Что такое «Времена язычников»? Это объяснил Сам Иисус Христос! Что такое «времена язычников».

Определение различия имен.

Во всем мире существует около 40 тысяч имен, которые у каждой нации имеют огромное количество вариаций. В древние времена имя было неким ключом к идентификации человека. Имя присуждали в зависимости от происхождения, характера и внешних данных.

Многие имена очень похожи между собой и ошибочно считаются одинаковыми, однако на самом деле таковыми не являются. Сегодня мы рассмотрим наиболее спорные варианты имен и разберемся в том, разные ли они.

Мария и Маша, Марья, Марьяна, Марина, Маруся: разные имена или нет?

Что ж, для начала заглянем в историю:

• Во времена средневековья верили, что имя влияет на судьбу и развитие. Исходя из этого, был принят список допустимых имен, как для католиков, так и для православных верующих. Особенной популярностью пользовались имена и их вариации, которые носили святые
• Сегодня же при рождении малыша многие семьи задаются целью выбрать наиболее редкое. Но не все знают, что современные вариации имеют одинаковое происхождение и значение с теми, которые носили наши предки еще 200-300 лет назад
• Также встречаются ситуации, когда родители, выбрав имя, называют ребенка другим, думая, что это одно и то же
• В нашей стране особенно популярны, такие имена как Мария, Марья, Маша, Марина и Марфа, а так же Марьяна
• В западноевропейской культуре распространенными являются Мишель, Марианна, Мэри, Мари, Мерьям, Мэрилин, Марике, Мартина

Для того чтобы разобраться какие имена являются одинаковыми, а какие совершенно разными, необходимо изучить их значение, а также происхождение:

• На территории бывшей Киевской Руси и постсоветского пространства имена Маша, Марья и Маруся были одними из наиболее распространенных среди всех слоев населения. Не уступают они по популярности и сейчас. Все больше родителей отказываются от «модных» имен, предпочитая традиционные для наших регионов.

Также стоит сказать, что многие обладательницы вышеназванных имен сделали значительный вклад в развитие культуры, спорта и науки, среди которых:

• Марина Влади
• Мария Шарапова
• Мария Ульянова
• Мария Безобразова
• Марина Мнишек
• Марина Ладынина
• Марина Кондратьева
• Мария Кюри-Склодовская
• Мария Андреева
• Марина Цветаева
• Марина Лобач

Несмотря на большую схожесть и созвучность имена Маша и Марина, совершенно разные и имеют кардинально противоположное значение и происхождение. Мария – происходит от древнееврейского имени Марьям и переводится как «печальная». Вариации данного имени могут быть следующие:

• Машута
• Маруся
• Марийка
• Машаня

Данное имя обрело широкое распространение благодаря религии. Ведь Марией была мать Иисуса Христа. По мусульманским верованиям Марьям (одна из вариаций имени) была матерью пророка Исы. Также данное имя широко распространено не только у православных и мусульман, но и среди католиков. Однако западноевропейские страны в силу специфики разных языковых групп имеют другие вариации. В Германии имя Мария (Maria) имеет другие варианты, в зависимости от региона проживания:

• В Баварии: Маре, Мицци, Мераль
• В районе Рейна: Марихе
• В Эльзаске: Мики, Марики, Марили
• В пфальцском диалекте: Марль, Марихели

На территории современной Италии уже на протяжении нескольких веков данное имя остается лидером. Также в зависимости от места проживания существуют такие варианты:

• Неаполь: Маруццелла, Марителла
• Козенца: Мариуцца
• Сицилия: Мариддра, Маруцца, Мариккьедда
• Сардиния: Мариучедда
• Венето: Мариэта
• Пьемонт: Мариота, Мариуча, Мариэта, Рина
• Лигурия: Марри, Майя

Также примечательным есть тот факт, что имя Мария во многих скандинавских странах заимствовано из других языков. К примеру, в Финляндии существует варианты, взятые из испанского (Марита) и шведского (Мия). В Норвегии из французского (Мариэль, Марион) и нидерландского (Майкен). В Швеции также заимствованы из английского (Молли) и немецкого (Марика) языков. А вот в Ирландии данное имя не давали новорожденным вплоть до 17 века, поскольку считали его слишком священным и чистым для простых людей. Поэтому родители называли малышей Маэль, Мюре, что означало «последовательница Марии». Сейчас же используют такие вариации:

• Молли
• Маура

Имя Марина, в отличие от Марии, имеет другое географическое распространение и происхождение. Ведь его перевод буквально значит «из морской пены». Поэтому особенную популярность данное имя обрело в странах с близким расположением к морю. К примеру, такое имя имела покровительница небольшого государства, такого как Сан-Марино.

Также в отличие от Марии и различных вариаций, формы имя Марина могут использовать как женщины, так и мужчины и католического, и православного вероисповедания. Среди уменьшительных форм в русском языке встречаются:

• Мариша
• Маринка

Для православных мужской вариант имени – Марин, а для католиков – Маринус.

• В Испании пользуются популярностью такие формы, как Марино для мужчин и Марина для женщин
• Во Франции Марино, Марен, Марине предпочитали давать мальчикам из прибережных регионов, ведь имя переводится как «моряк». Для девочек использовали – Марина, Марин, Маринетт
• В Болгарии мужские формы Марин, Марчо, Мико, Маринчо являются популярными и сегодня. А вот женская форма Марина не видоизменяется

Примечательно, что во многих странах существуют уменьшительно-ласкательные формы данного имени, которые мы можем использовать, как отдельное. Среди них:

Если же говорить о таком имени как Марьяна, то ничего общего с вышеупомянутыми именами на сегодняшний день оно не имеет.

Теперь немного об имена Марьяна. Многие ошибочно думают, что Марианна (Марьяна) является также одной из вариаций имени Мария. Однако как уже упоминалось ранее, это совершенно другое имя, которое хоть и имеет древнееврейское происхождение, но обладает другими чертами, характеризующими носителя.

Для того чтобы избежать путаницы, нужно придерживаться тех уменьшительно-ласкательных форм, которые относятся к конкретной официальной форме. Если родителям кажется полное имя слишком обыденным и традиционным, допустимо употреблять версии, характерные для других стран. Например, называя ребенка:

• Микки
• Молли
• Мариэтта
• Риана

Как видите, даже такие, созвучные на первый взгляд, имена могут иметь совершенно разное происхождение и значение. В нашем случае Мария, Маруся, Марья и Маша – это действительно просто разные формы одного и того же имени, а вот Марина и Марьяна ничего общего с этими именами и между собой в том числе не имеют.

Мария или Марья: как правильно называть полное имя?

Однако наши предки использовали именно вторую форму гораздо чаще. Ведь именно это имя является наиболее популярным в наших сказках и фольклоре. Например, каждый из нас знает о Марье Искуснице, но про Марию Искусницу никто не слышал. По этой причине каждый из нас задается вопросом: «Какая из этих 2-х форм является правильной при употреблении полного имени?».

• Сегодня эти 2 формы используют в рамках одного имени, поддерживая религиозные каноны и принятый список допустимых имен при крещении. «Мария» стало официальным обращением и полной версией, а многие родители ласково называют чадо «Марьей». Таким образом, ребенок имеет два формы одного имени. Для того чтобы избежать путаницы необходимо придерживаться официального имени, используя варианты уменьшительно-ласкательных форм.
• Ответить на вопрос: «Какое полное имя – Мария или Марья?» весьма сложно. Почему? Мария и Марья – это одно и то же имя. Если сказать проще 2 формы одного имени. В этом случае правильного и неправильно полного имени быть не может.

Мария или Марья

• Также стоит сказать, что большую роль играет то, как запишут имя ребенка в свидетельстве о рождении. Если смотреть на ситуацию с этой стороны, то правильным будет то имя, которые будет указано в документе.
• В свидетельстве о крещении, к примеру, вероятнее всего из 2-х форм выберут – Марию. Хотя опять-таки этот нюанс стоит заранее обсудить со священником.

Чем отличается имя Мария от Марьи?

На территории Киевской Руси имя Марья было особенно популярным. Обратившись к лингвистическому анализу, можно определить, что именно оно имело древнеславянское происхождение от слова «МАРЬ».

Марью называли определенный вид растений с характерными цветами, а частица «Я» обозначала непосредственно носителя имени. Поэтому имя Марья можно расшифровать, как «я цветущая». А Мария в переводе с древнееврейского означает «горечь», «печаль». Отталкиваясь от истоков происхождения, можно определить те черты характера, которыми будут наделены обладательницы данных имен. К примеру, для Марьи характерны:

• Мягкость
• Великодушие
• Сострадание
• Нежность

А Марии станут носителями следующих качеств:

• Обидчивость
• Ранимость
• Порядочность
• Гуманность
• Активность
• Покорность

Однако такое разделение имен существовало недолго.

• С приходом христианства на территорию Руси, все больше людей стали использовать форму «Мария». Ведь по звучанию два имени очень похожи, а передовых технологий в виде Интернета не было. Даже книги были доступны только для особенно обеспеченных слоев населения, а лингвистические анализы не проводились в принципе
• Поэтому опираясь на схожее содержание звуков и букв, форма «Марья» постепенно утратила актуальность, и приобрела статус одной из вариаций «Марии»
• А с развитием церкви и основных канонов, был принят список допустимых для крещения ребенка имен, которые так или иначе встречаются в Библии и которые носили пророки, архангелы и прочие служители религиозного учения
• «Марья» в этот список не попала, поэтому ее заменили «Марией», основываясь на священных писаниях. Сегодня эти две формы, как уже говорилось ранее, используют в рамках одного имени, поддерживая религиозные каноны.
• То есть отличались данные имена только в древние времена, а на сегодняшний день, это просто 2 формы одного имени.

Можно ли Марию называть Марьей?

Для начала немного поговорим в общем о разных формах одного и того же имени:

• Подбирая имя для малыша, необходимо учитывать не только общее звучание совместно с фамилией и отчеством, но и выбирать не самую затейливую форму. Ведь оригинальность порой играет злую шутку, а ребенок может стать жертвой насмешек в школе.
• Помимо всего прочего, нестандартные версии влекут большой список проблем при оформлении множества документов. Например, для подачи заявки на получение заграничного паспорта, нужно пройти процедуру транслитерации, а это является не столь простой задачей для носителей длинного имени со сложным звучанием.
• Также всем известно, что повлиять на судьбу можно еще до момента рождения ребенка. Для этого необходимо заранее выбрать имя. Ведь в зависимости от его звучания, энергетических вибраций и значения можно существенно изменить жизнь.
• Выбирая имя для малыша, во многих культурах мира руководствуются традициями предков. Поэтому предпочитают называть так, как звали старейшин, членов семьи или близких. Но также важно не выбирать, то имя, носителем которого был человек со сложной судьбой, ведь по буддийским верованиям, его карма может перейти ребенку.

Если говорить о Марии и Марьи, то стоит вспомнить о том, что эти две формы на сегодняшний день все-таки считаются одним именем:

• Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод. На бытовом уровне Марию называть Марьей можно, никакой ошибкой это не будет.
• Другое дело, если вы, как родители, при рождении дали ребенку имя Мария и изначально решили, что она не Марья. Для примера можно провести аналогию с именами Даниил и Данил. По большому счету, это 2 формы одного имени, однако иногда родители настаивают, чтобы малыша называли только Даниилом или наоборот.
• Хочется также отметить тот факт, что относительно данного вопроса, да и вообще вопросов, которые касаются происхождения, и значения имен всегда существует много споров и разногласий. Именно поэтому изначально сами родители должны решать, какой формой конкретного имени они хотят, чтобы называли их ребенка.

Конечно же, чаще всего подобными вопросами задаются люди, которые выбирают имя для своего ребенка, именно поэтому хочется обратить внимание всех родителей на то, что интересоваться информацией относительно значения, происхождения имени, а также его возможных форм, нужно еще до того, как вы примете окончательное решение.

Игнорировать данную рекомендацию не стоит, потому как из-за собственного незнания, можно совершить ошибку и дать малышу совершенно не то имя, которое хотелось. Если ваш выбор стоит между Марией, Марьяной и Мариной, мы вам рекомендуем еще раз прочесть всю необходимую информацию и только исходя из полученных знаний, делать окончательные выводы.

Видео: Значение имени Маша, Мария, Маруся

Хозяева библейского Запада нетерпимы не к многобожию или идолопоклонству , а именно к язычеству - как к естественной внутриобщественной основе развития цивилизации.

Идолопоклонство и поклонение кому угодно, только не Богу, они как раз и поощряют, поддерживая культы рукотворных идолов и обожествленных личностей людей - в прошлом; а политических лидеров и идолов массовой культуры (звезд эстрады, кино и спорта) - в настоящем. В этом выражается их сатанизм и противление Богу.

Всякое искоренение истины нуждается в благообразной маскировке, «оправдывающей» извратителей и обманывающей коротко и поверхностно мыслящую массовку. Поэтому искоренение язычества «мировому правительству» в ходе строительства глобального расово-«элитарного» государства неудобно проводить открыто и прямо. Но поскольку идолопоклонство и многобожие - действительные ошибки одного из прошлых этапов в историческом развитии язычества в культуре нынешней цивилизации, то поэтому осатанелыми хозяевами Библии принята стратегия устранения язычества , как естественного общественного явления и генетически предопределенной психологической культуры человека , под видом борьбы с идолопоклонством и многобожием - действительными пороками языческого мировоззрения прошлого.

Сказанное можно текстуально показать непосредственно в самой Библии. В её состав не входит текст, который прямо и без обиняков назывался бы: Благая весть Миру Иисуса Христа . В Библию входят только четыре «евангелия». Смысл этого греческого слова «просветители славянства» не пожелали выразить русским языком. Если подставить русский словесный эквивалент в текст Нового Завета, то получится «Благая весть». Но однако не от Иисуса Христа , а «от Матфея», «от Марка», «от Луки», «от Иоанна»: то есть подлог Благой вести Миру Иисуса Христа неким её заменителем - очевиден.

Если бы слова «Благая весть» изначально подставить вместо слова «евангелие» в переводы канона Нового Завета на русский, то читатель довольно скоро задумается: «Где же она - эта самая Благая весть и в чём её смысл?» Реально же этого не сделано и под непонятным именем «евангелий» содержатся четыре кратких биографических справки о жизни и деятельности среди людей Иисуса Христа, которые молчаливо отождествляются с самим Учением Христа . Биографические справки, конечно, кое-что цитируют из того, что Свыше Говорилось Миру через Христа, но не излагают этого во всей полноте сказанного; а главное - в них Благую весть Христа сопровождают отсебятина и цензурные изъятия, внесенные редакторами канона «священного» писания и «святоотеческих» преданий каждой из множества враждующих библейских церквей .

Ответ на вопрос: «Куда дели Благую весть Миру Иисуса Христа как таковую? » - однако не остается повисшим в воздухе. Церкви имени Христа отвергли её, но она сохранилась в качестве апокрифа, название которого можно выразить по-русски так: «Благая весть Миру Иисуса Христа в изложении ученика Иоанна» . Судя по содержанию её, это не тот Иоанн, «евангелие» от которого входит в канон Библии.

Всего известно более 60 апокрифов (древних книг, содержание которых не совпадало с официальным вероучением.

В частности существует полный перевод арамейских текстов, найденных в секретных архивах Ватикана в нашем веке. Перевод первой части этих текстов, в виде книги первой - «Евангелие мира от ессеев» - впервые был опубликован в 1928 году. Английский ее вариант появился в 1937 году.

Автор переводов Эдмонд Бордо Шекли получил докторскую степень в Парижском университете, а другие свои ученые степени в Венском и Лейпцигском университетах. Будучи известным филологом, специалистом по санскритскому, арамейскому, греческому и латинскому языкам, он разговаривал на десяти современных языках.

Существованию этих двух вариантов текста мы обязаны несторианским священнослужителям, которые под угрозой наступающих орд Чингиз Хана были вынуждены бежать с Востока на Запад, взяв с собой все древние писания и иконы.

Древние арамейские тексты датируются начиная с третьего века после рождения Христа, древнеславянский же вариант является буквальным переводом арамейских рукописей.»

В газете мы даём выдержки из книги. Полностью с текстом перевода можно ознакомиться на сайте www.kpe.ru . Из него можно понять, что Иисус не искоренял язычество , как в этом пытаются уверить людей библиисты и как это более тысячи лет делает на Руси пришлая иерархия книгочеев в лице доморощенных её посвященных, а учил истинному безошибочному язычеству.

Евангелие Мира Иисуса Христа
от ученика Иоанна

(фрагмент; перевод с французского перевода с арамейского и древнеславянского)

… И тогда множество больных и парализованных пришло к Иисусу, и сказали ему: Если Ты знаешь всё, Ты можешь сказать нам, почему мы должны страдать от стольких болезней. Почему мы лишены здоровья, как другие люди? Учитель, исцели нас, чтобы мы вновь обрели силы и чтобы несчастья наши оставили нас надолго. Мы знаем, что Ты обладаешь силой исцелять все болезни. Освободи нас от Сатаны и от всех страшных бед, которые он причиняет нам. Учитель, пожалей нас!

Иисус ответил им: Блаженны вы, ищущие истину, ибо я помогу вам и дам хлеб мудрости.

Блаженны вы, захотевшие вырваться из власти Сатаны, ибо я приведу вас в царство ангелов Нашей Матери , туда, куда власть Сатаны не может проникнуть.

И с великим удивлением спросили они: Где наша Мать, и кто Её ангелы? Где находится царство Её?

Наша Мать находится в вас, а вы находитесь в Ней. Это Она нас породила и дала нам жизнь.

Это от Неё вы получили тело свое и придет день, когда будете должны вернуть его. Блаженны будете вы, когда сможете познать Её. Её и царствие Её, когда последуете законам Её.

Поистине говорю я вам: тот, кто достигнет этого, никогда не увидит болезни, ибо власть вашей Матери господствует надо всем.

И власть эта уничтожает Сатану и царство его, и закон вашей Матери господствует над всем и управляет вашими телами, также как и всеми живущими на Земле.

Кровь, которая течет по вашим венам, берет начало от Матери вашей, из Земли. Её кровь падает из облаков, бьет ключом из лона Земли, журчит в горных ручьях, шелестит сквозь листву деревьев, поднимается, как пыль, над полями пшеницы, дремлет в глубоких долинах, знойно обжигает в пустыне.

Крепость костей наших происходит от Матери нашей, Земли, от скал и камней Её. Тела их обнажены и смотрят в небо с горных вершин: они, как гиганты, которые спят на склонах холмов, и как идолы, расположенные в пустыне: скрываются они также в самых глубоких недрах Земли.

Эластичность мускулов наших породила плоть Матери нашей, Земли: эта плоть, желтая и красная, дает жизнь плодам наших деревьев: она дает также пищу, бьющую ключом из каждой борозды наших полей.

Утробу нашу дало нам чрево Матери нашей, Земли: она спрятана от глаз наших также, как и невидимы нам глубины Земли.

Свет наших глаз, способность слышать ушей, - родились от разнообразия цвета и звуков Матери нашей, Земли: они омывают нас, как волны моря омывают рыб, а струи воздуха - птиц.

Истинно говорю я вам: человек - это сын Матери-Земли ; от Неё сын человеческий поучает тело свое, подобно тому, как тело новорожденного растет, питаясь грудью своей матери. Поистине говорю вам: вы - одно целое с Матерью-Землей: Она находится в вас, а вы - в Ней. От Неё вы родились, вы живете благодаря Ей, и в Неё вы, в конце концов, вернетесь. Поэтому следуйте Её законам, ибо никто не проживет долгих лет, не будет радоваться каждому мгновению, если не будет почитать Матери своей и уважать Её законов.

Ибо ваше дыхание - Её дыхание, ваша кровь - Её кровь, ваши кости - Её кости, ваша плоть - Её плоть, ваше чрево - Её чрево, ваши уши и глаза - Её уши и глаза.

Поистине говорю я вам, если хоть раз вы нарушите хоть один закон из Её законов; если вы хоть раз повредите один из членов вашего тела, то неизбежно будете поражены сильно, и будет плач и скрежет зубов. Говорю я вам: Пока не будете следовать законам вашей Матери, вы не сможете никак избежать смерти. Но тот, кто решит уважать законы Матери своей, получит взамен привязанность Её.

Она излечит все его болезни и никогда он не станет больным. Она подарит ему долгую жизнь и защитит ото всех печалей, охранит от огня, воды и укусов ядовитых змей. Ибо ваша Мать породила вас, и Она поддерживает в вас жизнь. Она дала вам тело ваше, и никто, кроме Неё, не излечит вас. Блажен тот, кто любит свою Мать и кто покоится на груди Её!

Ибо даже, если вы удалитесь от Неё, ваша Мать любит вас. А насколько больше полюбит Она вас, если вы вернетесь к Ней. Поистине говорю Я вам: Велика любовь Её, больше, чем высокие горы, глубже, чем самые глубокие моря. И тот, кто любит свою Мать, никогда не будет покинут Ею.

Подобно тому, как курица охраняет своих цыплят, и львица - своих детенышей, любая мать - новорожденного, - также ваша Мать-Земля сохранит сына человеческого от всех напастей и всех бед. Ибо поистине говорю я вам: бесчисленные беды и опасности поджидают сынов человеческих: Вельзевул, князь всех демонов, источник всего зла, находится в ожидании в теле всех сынов человеческих. Он источник смерти, он порождает все несчастья, и под пленительной маской он искушает и соблазняет всех сынов человеческих. Он обещает им богатство и власть, великолепные дворцы, золотые и серебряные одежды, множество слуг, и всего, чего они захотят; он обещает еще славу и почет, чувственные радости и роскошь, прекрасные яства и обильные вина, шумные оргии и дни, проводимые в праздности и лености.

Так соблазняет он каждого, призывая к тому, к чему более склонно его сердце. И в тот день, когда сыновья человеческие становятся полностью рабами всей этой суетности и всех этих мерзостей, тогда он, как оплату за наслаждение, отнимает у сынов человеческих все благости, которые Мать-Земля дала нам в таком изобилии. Он лишает их дыхания, крови, костей, плоти, внутренностей, глаз и ушей. Дыхание сына человеческого становится коротким, прерывистым и болезненным, оно становится зловонным, как дыхание нечистых животных.

Его кровь загустевает, распространяя такой же тошнотворный запах, как вода в болоте, она сворачивается и чернеет, подобно смертной ночи. Его кости уродуются, делаются хрупкими, они покрываются узлами снаружи, и разлагаются изнутри, а потом лопаются пополам, как камень, падающий со скалы. Кожа его становится жирной и пухлой от воды в ней, и на ней образуется корка и безобразные нарывы.

Его внутренности наполняются отвратительными нечистотами, образующими гниющие зловонные потоки, в которых гнездится бесчисленное множество поганых червей. Глаза его меркнут, пока не воцарится в них глубокая ночь: ушами его овладевает глухота и царит в них гробовая тишина.

Итак, в конце концов, теряет сын человеческий жизнь из-за собственных ошибок, и из-за того, что он не смог научиться уважать законы своей Матери, а лишь совершал ошибки, одну за другой.

Поэтому все дары его Матери-Земли были отняты у него: дыхание, кровь, кости, кожа, внутренности, глаза и уши, и, в конце концов, - сама жизнь, которой Мать-Земля наградила его тело.

Но, если сын человеческий признает свои ошибки, если пожалеет о своих грехах и отречется от них, если он возвратится к своей Матери-Земле, освободится от когтей Сатаны и устоит перед его искушениями, тогда Мать-Земля примет своего сына, который пребывал в заблуждениях и ошибках: она подарит ему свою любовь и пошлет к нему ангелов своих, которые будут служить ему. Поистине говорю я вам: Как только сын человеческий воспротивится Сатане, обитающем в нем, и перестанет подчиняться воле его, в то же мгновенье ангелы Матери его учередятся в нем, чтобы служить ему властью своей, освобождая сына человеческого из-под власти Сатаны.

Ибо никто не служит двум господам. Поистине, или служат Вельзевулу и его дьяволам, или нашей Матери-Земле и Её жизни. Поистине говорю я вам: Блаженны те, которые следуют законам жизни и которые не следуют по тропам смерти. Ибо в них жизненные силы будут расти, все более укрепляясь, и они избегнут влияния смерти.

И все, кто находились около Него, слушали Его слова с удивлением: Ибо Его слова были полны Силы, и Он учил не так, как учили священнослужители и книжники.

Между тем, хотя солнце уже закатилось, они не возвращались в свои дома. Они сели около Иисуса и спросили Его: Учитель, каковы законы жизни? Останься подольше с нами и научи нас. Мы хотим послушать Твое учение и запомнить его, чтобы идти прямым путем.

Тогда Иисус сел среди них и сказал: Поистине я скажу вам: Никто не может быть счастлив, если не следует Закону . А другие ответили Ему: Мы все следуем законам Моисея: это он дал нам закон таким, каким написан он в Священном Писании.

И ответил им Иисус: Не ищите Закона в вашем писании. Ибо Закон - это Жизнь, а в писании мертво . Поистине говорю я вам: Моисей не получал свои законы от Бога написанными, а от Живого Слова.

Закон - это Слово Жизни , переданное живым пророком для живых людей. Во всем сущем записан Закон . Вы найдете его в траве, в дереве, в реке, в горах, в птицах, в небе, в рыбах, в озерах и в морях, но особенно ищите его в самих себе.

Ибо поистине говорю я вам: Все сущее, в котором есть жизнь, ближе к Богу, чем писание, лишенное жизни. Бог создал жизнь и все сущее таковым, что они являются Словом вечной жизни и служат Учением человеку о Законах истинного Бога. Бог написал Свои Законы не на страницах книг, но в вашем сердце, и в вашем духе.

Они проявляются в вашем дыхании, в вашей крови, в ваших костях, в вашей коже, в ваших внутренностях, в ваших глазах, в ваших ушах и в любой самой незначительной части вашего тела.

Они присутствуют в воздухе, в воде, в земле, в растениях, в лучах солнца, в глубинах и высотах. Все они обращены к вам, чтобы вы могли понять Слово и Волю живого Бога. К несчастью вы закрыли глаза, чтобы ничего не видеть, и заткнули уши, чтобы ничего не слышать. Поистине говорю вам: Писание - дело рук человека , в то время как жизнь и все её воплощения - дело Божие . Почему же вы не слушаете Слов Бога, записанных в творениях Его? И почему изучаете вы писания, буквы которых мертвы, будучи деянием рук человеческих?

Как же можем мы читать Законы Божии, если не в писаниях? Где же они написаны? Прочитай же нам их, там, где Ты их видишь, ибо мы не знаем других писаний, кроме тех, что унаследовали мы от предков наших. Объясни нам Законы, о которых Ты говоришь, что нам, услышав их, можно вылечиться и исправиться.

Иисус сказал им: Вы не можете понимать Слова жизни, потому что пребываете в смерти. Темнота закрывает глаза ваши, а уши ваши глухи. Однако я говорю вам: Не надо устремлять взор свой на писание, буква которого мертва, если действиями своими отвергаете вы Того, Кто дал вам писания. Поистине говорю вам я: В делах ваших нет ни Бога, ни Законов Его; не присутствуют они ни в обжорстве, ни в пьянстве вашем, ни в образе жизни вашей, которую вы растрачиваете в излишествах и роскоши; а еще менее - в поисках богатства, а в особенности в ненависти к врагам своим. Это все очень далеко от истинного Бога и ангелов Его. Но все это ведет к царству темноты и владыке всего зла. Ибо все эти вожделения вы носите в себе; а потому Слово Божие и Могущество Его не могут войти в вас, оттого, что вы вынашиваете в себе много плохих мыслей, а также мерзости гнездятся в теле вашем и в сознании вашем. Если вы хотите, чтобы Слово Живого Бога и Могущество Его смогли проникнуть в вас, не оскверняйте ни тела вашего, ни сознания вашего, ибо тело есть Храм Духа, а Дух - Храм Бога. Поэтому должны вы очистить этот Храм, чтобы Владыка Храма смог поселиться в нем и занять место, достойное Его. Чтобы избежать всех искушений тела своего и сознания своего, которые исходят от Сатаны, удалитесь под сень Неба Господнего.

Ибо, поистине, никто не может достигнуть Небесного Отца , не пройдя через Землю-Мать. И, подобно новорожденному, не могущему понять наставления отца своего, пока мать не приложит его к своей груди, не искупает его, не приласкает его, не положит в колыбель, чтобы он уснул, после того, как покормит его. Ибо место ребенка, пока он еще мал, около матери своей, ей он должен подчиняться. Но когда подрастет он, отец возьмет его с собой, чтобы он мог работать с ним в поле, и ребенок вернется к матери своей лишь в час обеда или ужина. И тогда отец даст ему свои наставления, чтобы он мог с легкостью помогать отцу во всех делах его.

И когда отец увидит, что сын понял все наставления его и выполняет умело свою работу, отдаст он сыну все свое добро, чтобы сын мог продолжать дело отца своего. Поистине говорю я вам: Блажен тот сын, который следует советам матери и ведет себя соответственно с ними. Но во сто крат более блажен тот сын, который принимает советы отца своего и следует им, ибо сказано было вам: «Чти отца своего и матерь свою, чтобы дни твои продлились на этой земле.» И я говорю вам, сыны человеческие: Чтите Мать вашу - Землю , следуйте всем законам Её, чтобы дни ваши продолжились на этой земле; и чтите Отца вашего Небесного, чтобы унаследовали вы жизнь вечную на небесах. Ибо Отец Небесный во сто крат более велик, чем все отцы по поколению и по крови, подобно тому, как Мать-Земля - более всех матерей по плоти. А в глазах Отца Небесного и Матери-Земли сын человеческий еще дороже, чем в глазах отца своего по крови и матери своей по плоти.

И иной мудростью исполнены Слова и Законы Отца Небесного и Матери-Земли, чем слова и воля всех отцов ваших по крови и всех матерей ваших по плоти. И бесконечно больше будет наследие Отца вашего Небесного и Матери-Земли: Царство Жизни, как земной, так и небесной: наследие, предпочитаемое всему тому, что могут оставить вам отцы ваши по крови и матери по плоти.

Истинные братья ваши - те, кто выполняет Волю Отца Небесного и Матери-Земли, а не братья по крови. Поистине говорю я вам: Ваши истинные братья по Воле Отца Небесного и Матери Земли полюбят вас в тысячу крат больше, чем братья по крови. Ибо со времен Каина и Авеля, с тех пор как братья по крови нарушили Волю Бога, нет больше истинного братства по крови. И братья относятся к братьям своим, как к чужим людям. Поэтому говорю я вам: Любите истинных братьев своих, Волею Божией в тысячу крат более чем братьев своих по крови.

Ибо ваш Отец Небесный есть Любовь !

Ибо ваша Мать Земля есть Любовь !

Ибо сын человеческий есть Любовь !

И благодаря Любви Небесный Отец, Мать-Земля и сын человеческий едины. Ибо дух сына человеческого происходит от Духа Отца Небесного и Тела Матери-Земли. Потому будьте совершенны, как Дух Отца Небесного и Тело Матери-Земли.

Любите Отца вашего Небесного, как Он любит ваш дух.

Любите также вашу Мать-Землю, как Она любит ваше тело.

Любите братьев ваших истинных, как ваш Отец Небесный и Мать-Земля любят их. И тогда ваш Отец Небесный даст вам свой Святой Дух, а ваша Мать-Земля - свое Святое Тело. И тогда сыновья человеческие, как истинные братья, будут любить друг друга такой Любовью, которую дарят им их Отец Небесный и Мать Земля: и тогда станут они друг для друга истинными утешителями. И тогда только исчезнут с Лица Земли все беды и вся печаль, и воцарится на ней Любовь и Радость. И станет тогда Земля подобна Небесам и придет Царствие Божие . И сын человеческий придет во всей Славе своей, чтобы овладеть своим наследством - Царствием Божиим. Ибо сыны человеческие живут в Отце Небесном и Матери-Земле, и Небесный Отец и Мать-Земля живут в них.

И тогда вместе с Царством Божиим придет конец временам. Ибо Любовь Отца Небесного дает всем вечную жизнь в Царстве Божием. Ибо Любовь - вечна. Любовь сильнее смерти.

И хотя я говорю на языке людей и ангелов, если нет Любви у меня - подобен я издающему звуки колокольному металлу или гремящим цимбалам. И хотя предсказываю я будущее и знаю все секреты и всю мудрость и имею сильную веру, подобную буре, двигающей горы, если нет Любви у меня, я - ничто.

И даже, если я раздам все богатство мое бедным, чтобы накормить их, и отдам огонь, который получил от Отца Моего, если нет Любви у меня, не будет мне ни блага, ни мудрости.

Любовь терпелива, Любовь нежна, Любовь не завистлива. Она не делает зла, не радуется несправедливости, а находит радость свою в справедливости.

Любовь объясняет все, верит всему, Любовь надеется всегда, Любовь переносит всё, никогда не уставая: что же касается языков, - они исчезнут, что касается знания, - оно пройдет.

И сейчас располагаем частицами заблуждения и истины, но придет полнота совершенства, и все частное - сотрется.

Когда ребенок был ребенком, разговаривал, как ребенок, но достигнув зрелости, расстается он с детскими взглядами своими.

Так вот, сейчас мы видим всё через темное стекло и с помощью сомнительных истин. Знания наши сегодня отрывочны, но когда предстанем перед Ликом Божиим, мы не будем знать более частично, но познаем все, познав Его учение. И сейчас существует Вера, Надежда, Любовь, но самая великая из трех - Любовь.

А сейчас благодаря присутствию Духа Святого нашего Небесного Отца, говорю я с вами языком Жизни Бога Живого. И нет еще среди вас никого, кто смог бы понять все, что я вам говорю. А те, кто объясняет вам писания, говорят с вами мертвым языком людей, ищущих через людей их больные и смертные тела.

Поэтому все люди смогут понять их, ибо все люди больны, и все находятся в смерти. Никто не видит Света Жизни. Слепые ведут за собой слепых по черным стопам греха, болезни и смерти, и в конце концов, все попадают в смертную бездну.

Я послан Отцом, чтобы зажечь перед вами Свет Жизни . Свет загорается сам и рассеивает сумерки, в то время, как сумерки знают лишь себя и не знают Света. Я должен многое сказать вам, но вы не сможете понять этого, ибо глаза ваши ослаблены сумерками, и полный Свет Отца Небесного ослепил бы вас. Поэтому не можете вы понять всего, что я говорю вам об Отце Небесном, который послал меня к вам.

Из этого можно понять, что Иисус Христос, если говорить по-русски - язычник, а если говорить по-арабски - суфий. То есть пришлая византийская иерархия попов, прикрываясь именем Христа, более тысячи лет извращает и искореняет на Руси Христово учение.

Отрицать истинность сказанного в приведенном фрагменте «Благой вести Миру Иисуса Христа» на основе жизненного опыта каждого человека в здравом уме и ясной памяти невозможно.

В эпоху Иисуса Христа иудаизм представлял собой определенную общественно-религиозную систему. Она была основана на вере в Единого Всемогущего Бога и регулировала буквально все сферы жизни: не только религиозную, но и бытовую, и общественную – на основании Торы, то есть Закона Моисеева. Вера в Единого (и единственного) Бога выражалась в наличии единственного храма, находившегося в Иерусалиме. С конца VI века это был уже Второй, то есть восстановленный храм на месте Первого, Соломонова храма. А концентрация жизни вокруг Закона выражалась в другом, не менее важном общественно-религиозном институте – синагоге.

Храм – место служения (жертвоприношений) Единому Богу

Храм Иеру­салимский был издревле важнейшим нервом и центром религиозной жизни иудеев. С ним были связаны все религиозные и национальные чувства и чаяния. Во многих местах Ветхого Завета о нем говорится, как о центре земли Израилевой и всего мира, как о месте, где Господь еще раз явится в последний день. Главнейшие иудейские праздники – Опресноков (с которым была соединена Пасха), Седмиц (праздник начатков жатвы или Пятидесятница, как его стали называть со времен эллинизма), и Кущей – проходили непременно в Иерусалиме. В эти дни в город стекались тысячи паломников. Кроме того, все взрослые иудеи мужского пола, в том числе находящиеся в рассеянии, должны были жертвовать на храм дидрахму. Конечно, это воспринималось не как принудительная подать, а как добровольная благочестивая жертва.

Функции жрецов выполняли священники, которым помогали левиты. Главным их делом в храме было принесение разнообразных жертв, а также другие священнодействия. Богословское образование не являлось главным условием, чтобы стать священником. Для этого надо было принадлежать роду ааронидов (см. Исх. 28, 41 ; Лев. 1, 5) и не иметь физических недостатков (см. Лев. 21, 16-21).

Синагога – место чтения и слушания Закона

Со времен Вавилонского плена иудейский мир как свою неотъемлемую часть включал ог­ромную диаспору, рассеянную по всему бассейну Средиземного моря. Наиболее многочисленные общины этой диаспоры осели в Александрии, Антиохии и Риме. В этих местах иудеи имели определен­ный юридический статус, который позволял им сохранить религиозную и гражданскую администрацию, основанную на Моисеевом Законе.

Сама по себе Тора (Закон) была законом жизни каждого иудея, каждой иудейской общины и всего иудейского мира в целом. На практике это выражалось в том, что преимущественно по субботам община собиралась в местной синагоге, служившей местом молитвы, чтения Закона и его толкования. «Синагога» – греческое слово (sunagwgh/), означающее «собрание», или как оно переведено в славянском Евангелии, «сонмище».

Данный Богом Закон воспринимался как совер­шенный (Пс. 18, 8; 118, 138). Тем не менее он требовал объяснения и истолкования, чтобы его можно было применять к конкретным обстоятельствам. Примерно со времен священника Ездры и на протяжении многих веков усилия по толкованию Закона привели к тому, что наряду с письменной Торой (Пятикнижием Моисея) через преемство учителей (раввинов) сформировалась еще и устная Тора. Это «предание старцев» (Мф. 15, 2и др.) или «отеческие предания», то есть «предания отцов» (Гал. 1, 14) обладали не меньшим авторитетом, чем Тора письменная. Начиная с III века по Р.Х., раввины осуществили письменную фиксацию устной тра­диции книжников. Так появилась Мишна, которая затем вошла в Талмуд.

Необходимость устного предания наряду с незыблемым письменным Законом легко понять, если обратить свой взор к Христианской Церкви – не только Православной, но и любой другой традиции, в том числе даже протестантской. Ведь и у нас, кроме Писания, есть определенное сложившееся Предание, а также предания (с маленькой буквы: обычаи, местные традиции и т.п.). Они предписывают, как конкретно мы должны поступать в той или иной ситуации согласно христианской вере, «законом» которой является Евангелие.

«Аналогичный феномен имеет место и в Католической [как и в Православной – А.С.] Церкви в связи с развитием норм и обрядов, зафиксированных в каноническом праве, которое понимается как имеющее происхождение от Самого Христа и Его апостолов [ср. «Апостольские постановления»]. То же самое наблюдается даже в секулярной области, когда составляется Конституция как Основной Закон, который затем требует поправок в применении к современной ситуации».

Молитва или богослужение в синагоге в корне отличалось от богослужения в храме – в синагоге не приносились жертвы, а читались псалмы и прочие молитвенные тексты. Наше христианское, в том числе и православное богослужение многое унаследовало от богослужения синагогального.

Таким образом, синагога как институт играла роль не только места молитвы, но и культурного и общественного учреждения, особенно для иудеев диаспоры.

Синедрион и первосвященник

И все же священство исполняло не только чисто храмовые обязанности. Его власть простиралась и в другие области жизни в виде верховного религиозно-общественно-политического органа – Санхедрина или, в огреченной форме, Синедриона (sune/drion). Он состоял из 71 члена (священников и мирян) и возглавлялся первосвященником (a)rxiereu/j). Во времена иудейской династии Хасмонеев (II–I века до Р.Х.) цари часто совмещали с царскими функциями служение первосвященников.

Различные партии и движения

Храм и синагога представляли собой два своеобразных центра тяготения или два столпа, на которых ко временам Нового Завета зиждился иудаизм. Между ними в са­мых разных преломлениях конструировались различные отношения и напряжения. В зависимости от отношения к храму и к Закону, в сочетании с разными политическими ориентациями, в иудаизме сформировались различные движения и партии (или секты, по-гречески «ереси» (ai(resij), как тогда говорили и писали, например, Иосиф Флавий, или как мы читаем в Книге Деяний (Деян. 5, 17; 15, 5; 24, 5). Это слово, которым обозначали поначалу и христианство, возникшее в иудейской среде как еще одно новое движение (см. Деян. 24, 14), в данном случае совсем не имеет того отрицательного значения, в котором стало употребляться позже и употребляется сейчас.

Книжники

Грамотные богословы, знавшие как письменную, так и устную Тору и умевшие ее правильно, в русле традиции («предания старцев») истолковать, в Новом Завете называются книжниками . Для того, чтобы стать ими, они проходили многолетний курс обучения. Книжники иг­рали не только роль богословов, но и юристов, занимая видное положение в обществе.

«Посвящение, которое произ­водилось энергичным нажимом обеих рук (его следует отли­чать от возложения рук легким прикосновением при благосло­вении или для исцеления), давало право быть религиозным учителем и судьей и принимать легитимные решения по вопросам религиозных законов и уголовного права. Большой авторитет, которым пользо­вались книжники, держался исключительно на их богословской уче­ности».

«Предание старцев», живыми носителями которого были книжники, не только сохранялось в виде незыблемой истины. Оно обсуждалось в спорах, пополняясь новыми толкованиями. Имелись различные школы, у истоков которых стояли известные учителя. Между ними могли существовать различия во мнениях по поводу толкования одного и того же места Закона. Наиболее известные имена – Гиллель и Шаммаи, о которых принято даже говорить как о паре знаменитых неизменных спорщиков. Гиллелю было свойственно делать больший акцент на этическом начале, чем на тщательном соблюдении ритуальных норм Закона, о которых ревновал Шаммаи. Так, Гиллель сводил главное значение Закона к этике, повторяя при этом ее золотое правило: «Что неприятно тебе, не делай и ближнему своему, а остальное – комментарий (к этому)» (ср. Мф. 7, 12). Также известен и в том числе упоминается в Новом Завете Гамалиил, наставник Павла (см. Деян. 5, 34; 22, 3).

В среде ученого иудейства того времени споры были типичной формой «работы» с устной Торой и вызывали живой интерес у простого народа. Как толковать ту или иную заповедь? Какая из заповедей наибольшая? Можно ли, например, разводиться? Подобные вопросы задавали и Иисусу Христу, вызывая на спор. Он полностью принимал подобные условия общения, но в ответ спрашивал, например, как толковать такое-то место Писания (см. Мф. 22, 14-45). Подчеркнем, что при этом спор не понимался непременно как изобличение кого-то в еретическом учении. Это была форма конструктивного, живого, заинтересованного обращения к Преданию. В таком контексте выражение «исполнить Закон» (ср. Мф. 5, 17) означало хорошо, в русле традиции, его истолковать. А «нарушить», «разрушить» его означало истолковать неправильно, плохо. Давая Свое толкование Закона, причем как письменного («не убивай», «не прелюбодействуй»), так и устного (правила о милостыне, молитве и посте), Иисус Христос в Нагорной проповеди (Мф. 5–7) «исполняет Закон», хотя книжники рассматривают это как разрушение.

Фарисеи

Одно дело – знать и письменный, и устный Закон, а другое дело – исполнять его во всех деталях. В первом преуспевали книжники, второе воплощали в своей жизни фарисеи . Первое вызывало уважение и почтение, второе обеспечивало непререкаемый авторитет эталона и примера для подражания. И хотя исполнять Закон было святой обязанностью каждого иудея, лишь некоторые видели в этом главное дело жизни и веры. Таким и было движение фарисеев. По своему генеалогическому и социальному происхождению они относились к самым разным слоям населения, но вели свою идейную и духовную предысторию от знаменитых «хасидим», которые противостояли эллинизации иудаизма со времен гонений Антиоха IV Епифана (см. выше). Богословское руководство фарисейским движением осуществляли книжники. В большинстве же своем это движение состояло из простого люда – торговцев и ремесленников. Совокупность самых разных факторов: патриотической позиции, практическое благочестие и невысокий уровень в сословной иерархии – объясняют большую популярность фарисеев среди иудейского народа. Они были своего рода эталоном праведности.

«Их численность всегда была небольшой. По оценке Иосифа Флавия, во времена Ирода Великого в Палестине при почти полумиллионном населении фарисеев насчиты­валось лишь около 6 000. Повсюду в стране они объединялись в тай­ные собрания. Существовали две главные обязанности, которые нала­гались на членов фарисейских собраний и соблюдение которых слу­жило проверкой для претендентов, прежде чем их принимали после испытательного срока: скрупулезное исполнение пренебрегаемой в народе обязанности платить десятину и добросовестное следование предписаниям чистоты. Сверх того, они отличались благотворитель­ностью, посредством которой надеялись завоевать благоволение Бога, и пунктуальным соблюдением правила трех ежедневных часовых молитв и двух еженедельных постов [ср. притча о мытаре и фарисее, Лк. 18, 12– А.С.], что предположительно делалось от имени Израиля. Задача фарисейского движения яснее всего видна в свете одного из предписаний чистоты, которое должны были соблю­дать все его члены – обязательного омовения рук перед едой (Мк. 7, 1-5). Омовения были не просто гигиенической мерой; первоначально это была ритуальная обязанность, налагавшаяся только на священников – всякий раз, когда они ели священническую долю. Будучи мирянами, но налагая на себя обязанность соблюдать священ­нические предписания чистоты, фарисеи показывали тем самым, что они (в согласии с Исх. 19, 6) хотят представить себя народом священ­ников, спасаемым в конце времен».

Красноречивы их самоназвания: благочестивые, пра­ведные, богобоязненные, нищие и особенно – фарисеи. Последнее является огреченным (sing. farisai/oj) еврейским словом, означавшим «отделенный» и понимаемым как синоним слова «святой». Следует отметить, что именно в таком смысле слово «святой» употребляется в Ветхом Завете, где речь идет о сакральной сфере (напр., Исх. 19, 23и др.), а в иудейской литературе (в таннаитском Мидраше) слова parus («отделенный») и qados («святой») употребляются как синонимы. Иначе говоря, фарисеи хотели быть тем самым святым народом, т.е. отделенным от всего остального нечистого, языческого, грешного мира, истинным Израилем, народом священников, с которым Бог заключил Завет (см. Исх. 19, 6; 22, 31; 23, 22; Лев. 19, 2). Все, что вне Закона, и все, кто не знает Закона – нечисты, прокляты (ср. Ин. 7, 49).

«Между фарисеями и книжниками следует проводить четкое различие, что, од­нако, уже в Новом Завете делается далеко не везде. Путаница возникла прежде всего из-за того, что у Матфея в собрании семи возглашений горя в гл. 23 всюду, за исключением ст. 26, они обращены одновременно к книжникам и фарисеям; тем самым он затушевывает различия между этими двумя группами (что, с его точки зрения, отчасти оправдано, так как после 70 г. н.э. фарисейские книжники взяли на себя руководство народом). К счастью, разобраться здесь помогает па­раллельное предание, представленное у Луки. Тот же материал композиционно делится у него на две части, в одной из которых возглашается горе книжникам (11, 46-52; сюда же 20, 46слл.), а в другой – фарисеям (11, 39-44). При этом лишь в одном месте, в 11,43, у Луки в предание вкралась ошибка: тщеславие, приписы­ваемое здесь фарисеям, на самом деле было характерным для книжников, как сам же Лука правильно указывает в другом месте (20, 46и пар.; Мк. 12, 38слл.). Опираясь на это деление материала у Луки, следует разделить на две части и материал Мф. 23: ст. 1-13. 16-22. 29-36направлены против богословов, ст. 23-28(и, вероятно, также ст. 15) – против фарисеев. Аналогичное разделение можно провести в Нагорной проповеди: в Мф. 5, 21-48говорится о книжниках, в 6, 1-18– о фарисеях».

В своем благочестии фарисеи руководствовались устной Торой – в Мф. и Мк. «преданием старцев» или просто «преданием» (Мф. 15, 2. 6; Мк. 7, 9. 13) – в не меньшей мере, чем письменной (см. выше). Правильнее сказать, устная Тора имела более конкретное и частное, а значит, и частое применение. При этом фарисеи были убеждены, что когда Бог дал Моисею Закон, «Он также сообщил ему устную традицию, точно разъясняющую, как следует выполнять законы. Например, хотя Тора требует брать «око за око», фарисеи считали, что Бог никогда не мог требо­вать физического возмездия. Скорее, человек, ослепивший другого, должен был заплатить жертве цену потерянного глаза».

В том почтении, с которым в понимании фарисеев следовало относиться к устной Торе (так же как и к письменной), заключалась верная интуиция. Та самая, которая неминуемо и быстро привела к появлению своего устного предания и в Христианской Церкви. Это устное предание Церкви мы именуем Священным Преданием с большой буквы. В самом деле, ведь Писание воспринимается как Слово Живого Бога, то есть Слово, обращенное к Его народу всегда, каким и была Тора для фарисеев – людей, несомненно, верующих. И в то же время Писание не может предоставлять ответы на все вопросы, связанные с разнообразием жизни. Из этого автоматически вытекает необходимость некоего комментария, который конкретизировал бы значение письменного Слова в связи с той или иной сегодняшней ситуацией. Причем такой комментарий не может не быть авторитетным (иначе зачем он нужен?), и авторитет его соприроден, равнозначен авторитету толкуемого письменного текста.

Фарисеи верили и в то, что также составляло и, кстати, составляет в Православной Церкви содержание Предания, а не Писания (точнее даже, в Православной Церкви это отчасти стало Писанием – Нового Завета): в воскресение мертвых, в воздаяние праведных и наказание грешников, в учение об ангелах и т.п. Они верили и в Пришествие Мессии, и в собирание Израиля в конце времен.

В политическом плане фарисеи чаще всего представляли собой пассивную, а иногда и весьма активную оппозицию правящему режиму. Например, во времена династии Хасмонеев (см. § 3) они считали, что царская власть, хотя и национальная, не должна совмещать в себе политические и священнические функции. Во времена римлян неприятие было продиктовано уже хотя бы тем, что римляне были язычниками.

Фарисеи в большинстве своем (наверное, в той же пропорции, что и все общество) были идейными противниками Иисуса. Однако в отличие от саддукеев (см. ниже), Он обращал против них, так сказать, «конструктивную» критику, надеясь по крайней мере на плодотворный спор, диалог (ср. Лк. 7, 36) или даже на сочувствие (ср. Лк. 13, 31). Были и случаи непосредственного обращения: Никодим (см. Ин. 3, 1; 19, 39), судя по всему, не был единственным исключением (см. Деян. 15, 5).

Именно среди фарисеев первые христиане могли встретить хоть какое-то если не понимание, то хотя бы сдержанное, настороженное желание «не навредить». Так, Гамалиил, видный фарисейский авторитет в Синедрионе, провозгласил принцип, спасший в тот момент христиан от преследования:

38 Если это предприятие и это дело – от человеков, то оно разрушится, 39 а если от Бога, то вы не можете разрушить его; берегитесь, чтобы вам не оказаться и богопротивниками (Деян. 5, 38-39).

Стоит припомнить и то, что когда перед фарисеями встал выбор, чью сторону занять в споре саддукеев с христианами, они выбрали последних (см. Деян. 23, 6-9). Правда, с умелой подачи искушенного в тонкостях фарисейско-саддукейских взаимоотношений бывшего фарисея Павла.

Саддукеи

Оппонентами фарисеев, причем по полному спектру факторов – богословскому, политическому и социальному – были саддукеи .

Название «саддукей» (saddoukai=oj) есть опять-таки огреченное еврейское слово, скорее всего, образованное от «Садок» – собственного имени родоначальника священнической фамилии (см. 3 Цар. 1, 26; Иез. 40, 46; 44, 15; 48, 11).

В социальном или сословном смысле саддукеи представляли собой в основном священническую аристократию:

«Богатая иерусалимская священническая аристократия по своему социальному положению сильно отличалась от основной массы священников, рассеянных по всей стране и поделенных на 24 разряда».

В политическом отношении саддукеи принадлежали к партии порядка (римского порядка), на который опирались их авторитет и благоденствие. Поэтому в эпоху Иисуса Христа они уже сильно теряли свой авторитет среди народа. Науськанные именно саддукеями, которыми были судившие Христа первосвященники (см. ниже), иудеи могли кричать: «Нет у нас царя, кроме кесаря» (Ин. 19, 15).

В религиозном мировоззрении саддукеи были исключительно приверженцами письменной Торы. Они отвергали все, что было связано с устным преданием – будь то устная Тора или вера в воскресение и ангелов (ср. Мф. 22, 23; Деян. 23, 8). Отвержение устного предания лишний раз говорит о саддукеях как о людях лишь формальной, внешней веры, если не неверия, в чем они составляли резкое отличие от фарисеев (см. выше). Это тоже не могло не нравиться благочестивому народу. В результате за саддукеями закрепилась негативная репутация аристократов в социальном, коллаборационистов в политическом, циников в нравственном и почти атеистов (точнее, деистов) в религиозном плане. При этом, как ни парадоксально, это была клерикальная, то есть священническая каста, в идейно-организационном плане державшаяся столичной святыни – храма. Парадокс этот, однако, не должен удивлять, так как здесь не что иное, как характерное для жречества во все времена желание обеспечить правильное функционирование верующего народа как общественно-религиозного института, ради стабильности которого можно жертвовать всем, чем угодно (феномен Великого Инквизитора). По большому счету их мало интересовали чисто богословские вопросы. Этим отчасти и объяснялось негативное отношение к устному преданию, ко всевозможным спорам и новым мнениям на эти темы, особенно когда их высказывали миряне – такие, как фарисеи. Такова (клерикалы против движения мирян) была еще одна подоплека противостояния саддукеев и фарисеев.

Правда, «к несчастью, не сохранилось никаких текстов саддукеев, поэтому все, что мы о них знаем, исхо­дит от их оппонентов-фарисеев».

Наиболее известным и весьма характерным примером является личность Каиафы. Как и большинство первосвященников, он был саддукеем.

Каиафа опасался, и вполне резонно, что проповедь Иисуса, а точнее, возбуждение, в которое приходила толпа под влиянием Его проповеди, могло привести к непоправимым последствиям. Римляне обрушили бы всю мощь своей карательной машины, как это уже не раз бывало раньше и как это, будто в подтверждение опасений Каиафы, случилось несколькими десятилетиями позже, когда в ответ на восстание иудеев был разрушен Иерусалим. В результате с подачи Каиафы принимается решение устранить Иисуса, невзирая на суть Его проповеди и не останавливаясь перед лжесвидетельством (Мф. 26, 59). «Цель оправдывает средства» – таким мог быть девиз подобной позиции. Кстати, о жестокости саддукеев как судей свидетельствует и Иосиф Флавий. При этом Каиафа выдвинул аргумент, в котором евангелист Иоанн Богослов увидел двусмыслицу, скрывавшую в себе глубокое пророчество:

Лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб (Ин. 11, 50).

Фарисеи же, возможно, вряд ли пошли бы на такое злодеяние или столь явный грех. Они все же были людьми верующими, дорожившими соблюдением нравственных заповедей и не такими жестокими циниками. Ведь помимо лжесвидетельства, не менее тяжким грехом было и предание иудея в руки иностранной власти. Уже сами споры с фарисеями, как было отмечено, для Иисуса Христа по крайней мере имели смысл. Тогда как споры с саддукеями, изначально настроенными цинично-насмешливо, были заведомо бессмысленны (например, вопрос саддукеев о женщине, имевшей семь мужей, см. Мф. 22, 23-28). В этом случае опять-таки сказывалось вообще презрительное отношение священников (саддукеев) к «богословствующим мирянам» (например, к фарисеям). К ним относили и Иисуса Христа.

Саддукеи исчезли после разрушения храма в 70-м году. Их религиозная жизнь бы­ла, видимо, настолько сосредоточена вокруг него, что это разрушение лишило их существование смысла. Тем более, что и открытая война против римлян – покровителей саддукеев – резко поменяла политическое лицо всей Палестины. Начиная с этой даты, иудаизм представлен почти исключительно фарисейским течением.

Возвращаясь назад, ко временам Иисуса Христа, следует отметить, что два эти движения – фарисеи и саддукеи – представляли собой два наиболее видные крыла тогдашнего иудаизма. Помимо них существовало много сект, из которых некоторые представляют большой интерес для понимания среды возникновения христи­анства, хотя не обо всех из них упоминается в Новом Завете.

Ессеи

Еще одно движение среди палестинских иудеев – ессеи, или ессены (арамейское слово, по разным этимологиям обозначающее «благочестивые» или «врачеватели») – резко отличалось от других уже хотя бы своим сектантским характером как по форме или образу жизни, так и по духу и вероучению. Они удалялись от городской цивилизации (а значит, и от официального иудаизма) в пустыню вдоль западного побережья Мертвого моря.

Во второй половине XX века (начиная с 1947 года) археологи открыли развалины Хирбет Кумрана на берегу Мертвого моря, а также находившиеся в тамошних пещерах целые собрания рукописей, как библейской (ветхозаветной), так и апокрифической, а также сектантской литературы. Вопрос о принадлежности всего собрания так называемых «рукописей Мертвого моря» ессеям, уже было решенный в положительном смысле, в настоящее время (с начала 1990-х годов) подвергается весьма оживленной дискуссии. Теперь он разрешается, скорее, уже так, что большая их часть (за исключением сравнительно малой доли, примерно одной трети, которая имеет ярко выраженный сектантский характер), как, кстати, и сами развалины Хирбет Кумрана, не принадлежали ессеям. В любом случае сделанные открытия имели колоссальное значение не только для библейской текстологии, но и дали много нового материала для изучения иудейского мира междузаветной и новозаветной эпох. Главный вывод – иудаизм до разрушения Иерусалима в 70-м году или по крайней мере до подавления антиримского восстания Бар-Кохбы, когда «фарисейское движение вытеснило все остальные прежние направления палестинского иудаизма», представлял собой большое многообразие течений, движений, школ, сект и т.п.

О ессеях же было известно издавна. Еще античные историки (Филон Александрийский, Плиний Старший, Иосиф Флавий) оставили довольно подробные описания их жизни, обрядов и идеологии. Это были пустынники, объединившиеся в общины, чем-то похожие на монастыри, сознательно удалившиеся от городской цивилизации, считая ее погибшей во грехе. С одной стороны, они были иудеями, верными Закону Моисееву, ожидали скорого Пришествия Мессии, именовали себя «сынами света» и осознавали себя как общину избранников Божиих, с которыми Бог заключит «новый союз» («новый завет»). С другой стороны, они не желали иметь ничего общего ни с Иерусалимским храмом – оскверненным, по их мнению, не только язычниками, но и священством (саддукеями), – ни с какими-либо другими официальными проявлениями иудейской религии. Например, с фарисейским движением.

Ессеи ни разу не упоминаются в книгах Нового Завета. Но о них невозможно не упомянуть, так как их идеи и образ жизни очень хорошо характеризуют те чаяния, которыми жило иудейство на рубеже дохристианской и христианской эр. Такие выражения, как «новый союз (завет)», «сыны света», «нищие», «община истины» и подобные им можно встретить в писаниях Нового Завета – конечно, наполненные христианским смыслом. Много общего можно обнаружить между тем строгим аскетизмом и религиозными обрядами, которые ессеи практиковали в пустыне, и тем, как жил и что проповедовал Иоанн Креститель в пустыне у Иордана.

«Возможно, то, что о ессеях ничего не говорится в Новом Завете, объясняется их замкнутостью и потому отсутствием контакта с нарождавшимся христианством, а также тем, что между ессеями и христианами не было столь резкого идейного противостояния».

Ессеи активно участвовали в восстании против римлян в конце 60-х годов. Вскоре после того, когда восстание было разгромлено, они навсегда исчезли с истори­ческой сцены.

Зилоты (зелоты)

О секте зилотов есть лишь отрывочные сведения, которые поэтому трудно толковать. Греч. слово «зилот» (zhlwth/j; Лк. 6, 15), арам. каннай (в Синодальном переводе «кананит», Мф. 10, 4; Мк. 3, 18) означает «ревнитель». Кажется, это было экстремистское фарисейское крыло, движимое национально-патриотическим и религиозным фанатизмом против язычников-оккупантов и действовавшее вооруженными, террористическими методами. Возможно, именно они поднимали вооруженные восстания, жестоко подавлявшиеся римлянами – такие, как восстание Иуды Галилеянина (см. Деян. 5, 37) и, наконец, восстание 66-го года.

Выглядеть они могли как бандиты с большой дороги, «боролись не только с римлянами, но и с умеренно настроенными представителями своего народа», благодаря чему восстание против римлян стало одновременно и гражданской войной.

Некоторые из учеников Иисуса, например, Симон (Лк. 6, 15; Деян. 1, 13), перед тем, как стать христианами, были связаны с сектой зилотов.

Самаряне (самаритяне)

Понятие «самаряне» – прежде всего этническое. Но в Евангелиях самаряне упоминаются именно в связи с той общественно-религиозной репутацией, какую они имели в иудейском религиозном сознании.

Свое происхождение самаряне вели от жителей бывшего Северного (Израильского) царства (его столицей была Самария). В конце VIII века до Р.Х. коренное израильское население увели в плен ассирийцы, а на их место переселили другие, языческие народы. В результате оставшиеся евреи смешались с язычниками, а в религиозном отношении образовалась необычная смесь религии Израиля с разнообразными языческими верованиями. У хранивших чистоту Моисеевой веры иудеев это вызывало еще большую неприязнь, чем чистое язычество. В ответ самаряне, конечно, тоже не стремились к общению (Лк. 9, 52-53; Ин. 4, 9; 8, 48). В III–II веках до Р.Х. они даже построили у себя храм на горе Гаризим (ср. Ин. 4, 20-21), который в конце II века до Р.Х. был разрушен. Словом, к рассматриваемым временам самаряне представляли собой определенную религиозную традицию со своими мессианскими чаяниями (ср. Ин. 4, 25).

Наряду с другими нечистыми для Закона, какими считались блудницы, мытари, прокаженные, самаряне удостаиваются внимания Иисуса Христа. Он беседует с самарянкой, что вызывает недоумение даже у нее самой (Ин. 4, 9). Среди десяти человек, которых Он исцеляет от проказы, один оказался самарянином, и как раз в силу этого обстоятельства только от него Христос слышит слова благодарности за исцеление (Лк. 17, 16). Рассказывая притчу о самарянине, который оказался милосерднее левита и священника, то есть примерных иудеев, Христос бросал очередной вызов официальной религиозности.

Отношение к язычникам

Для иудеев мир был разделен на две части: сами иудеи (обрезанные) и язычники (языки, народы [ср. Пс. 2, 1], необрезанные). Хотя отношение к язычникам могло выражаться в таких наименованиях, как «псы» или «свиньи» (ср. Мф. 15, 26), все же они имели возможность присоединиться к иудеям. И тех язычников, которые принимали весь иудейский Закон, в том числе обрезание и прочие ритуально-практические требования, называли прозелитами (греч. sing. proshlu/toj, означающее букв. «пришедший»). Другой термин – «боящиеся (или чтущие) Бога», греч. sing. fobou/menoj to\n qeo\n (Деян. 10, 2. 22; 13, 16. 26. 43. 50; 16, 14; 17, 4. 17; 18, 7) – означал тех, кто принимал иудейскую веру, не соблюдая обрезания и таким образом внешне оставаясь язычниками. Как среди тех (Деян. 2, 10), так и среди других христианская проповедь находила большой отклик.

Эсхатологические ожидания

Иудейское восстание 66-го года и другие события, которые привели к разрушению Иерусалима в 70-м году, свидетельствуют о том большом раздражении, которое вызывал у иудеев римский режим. В 39-м году Калигула объявил себя божеством и при­казал поставить свои статуи во всех храмах на территории империи. Иудеи не подчинились, и только внезапная гибель Калигулы спасла, вернее, на время отсрочила репрессии, хотя в то же время она могла интерпретироваться зилотами как знак того, что Бог на их стороне.

Особую неприязнь вызывало правление римских наместников (префектов, затем прокураторов), главной задачей которых были сбор и отправление в метрополию ежегод­ной дани. Взимая грабительские налоги и собирая сверх установленной суммы, прокураторы многое оставляли себе.

Раздражение, в значительной мере подогреваемое зилотами, служило почвой для разных апокалиптических представлений (см. подробнее § 57), распространившихся среди иудеев в Палестине особенно во времена римлян, хотя началось это еще во II веке до Р.X. Постепенно в иудейском сознании укоренилось убеждение, что Бог больше не потерпит вызы­вающего присутствия язычников в Святой Земле, и установит Свои законы, и дарует привилегии Своим избранникам в Своем Царстве на земле.

Эсхатологические надежды не составляли какую-то однородную концепцию, так что очень сложно говорить о них достаточно последовательно и систематично. Но очевидно, что к началу проповеди Иисуса Христа подобные ожидания обострились. Израиль пре­терпел столько несчастий, что надежды были только на Самого Бога и Его прямое вмешательство. В многочисленных иудейских апокрифах того времени говорится о том, как языческие народы, особенно те, которые выступают против Израиля, мешая ему жить по Закону, будут сокрушены Богом. Ведь Израиль для того и избран, чтобы стать народом, где Своими божественными законами через Свое­го Помазанника будет царствовать Бог.

Начиная с Исхода из Египта, вся история Израиля осознавалась как путь к Царству Божию, когда наконец наступят те мир и благоденствие, о которых предвозвещали пророки (например, Ис. 2, 2-4и др.). Эта будущая эра мира и благоденствия получила название «мессианский мир». Пожелание «мира» (евр. шалом ) – мессианское пожелание, с которого, например, начинал буквально все свои послания ап. Павел, вкладывая в него христианский смысл.

В течение долгих веков истории ожидания мессианской эры все более и более обострялись, а она все не наступала. Пришли римляне – не просто завоеватели, а нация, которая, казалось, претендовала на то, чтобы установить окончательный мировой порядок, где римский импера­тор царствовал бы как «Господь» (это был императорский титул).

Мессианские ожидания

Ключевую роль в установлении царства Божия должен был сыграть некий харизматический вождь, которого называли Мессией. Большинство ожидало его как потомка царского рода Давида, что вполне понятно: освобождение народа от иноземного языческого режима, по крайней мере, внешне имело и военно-политический аспект. И все же были ожидания и несколько иного плана: Мессию ждали не как царя (из рода Давидова), а как священника из рода Ааронова (то есть левита). Были, впрочем, и другие варианты понимания образа Мессии, так что невозможно говорить о какой-либо стройной мессианской концепции. В конце концов, эти различные ожидания – главным образом, ожидания Мессии-сына Давидова и Мессии-левита – переплелись воедино или мирно сосуществовали вместе (например, в Кумранских текстах). Предполагалось сначала явление Мессии-Ааронида, как некоего Предтечи, а затем собственно Мессии, царя Израилева. Забегая вперед, можно указать, что именно Иоанн Креститель с его священническим происхождением выступил в роли Предтечи Иисуса Христа, сына Давидова.

Однако что означает сам термин «Мессия»? Это «скорее намек, нежели термин». Само по себе он означал просто «помазанный» (евр. «Машиах», в огреченной форме – «Мессия», а по-греч. – «Христос», Xristo/j), то есть человек, посвященный на служение какому-либо исключительному делу. Для этого недостаточно было только собственного выбора или решения, а требовалось посвящение свыше, от Бога. Такими особыми служениями в древности были служения священников, царей и пророков. Посвящение было религиозной церемонией, где важное значение имело «помазание» (на священство или на царство): возлияние елея на главу посвящаемого в знак ниспослания ему священнических (Лев. 8, 1-13; Пс. 132, 2), царских (1 Цар. 9, 16; 10, 1и др.) или пророческих полномочий (3 Цар. 19, 16) от Бога.

К рассматриваемым же временам слово «Помазанник» стало означать вполне определенное служение, связанное с особым положением Израиля, – его грядущее избавление. Избавитель, конечно, должен был быть для этого «помазанником Гос­пода» (Мессией) и, по убеждению большинства, непременно царственным потомком – сыном Давида. Конечно, подобные чаяния имели ярко выраженную политическую окраску и в условиях римского владычества попросту означали мятеж. О том, как легко «заводилась» толпа, свидетельствуют отточенность и четкость религиозно-политических лозунгов, которыми встречали Иисуса на подступах к Иерусалиму, намереваясь сделать Его царем (ср. Ин. 6,15). Это отмечают все как один евангелисты:

Осанна сыну Давидову! (Мф. 21, 9); Благословенно грядущее во имя Господа царство отца нашего Давида! (Мк. 11, 10); Благословен Царь, грядущий во имя Господне! (Лк. 19, 38); Осанна! Благословен грядущий во имя Господне, Царь Израилев! (Ин. 12, 13).

Все это созвучно тем гимнам, которые не вошли в библейскую письменность, например, т.н. Песням Соломона:

«Воззри, Господи, и воздвигни вновь царство сына Давидова, облеки его силою, да сокрушит он зубы нечестивых, да избавит он нас от язычников, да очистит он святой град Иерусалим от язычников, да сокрушит он их, как сосуды скудельные, да сокрушит он сердца их жезлом железным, да обратит Он их в бегство угрозами своими».

Роль, которая отводилась Мессии, была не руководя­щей, но вспомогательной, инструментальной. Конечно, она не сводилась только к военно-политическим функциям: еще в апокалиптической литературе Ветхого Завета говорится о Сыне Человеческом, который как некая надмирная личность грядет «с облаками небесными» и «Ему дана власть, слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили Ему» (Дан. 7, 13-14).

Будучи последовательным в своих принципах, Иисус презирал все, что не было религией сердца. Суетные обрядности ханжей (Мф.15:9), внешний ригоризм, который ищет спасения в кривляний, имели в лице его смертельного врага. Он мало заботился о постах (Мф.9:14; 11:19). Он предпочитал жертвоприношению прощение обид (Мф.5:23 и сл.; 9:13; 12:7). Любовь к Богу, милосердие, взаимное прощение – вот весь его закон (Мф.22:37 и сл.; Мк.12:29 и сл.; Лк.10:25 и сл.). Что может быть менее связано со священством? Священник по самому своему назначению всегда побуждается к общественному богослужению, в котором его участие обязательно; он отвращает от личной молитвы, которая есть способ обходиться без него. Мы тщетно стали бы искать в Евангелии каких-либо религиозных обрядов, установленных Иисусом. Крещение для него имеет лишь второстепенное значение , что же касается молитвы, он требует только одного, чтобы она была от сердца. Как это всегда бывает, многие думали заменить у людей слабых духом истинную любовь к добру одними добрыми пожеланиями и воображали достигнуть Царства Небесного, называя Иисуса: равви, равви; он отвергал таких людей и говорил, что его религия заключается в делании добра (Мф.7:21; Лк.6:46). Часто он цитировал текст из Исайи: «Люди сии чтут меня языком, сердце же их далеко отстоит от меня» (Мф.15:8; Мк.7:6; ср. Ис.29:13).

Суббота была главным пунктом, на котором строилось все здание фарисейской мелочности и щепетильности. Это античное и превосходное учреждение сделалось поводом для жалких казуистических диспутов и источником тысячи суеверий . Верили, что сама природа соблюдает субботу; все перемежающиеся источники считались «субботниками» . Иисус очень любил побивать своих противников на этом пункте (Мф.12:1-14; Мк.2:23-28; Лк.6:1-5; 13:4 и сл.; 14:1 и сл.). Он открыто нарушал субботу и на упреки, которые ему делали по этому поводу, отвечал тонкими насмешками. На еще более высоких основаниях он презирал целую кучу современных правил, прибавленных к Закону преданием и поэтому наиболее милых сердцу ханжи. Омовения, чересчур мелочная разборчивость в отношении того, что чисто и нечисто, встречали в нем беспощадного врага: «Можете ли вы тоже омыть вашу душу? – говорил он. – Не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из его сердца». Фарисеи, проповедники этого лицемерия, были мишенью всех его ударов. Он обвинял их в том, что они выходят за пределы Закона, выдумывают неисполнимые правила, чтобы создать для людей случаи согрешить: «Слепые, вожди слепых, – говорил он, – а если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму». «Змии, порождения ехиднины, – прибавлял он, – они говорят только о добром, а внутри злы; они заставляют лгать пословицу: от избытка сердца говорят уста» (Мф.12:34; 15:1 и сл.; 15:12 и сл.; 23, полностью; Мк.7:1 и сл.; 7:15 и сл.; Лк.6:45; 11:39 и сл.).

Он недостаточно знал язычников, чтобы рассчитывать на их обращении создать что-либо прочное. В Галилее было много язычников, но общественного, организованного культа ложных богов, по-видимому, не существовало . Иисус мог наблюдать развитие такого культа в полном блеске в стране Тира и Сидона, в Кесарии Филиппийской и в Декаполисе. Он мало обращал на него внимания. У него никогда не замечалось этого утомительного педантизма евреев его времени, этих декламации, направляемых против идолопоклонства, столь обычных у его единоверцев после Александра, и наполняющих, например, всю книгу «Премудрости» (Прем., гл. 13 и след.). В язычниках его поражает не идолопоклонство, а их рабство (Мф.20:25; Мк.10:42; Лк.22:25). Молодой еврейский демократ, истинный брат в этом отношении Иуды Гавлонита, не признавал иного господина, кроме Бога, и его очень оскорбляли почести, которые воздавались царским особам, и лживые титулы, которые им часто присваивались. Помимо этого, в большинстве случаев, где он встречается с язычниками, он обнаруживает к ним большую снисходительность; иногда он умышленно возлагает на них больше надежд, нежели на иудеев (Мф.8:5 и сл.; 15:22 и сл.; Мк.7:25 и сл.; Лк.4:25 и сл.). На них перенесется Царство Божие. «Когда хозяин недоволен теми, кому отдал в наем свой виноградник, что он делает? Он отдает его другим, которые будут приносить ему добрые плоды» (Мф.21:41; Мк.12:9; Лк.20:16). Иисус тем более должен был держаться этой идеи, что по иудейским понятиям обращение язычников является одним из самых верных признаков пришествия Мессии . На празднестве в его Царстве Божием у него возлягут рядом с Авраамом, Исааком и Иаковом люди, пришедшие от всех четырех стран света, между тем как законные наследники Царства будут отвергнуты (Мф.8:11-12; 21:33 и сл.; 22:1 и сл.). Правда, нередко может показаться, что в предписаниях, которые он дает своим ученикам, заключается совершенно противоположная тенденция: он как будто предписывает им проповедовать спасение исключительно правоверным евреям (Мф.7:6; 10:5-6; 15:24; 21:43): он отзывается об язычниках сообразно с иудейскими предубеждениями (Мф.5:46 и сл.; 6:7,32; 18:17; Лк.6:32 и сл.; 12:30). Но надо припомнить, что его ученики, узкий ум которых не был достаточно восприимчив к этой высшей индифферентности по отношению к достоинству сынов Авраамовых, легко могли изменить предписания своего учителя в духе своих собственных идей . Сверх того, весьма возможно, что Иисус сам несколько видоизменял свое отношение к язычникам, точно так же, как Магомет отзывается в Коране об иудеях – то с самым высоким уважением, то с крайней жестокостью, смотря по тому, надеется ли он привлечь их к себе или нет. Действительно, предание приписывает Иисусу два совершенно противоположных правила прозелитизма, которыми он мог пользоваться поочередно: «Кто не против вас, тот за вас». – «Кто не со мной, тот против меня» (Мф.12:30; Мк.9:39; Лк.9:50; 11:23). Страстная борьба почти неизбежно влечет за собой такого рода противоречия.

Несомненно, что среди своих учеников он насчитывал много таких людей, которых иудеи называли «эллинами» . Это слово имело в Палестине весьма различное значение. Так назывались то язычники, то иудеи, умеющие говорить по-гречески и живущие среди язычников , то люди языческого происхождения, обращенные в иудаизм . Вероятно, у этой последней категории эллинов Иисус пользовался наибольшей симпатией (Ин.12:20; Деян.8:27). Присоединение к иудаизму имело много степеней, но прозелиты всегда оставались в состоянии более низком, нежели кровные иудеи. Те, о которых идет здесь речь, назывались «прозелитами врат» или «людьми богобоязненными», и они подчинялись правилам Ноя, а не Моисея . Самая приниженность их была, без сомнения, причиной их сближения с Иисусом, и благодаря ей он относился к ним благосклонно.

То же самое отношение было у него и к самаритянам. Самария, втиснутая наподобие острова между двумя большими провинциями иудаизма (Иудея и Галилея), образовала в Палестине некоторого рода клин, где еще сохранялся древний культ Гаризима, родственного и соперничавшего с культом Иерусалима. Эта бедная секта, не обладавшая ни гением, ни мудрой организацией иудаизма в истинном смысле этого слова, встречала у иерусалимских иудеев жестокое к себе отношение . Ее ставили на одну доску с язычниками, но относились к ней с еще большею ненавистью . Из духа противоречия Иисус был к ней особенно расположен. Часто он даже предпочитает самаритян правоверным иудеям. Если же в других случаях он как бы запрещает своим ученикам идти к ним с проповедью, оставляя свое Евангелие для чистых израильтян (Мф.10:5-6), то и здесь, без сомнения, такое предписание вызывалось обстоятельствами и получило в глазах апостолов слишком большое абсолютное значение. Действительно, иногда самаритяне дурно его принимали, ибо предполагали, что и он проникнут предубеждениями своих единоверцев (Лк.9:53); совершенно так же в наши дни свободомыслящий европеец встречается с мусульманами как враг, ибо они предполагают в нем всегда христианина-фанатика. Иисус умел стоять выше подобных недоразумений (Лк.9:56). По-видимому, в Сихеме у него было несколько учеников, и он провел здесь по меньшей мере два дня . В одном случае он нашел благодарность и истинное милосердие только у самаритянина (Лк.17:16 и сл.). Притча о раненом человеке на дороге в Иерихон принадлежит к числу прекраснейших притч. Проходит священник, видит раненого и продолжает свой путь. Проходит левит и тоже не останавливается. И сжалился над ним самаритянин, который подошел к нему, помазал ему маслом его раны, перевязал их (Лк.10:30 и сл.). Отсюда Иисус заключает, что истинное братство между людьми создается милосердием, а не религиозным убеждением. «Ближним» для иудея является прежде всего единоверец , а для Иисуса человек милосердный к себе подобному без различия секты. Братство между людьми в самом широком смысле этого слова проповедуется во всех его поучениях.

Эти мысли, теснившиеся в голове Иисуса при выходе его из Иерусалима, нашли себе яркое выражение в одном эпизоде, который относится именно к его обратному пути из Иерусалима (Ин.4:4 и сл.). Дорога из Иерусалима в Галилею проходит в расстоянии получаса пути от Сихема , перед входом в долину, над которой господствуют горы Эбал и Гаризим. Иудейские пилигримы по большей части избегали этой дороги, предпочитая сделать большой крюк через Перею, лишь бы не подвергаться притеснениям со стороны самаритян и не обращаться к ним с какими-либо просьбами. Было запрещено пить и есть с ними (Лк.9:53; Ин.4:9); для некоторых казуистов считалось аксиомой, что «кусок хлеба самаритянина то же, что свиное мясо» . Поэтому если иудеи и шли этой дорогой, то наперед запасались пищей; и при этом им все-таки редко удавалось избегнуть побоев и дурного обращения . Иисус не разделял ни этих предубеждений, ни этих опасений. Дойдя до того места пути, где с левой стороны открывается долина Сихема, он почувствовал усталость и захотел отдохнуть у колодца. В то время, как и теперь, самаритяне имели обыкновение давать всем пунктам своих долин названия, связанные с воспоминаниями из эпохи патриархов; этот колодец назывался у них «колодцем Иакова»; вероятно, это был тот самый, который доныне носит название Бир-Якуб. Ученики вошли в долину и направились в город за провизией. Иисус сел возле колодца; перед ним открывался вид на гору Гаризим.

Около полудня из Сихема пришла одна женщина за водой, Иисус попросил у нее напиться и этим чрезвычайно ее удивил, так как обыкновенно иудеи избегали всяких сношений с самаритянами. Разговор с Иисусом совершенно покорил ее, она признала в нем пророка и, ожидая с его стороны упреков за свою веру, предупредила их: «Господи, – сказала она, – отцы наши поклонялись на этой горе, а вы говорите, что место, где должно поклоняться, находится в Иерусалиме». Иисус говорит ей: «Поверь мне, что наступает время, когда и не на горе сей, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу. Но истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине» .

В день, когда он произнес эти слова, он поистине был Сыном Божиим. Тогда он высказал то слово, на котором должно было покоиться все здание вечной религии. Этим словом он создавал чистый культ, не имеющий ни эпохи, ни родины, находящийся вне времени и пространства, культ, который будут исповедовать все возвышенные души впредь до скончания века. В этот день его религия стала не только истинной религией человечества, но абсолютной религией; и если на других планетах существуют обитатели, одаренные разумом и нравственностью, их религия не может быть иной, нежели та, которую возвестил Иисус у колодца Иакова. Человек не сумел держаться этой религии, ибо идеала удается достигнуть лишь на один момент. Слово Иисуса было проблеском света среди ночного мрака, и понадобилось восемнадцать веков для того, чтобы глаза человечества (что я говорю! – лишь бесконечно малой части человечества) привыкли к этому свету. Но проблеск света обратится в ясный день, и, пройдя весь цикл заблуждений, человечество возвратится к этому слову, как к бессмертному выражению своей веры и своих надежд.

Евангелие (ευαγγελιον) — слово греческое. В переводе на русский язык означает «благая весть».

Благая весть! Как это оценить?

Где-нибудь далеко-далеко в холодной, негостеприимной чужбине, быть может в суровом вражеском плену, томится дорогой вам человек. Вы ничего о нем не знаете. Пропал — как в воду канул. Где он? Что с ним? Жив ли? Здоров? Быть может, обнищал, нуждается во всем… А кругом холодные, равнодушные чужие люди… Ничего не известно. Томится сердце, тоскует. Хоть бы одно слово: жив или нет? Никто не знает, никто не скажет. Ах, какая тоска! Господи, пошли весточку!

И вот в один прекрасный день стучатся в двери. Кто там? Почтальон принес письмо! От кого? Боже правый… Неужели? Да, да… На обороте письма знакомый милый почерк: неправильные крупные буквы, его почерк. Весточка от него. Что он пишет? Вы торопливо разрываете конверт и читаете с замиранием сердца. Слава Богу! Все хорошо: он жив, здоров, всем обеспечен, собирается приехать на! родину… Сердце наполняется благодарной радостью. Господи! Как Ты милостив! Ты не забыл, Ты не оставил, Ты не отверг убогой молитвы! Как благодарить Тебя, Создатель?

Таково впечатление от благой вести. Но в личной жизни это выглядит сравнительно слабо.

Почему же Евангелие называется Евангелием? Почему оно является благою вестью?

Это весточка из потустороннего мира на грешную землю. Весть от Бога страдающему, томящемуся во грехе человеку; весть о возможности возрождения к новой, чистой жизни; весть о светлом счастье и радости будущего; весть о том, что все уже для этого сделано, что Господь отдал за нас Своего Сына. Человек так долго, так страстно, так тоскливо ждал этой вести.

Послушайте, я расскажу вам немного о том, как жили люди до прихода Спасителя , как они томились и напряженно ждали весточки, которая указала бы им новый, светлый путь и выход из грязного болота порока и страсти, в котором они барахтались, и вы поймете, почему с такой восторженной радостью они встретили ату весть, почему назвали ее благой и почему для человека не было и не могло быть другой, более радостной, более благой вести, чем Евангелие.

Весь мир перед тем временем, когда должен был прийти Спаситель, стонал в железных тисках Римского государства. Все земли, расположенные вокруг Средиземного моря и составлявшие тогдашний европейский цивилизованный мир, были завоеваны римскими легионами. (Говорить о жизни человечества того времени — это значит говорить почти об одном Риме.) Это был расцвет римского могущества, эпоха Августа. Рим рос и богател. Все страны слали свои дары сюда или в качестйе дани, или как товары торговли. Несметные сокровища собирались здесь. Недаром Август любил говорить, что он превратил Рим из каменного в мраморный. Неимоверно богатели высшие классы — патриции и всадники. Правда, народ от этого не выигрывал и под золотой мишурой внешней пышности империи таилось много горя, нищеты и страданий. Но, как ни странно, и высшие богатые классы не чувствовали себя счастливыми. Богатство не спасало их от уныния, хандры и порой от тоски отчаяния. Наоборот, этому содействовало, рождая пресыщенность жизнью. Посмотрим, как жили тогдашние богачи.

Роскошная беломраморная вилла… Изящные портики, между стройными колоннами расположены статуи императоров и богов из белоснежного каррарского мрамора резца лучших мастеров. Роскошные мозаичные полы, по которым из дорогих цветных камней выложены затейливые рисунки. Почти посредине большой центральной комнаты, служащей для приемов (так называемый атриум), — квадратный бассейн, наполненный кристальной водой, где плещутся золотые рыбки. Его назначение — распространять приятную прохладу, когда воздух раскален зноем южного дня. На стенах — позолота, фресковая живопись, причудливо переплетающиеся орнаменты густых тонов. В семейных комнатах — ценная мебель, позолоченная бронза, на всем убранстве лежит печать богатства и изящного вкуса. В надворных постройках — масса обученных рабов, всегда готовых к услугам хозяина. Так и чувствуется по всему, что нега, лень и наслаждение свили здесь себе прочное гнездо.

Амфитрион (хозяин дома), римский всадник с жирным двойным подбородком, с орлиным носом, гладко бритый, готовится к вечернему пиру. В этом доме пиры почти ежедневно. Громадное состояние, нажитое на откупах, позволяет тратить на это колоссальные суммы. Он занят сейчас в своей домашней библиотеке: надо выбрать поэму для развлечения гостей. Медленно и лениво своими пухлыми руками, украшенными тяжелыми золотыми перстнями с самоцветными камнями, перебирает он футляры, где хранятся драгоценные свитки фиолетового и пурпурного пергамента, на котором золотыми литерами переписаны последние новинки римской поэзии. Его губы брезгливо сжаты: все это ему не нравится. Все так плоско, неинтересно, так приелось!

В соседней большой комнате суетится и бегает целая толпа рабов разных оттенков кожи: белые голубоглазые свевы, желтые смуглые фригийцы и персы, черные арапы и негры. Приготовляют столы и ложа для гостей. Их будет немного, только избранные друзья, человек тридцать. Но тем более надо все приготовить для них и угостить как можно лучше…

Пир в разгаре. За длинными столами на ложах, покрытых виссонными тканями и дамасскими коврами, возлежат гости в легких туниках, с розовыми и померанцевыми венками на головах. Столы уставлены яствами и фиалами с драгоценным вином. Прошла уже тридцать пятая перемена блюд. Только что убрали жирную тушу жареного кабана, и маленькие невольники, прелестные мальчики с завитыми кудряшками, в прозрачных розовых и голубых туниках, разносят расписные кувшины с розовой водой для омовения рук гостей. Смешанный говор стоит в зале. Гости уже достаточно подвыпили: глаза блестят, лица раскраснелись, а рослые арапы еще вносят громадные амфоры дорогих фригийских и фалернских вин, предлагая желающим наполнить опустошенные кубки.

Несмотря на знойный вечер в комнате прохладно: по углам бьют фонтанчики и журчат ручейки душистой воды, наполняя воздух благоуханием. Откуда-то сверху, как крупные хлопья снега, медленно падают лепестки роз и жасминов, покрывая все в комнате ароматным ковром. Откуда-то издали доносятся тихие, звуки грустной музыки: стонет свирель, журчащими каденциями рассыпается арфа и томно воркует лютня.

А гостям подают тридцать шестую перемену: жареные соловьиные язычки с пряным восточным соусом — блюдо, стоившее невероятных денег.

Это был какой-то культ чрева и обжорства. Ели с внимательной торжественностью, по всем правилам гастрономии, точно совершая священный обряд; ели медленно, бесконечно долго, чтобы продлить наслаждение насыщения. А когда желудок был полон и не вмещал больше ничего, принимали рвотное, чтобы освободить его и начать снова.

В пиршественной зале появляется домашний поэт амфитриона, один из бесконечной толпы его прихлебателей. Под звуки лютни он декламирует стихи собственного сочинения. Его сменяют мимы и танцовщики. Начинается дикая, сладострастная вакхическая пляска.

Но хозяин по-прежнему невесел. На его лице скука, пресыщение. Все надоело! Хоть бы что новое изобрели! А то каждый раз одно и то же!

За новые развлечения, за изобретение удовольствий платили большие деньги. Но трудно было изобрести что-нибудь новое, достаточно сильное, чтобы возбудить притупленные нервы. Неизбежная скука надвигалась, как болотный туман, полный удушливых миазмов. Пресыщенная жизнь переставала быть жизнью.

Один из первых богачей того времени, сам император Тиверий, представляет едва ли не самый печальный образец этой пресыщенной скуки. Он — на острове Капри в чудной мраморной вилле; кругом плещутся лазурные волны Неаполитанского залива; дивная, яркая южная природа улыбается ему и говорит о счастье и радости жизни, а он пишет сенату: «Я умираю каждый день… и зачем живу — не знаю».

Так жила римская знать, праздная, пресыщенная, потерявшая вкус к жизни, неудовлетворенная ни своим богатством, ни своим могуществом.

Народ, или, вернее, городской класс , та толпа, которая наполняла улицы Рима, вряд ли чувствовала себя вполне счастливой. Правда, и здесь жизнь с внешней стороны могла казаться иногда праздником. Те золотые потоки богатства и роскоши, которые стекались в Рим со всех стран, хотя и в небольшой степени, но достигали и римской черни. От императора и сановных патрициев в дни торжественных событий и фамильных праздников перепадали иногда значительные подачки. Нередко практиковалась даровая раздала хлеба. Римские граждане, кроме того, могли торговать своими голосами при выборах в сенат или на муниципальные должности.

Для толпы устраивались в цирках и театрах даровые великолепные зрелища. Все это создавало условия легкой, праздной жизни и привлекало из провинции массы праздношатающегося люда. Мало-помалу в Риме и других больших городах скопились громадные толпы людей праздных, неспокойных, ленивых, привыкших жить за государственный счет, единственным желанием и постоянным воплем которых было: «Хлеба и зрелищ!»

Но, выплачивая этой толпе подачки из своих колоссальных богатств, император и римская знать относились к ней с нескрываемым презрением и варварской жестокостью. Случалось иногда в цирках, где преобладали кровавые зрелища гладиаторских боев и травли людей дикими зверями, все жертвы, предназначенные для зверей, были растерзаны, а жажда крови и в зверях, и в зрителях еще не была насыщена. Тогда император приказывал выбросить на арену к зверям несколько десятков бесплатных зрителей из простонародья, заполнявших амфитеатр. И это приказание исполнялось при громком хохоте и рукоплесканиях знати.

Однажды накануне конских скачек, в которых должен был принять участие великолепный породистый жеребец одного знатного сенатора, громадная толпа любопытных зевак окружила стойло знаменитого скакуна, чтобы полюбоваться на него. Чтобы разогнать любопытную толпу, нарушавшую покой благородного животного, сенатор приказал своим рабам высыпать на зевак несколько больших корзин, полных ядовитых змей.

Эти маленькие иллюстрации показывают, насколько необеспечена и непривлекательна была жизнь граждан этого класса, несмотря на внешний покров кажущейся легкости и беззаботности.

Если по общественной лестнице мы спустимся еще ниже, в класс рабов, то здесь мы найдем только непрерывные страдания и беспросветное горе. Раб не считался даже человеком. Это был просто инструмент, вещь, хозяйственная принадлежность. Убить, изувечить раба хозяин мог вполне: за это он ни перед кем не отвечал, как не отвечал за сломанную лопату или за разбитый горшок.

Жизнь рабов была ужасна. Если бы мы могли прогуляться вечером по улицам Рима того времени, то, наверное, услыхали бы тяжелые стоны, плач и глухие удары, несущиеся из подвалов богатых домов, где содержались рабы — там происходила обычная вечерняя экзекуция рабов за дневные провинности. За малейшую оплошность их наказывали жестоко: били бичами или цепями до потери сознания. Зажимали шею в расщепленное полено и в таком положении оставляли на целые дни. Ноги забивали в колодки. Однажды во время приема императора Августа в доме известного богача того времени, Мецената, раб разбил нечаянно дорогую вазу. Меценат приказал бросить его живым в бассейн на съедение рыбам-муренам. На ночь рабов связывали попарно и сажали на цепь, наглухо приклепанную к кольцу, ввинченному в стену. А днем их ожидала бесконечная, одуряющая, изнурительная работа под бичом надсмотрщика, почти без отдыха. Если доведенные до отчаяния рабы поднимали бунт против своего господина, их распинали на крестах — казнь, считавшаяся самой позорной и мучительной. Когда раб становился стар или выбивался из сил и не мог более работать, его увозили на маленький необитаемый островок среди Тибра, где и бросали, как падаль, на произвол судьбы.

Таким образом, во всех классах римского общества жизнь была тяжелая, безрадостная, гнетущая: пресыщенность жизнью, скука, разочарование в высшей знати, бесправие, угнетение, страдания в низших слоях. Искать радости, успокоения, утешения было негде. Языческая религия не давала человеку никакого облегчения. В ней не было той благодатной таинственной силы, которая одна только может успокоить, ободрить и укрепить страждущее сердце и томящийся дух. Кроме того, римская религия времен пришествия Христа Спасителя очень многое заимствовала из восточных культов, полных сладострастия и распутства. В безумных, беспутных оргиях Востока можно было найти опьянение, временное забытье, но после этого скорбь становилась еще острее, отчаяние еще глубже.

Языческая философия также не могла удовлетворить человека, так как она учила только о земном счастье и не освобождала мятущийся дух от оков мира и материи. Два направления господствовали в тогдашней философии: эпикурейство и стоицизм. Эпикурейцы говорили: наука быть счастливым состоит в том, чтобы создавать для себя приятные ощущения; всякое излишество влечет за собою болезненные ощущения, поэтому нужно быть умеренным во всем, даже в наслаждениях, но эта умеренность, равно как и сама добродетель, не составляет цели для человека, а служит лишь наилучшим средством к наслаждению. Стоики брали лучшие стороны в человеке. Ты свободен, говорили они, значит, ты единственный господин себе. Воля твоя должна вполне принадлежать тебе; счастье заключается в господстве над самим собою. Скорби, гонения и смерть для тебя не существуют: ты всецело принадлежишь себе и никто не отнимет тебя у тебя самого, а это все, что нужно мудрецу.

Чего не доставало философии — это божественного элемента. Тот бог, которого они называли природою, не имеет никаких преимуществ перед богами, провозглашенными языческою религией) и мифологическими сказаниями. Бог философов — не живой, личный Бог, а судьба, неумолимая и слепая, под ударами которой человек впадает в отчаяние и погибает.

Кроме того, философия была совершенно недоступна народному пониманию и составляла удел лишь небольшого числа избранных мудрецов. Поэтому искать в ней утешения масса не могла.

Можно было бы ожидать, что указания нового пути и средства возрождения жизни найдутся в иудейском народе — единственном народе, сохранившем истинную религию и возвышенные понятия о Боге и жизни. Но иудейство само переживало тяжелый кризис. Вряд ли когда в истории еврейского народа встречаются более темные страницы религиозного и нравственного упадка, чем в период, предшествовавший явлению Христа Спасителя. Когда читаешь пророческие книги и суровые речи пророков, обличавших еврейскую жизнь, рисуется тяжелая, мрачная картина.

Вот ряд выдержек из книг пророка Исайи, изображающих безотрадное нравственно-религиозное состояние израильского народа того времени, его неблагодарность и измену Богу, его неверие, его разврат, его жестокость и вопиющую несправедливость.

Слушайте, небеса, и внимай, земля, потому что Господь говорит: Я воспитал и возвысил сыновей, а они возмутились против Меня. Вол знает владетеля своего, и осел — ясли господина своего; а Израиль не знает [Меня], народ Мой не разумеет. Увы, народ грешный, народ обремененный беззакониями, племя злодеев, сыны погибельные! Оставили Господа, презрели Святаго Израилева, — повернулись назад. (I, 2-4). Как сделалась блудницею верная столица, исполненная правосудия? Правда обитала в ней, а теперь — убийцы… Князья твои — законопреступники и сообщники воров; все они любят подарки и гоняются за мздою; не защищают сироты, и дело вдовы не доходит до них (I, 21, 23).

И в народе один будет угнетаем другим, и каждый — ближним своим… Язык их и дела их — против Господа, ос корбительны для очей славы Его… Народ Мой! вожди твои вводят тебя в заблуждение и путь стезей твоих испортили (III, 5, 8, 12).

Огрубело сердце народа сего, и ушами с трудом слышат, и очи свои сомкнули, да не узрят очами, и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их (VI, 10).

…О юношах его не порадуется Господь, и сирот его и вдов его не помилует: ибо все они — лицемеры и злодеи, и уста всех говорят нечестиво (IX, 17). …Священник и пророк спотыкаются от крепких напитков; побеждены вином, обезумели от сикеры, в видении ошибаются, в суждении спотыкаются. Ибо все столы наполнены отвратительною блевотиною, нет чистого места (XXVIII, 7, 8).

…Это народ мятежный, дети лживые, дети, которые не хотят слушать закона Господня (XXX, 9). Беззакония ваши произвели разделение между вами и Богом вашим, и грехи ваши отвращают лице Его от вас, чтобы не слышать. Ибо руки ваши осквернены кровью и персты ваши — беззаконием; уста ваши говорят ложь, язык ваш произносит неправду. Никто не возвышает голоса за правду, и никто не вступается за истину; надеются на пустое и говорят ложь, зачинают зло и рождают злодейство… Дела их — дела неправедные, и насилие в руках их. Ноги их бегут ко злу, и они спешат на пролитие невинной крови; мысли их — мысли нечестивые; опустошение и гибель на стезях их. Пути мира они не знают, и нет суда на стезях их; пути их искривлены, и никто, идущий по ним, не знает мира. Потому-то и далек от нас суд, и правосудие не достигает до нас; ждем света, вот тьма, — озарения, и ходим во мраке… Ибо преступления наши многочисленны пред Тобою, и грехи наши свидетельствуют против нас; ибо преступления наши с нами, и беззакония наши мы знаем. Мы изменили и солгали пред Господом, и отступили от Бога нашего; говорили клевету и измену, зачинали и рождали из сердца лживые слова. …И честность не может войти. И не стало истины, и удаляющийся от зла подвергается оскорблению (LIX, 2-4, 6-9, 12-15).

Таким образом, и здесь, среди избранного народа Божия, та же картина нравственного мрака и разложения.

Зло сгущалось повсюду. В этой атмосфере бесправия и насилия, обмана и лицемерия, неверия и суеверия, разврата и погони за наслаждениями становилось трудно дышать. Мир, порабощенный римской политикой, униженный и доведенный до отчаяния ложными религиями, тщетно вопрошающий философию о тайне жизни и добродетели, этот мир стоял на краю могилы.

Само иудейство, изменившее своему предназначению, находилось при последнем издыхании. Никогда еще не было более критического момента в истории человечества. Чувствовалось, что человечество зашло в тупик и без посторонней помощи Кого-то Великого и Сильного выйти оттуда не может. И вот среди лучших людей того времени все упорнее и напряженнее становится ожидание появления Великого Пророка , который укажет человеку новые пути и спасет мир от гибели и разложения.

В иудействе это ожидание существовало уже давно и питалось предсказаниями пророков, но и вне иудейства в лучших людях языческого общества чувствуется трепетное ощущение и страстное желание пришествия Спасителя и Избавителя мира. Весь мир находился в напряженном состоянии, и в эту-то великую и торжественную минуту рождается Господь Иисус Христос и проповедует людям Свое Евангелие, это Откровение новых путей возрождения и истинной жизни.

Это откровение было тою вестью Неба, которая выводила людей из тупика греха и отчаяния и которую так страстно и так напрасно ожидало человечество. Вот почему оно и было названо благою вестью, или Евангелием.

Самые страдания, которыми полна жизнь, уже не смущают нас, ибо мы начинаем понимать, что эти страдания готовят нас и ближних наших к блаженной жизни с Богом, что будущее не только заставит страдальцев забыть прошедшее, но и заставит их благословлять это прошедшее как путь к радости и счастью. Даже смерть не страшна, ибо для нас это — только переход в другую жизнь, более светлую, более радостную, если, конечно, мы будем того достойны.

Христос воскрес, и для нас открылись врата Царства, наглухо закрытые для человека после его грехопадения.

Христос воскрес и вошел… в самое, небо, чтобы предстать ныне за нас пред лице Божие (Евр. IX, 24). Нам остается только следовать за Ним.

Христос воскрес и дал нам новую жизнь, полную благодатных сил. Наше дело — пользоваться этими силами.

Вот почему для нас так много глубокого, таинственного, радостного смысла в тропаре святой Пасхи, который никогда мы не перестанем повторять:

«Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав».

И теперь, когда столько веков прошло после появления Евангелия, оно не утратило своего значения и по-прежнему является для нас благою вестью, говорящей нам о высокой, чистой, святой жизни; по-прежнему, как маяк в бурную темную ночь, оно показывает нам единственный верный путь к вечному счастью и к Богу.

Где этот путь? Язычество и почти весь древний мир искали его в служении своему самолюбию, в самоугождении, в самоуслаждении. Личный эгоизм язычества, национальный эгоизм еврейства — вот те краеугольные камни, на которых люди древности хотели построить здание своего счастья. Они не построили ничего, и их опыт доказал только то, что избранный ими путь ложен и ведет не в чертоги счастья, а в трясину отчаяния.

Евангелие наметило новый путь: самоотречение.

Уже первая крупная фигура, появляющаяся в евангельской истории по Марку, фигура Иоанна Крестителя, обвеяна этим новым духом.

Явился Иоанн, крестя в пустыне и проповедуя крещение покаяния для прощения грехов. …Иоанн же носил одежду из верблюжьего волоса и пояс кожаный на чреслах своих, и ел акриды и дикий мед (Мк. I, 4,6).

Всем своим видом он как бы говорил слушателям: «Не в богатстве, не в роскоши, не в человеческой славе, не в земном могуществе надо искать пути к Богу и к счастью. Все это ложь, обман, призрак! Пустыня лучше царских чертогов, ибо ее вечная тишина и однообразие не развлекают ум и позволяют всецело погрузиться в созерцание дел Божиих и Божия величия. Власяница лучше тонких тканей и дорогих одежд, ибо она не разнеживает тела, но, изнуряя его, делает покорным рабом духа. Скудная пища пустыни лучше изысканных яств, ибо она не будит в человеке сладострастия и похоти. Суровая жизнь среди природы лучше праздного, ленивого существования богачей, ибо она закаляет волю для подвига. Отречение от мира лучше привязанности к миру, ибо ничем не связанный, свободный духом человек может служить Богу всем существом своим».

И выходили к нему вся страна Иудейская и Иерусалимляне (Мк. I, 5), ожидая найти в Иоанне давно желанного пророка, Спасителя мира. Но это был только Его предтеча. Сильнейший его шел за ним.