Руководящие структуры и еврейская полиция минского гетто. Кто такие Праведники народов мира

сайт продолжает рубрику «Реальная история», в которой обычные женщины откровенно делятся с нами непридуманными сюжетами из своей жизни. Эта история о девушке, которой страшный и редкий диагноз «апластическая анемия в тяжелой форме» был поставлен в 17 лет. О своих испытаниях она рассказывает легко и даже с улыбкой. Знакомьтесь, Диана Швабауэр и ее реальная история.

Когда я узнала, что больна, мне было всего семнадцать лет. Я училась в одиннадцатом классе, готовилась к ЕГЭ, заканчивала музыкальную школу, очень часто совершала поломничество в Тобольский монастырь. Я активно занималась спортом, у меня был второй юношеский разряд по лыжным гонкам, и я шла на разряд по пауэрлифтингу. Ничего не предвещало беды…

Как-то раз подруга заметила, что у меня на руке огромный лиловый синяк. Я же не могла понять, откуда он взялся, но начала наблюдать за тем, как на моем теле появляются все новые кровоподтеки и ощущать слабость. Меня это озадачило, ведь я ничем, как мне казалось, не болела. Я сдала анализы в нашей сельской поликлинике (на тот момент я жила в поселке Приобье, ХМАО), результаты оказались плохими. Врачи думали об онкологии. Первой, кто узнал об этом, была мама.

15 января 2013 года она срочно вызвала меня из школы и сказала, что нам надо ехать в больницу в город Нягань, потому что у меня подозрения на лейкоз. Я даже не знала, что это такое. Пришлось лезть в интернет.

В клинике у меня произошла остановка сердца, я попала в реанимацию. У меня начались провалы в памяти, и кое-чего я не могу вспомнить до сих пор. Врачи не могли поставить точный диагноз. Они лишь понимали, что мое состояние резко ухудшается: показатели крови (тромбоциты, эритроциты, гемоглобин) были критически низкими. Мне срочно нужна была донорская кровь. Предварительный диагноз - лейкоз.

Через пару дней меня экстренно, на вертолете, переправили в отделение детской онкогемотологии в город Нижневартовск. Там мне взяли пункцию из подвздошных костей и выставили окончательный диагноз - апластическая анемия в тяжелой форме. Врачи сказали, что мой костный мозг не вырабатывает кровяные тела. Это очень редкое онкогемотологическое заболевание - может заболеть один человек из миллиона в год. Вот как мне «повезло».

Специалисты сказали, что без пересадки костного мозга мне осталось жить всего два месяца. Помню, подумала: «Какие два месяца, это прикол что ли?». Я не поверила, но все равно закрылась в себе. Выключила телефон, почти перестала появляться в соцсетях, не общалась с друзьями и даже со своим молодым человеком. Я решила, что нам надо расстаться, сказала, что мне нравится другой, и очень жестко его отшила. Он не понимал, что происходит, но все-таки через мою маму узнавал, как у меня дела.

Мне хотелось, чтобы люди вообще ничего не говорили, потому что все это казалось банальным.

Меня раздражало, когда двадцать человек в день писали: «Все будет хорошо». Что тогда говорить? На тот момент я ничего не хотела слышать. Я сама переваривала свою боль.

«Я не планировала умирать»

После того как диагноз подтвердился, меня вызвали в столицу в Центр им. Дмитрия Рогачева и выставили счет. Это самый лучший детский онкоцентр России. Мы поехали с мамой.

Я очень благодарна врачам подросткового отделения «3Г», которые делали все возможное. Мне был проведен курс белковой химии «Атгам», который должен был «разбудить» мой костный мозг и заставить его работать, но чуда не произошло. Через две недели у меня начались осложнения. Болело все тело, казалось, что мои кости пропускают через мясорубку. Ходить я вообще не могла. Врачи поняли, что мне не помогают никакие обезболивающие, и подключили меня к морфию, под которым я провела две недели. Как только аппарат с ним отключали, чтобы хоть немного снизить концентрацию в крови, я начинала кричать от боли. А однажды у меня даже произошла остановка сердца…

Все это время я не выходила из больницы и готовилась к ЕГЭ. Ко мне приходили преподаватели и спрашивали: «Силы есть?». Я всегда говорила, что есть, даже если мне было плохо. Я не планировала умирать, мне нужен был аттестат!

Экзамены я сдала на отлично и собиралась поступать на лингвиста в МГЛУ, но не получилось.

Спустя четыре месяца после белковой терапии стало понятно, что организм не дал отклик, а, значит, надо делать пересадку костного мозга. Летом мне исполнилось восемнадцать лет, и Центр им. Дмитрия Рогачева был вынужден перевести меня в Санкт Петербург, в Институт онкогемотологии и трансплантации имени Раисы Горбачевой. К сожалению, там мне тоже ничем не смогли помочь, и через неделю ситуация стала просто критической. Я была очень слабой, мама водила меня под руку, ведь я могла упасть. Чтобы вы понимали, у здоровой девушки норма тромбоцитов составляет 150 тысяч Ед/мкл, а у меня было всего 0,03 Ед/мкл. В любой момент все могло закончиться.

Все это время шел постоянный сбор денежных средств, ведь государством ничего не финансируется. Можно, конечно, получить квоту, ждать надо несколько месяцев или даже год, но у меня уже не было времени. С помощью сургутского фонда «Сохрани жизнь», листовок и объявлений, которые расклеивала моя семья, жители района и всего Ханты-Мансийского Автономного Округа, мы собрали около 700 тысяч рублей. Также помог депутат Тюменской Областной Думы Леонид Владимирович Михалко, который выделил около 3 млн рублей. Я узнала, что односельчане отдавали последние деньги, чтобы меня спасти. Не думала, что люди могут так делать, и на всех посмотрела с другой стороны… Тем не менее находились и те, кто называл нас мошенниками. Наша семья достаточно всего наслушалась. Мы никого не обманывали и каждый месяц публиковали в открытом доступе финансовые отчеты.

У моей семьи не было денег на лечение. Мы держались только на зарплате папы и пенсиях. К моему счастью, нашелся добрый человек (очень состоятельный), который направил меня в клинику в Израиль и смог оплатить большую часть лечения и проживания там. Мы так и не смогли увидеться с ним, но знаем, что его зовут Павел. Мы молимся за него!

Начало эпопеи

Итак, мы приехали в израильский город Хайфа. Мне очень повезло с профессором Цилей Цукерман, которая является заведующей отделением пересадки костного мозга в клинике «РАМБАМ». Это известнейший специалист с мировым именем. Начался 2-месячный поиск донора. Все это время я жила на трансфузиях - вливаниях тромбоцитарной массы, от которой зависела моя жизнь. Благодаря им я и держалась.

В общем и целом я жила обычной жизнью, у меня даже появились друзья, причем не из больницы. Правда, слабость никуда не уходила и синяки тоже: они были даже во рту. Любая ранка могла привести к кровотечению, кровь из носа шла по четыре часа - она просто не сворачивалась.

Спустя два месяца мне сказали, что нашелся донор. Это значило, что надо начинать курс высокодозной химиотерапии: необходимо было «убить» иммунитет, чтобы он не отторгал чужой костный мозг. Перед «химией» мне должны были провести операцию по забору и заморозке яйцеклеток, чтобы потом я смогла иметь детей. Чтобы ускорить их созревание, надо было ставить гормональные уколы. Из-за неточного перевода куратора была совершена роковая ошибка в приеме препарата, и во время операции изъять яйцеклетки не удалось. После операции в палату зашел мой врач. Он плакал. Оказалось, что мои яйцеклетки не дозрели из-за не сделанного последнего укола, и процедура не удалась.

Стало понятно, что нет времени делать еще один курс уколов, потому что нет лишних двух недель.

Я шла на высокодозную химиотерапию, которая должна была «убить» мою репродуктивную функцию (и не только), и понимала, что никогда не стану мамой, потому что стопроцентно буду бесплодной. Я плакала. Я очень хотела семью и детей.

Мы с мамой взяли двухдневный таймаут. У меня не было больше в запасе времени. Я выбрала жизнь в надежде, что Господь еще раз сотворит чудо… Перед «химией» я пошла стричься, волосы у меня были ниже плеч. Раньше я ничего не делала с шевелюрой, а тут решила оторваться. Мама начала протестовать: «Ты что, испортишь!». А я ей: «Все равно лысая буду». Она расплакалась. Мама не могла спокойно говорить о моих волосах. Сначала я стала блондинкой, через три дня - рыжей, а затем побрилась почти налысо. Правда, потом я узнала, что можно было бы сдать волосы на парики для онкобольных, и пожалела, что испортила их краской.

Итак, я легла в больницу, началась «высокодозка». Мой ежик тут же посыпался. После этого я отказалась смотреть на себя в зеркало. Высокодозная химиотерапия - это когда делается сразу десять блоков, а не поэтапно, как у большинства онкобольных. Это полное уничтожение организма для того, чтобы он не дал сопротивления донорскому материалу. Мои органы постарели и стали, как у восьмидесятилетнего человека - а мне было всего восемнадцать. Не было никаких сил, меня все время тошнило.

Ад на Земле

После окончания семидневной «химии» в течение двух часов должны были сделать пересадку донорского костного мозга, который уже прибыл из Германии. Мою кровь выкачивали и очищали, затем пустую (без группы крови) заливали обратно, так я могла прожить только два часа. После этого началась пересадка. Казалось бы, все под контролем, но в один момент все изменилось: давление подскочило до двухсот сорока. Оказалось, что у меня начался синдром PRES - из-за перепадов давления в мозге образовалась свободная жидкость, которая передавливала некоторые его области.

У меня перестали закрываться глаза, потом я начала терять зрение, не могла говорить и двигаться.

Врачи повысили дозировку стероидов (они были нужны, чтобы не началось отторжение донорского материала), чтобы эта жидкость рассосалась. На этом фоне у меня начались галлюцинации и судороги. Это был ад на Земле. Я снова была на морфии - меня не отключали, потому что были дикие боли. Однако это было только начало.

Самое тяжелое осложнение было впереди - отек легких. Они были заполнены кровью на 97%. Ложусь - захлебываюсь, сажусь - из меня льется. Я еле дышала, вдохи становились все короче и короче. За одну ночь медики вынесли двадцать два судна, полных крови… Отчаявшиеся врачи пытались уговорить маму разрешить им ввести меня в искусственную кому для того, чтобы подключить вентиляцию легких. Мама была категорически против, потому что понимала, что у меня не хватит потом сил выйти и коматозного состояния - за пару дней до этого девочка-украинка из соседней палаты скончалась, потому что после такого же осложнения не смогла выйти из комы.

Почти трое суток я боролась за жизнь. В минуту духовной слабости, когда сил уже просто не осталось, я еле слышно попросила маму отпустить меня. Вот тогда в первый раз я увидела слезы своей мамы… Она начала меня трясти и кричать, чтобы я не сдавалась, что я обязана бороться до конца и не имею права ее оставить.

Со мной в боксе была икона Иверской Богоматери.

В ту ночь восемь врачей стояли возле меня и ждали, чтобы зафиксировать время смерти. Они говорили маме: «Звоните близким, прощайтесь». Я начала просить у иконы сил.

Я смотрела на святую и думала: «Мне восемнадцать лет, не хочу умирать, я еще замуж не вышла». В итоге медбрат, который считал меня чуть ли не своей второй дочерью, надел на меня кислородную маску и силой начал на нее давить, чтобы я не смогла ее стянуть (мне казалось, что в ней я еще больше задыхаюсь). Он плакал и кричал «дыши!», а его слезы капали прямо на мое лицо. Я отключилась.

Следующим утром я очнулась. Первым делом я попросила у мамы есть. Хотела сладкого черного чаю и хлеба. Легкие были абсолютно чистыми, что подтвердили снимки КТ и МРТ. Потом я узнала, что в тот день был праздник Иверской Богородицы.

Самое страшное позади

Все эти осложнения прошли за сорок семь дней, но для меня это была вечность. Я продолжала принимать стероиды в больших дозировках, из-за которых сильно отекла - за неделю я набрала 24 кг. Я впервые посмотрела на себя в зеркало с начала химиотерапии и подумала: «Что за ужас!». У мамы же был такой стресс, что иногда у нее начинали сдавать нервы, ей казалось, что я - не ее ребенок, ее ребенка подменили.

Я не могла ходить целых два месяца и все время лежала на кровати, или мама возила меня на коляске к морю. Мышцы полностью атрофировались, у меня начался тремор - из-за препаратов так сильно тряслись руки, что я не могла самостоятельно есть и чистить зубы. По всему телу пошли растяжки толщиной чуть ли не с палец - кожа не выдерживала и просто рвалась. На фоне стероидов у меня вновь начались визуальные и слуховые галлюцинации. Тем не менее шло время, и надо было заново учиться ходить.

Прогресс был медленным: сначала два шага в день, потом четыре. Не поверите, но я все время думала: «Быстрее бы обуть туфли на шпильках!». Правда, это случилось лишь через два года.

На тот момент я была глубоко верующая и не спрашивала у Бога: «За что?!». Надо задавать другой вопрос: «Почему?». И я действительно поняла, почему. Я была гордой и тщеславной, считала себя красавицей, спортсменкой, и вот я получила «обратку» - без слез не взглянешь. Лысая, опухшая, не могу ходить, а до этого занималась спортом… Мне казалось, что Бог меня поставил на место за мою гордыню.

Позже профессор Циля Цукерман сказала нам: «Мы знали в теории, какие бывают осложнения, но чтобы они были все сразу и у одного человека… Чтобы еще и выжила... Такого за 20 лет практики ни разу не было». Она попросила разрешения написать диссертацию о моем случае. Я, наверное, родилась в рубашке, не иначе. В общей сложности меня провожали на свет четыре раза. Моя первая клиническая смерть произошла в шесть лет во время воспаления легких, затем - в реанимации в больнице города Нягань, а потом уже в Москве во время белковой химиотерапии. Четвертый раз - во время отека легких. Да и вообще со мной постоянно происходят чудеса. Например, моя мама была бесплодной, но родила меня. Наверное, с этого все и пошло.

На лечение ушло около 15 млн рублей - и это без проживания и питания. Чудо, что я выжила, ведь не всем удается собрать такие суммы. Мне повезло, что на уровне ДНК мой донор подходил мне на сто процентов. У меня поменялась группа крови - стала, как у него. Раньше я была сладкоежкой, а сейчас - мясоед, как и он. Я знаю это, потому что спустя полтора года нашла номер донора и написала ему. Им оказался славный 30-летний немец, мы даже какое-то время переписывались.

«Живу самой обычной жизнью»

В декабре 2013 года я вернулась в Москву и жила здесь полгода, потому что было необходимо продолжать реабилитацию на уровне клиник столицы. Каждый месяц я сдавала анализы на концентрацию иммуносупресантов в крови. В мае 2014-го я вернулась в родной поселок, меня не было почти полтора года. Я ходила лысая (в парике было жарко), отеки еще не до конца прошли.

Чтобы избавиться от тремора, я тренировалась в приготовлении салата: по два часа пыталась резать огурцы, зелень.

Я нечаянно встретилась с тем самым парнем, которого тогда бросила, мы начали общаться, и все закрутилось. Параллельно мне надо было думать об образовании. Передо мной стоял выбор: вернуться в столицу и поступать в МГЛУ или пойти на заочное отделение юридического факультета Югорского Государственного Университета. Из-за только что начавшихся отношений я выбрала второе. В августе 2015-го мы с Андреем сыграли свадьбу. К слову, в день торжества у меня был последний прием всех препаратов.

Когда я выходила замуж, то никак не могла согласиться с тем, что не смогу стать мамой. Раз в полгода я летала в Израиль на проверки. Когда меня посмотрел профессор Коль (специалист по ЭКО) и сказал, что моя детородная функция сохранена, я просто не поверила своим ушам. Яйцеклетки живы и все функции медленно, но восстанавливаются: в яичниках появляются фолликулы, и даже есть овуляция!

То же самое с моими остальными органами: они полностью восстановились. Это просто чудо, в которое никто из специалистов до сих пор не может поверить.

Вот уже два года я живу самой обычной жизнью. Правда, у меня дважды было отторжение донорского костного мозга. Это проявлялось в тошноте, рвоте, сыпи. Все это купируется все теми же стероидами. Первый раз это произошло по непонятным причинам сразу после возвращения из Израиля, а второй - когда я узнала, что за время нашего с мамой отсутствия папа нашел молодую любовницу и ушел к ней… У меня был сильный стресс, я похудела до 32 кг. Израильским врачам снова пришлось бороться за мою жизнь. Трудно пережить предательство в такой момент... Не тогда надо было уходить, не под шумок. Настоящий мужчина так не поступит.

С Андреем мы, кстати, расстались спустя полтора года брака, и я переехала в Москву, в никуда. Дело в том, что на Севере не было развития ни в этих отношениях, ни в карьере. Мне хотелось большего. Сейчас я работаю представителем фонда поддержки противораковых организаций и… через полгода выхожу замуж и переезжаю в Израиль!

Знаете, я ощущаю себя лет на двадцать старше своего возраста. Рассказываю все это и сама не могу поверить в то, что это было со мной. А как же все это пережила моя мама… Хочу от всего сердца пожелать всем крепкого здоровья! Никогда не сдавайтесь и боритесь до конца. Верьте в себя, и у вас все получится!

Быть замужем за известным человеком — не самая простая судьба. Все женщины из нашего сегодняшнего обзора потеряли своих известных мужей при трагических обстоятельствах. Кто-то смирился с потерей, кто-то продолжает дело любимого человека, а кто-то не может осознать утрату. Чем занимаются и как живут вдовы знаменитых людей? Портал Anews разобрался, как сложилась их жизнь.

Александра Куцевол, вдова певца Олега Яковлева («Иванушки International»)

Олег Яковлев умер совсем недавно, 29 июня 2017 года, от сердечной недостаточности. Бывший участник поп-группы «Иванушки International» познакомился со своей гражданской женой Александрой Куцевол во время интервью в Санкт-Петербурге. Александра работает журналистом, она также помогала мужу организовывать концерты и интервью.

После шапочного знакомства они снова встретились уже в Москве на съемке музыкальной программы, где и закрутился их роман. Александра считала, что Олег вполне может сделать сольную карьеру, так как именно она порекомендовала мужу оставить группу. До ЗАГСа пара так и не дошла, но им это было не особо важно.

«Не всегда кольцо на пальце и штамп в паспорте так важны. Я очень благодарен Саше, что мы идем с ней по жизни вместе», – говорил Олег.

Прошло совсем немного времени со смерти известного певца, но его жена уже планирует увековечить память супруга. Она хочет выпустить книгу о его жизни и диск сольных песен. С потерей Александра частично смирилась:

«Я приняла факт, что Олега больше нет. Но должно пройти время, чтобы все осознать. Как будто он уехал один отдыхать. Когда придет мое время, мы с ним увидимся. Я чувствую, что он рядом. Олег мне не снится. Я прошу, но он не приходит по ночам. Комната опустела…».

Светлана Бодрова, вдова актера Сергея Бодрова-младшего

Актер и режиссер Сергей Бодров-младший считается без вести пропавшим. Осенью 2002 года в горах Владикавказа произошел сход ледника, который накрыл всю съемочную группу фильма «Связной». Бодрову было всего 30 лет. Со своей женой, режиссером и журналистом Светланой, Сергей познакомился в 1997 году на Кубе на фестивале молодежи и студентов. Они быстро полюбили друг друга и сыграли свадьбу.

Пара старалась не афишировать отношения и не попадала в светскую хронику. Однако актер всегда с большой теплотой отзывался о своей семье:

«Я всегда, с детства, знал, как будет выглядеть моя жена. Видимо, много думал об этом. И когда ее встретил, то, конечно, сразу узнал и женился. Но только о личной жизни я говорить не люблю. Скажу лишь, что семья, близкие люди - это степень свободы. А свобода - самое важное, что есть у человека».

У Сергея и Светланы родились двое детей: сын Саша и дочь Ольга. Дочка продолжает дело отца — в 2014 году Оля поступила на бюджетное отделение ВГИКа на специальность «артист драматического театра и кино». Светлана Бодрова продолжает работать по специальности — работает на Первом канале. Женщина гордится детьми:

«16 лет назад у нас была очень счастливая семья, был жив мой любимый Сережа. Он был по-настоящему счастлив, когда у нас родилась Олечка. Сейчас он был бы так же горд за нашу дочь. У нас с ним очень хорошие дети». Второй раз в брак Светлана не вступила, посвятив себя работе и воспитанию детей.

Наталья Рогожкина, вдова актера Андрея Панина

Андрея Панина не стало в марте 2013 года, 50-летний актер умер при загадочный обстоятельствах. Его нашли в собственной квартире в луже крови. Судмедэксперты подозревают, что это было убийство. Дело было закрыто в связи с отсутствием каких-либо доказательств.

Андрей был женат на Наталье Рогожкиной, которая также по профессии является актрисой. В совместной браке у пары родились двое детей: Александр и Петр. Ходили слухи, что женщина нашла себе новую любовь в лице директора актера, однако отец Панина опроверг слухи:

«Одно время мы думали, что за Наташей Гена Русин ухаживает – бывший директор Андрея. Он человек хороший, всегда и во всем ей помогал, поэтому мы были не против, если бы они сошлись. Потом оказалось, что Наташа и Гена просто дружат, к тому же у него есть жена».

Наталья пока предпочитает одиночество и не спешит второй раз выходить замуж. Кстати, родители известного актера отказались от наследства в пользу Натальи, сказав, что им «пенсии вполне хватает. Единственное, чего действительно хотелось бы, почаще видеть внуков. Это все, что у нас осталось от сына».

Ирина Турчинская, вдова актера и бодибилдера Владимира Турчинского

46-летний актер умер от инфаркта в 2009 году. Его уход стал неожиданностью как для семьи, так и для поклонников. Со своей супругой Ириной Владимир познакомился благодаря фитнесу, а вместе они прожили 12 лет. Как однажды вспоминала Ирина, будущего супруга, по его же собственному признанию, впечатлила ее спортивная фигура: «Он подошел познакомиться, мы немного поговорили. А вскоре я уехала в Америку на два месяца - учила язык». Ирина отказалась от иммиграции ради любимого. Они поженились, у них родилась дочка Ксения.

После смерти мужа Ирина так и не вышла замуж. По ее признанию, она и не собирается.

«Я сама задавала себе вопрос: «Ира, а что ты замуж-то не выходишь?» Разные сама себе давала ответы, придумывала причины. Главная — что я Володю еще слишком хорошо помню. Но я и первую любовь свою помню — мне же это не мешает двигаться вперед. В общем, я поняла, что мечту о браке я уже реализовала — с Володей — и больше выходить замуж просто не хочу», -говорит Ирина.

Она работает фитнес-инструктором, участвует в телевизионных программах и воспитывает дочку.

Юлия Абдулова, вдова актера Александра Абдулова

Александр Абдулов долго мучился от смертельной болезни. В 2008 году он скончался от рака легкого четвертой степени. Он был женат во второй раз на Юлии Абдуловой. К миру шоу-бизнеса девушка отношения не имела, по образованию была юристом. За год до смерти актера она родила девочку, ее назвали Женя. В марте этого года дочке Абдулова исполнилось 10 лет.

Несмотря на плохие прогнозы, смерть мужа, по словам Юлии, стала для нее тогда большой неожиданностью.

«Еще за год до смерти все было прекрасно. Я была беременна, но чувствовала себя отлично и поэтому продолжала вместе с Сашей ездить на съемки, на гастроли…Через восемь месяцев (Женечке было уже почти полгода) Саша уехал в Крым на съемки. Я поехала с ним. Ночью мужу стало плохо, и его увезли в больницу…» — вспоминает Абдулова.

Юлия посвятила себя воспитанию ребенка, о новом замужестве даже не думает.

«Я не дала обет безбрачия. Просто сейчас вся моя жизнь подчинена Жене, ее интересам. К тому же у меня очень высокая планка. В своей жизни я встречала немного настоящих — абсолютных, стопроцентных — мужчин. Саша был такой — абсолютно надежный, который все может решить», — поделилась женщина в одном из интервью.

Марина Влади, вдова поэта и музыканта Владимира Высоцкого

Певца Владимира Высоцкого убили наркотики и алкоголь. Он умер в 42 года от инфаркта миокарда. У известного актера и певца было три брака, последней женой стала Марина Влади, французская актриса и певица русского происхождения. Они были вместе 10 лет, вплоть до смерти Высоцкого.

По словам вдовы артиста, Высоцкого сгубили наркотики, на которые его неумышленно «подсадили» врачи, использовавшие морфий и амфетамины для«откачивания» поэта после алкогольных запоев. После смерти мужа Влади выпустила книгу его памяти «Владимир, или Прерванный полет» и снова вышла замуж за врача-онколога.

Дарья Михайлова, вдова актера Владислава Галкина

Владислав Галкин умер очень рано — актеру было всего 38 лет, когда он скончался от острой сердечной недостаточности в 2010 году. Галкин умер в феврале, а развод со своей женой Дарьей был назначен на март. Пара распалась за год до развода: они давно не жили вместе, детей у актеров тоже не было. Как утверждают источники, это произошло из-за алкоголизма актера.

В связи с тем, что пара не успела развестись, все наследство отошло Дарье, которая продала шикарную 5-комнатную квартиру в центре Москвы. Как утверждают друзья Галкина, она даже не поделилась деньгами с родственниками.

Смерть мужа, с которым отношения вроде и не сильно ладились, все-таки сильно отразилась на жизни актрисы. Она уволилась из Щукинского училища, где преподавала актерское мастерство, и стала вести замкнутую жизнь. Дарья очень редко появляется на публике. У нее есть дочка от первого брака.

Ирина Круг, вдова музыканта Михаила Круга

Второй брак певца Михаила Круга продлился недолго — всего год. Однако жена Ирина успела родить от музыканта сына Александра. Певца убили неизвестные люди в его же доме в 2002 году, его сыну был тогда всего месяц.

Как считает следствие, на Круга напали с целью банального, но плохо спланированного ограбления, а после с бандитами расправились их же «коллеги» из боязни мести криминальных авторитетов за гибель музыканта.

Через 4 года после трагедии Ирина во второй раз вышла замуж и родила еще одного сына. Она стала певицей и продолжает дело мужа, исполняя популярную музыку и шансон.

Ольга Горшенева, вдова рок-музыканта Михаила Горшнева (группа «Король и Шут»)

Известный рок-музыкант ушел из жизни рано. Он умер в возрасте 39 лет от сердечной недостаточности в 2013 году. У Михаила остались жена Ольга и маленькая дочь Саша.

Ольга полностью посвятила себя дочке. Она считает, что 8-летняя Саша — копия своего знаменитого отца. Мама девочки активно поддерживает Сашу на музыкальном поприще и считает, что ее увлечение панк-роком — это абсолютно нормально. О новом замужестве Ольга не думает. Так, в последнюю годовщину смерти мужа Ольга опубликовала в своем Instagram архивный снимок Горшка и подписала его: «Мужчина мой.. Семья моя. Мне очень сильно не хватает тебя. Четыре года без тебя. Болит душа моя. Люблю тебя…».

Лариса Голубкина, вдова актера Андрея Миронова

Андрей Миронов скончался в августе 1987 года из-за кровоизлияния в мозг. Легендарный актер почувствовал себя плохо во время спектакля на гастролях в Риге. Лариса очень сильно переживала смерть мужа и так и не вышла замуж во второй раз. Она посвятила себя кино и театру, а также воспитанию дочери Марии Голубкиной от прошлых отношений, которую Миронов воспитывал как родную.

Кортни Лав, вдова музыканта Курта Кобейна

Кортни и Курт поженились в 1992 году, и спустя полгода родилась дочь Фрэнсис. Через два года после свадьбы, в 1994 году, музыкант покончил с собой. Но общественность считала, что это было убийство, и даже выдвинула обвинения против жены музыканта. По признанию Кортни Лав, существенную сумму наследства от мужа пришлось отдать адвокатам. Ее последующая жизнь развивалась не очень хорошо: бурные романы, злоупотребление наркотиками, попытки самоубийства, принудительное лечение в психиатрической лечебнице. В 2007 году она наконец-то взялась за ум и теперь ведет здоровый образ жизни.

Минское гетто - страшная страница самой кровопролитной войны в истории. Войска вермахта оккупировали белорусскую столицу 28 июня 1941-го. Спустя три недели фашисты создали гетто, в котором впоследствии содержалось сто тысяч узников. Выжило чуть больше половины.

Что такое гетто

Это слово в переводе с итальянского - «новая литейная». Термин появился в XVI веке, когда в Венеции был организован специальный район для евреев. Ghetto nuovo - особое поселение для людей, которые подвергаются дискриминации по религиозному расовому или национальному признакам. Но в XX веке иначе можно было ответить на вопрос: "Гетто - это что такое?" Вторая мировая война превратила это слово в синоним лагеря смерти. Фашисты создавали изолированные еврейские кварталы во многих оккупированных городах. Самыми крупными были варшавское, терезинское, минское. Гетто на карте Минска представлено ниже.

Оккупация белорусской столицы

Спустя три дня после того, как немцы захватили город, они принудили всех евреев сдать деньги и драгоценности. В конце июня был создан юденрат. Председателем этой организации избрали Илью Мушкина - он свободно говорил по-немецки. До войны этот человек владел одним из местных трестов.

19 июля в рамках программы по уничтожению евреев оккупанты организовали Минское гетто. В городе были распространены объявления с перечислением улиц, входящих в его состав. Евреи должны были переселиться туда в течение пяти дней. Будущие узники тогда еще не знали, что в Минском гетто выжить удастся немногим.

Управление

Юденрат не располагал никакими административными правами. Первое время Мушкин нес ответственность за сбор контрибуции с еврейского населения, а также за регистрацию домов в гетто и каждого его обитателя. Власть здесь принадлежала председателю немецкого командования. На эту должность оккупанты назначили некого Городецкого — уроженца Ленинграда, имевшего немецкое происхождение. Этот человек, как утверждали очевидцы тех страшных дней, проявлял патологическую склонность к садизму.

Евреи должны были переселиться в гетто, согласно распоряжению немецкого командования, в течение пяти дней. Но это оказалось трудно осуществить. В городе проживало несколько десятков тысяч евреев. Кроме того, прежде чем им переселиться, жители улиц, входивших в состав Минского гетто, должны были освободить свои дома. На все это ушло около десяти дней. К 1 августа в Минском гетто содержалось 80 тысяч человек.

Условия

Гетто расположено было в районе Нижнего рынка и еврейского кладбища. Охватывало 39 улиц. Вся территория была огорожена колючей проволокой. Среди охранников встречались не только немцы, но и белорусы, и литовцы. Правила здесь установлены были такие же, как и в варшавском гетто. Узник не имел права выйти на улицу без опознавательного знака - пятиконечной желтой звезды. В противном случае он мог быть расстрелян на месте. Впрочем, и желтая звезда не спасала от смерти. И немцы, и полицаи с первых дней создания Минского гетто грабили и убивали евреев совершенно безнаказанно.

Жизнь евреев была обложена множеством запретов. Узник гетто не имел права передвигаться по тротуару, посещать общественные места, отапливать жилое помещение, совершать обмен вещей на продукты у представителя другой национальности, носить меховые вещи. При встрече с немцем он должен был снимать головной убор, причем на расстоянии не менее пятнадцати метров.

Множество запретов было связана с продовольствием. Первое время евреям еще разрешали обменивать вещи на муку. Вскоре и это запретили. Продукты на территорию гетто проникали, как правило, нелегальным путем. Тот, кто совершил обмен, рисковал жизнью. Внутри Минского гетто действовал так называемый черный рынок, в котором принимали участие и некоторые немцы. Плотность населения здесь была чрезвычайно высока. В одноэтажном доме, который состоял из трех квартир, могло проживать до ста человек.

Голод, невыносимая скученность, антисанитария, холод - все это создало благоприятные условия для развития различных заболеваний. В 1941-м немецкое командование разрешило открыть больницу и даже в детский приют. В 1943 году они были уничтожены.

Массовые расстрелы 1941-го

Первый погром произошел в августе. Тогда убито было около пяти тысяч евреев. Массовые убийства узников гетто немцы называли нейтральным словом "акция". Вторая такая "акция" проведена была 7 ноября.

Осенью фашисты уничтожили от шести до пятнадцати тысяч евреев. Эту операцию они провели при активном содействии литовских полицаев, которые, оцепив район, собрали женщин, детей, а после совершили массовый расстрел. Относительно этого события исследователи не приводят точных чисел. По разным оценкам убито было от пяти до десяти тысяч человек. После второго погрома территорию гетто существенно сократили.

В первые месяцы после создания Минского гетто немцы убивали нетрудоспособных. Позже начались крупномасштабные погромы, во время которых фашисты и полицаи уничтожали всех без разбора.

Мартовский погром

Весной 1942 года фашисты использовали душегубки. Что это такое? Это устройство также называли газовым автомобилем. Машина, в которую встроена газовая камера. Общее число жертв, которые оказались в таком автомобиле смерти, неизвестно. В Минске немцы использовали душегубки для умерщвления детей. Порою такие машины делали в день по несколько рейсов.

В 1942 году погромы стали в Минском гетто почти обыденным явлением. Совершались они в любое время: и днем, и ночью. Но первое время чаще тогда, когда трудоспособная часть населения гетто находилась на работах. Один из массовых расстрелов фашисты совершили на территории Путчинского сельсовета.

Более трех тысяч евреев было вывезено из гетто и убито на западной окраине Минска. Затем немцы собрались около пяти тысячи человек. 2 марта фашисты отвезли на окраину города, по разным оценкам, от двухсот до трехсот детей. Расстреляли, тела сбросили в карьер. На этом месте сегодня находится мемориал, посвященный жертвам фашизма. Памятник называется "Яма".

В конце июля 1942-го немцы устроили погром, в котором погибло около тридцати тысяч человек. В декабре того же года были расстреляны все больные, включая детей. В начале апреля 1942 в гетто находилось около 20 тысяч трудоспособных евреев. Спустя полгода это число сократилось вдвое. До 1943-го погибло еще не менее сорока тысяч евреев.

Вильгельм Кубе

За время оккупации генерал-комиссар снискал славу одного из самых жестоких палачей. Среди немецких офицеров он был известен как склочник и интриган.

Кубе прославился не только своей жестокостью, но и цинизмом: детей, обреченных на смерть, за несколько минут до их гибели он угощал конфетами. Однако некоторые исследователи утверждают, что Кубе был против массового расстрела узников гетто. Но не потому, что испытывал сострадание к ним. Уничтожать трудоспособных евреев, по его мнению, было невыгодно с экономической точки зрения. Когда в гетто привезли жителей Германии, Кубе был взбешен. Среди немецких евреев было немало участников Первой мировой войны. Все же гауляйтер был мелкой сошкой в фашистской системе. Он не вправе был оспаривать решения вышестоящих чинов.

Вильгельма Кубе ликвидировали советские партизаны в сентябре 1943 года. Елена Мазаник, работавшая служанкой у гауляйтера, была связана с подпольной организацией. Она и подложила под его матрас часовой механизм.

Елен Мазаник

Эта женщина и советским партизанам, и эсэсовцам была известна под именем Галина. После падения Минска она устроилась на работу в немецкую воинскую часть, затем некоторое время работала на фабрике-кухне. В июне 1941 Елену принял на работу Вильгельм Кубе в особняк, расположенный по адресу улица Театральная, дом 27. Здесь гауляйтер проживал со своей семьей.

К тому времени за Кубе советские партизаны уже вели охоту. Несколько операции по ликвидации генерал-комиссара провалилось. Елена и прежде встречалась с участниками подпольной организации, но принимать участие в ликвидации Кубе соглашалась лишь при условии, что партизаны помогут членам ее семьи выбраться из оккупированного Минска. Это условие не было выполнено. Мазаник отказалась.

Что же в конечном счете подействовало на женщину, ведь именно она заложила бомбу в кровать гауляйтеру 21 сентября 1943 года, неизвестно. Мина сработала в ночь на 22 сентября. Беременная жена Кубе находилась в доме в тот момент в доме, но не пострадала. Елену Мазаник вывезли из Минска, ей предстоял многочасовой допрос, в котором принимал участие руководитель НКВД Всеволод Меркулов. В 1943 году ее наградили званием Героя Советского Союза.

Известно, что Гиммлер, узнав о смерти Кубе, сказал: «Это счастье для отечества». Однако в Германии объявили траур. Кубе был посмертно награжден крестом за военные заслуги. Супруга Кубе посвятил своему мужу книгу воспоминаний.

В Минском гетто после убийства гауляйтера было расстреляно триста заключенных. На освободившуюся должность назначили Курта фон Готтберга.

«Гамбургские» узники

В Минском гетто содержались евреи не только белорусские, но и немецкие. В сентябре 1941 года началась депортация евреев из Германии. В Белоруссию привезли около девятисот человек. Из них выжило всего пятеро. Для немецких евреев выделили отдельную зону, которая получила название "зондергетто". Здесь также содержались узники из Чехии, Австрии и других стран Западной Европы. Но так как большинство было из Гамбурга, называли их «гамбургскими евреями». Им строжайше было запрещено общаться с обитателями другой части гетто.

Немецкие узники находились в худших условиях, чем белорусские. Они испытывали катастрофическую нехватку продовольствия. Несмотря ни на что, содержали свою территорию в чистоте и даже праздновали субботу. Эти узники были расстреляны в Койданово и Тростенце.

Гирш Смоляр

Из эсэсовских документов о Минском гетто после войны советские и зарубежные исследователи получили данные о числе погибших. Но даже скрупулезные немцы не привели точных цифр. Более полную информацию удалось получить благодаря воспоминаниям узников Минского гетто. Гирш Смоляр не только пережил холокост, но и рассказал о том, что происходило в период 1941-1943 годов в белорусской столице.

В августе 1942-го он оказался в Минском гетто. Хроника событий тех лет отражена в его автобиографической книге. В 1942 году Смоляр возглавил подпольную организацию. Ему удалось сбежать из гетто. Примкнув к партизанскому отряду, Смоляр принял участие в издании подпольных газет на русском и идише. В 1946 году уехал в Польшу в качестве репатрианта. Книга Смоляра называется «Мстители Минского Гетто». Хроника событий изложена в этом публицистическом произведении весьма тщательно. Первая глава называется «Обратный путь». Автор рассказывает в ней о первых августовских днях, о переселении в Минское гетто. На фото ниже - колонна узников на улицах белорусской столицы в 1941 году.

Подпольные организации

Уже осенью 1941 года существовало более двадцати подобных групп на территории Минского гетто. Фото одного из руководителей подпольных организаций представлено ниже. Этого человека звали Исай Казинц. Другие руководители движения сопротивления - Михаил Гебелев и вышеупомянутый Гирш Смоляр.

Подпольные группы объединяли более трехсот человек. Они совершали диверсионные акты на железнодорожном узле и немецких предприятиях. Участники подпольного движения вывезли из гетто около пяти тысяч узников. Эти организации также занимались сбором оружия, медикаментов, необходимых для партизан, и распространяли антифашистские газеты. К концу 1941-го на территории гетто была образована единая подпольная организация.

Руководители антифашистских групп организовывали вывод узников к партизанским отрядам. В роли проводников выступали, как правило, дети. Известны имена маленьких героев: Вилик Рубежин, Фаня Гимпель, Броня Звало, Катя Перегонок, Броня Гамер, Миша Лонгин, Леня Модхилевич, Альберт Майзель.

Побег узников

Первая вооруженная группа из гетто попыталась выбраться к партизанам в ноябре 1941 года. Возглавил ее Б. Хаймович. Сбежавшие узники долго блуждали по лесам. Однако партизан так и не нашли. Почти все бывшие заключенные погибли в конце зимы 1942-го. Следующая группа выбралась в апреле того же года. Руководителями были Лапидус, Лосик и Оппенгейм. Этим узникам удалось выжить, более того, позже они создали отдельный партизанский отряд.

30 марта из гетто было вывезено 25 евреев. Руководил этой операцией не бывший узник, а немецкий капитан. Об этом человеке стоит рассказать подробнее.

Вилли Шульц

В начале войны капитан Люфтваффе получил ранение в бою на Западном фронте. Его направили в Минск, где он занял должность руководителя интендантской службы. В 1942 году в гетто привезли немецких евреев. Среди них была восемнадцатилетняя Ильза Штейн, в которую Шульц влюбился с первого взгляда.

Капитан всячески пытался облегчить участь девушки. Он устроил ее бригадиром, а подругу Ильзы Лею ее помощницей. Шульц регулярно приносил им продукты из офицерской столовой и не раз предупреждал о предстоящих погромах.

Военное командование начало относиться к капитану с подозрением. В его личном деле появились такие записи: "слушает московское радио", "подозревается в связи с еврейкой И. Штейн". Шульц пытался организовать побег девушки. Однако безрезультатно.

Подруга Ильзы была связана с партизанским движением, благодаря чему в марте 1943 года все же удалось организовать побег. Вилли Шульц рисковал своей жизнью прежде всего ради любимой девушки. Он готов был помочь и ее подруге, к тому же Лея говорила по-русски. Но участники подпольной организации использовали капитана для организации побега большой группы евреев.

30 марта Минское гетто покинуло 25 человека, среди них были женщины и дети. После побега Вилли Шульца направили в Центральную школу антифашистов, расположенную в Красногорске. Он умер в 1944 году от менингита. Ильза Штейн родила мальчика, но ребенок умер. В 1953 году она вышла замуж. Скончалась Штейн в 1993-м.

Согласно одной версии, Ильза любила всю жизнь только Шульца. Согласно другой - ненавидела его, но готова была на все ради спасения близких (среди участников побега 30 апреля были ее сестры). В 2012 году в Германии был снят фильм «Еврейка и капитан». В 2012-м вышла книга «Потерянная любовь Илзе Штайн».

Исай Казинец

Будущий руководитель Минского подполья родился в 1910 году в Херсонской области. В 1922 году Исай Казинец переехал в Батуми, где получил профессию инженера. В 1941-м он вместе с отступающими частями советской армии добрался до Минска. Казинец остался в городе и вступил подпольную организацию.

В ноябре он был избран секретарем Подпольного городского комитета. Под его руководством было проведено около ста диверсионных акций. В начале 1942 года немцам удалось арестовать нескольких руководителей подполья. Один из них выдал Исая Казинца. При задержании тот оказал вооруженное сопротивление, убил нескольких трех солдат. 7 мая 1942 года Казинца, а также еще 28 участников подпольной организации повесили в центре города.

В много памятников жертвам Минского гетто. На месте казни Казинца установлен мемориальный знак. В его честь названы улица и площадь.

Михаил Гебелев

Этот человек родился в 1905 году в одном из сел Минской области, в семье столяра-краснодеревщика. В 1927 году Михаила Гебелева призвали в армию. После демобилизации он поселился в Минске.

На второй день после начала войны Гебелев отправился армейский сборный пункт, но там тогда царила полная неразбериха. Он вернулся в город, а в июле возглавил подпольную организацию. Бесстрашный Герман - так называли Гебелева другие участники подполья. Он занимался многими вопросами, в том числе и организацией отправки узников в партизанские отряды. Принимал участие в распространении антифашистских газет. Согласно воспоминаниям Смоляра, в конце марта 1942 года Гебелев стал одним из главных руководителей единой подпольной организации.

Его арестовали в июле 1942. Участники подполья пытались вызволить своего лидера. Однако его внезапно перевели в другую тюрьму и повесили. Благодаря усилиям Михаила Гебелева около десяти тысяч евреев в период 1941-1943 годов примкнули к советским партизанам.

Память

Много мемуарной прозы и проникновенных стихов о Минском гетто было создано после войны. Большая часть написана непосредственными свидетелями трагических событий. Минскому гетто посвящали свои произведения и дети, внуки бывших узников.

Абраму Рубенчику в начале войны было 14 лет. На долю его семьи выпали страшные испытания. Он посвятил матери, отцу и другим погибшим в 1942-м, свою книгу «Правда о Минском гетто». Хроника событий изложена скрупулезно - автор публицистической повести находился тогда в том возрасте, когда память особенно цепка. В этом произведении описаны все важные этапы в истории оккупации белорусской столицы - от прихода немцев до освобождения узников. Другие повести и эссе на эту тему:

• «Проблески памяти» М. Трейстер.
• «Минское гетто глазами моего отца» И. Каноник.
• «Долгий путь к звездной улице» С. Гебелева.
• «Искры в ночи» С. Садовской.
• «Нельзя забыть» Рубинштейн.
• «Катастрофа евреев в Белоруссии» Л. Смиловицкого.

Главный памятник жертвам Минского гетто в Белоруссии - «Яма» - первый мемориал в СССР, на котором есть надпись не только на русском, но и на идише. Обелиск открыт был спустя два года после окончания войны. Слова, выгравированные на памятнике, принадлежат поэту Хаиму Мальтинскому, семья которого погибла в Минском гетто. Памятник "Последний путь" установлен в 2000 году.

75 лет назад в Минске нацистами был создан один из самых крупных лагерей уничтожения людей на временно оккупированной территории Советского Союза.

В это трудно поверить, как, впрочем, и во многое другое из военной биографии Минска. В историческом центре города - расстрелы… лай собак… душегубки… Распоряжение немецких оккупационных властей о создании особого еврейского района появилось 19 июля 1941 года. Многие тогда впервые услышали страшное слово «гетто». Его граница - замкнутая ломаная линия. В центре - Юбилейная площадь. За пять дней под страхом смерти всем евреям предстояло переселиться в отведенный им район, откуда должны были выехать неевреи. Нацисты обнесли гетто двухметровыми столбами и между ними натянули в несколько рядов колючую проволоку. Вход-выход трудоспособных только в колонне и только в двух местах - на Опанского (ныне Кальварийская) и Островского (ныне Раковская). Принудительная работа евреев на некоторых предприятиях и на расчистке разрушенных улиц - второстепенная цель гетто. Главная - «окончательное решение еврейского вопроса», то есть массовое уничтожение людей.

Граница гетто на карте современного Минска

Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер, один из главных идеологов Холокоста, был в Минске уже 15 августа 1941 года. Он присутствовал при расстреле двухсот евреев. Стоял, видимо, так близко, что от размозженной выстрелом чужой головы ему в лицо полетели кусочки мозга. Есть фотография, на которой Гиммлер в этот момент вытирает лоб платком. В итоге ему стало нехорошо до рвоты… А сразу после его отъезда начались массовые убийства «неполноценных», в том числе психически больных минчан. А советских военнопленных в лагере у деревни Масюковщина прекращают кормить, пленники умирают от голода…

Слово историку, исследователю Минского гетто Кузьме Козаку:

- Надо помнить, это была еще и война идеологий. Нацисты сразу стали уничтожать евреев, потому что считали их едва ли не главными носителями большевистской идеологии. Среди учителей, юристов, врачей, а также руководителей разных рангов было много евреев. Образованные, интеллигентные, активные, они, по мнению оккупантов, могли организовать сопротивление. И, к слову, так оно и было впоследствии.

В сентябре 1941 года в Минск прибывает Вильгельм Кубе в качестве генерал-комиссара Беларуси. Запускается машина убийств.

- Вопрос, сколько людей было убито в Минске за годы войны, довольно сложный. Как ни считай, это всего лишь попытка приблизиться к объективности, - размышляет Кузьма Козак. - За проволокой гетто оказались тысячи мирных горожан, а также немало евреев-беженцев. С ноября 1941-го в Минск стали свозить евреев из стран Западной, Центральной и Восточной Европы. Появилось зондергетто. Для этого внутри концлагеря была ограждена особая территория. Ее граница шла по Республиканской (ныне Романовская Слобода), Сухой, Обувной (ныне Короля) и Немиге. (Сохранились три здания - свидетели зондергетто.) В Минске оказались около 7 тысяч депортированных евреев. Их жизнь - ад .

Если белорусские евреи имели шанс на спасение, ведь действовали группы сопротивления и существовала связь гетто с подпольщиками и партизанами, то эти люди, не знавшие языка, были полностью изолированы от мира и обречены.

- Депортированные из Австрии, Германии и Чехии евреи погибли, - продолжает Кузьма Козак. - Выжили несколько человек, потому что их отправили в другие концлагеря. Даже этот факт говорит о том, что Минское гетто было самым жестоким в Европе. Из депортированных сегодня жив один Гюнтер Карценштайн, он проживает в Стокгольме.

В общей сложности в Минском гетто погибли более 70 тысяч человек. Теперь к ним прибавляют и тех, кого прямо из эшелонов направляли ко рвам, и цифра растет…

Гиммлер и Кубе считали себя культурными людьми, в частности требовали соблюдать культуру убийства. Чтобы к моменту прихода эшелона были готовы и рвы, и конвойные команды, и «специалисты». Чтобы хорошо работала техника. Система правильного умерщвления отрабатывалась именно в Минске. Преступление должно было стать по возможности тайным. Поэтому места убийств выбирали на окраинах и за городом. Это Дрозды, Тучинка, Яма, еврейское кладбище на Сухой, концлагерь на Широкой (Куйбышева), Масюковщина, тюрьма на Володарского, а также Благовщина и Малый Тростенец. Многое делалось для того, чтобы не травмировать палачей криками и стонами жертв. На оккупированном востоке Европы первые машины-душегубки появились именно в Минске и Могилеве. Едет себе такая машина, и никто не знает, что в ней в это время пустили смертельный газ. Каждый день между Минским гетто и Тростенцом курсировали 4 душегубки…

В октябре 1943-го началась ликвидация последних узников. Тогда же зондеркоманды стали уничтожать улики страшных преступлений - вскрывать рвы и сжигать трупы.

- Кузьма Иванович, мороз идет по коже…

- Что такое война, можно понять даже из сухой статистики. За годы оккупации в Минске погибли около 150 тысяч человек - это были мирные жители всех национальностей, а также советские военнопленные. А население города накануне войны составляло около 250 тысяч.

- Известно ли, сколько человек из Минского гетто спаслись?

- Еще один сложный вопрос. От 3 тысяч до 8 тысяч. Евреев выводили в лес, укрывали… (После войны многие спасители были удостоены звания «Праведник народов мира».) Выжив в гетто, евреи довольно часто погибали вне его, так и не добравшись до Налибокской пущи. Война - это смерть на каждом шагу.

О гетто и о том, что редакция журнала «Рабочая смена», в котором я работала, находится на территории бывшего гетто, я сама узнала только в начале 1980-х.

- В советские времена тема замалчивалась. Четверть века назад в Беларуси, ставшей суверенной, она была открыта. Но настоящий прорыв, я бы даже сказал, революция в этом вопросе произошла 20 октября 2008 года, когда во время мероприятий памяти Минского гетто выступил Президент Александр Григорьевич Лукашенко. Он поставил эту трагедию в один ряд с Бабьим Яром, «Освенцимом» и Хатынью. И что мы видим сегодня? Открывают памятники и мемориалы, публикуют книги, собирают конференции, в Минск едут общественные деятели, историки, публицисты - все, кому болит. Тема большая. Больная. Мы внимательны к каждой судьбе, к каждому фрагменту неприукрашенного воспоминания. Чтобы геноцид никогда не повторился на нашей земле.

Сегодня, 27 января, Международный день памяти жертв Холокоста. В этот день в 1945 году советские войска освободили Освенцим, крупнейший лагерь смерти в котором погибло от 1,5 до 2,2 миллионов человек. Только вдумайтесь: население всего Минска вдруг взяло и исчезло. Сейчас модно говорить, мол, хватит ворошить прошлое – так много лет прошло с той войны. Но жить без памяти – значит допустить возможность нового геноцида.

Английское слово «holocaust» заимствовано из латинской Библии, куда, в свою очередь, оно было принесено из греческого языка и означает «жертва всесожжения». С прописной буквы (Holocaust) слово употребляется в значении истребления нацистами евреев, а со строчной (holocaust) – в других случаях геноцида.

Задачи и цели Холокоста таковы:

1) Преднамеренная попытка полного истребления целой нации. Практически достигнутая - 60% еврейского населения Европы была уничтожена;

2) Уничтожение, по разным данным, от четверти до трети цыганского народа;
3) Уничтожение порядка 10% поляков;
4) Уничтожение около 3 миллионов советских военнопленных;
5) Истребление душевнобольных и нетрудоспособных граждан;
6) Истребление около 9 тысяч гомосексуалистов;
7) Разработка и постоянное совершенствование схем и способов массового уничтожения людей в межнациональных масштабах;
8) Проведение жестоких антигуманных медицинских экспериментов, которые часто приводили к смерти жертв.

Несмотря на то, что прошло более 70 лет, до сих пор любому еврею больно слышать этот термин. Более корректно в разговоре употреблять слово «Катастрофа» (Шоа - на иврите, к примеру).

Где в Минске найти следы страшной войны

Минск - город, постаравшийся забыть ужасы нацистcкой оккупации, отстроившийся заново и живой. Мало кто из нас задумывается, прогуливаясь в районе Немиги и Романовской слободы, что именно здесь, во дворах, во время войны было второе по величине в СССР еврейское гетто. По большей части там были беларуские евреи, минчане и привезенные из окрестностей. Также сюда были этапированы гамбургские, берлинские и дюссельдорфские жители.

Минское гетто было создано 20 июля 1941 года, через две недели после оккупации города. Был вывешен приказ о том, что всё еврейское население должно в пятидневный срок переселиться в специально отведенный для них район. Историки называют цифру в разное время находившихся в гетто – 100 тысяч человек. На территории в два квадратных километра. До войны в Минске проживало всего около 250 тысяч людей, из них где-то 70 тысяч были люди еврейской национальности. Приблизительно 20 тысячам евреев удалось эвакуироваться до оккупации. Некоторые предприятия были вывезены мгновенно в первые же дни войны. Например, оркестр Оперного театра, который уехал сначала в Горький, потом в Ковров, а жены-дети остались в Минске.

Из Западной Европы к зиме 1941 года в минское гетто прибыло в общей сложности 7 тысяч евреев. В мае 1942 года депортации возобновились, но транспорт шел уже прямо в Тростенец, так называемый лагерь смерти. Там, из эшелона в тысячу человек отбиралось когда двадцать, когда пятьдесят, когда восемьдесят здоровых молодых людей, которые оставались работать на благо Вермахта в бывшем колхозе имени Карла Маркса, переименованном в хозяйство СД «Тростенец». Остальных ждали 32 рва в лесу Благовщина. И пуля.

Для чего нужно было гетто

Минское гетто просуществовало с июля 1941 по октябрь 1943 года и было резервуаром для рабочей силы. Те, кто был трудоспособен, ежедневно уходили колоннами на работу и считались «везунчиками», поскольку не попадали под так называемые погромы - акции уничтожения, когда в гетто заходили нацисты и ликвидировали немощное население. Матери забирали своих грудных детей с собой на работу, потому что боялись - придут, а ребенка уже нет.

Однако даже гауляйтер Вильгельм Кубе признавал, что нацисты нуждаются в рабочей силе, и подобные зачистки не были интенсивными. Под нужды Вермахта были переоборудованы практически все минские предприятия, особенно машиностроительной отрасли. Евреев использовали на черных работах: они расчищали железную дорогу от снега. Возвращались они в неотапливаемое гетто без электроэнергии часто с обморожениями. Но кто ж их жалел или считал?… Живете вы скученно - по пять семей в одном доме, из расчета 1,5 м² на человека без учёта детей – как-то прижметесь друг к дружке и согреетесь. Ну или болезнями и вшами поделитесь. Умрете своей смертью. Так, собственно, и было задумано.

Из воспоминаний бывших узников минского гетто

«Начался погром. Мы спрятались на чердаке. Нас было 26 человек. Сквозь щели мы видели, как на улице сортируют на четную и нечетную сторону людей, бьют их, увозят куда-то. Мы старались себя не выдать, ни звуком, ни даже шорохом. Среди нас была беременная женщина, а с ней ее родители. От страха она начала рожать. Ее мать зажала ей рот, чтобы она не кричала. Нас нельзя было обнаружить. А потом в какой-то момент раздался даже не плач, а писк новорожденного ребенка. Мы поняли: всё, мы все пропали... И тогда дед этого ребенка взял в руки подушку. И положил ее на дитя. И стало тихо».

«Немцы называли нас жидобольшевиками. И на 7 ноября 1941 года решили устроить «демонстрацию». Сначала был погром, убитые лежали прямо на улицах. А потом немцы собрали толпу из женщин и детей, дали в руки транспаранты с советскими лозунгами, снимали на кинокамеру, погнали их за город, в Тучинку (сейчас - район Кальварийского кладбища) и расстреляли. Говорят в тот день было убито около 10 тысяч человек».

«Я родилась в 1939 году. Не помню ничего о войне, маленькая была. Знаю только, что меня звали Мусей. Мама умудрилась как-то вынести меня из гетто и сдать в детский дом в 42-м. Тем самым спасла мне жизнь. А как моя настоящая фамилия, где есть мои родственники - я не знаю».

Кто такие Праведники народов мира

В любое время, в любой стране найдутся небезразличные люди. Которым не всё равно. И чья хата - не с краю. Рискуя своей жизнью, они прятали евреев в своих подполах, «малинах», чердаках и чуланах. Официальное звание, которое присуждает мемориал Яд-Вашем, от имени всего государства Израиль, таким неевреям, спасавшим во время Катастрофы евреев – Праведники народов мира. На 1 января 2016 года такими признаны 26 120 человек из 52 стран. В Беларуси их 618, из них 13 минчан.

Презентация звания обычно проводится в стране проживания получателя и осуществляется послом. Праведник (включая уже умерших и их родственников) получает почётный диплом и специальную медаль, отлитую в его честь. А его имя увековечивается в саду Праведников мира, где посажены деревья, у каждого из которых стоит памятная табличка с указанием имени и страны происхождения Праведника.

Собственно, больше никаких преференций и денежных дотаций это звание не даёт. Но, безусловно, приятно осознавать, что твое имя или имя твоего родственника – в одном ряду с Оскаром Шиндлером.

Кто помнит о минском гетто, и что от него осталось

Конечно, в каждой еврейской общине в этот день собираются люди, зажигают свечи. В Минске проводятся траурные мероприятия, целью которых является вспомнить всех преследуемых и уничтоженных евреев Беларуси (а это более 700 тысяч человек) и национальных меньшинств, а также просветительская работа по передаче следующим поколениям уроков Холокоста: геноцид такого масштаба не должен повториться.

Мало кто знает, что на территории бывшего минского гетто на улице Сухая, 25, сохранился жилой дом, которому больше века. Его хотели снести в 2003 году, но стараниями заслуженного архитектора Леонида Левина здание удалось сохранить. Сейчас в нем находится Историческая мастерская его имени. Прийти туда и ознакомиться с экспозицией, посвященной жизни во время Великой Отечественной войны, может любой желающий совершенно бесплатно.

За окнами этой мастерской, находящейся на самом краю гетто (там, где были поселены департированные западноевропейцы) находилось самое крупное еврейское кладбище. В 1952 году оно было закрыто. Власти решили на его месте разбить парк. С концертной сценой и скамеечками. Ничего, что на костях. Тем более, рядом два государственных ВУЗа: надо же где-то будущим педагогам на уроках физкультуры бегать. Или в футбол играть. Отчего ж не на территории кладбища, заложенного здесь в 1868 году?

Сегодня здесь есть два мемориала, так называемые «Камни памяти». Но до сих пор по весне из-под земли иногда выходят могильные плиты с надписями на идиш и иврите. Их складывают возле мемориала. Насколько это место популярно для селфи, или всё же белорусам не стоит объяснять очевидное, как пришлось это сделать Шахаку Шапира посетителям мемориала жертв Холокоста в Берлине – пусть каждый решает для себя сам.

Но знаете, в чем штука: немцы взяли на себя ответственность и им действительно больно за те преступления, которые совершали их предки. Нередки случаи покаяния, когда люди становятся на колени и искренне просят прощения за своих дедов и прадедов. Им правда стыдно. Они хотят примирения и взаимопонимания. Тем более, с информацией о преступлениях Холокоста в Германии не все было гладко: она замалчивалась. Поколение, рожденное в конце 60-х годов, выходило на улицы с плакатами: «Мы хотим знать, что делали наши отцы и деды на Восточном фронте».

Белорусы же просто не интересуются произошедшим с их страной, выбирая политику страуса. Удивительно, что люди, придерживающиеся постулата «моя хата с краю», забывают о том, что в случае войны именно она загорится первой. В качестве удручающей иллюстрации стоит упомянуть и о том, что на стенах Исторической мастерской в свое время неоднократно рисовали свастику.

Я не знаю, связано ли это с тем, что Советский Союз, если можно так выразиться, на государственном уровне отнял у нас память о Холокосте. Нигде и никогда не говорилось о трагедии еврейского народа, никто не хотел ее выделять, и тем самым преуменьшать трагедию всего советского народа в целом. Даже подвиг одиннадцатилетнего Муси Пинкерзона в детской книге о пионерах-героях выглядел на фоне остальных как-то скомканно, если даже почти не комично.

Яма как уникальный памятник на территории СССР

Показательна в этом плане и история поэта Хаима Мальтинского, участвовавшего в создании мемориала «Яма» на улице Мельникайте. Он был фронтовик, дошел до Берлина, потерял ногу, но, вернувшись домой, узнал, что вся его семья, жена и сын, были уничтожены в Яме 2 марта 1942 года вместе с пятью тысячами человек. Известный в городе каменщик Мордух Спришен взялся за изготовление памятника – из надгробных плит, взятых с того самого еврейского кладбища на улице Сухой. Они пошли за разрешением об его установке в Министерство просвещения, в чью компетенцию в 1947 году входило решение подобных вопросов. Предсказуемо получили отрицательный ответ. И тогда испытывающий сильные физические боли Хаим в сердцах сказал министру, тоже фронтовику: «Что бы вы делали на моем месте, потеряв в этой Яме жену и детей?» Возможно, это лишь красивая городская легенда, но разрешение на установку памятника было получено.

Более того, случилось невозможное. Хаим Мальтинский на обелиске сделал надпись на идиш: «Светлая память на вечные времена пяти тысячам евреев, погибших от рук лютых врагов человечества - фашистско-немецких злодеев 2 марта 1942 года». В СССР подобное было впервые: кто-то посмел написать на памятнике не предписанную фразу о «мирных советских гражданах», а прямо - об их национальном происхождении. Позже, видимо, какая-то зараза всё-таки перевела партийцам смысл надписи: Хаим и Мордух были обвинены по делу космополитов - разжигателей сионисткого заговора и прочего буржуазного национализма и вообще продавцов Родины. И поехали они в лагеря ГУЛАГа, каждый на десять лет. Конечно, они были реабилитированы в середине 50-х, но, согласитесь, для немолодых и физически нездоровых людей - это слабое утешение.

А мемориал стоит. Наш современник, архитектор Леонид Левин, тоже приложил к нему руку. Создавая в течение восьми лет из бронзы скульптурную композицию «Последний путь». Она установлена в 2000 году вдоль ступенек, и представляет собой группу обречённых, спускающихся на дно Ямы.

Есть и хорошая история об этом памятнике. Рассказанная писателем Михаилом Володиным:

«Несколько лет назад меня попросили провести экскурсию для джазового ансамбля De Phazz. Автобус катил по Проспекту, а я рассказывал – об удивительном нашем Вавилоне, где переплелись множество культур; о бесчисленных войнах, пожарах и разрушениях; о коммунистах и фашистах; о начале всемирной революции и убийце президента Кеннеди… Музыканты только что отыграли концерт и были уставшими: они смотрели в окно, за которым скользил зимний город, и время от времени вежливо кивали головами. Неожиданно один из них спросил:
- А евреям памятники у вас есть?
- Есть, – ответил я и рассказал о Яме.
- Можно туда поехать? – попросил музыкант.
 Просьба была неожиданной. Еще более странной ее делало то, что мой собеседник был негром.


На обложке статьи: мемориал жертвам Холокоста в Сан-Франциско

После некоторых колебаний я изменил маршрут. Мы подъехали к Яме, и музыкант, собрав в охапку цветы, подаренные зрителями, сошел по ступеням к памятнику. В темноте на фоне снега черный человек казался призраком. Он положил цветы на камень и молча застыл рядом. Черный человек у Черного обелиска.
 Я спросил, зачем ему еврейский памятник. И услышал удивительную историю. Предки странного гостя попали в США из Эфиопии, и среди них бытовала легенда о том, что они… евреи. Одно из затерянных израильских колен.
 Наверное у меня на лице промелькнуло недоверие, мой собеседник на мгновение запнулся, а потом сказал: «Легенду трудно проверить, легче поверить, что ты еврей».

Заметили ошибку в тексте – выделите её и нажмите Ctrl+Enter