«критика готской программы. Глава ii буря и натиск: история литературы, общественная и философская критика

произведение К. Маркса (1875), в к-ром сформулированы осн. положения науч. коммунизма - о соц. революции, о переходном периоде от капитализма к социализму, о революц. диктатуре пролетариата, о двух фазах развития коммунистич. общества, о стратегии и тактике рабочего движения. В работе раскрыта сущность бурж.-идеалистич., метафизич. теорий гос-ва и осуществляемых им де-мократич. принципов. Так, оценивая бурж. понимание свободы совести, К. Маркс отмечал, что «буржуазная «свобода совести» не представляет собой ничего большего, как терпимость ко всем возможным видам религиозной свободы совести» (т. 19, с. 30). Этим Маркс подчеркнул односторонность и ограниченность бурж. трактовки свободы совести, сводящейся только?? свободе выбора религии, к неограниченной религ. пропаганде. В подобной трактовке свободы совести нашли отражение клас. интересы буржуазии, использующей религию для закрепления своего экономич. и политич. господства.

Отличное определение

Неполное определение ↓

"КРИТИКА ГОТСКОЙ ПРОГРАММЫ"

произведение К. Маркса; представляет собой критич. замечания на "Проект программы Герм. рабочей партии", выработанный для объединит. съезда с.-д. рабочей партии Германии ("эйзенахцев") и лассальянского Всеобщего герм. рабочего союза в Готе в 1875. Замечания были направлены Марксом в мае 1875 с сопроводит. письмом руководству герм. с.-д-тии, но критика Маркса почти не была учтена в окончат. тексте программы, принятой съездом. "К. Г. п." была опубликована Энгельсом, несмотря на упорное сопротивление нек-рых лидеров герм. с.-д-тии, в 1891 в "Neue Zeit" с нек-рыми сокращениями. На рус. яз. "К. Г. п." была переведена Н. А. Алексеевым (1906). Полный текст "К. Г. п." впервые был опубликован в СССР в 1932. В "К. Г. п." нашли развитие осн. принципы теории науч. коммунизма, разработанные ранее в таких произведениях основоположников марксизма, как "Нищета философии", "Манифест Коммунистической партии", "Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта", "Капитал", "Гражданская война во Франции". Развивая теорию социалистич. революции, Маркс показывает необходимость союза рабочего класса с др. слоями трудящихся и особенно с крестьянством, резко критикует сектантскую тактику лассальянцев по отношению к крестьянству, – тактику, прикрывавшую "...союз с абсолютистскими и феодальными противниками против буржуазии" (Маркс К., Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 19, с. 22). Творчески разрабатывая идею переходного периода между капитализмом и социализмом, Маркс в противовес анархистам, утверждавшим необходимость ликвидации гос-ва на следующий же день после пролет. революции, подчеркнул, что в переходный период пролетариат нуждается в гос-ве. "Между капиталистическим и коммунистическим обществом, – писал Маркс, – лежит период революционного превращения первого во второе. Этому периоду соответствует и политический переходный период, и государство этого периода не может быть ничем иным, кроме как революционной диктатурой п р о л е т а р и а т а" (там же, с. 27). Центр. место в "К. Г. п." занимает вопрос о закономерностях становления и развития коммунистич. общества. Здесь Маркс впервые четко сформулировал учение о двух фазах развития коммунистич. общества – первой, в к-рой общество "...только что в ы х о д и т... из капиталистического общества и которое поэтому во всех отношениях, в экономическом, нравственном и умственном, сохраняет еще родимые пятна старого общества..." (там же, с. 18), и второй, т.е. фазы полного коммунизма, в к-рой коммунистич. общество "...р а з в и л о с ь на своей собственной основе..." (там же). Опираясь на опыт Парижской Коммуны, Маркс решает вопрос о судьбе гос-ва в период построения коммунистич. общества, формулирует мысль о признании "...государства вплоть до перерастания победившего социализма в полный коммунизм" (Ленин В. И., Соч., т. 22, с. 309), показывает, что сущность процесса отмирания гос-ва заключается в превращении гос. функций в функции всего общества. Опыт строительства социализма в СССР и др. социалистич. странах показал, что гос-во диктатуры пролетариата, выполнив свою функцию подавления сопротивления эксплуататорских классов, выполнив свою историч. миссию с т. зр. задач внутр. развития, перерастает в общенар. гос-во еще до полной победы коммунизма. Маркс дает сжатую характеристику осн. черт полного коммунизма: когда "...исчезнет порабощающее человека подчинение его разделению труда; когда исчезнет вместе с этим противоположность умственного и физического труда; когда труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни; когда вместе с всесторонним развитием индивидов вырастут и производительные силы и все источники общественного богатства польются полным потоком, лишь тогда... общество сможет написать на своем знамени: Каждый по способностям, каждому по потребностям!" (Maркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 19, с. 20). Рассматривая вопросы стратегии и тактики рабочего движения, Маркс резко критикует эклектизм тогдашних лидеров герм. с.-д-тии, пытавшихся сочетать в программе партии лассальянство с отд. неверно понятыми положениями марксизма. Вскрывая теоретич. бесплодность метафизич. и идеалистич. подхода Лассаля к анализу важнейших социологич. категорий (труд, гос-во, класс), Маркс показывает бурж. характер теорий, рассматривающих гос-во "...как некую самостоятельную сущность..." (там же, с. 27). Он разоблачает реакц. смысл лассальянской идеи построения социализма при помощи учреждения кооперативных товариществ с помощью бурж. гос-ва (см. тамже), а также т.н. "железного закона заработной платы" (см. тамже, с. 23). Маркс подчеркивает необходимость для партии рабочего класса руководствоваться во всей своей деятельности принципами пролет. интернационализма. К "К. Г. п." тесно примыкает письмо Энгельса А. Бебелю от 18–28 марта 1875 по поводу Готской программы, где изложена общая т. зр. основоположников марксизма на ошибки ее составителей (см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Избр. письма, 1953, с. 292–99). Идеи, разработанные в "К. Г. п.", получили дальнейшее развитие в работах Энгельса (особенно в "Анти-Дюринге"), в трудах Ленина, прежде всего в кн. "Государство и революция", в работах их учеников и продолжателей. Важнейшим вкладом в разработку науч. коммунизма является. Программа КПСС, принятая XXII съездом партии. В СССР "К. Г. п." была издана (на 1 октября 1963 72 раза на 27 языках общим тиражом 2608 тысяч экземпляров. За рубежом "К. Г. п." издана на 23 языках. Лит.: Ленин В. И., Итоги дискуссии о самоопределении, Соч., 4 изд., т. 22; его же, Государство и революция, там же, т. 25; его же, Пролетарская революция и ренегат Каутский, там же, т. 28; его же, Марксизм о государстве, М., 1958; Программа КПСС (Принята XXII съездов КПСС), М., 1961, с. 62–66; Дворкин И. Н., Великий программный документ марксизма, М., 1940; Шестаков М. Г., О произв. К. Маркса "К. Г. п.", М., 1954; Соловьева К. В., Рукопись "К. Г. п.", "Ин-т марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. Научно-информ. бюллетень сектора произв. К. Маркса и Ф. Энгельса", 1961, No 6; Оеlssnеr F., Das Kompromiss von Gotha und seine Lehren, , В., 1955. В. Мосолов. Москва.

Критика готской программы («Кри́тика го́тской програ́ммы»,)

произведение К. Маркса, в котором содержатся важнейшие положения, подытоживающие развитие теории научного коммунизма и экономического учения марксизма за 30 лет. Написана в апреле - начале мая 1875 под названием «Замечания к программе германской рабочей партии» в качестве критического разбора проекта программы, подготовленного к объединительному съезду социал-демократов в Готе. Впервые опубликована в 1891 Ф. Энгельсом. Во 2-м изд. соч. К. Маркса и Ф. Энгельса работа напечатана в 19-м т.

На основе экономических исследований, проведённых в «Капитал е», Маркс в «К. Г. п.» даёт характеристику основных черт двух фаз коммунистического общества: первой, низшей фазы - социализма и высшей фазы - полного коммунизма. В коммунистическом обществе, основанном на общественной собственности на средства производства, - писал Маркс, - «... производители не обменивают своих продуктов; столь же мало труд, затраченный на производство продуктов, проявляется здесь как стоимость этих продуктов, как некое присущее им вещественное свойство, потому что теперь, в противоположность капиталистическому обществу, индивидуальный труд уже не окольным путем, а непосредственно существует как составная часть совокупного труда» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 19, с. 18). Вместе с тем на первой фазе коммунизма, когда общество выходит из недр капиталистического общества и поэтому сохраняет в экономическом, нравственном и умственном отношениях «родимые пятна» последнего, господствует принцип распределения по труду, т. е. по существу тот же принцип, который регулирует обмен товаров, принцип обмена эквивалентов: «... каждый отдельный производитель получает обратно от общества за всеми вычетами ровно столько, сколько сам дает ему» (там же). Социализм обеспечивает равенство людей по отношению к средствам производства, т. к. ликвидируется частная собственность на средства производства и эксплуатация человека человеком. Вслед за тем Маркс характеризует высшую фазу коммунистического общества, когда исчезнет порабощающее человека подчинение его разделению труда и вместе с тем противоположность между умственным и физическим трудом, «... когда труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни; когда вместе с всесторонним развитием индивидов вырастут и производительные силы и все источники общественного богатства польются полным потоком, лишь тогда можно будет совершенно преодолеть узкий горизонт буржуазного права, и общество сможет написать на своем знамени: Каждый по способностям, каждому по потребностям!» (там же, с. 20).

Опираясь на разработанную в «Капитале» теорию воспроизводства и исходя из того, что распределение предметов потребления представляет собой лишь следствие распределения самих условий общественного производства, Маркс формулирует существенные особенности распределения совокупного общественного продукта в коммунистическом обществе: возмещение потребленных средств производства, расширение производства, резервный фонд; издержки управления, совместное удовлетворение потребностей, фонды для нетрудоспособных, индивидуальное потребление. В этой связи Маркс подвергает критике характерные для мелкобуржуазного социализма представления об уравнительном характере распределения в коммунистическом обществе.

Резюмируя своё учение о государстве, основанное на изучении опыта предшествующих революций и классовой борьбы в буржуазном обществе, Маркс в «К. Г. п.» впервые устанавливает историческую неизбежность особой стадии перехода от капитализма к коммунизму с соответствующей формой государства, решительно подчёркивая необходимость пролетарской диктатуры как важнейшей предпосылки революционного социалистического преобразования общества. «Между капиталистическим и коммунистическим обществом лежит период революционного превращения первого во второе. Этому периоду соответствует и политический переходный период, и государство этого периода не может быть ничем иным, кроме как революционной диктатурой пролетариата» (там же, с. 27).

В «К. Г. п.» Маркс развил также важнейшие вопросы тактики классовой борьбы пролетариата. Он резко выступил против включения в программу положения, будто по отношению к рабочему классу все остальные классы составляют «лишь одну реакционную массу», и показал, что это положение отрицает союз пролетариата и крестьянства. Маркс вскрыл реакционное содержание лассалевского «железного закона заработной платы», увековечивающего нищету пролетариата.

«К. Г. п.» относится к числу важнейших, основополагающих работ Маркса.

К его работе «К. Г. п.» непосредственно примыкает письмо Энгельса А. Бебелю от 18-28 марта 1875 по поводу того же проекта программы. Подвергнув критике тезис о надклассовом характере государства, Энгельс подчёркивает, что пролетариат нуждается в государстве прежде всего в интересах подавления своих противников. Мысли Маркса и Энгельса по вопросу о коммунистическом обществе и о государстве получили дальнейшее развитие в трудах В. И. Ленина, особенно в его работе «Государство и революция ».

В. С. Выгодский.

Большая советская энциклопедия. - М.: Советская энциклопедия . 1969-1978 .

• Критика
• Критика и самокритика

Смотреть что такое "Критика готской программы" в других словарях:

Критика Готской программы - Критика Готской программы работа Карла Маркса, написанная им в 1875 году. Традиционно относится к числу важнейших произведений марксизма. Первоначально не предполагалась к публикации, а потому вышла в свет уже после смерти Маркса в 1891… … Википедия

«КРИТИКА ГОТСКОЙ ПРОГРАММЫ» - программный документ науч. коммунизма, написанный К. Марксом в нач. мая 1875 в виде «Замечаний к программе германской рабочей партии». Работа представляет собой кри тич. разбор теоретич. ошибок, содержащихся в проекте программы… … Философская энциклопедия

"КРИТИКА ГОТСКОЙ ПРОГРАММЫ" - произведение К. Маркса; представляет собой критич. замечания на Проект программы Герм. рабочей партии, выработанный для объединит. съезда с. д. рабочей партии Германии (эйзенахцев) и лассальянского Всеобщего герм. рабочего союза в Готе в 1875 … Философская энциклопедия

«КРИТИКА ГОТСКОЙ ПРОГРАММЫ» - произведение К. Маркса (1875), в к ром сформулированы осн. положения науч. коммунизма о соц. революции, о переходном периоде от капитализма к социализму, о революц. диктатуре пролетариата, о двух фазах развития коммунистич. общества, о стратегии… … Атеистический словарь

Научный социализм - Эту страницу предлагается объединить с Научный коммунизм. Пояснение причин и обсуждение на странице Википедия:К объединению/18 августа 2012 … Википедия

Каждому по труду - Каждому по труду принцип распределения, который, согласно взглядам теоретиков социализма и коммунизма, установится в экономике первой фазы социализма, до его перехода во вторую фазу коммунизм. Принцип распределения по труду состоит в… … Википедия

КОММУНИЗМ - 1) утопическая концепция, отстаивающая возможность или даже необходимость построения в обозримом будущем совершенного общества, исключающего частную собственность, тяжелый, монотонный труд и неравенство людей; 2) будущее, совершенное в указанных… … Философская энциклопедия

МАРКС - (Marx) Карл, полное имя Карл Генрих (1818 1883) нем. философ, социолог и экономист, один из наиболее глубоких критиков капитализма и основателей современного социализма. Творчество М. оказало серьезное воздействие на социальную мысль и социальные … Философская энциклопедия

Германия - (лат. Germania, от Германцы, нем. Deutschland, буквально страна немцев, от Deutsche немец и Land страна) государство в Европе (со столицей в г. Берлин), существовавшее до конца второй мировой войны 1939 45. I. Исторический очерк … Большая советская энциклопедия

ГЕРМАНИЯ - (нем. Deutschland). *** *** *** Исторический очерк В истории Г. можно выделить след. осн. периоды: 1) первобытнообщинный строй на терр. Г. и начало зарождения классового общества (до 6 в. н. э.). 2) Раннефеодальный период (6 11 вв.), в котором… … Советская историческая энциклопедия

Значение слова "«Критика готской программы»"

«Критика готской программы», произведение К. Маркса, в котором содержатся важнейшие положения, подытоживающие развитие теории научного коммунизма и экономического учения марксизма за 30 лет. Написана в апреле - начале мая 1875 под названием «Замечания к программе германской рабочей партии» в качестве критического разбора проекта программы, подготовленного к объединительному съезду социал-демократов в Готе. Впервые опубликована в 1891 Ф. Энгельсом. Во 2-м изд. соч. К. Маркса и Ф. Энгельса работа напечатана в 19-м т.

На основе экономических исследований, проведённых в «Капитале» , Маркс в «К. Г. п.» даёт характеристику основных черт двух фаз коммунистического общества: первой, низшей фазы - социализма и высшей фазы - полного коммунизма. В коммунистическом обществе, основанном на общественной собственности на средства производства, - писал Маркс, - «... производители не обменивают своих продуктов; столь же мало труд, затраченный на производство продуктов, проявляется здесь как стоимость этих продуктов, как некое присущее им вещественное свойство, потому что теперь, в противоположность капиталистическому обществу, индивидуальный труд уже не окольным путем, а непосредственно существует как составная часть совокупного труда» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 19, с. 18). Вместе с тем на первой фазе коммунизма, когда общество выходит из недр капиталистического общества и поэтому сохраняет в экономическом, нравственном и умственном отношениях «родимые пятна» последнего, господствует принцип распределения по труду, т. е. по существу тот же принцип, который регулирует обмен товаров, принцип обмена эквивалентов: «... каждый отдельный производитель получает обратно от общества за всеми вычетами ровно столько, сколько сам дает ему» (там же). Социализм обеспечивает равенство людей по отношению к средствам производства, т. к. ликвидируется частная собственность на средства производства и эксплуатация человека человеком. Вслед за тем Маркс характеризует высшую фазу коммунистического общества, когда исчезнет порабощающее человека подчинение его разделению труда и вместе с тем противоположность между умственным и физическим трудом, «... когда труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни; когда вместе с всесторонним развитием индивидов вырастут и производительные силы и все источники общественного богатства польются полным потоком, лишь тогда можно будет совершенно преодолеть узкий горизонт буржуазного права, и общество сможет написать на своем знамени: Каждый по способностям, каждому по потребностям!» (там же, с. 20).

Опираясь на разработанную в «Капитале» теорию воспроизводства и исходя из того, что распределение предметов потребления представляет собой лишь следствие распределения самих условий общественного производства, Маркс формулирует существенные особенности распределения совокупного общественного продукта в коммунистическом обществе: возмещение потребленных средств производства, расширение производства, резервный фонд; издержки управления, совместное удовлетворение потребностей, фонды для нетрудоспособных, индивидуальное потребление. В этой связи Маркс подвергает критике характерные для мелкобуржуазного социализма представления об уравнительном характере распределения в коммунистическом обществе.

Резюмируя своё учение о государстве, основанное на изучении опыта предшествующих революций и классовой борьбы в буржуазном обществе, Маркс в «К. Г. п.» впервые устанавливает историческую неизбежность особой стадии перехода от капитализма к коммунизму с соответствующей формой государства, решительно подчёркивая необходимость пролетарской диктатуры как важнейшей предпосылки революционного социалистического преобразования общества. «Между капиталистическим и коммунистическим обществом лежит период революционного превращения первого во второе. Этому периоду соответствует и политический переходный период, и государство этого периода не может быть ничем иным, кроме как революционной диктатурой пролетариата» (там же, с. 27).

В «К. Г. п.» Маркс развил также важнейшие вопросы тактики классовой борьбы пролетариата. Он резко выступил против включения в программу положения, будто по отношению к рабочему классу все остальные классы составляют «лишь одну реакционную массу», и показал, что это положение отрицает союз пролетариата и крестьянства. Маркс вскрыл реакционное содержание лассалевского «железного закона заработной платы», увековечивающего нищету пролетариата.

«К. Г. п.» относится к числу важнейших, основополагающих работ Маркса.

К его работе «К. Г. п.» непосредственно примыкает письмо Энгельса А. Бебелю от 18-28 марта 1875 по поводу того же проекта программы. Подвергнув критике тезис о надклассовом характере государства, Энгельс подчёркивает, что пролетариат нуждается в государстве прежде всего в интересах подавления своих противников. Мысли Маркса и Энгельса по вопросу о коммунистическом обществе и о государстве получили дальнейшее развитие в трудах В. И. Ленина, особенно в его работе «Государство и революция» .

В. С. Выгодский.

Критика

Готской программы

ПРЕДИСЛОВИЕ Ф. ЭНГЕЛЬСА2

Публикуемая здесь рукопись - критика проекта програм­мы вместе с сопроводительным письмом к Бракке - была в 1875 г., незадолго до объединительного съезда в Готе от­правлена Бракке с просьбой показать ее Гейбу, Ауэру, Бебе­лю и Либкнехту и вернуть затем обратно Марксу. Так как партийный съезд в Галле4 поставил в порядок дня партии дискуссию по поводу Готской программы, то я полагаю, что с моей стороны было бы преступлением, если бы я и дальше продолжал откладывать опубликование этого важного доку­мента, пожалуй, самого важного из всех, относящихся к дан­ной дискуссии.

Но рукопись эта имеет еще и другое, более широкое значе­ние. В ней впервые ясно и четко выражено отношение Марк­са к той линии, которой придерживался Лассаль с того мо­мента, как он начал участвовать в агитации, и притом как к экономическим принципам Лассаля, так и к его тактике.

Беспощадная резкость, с какой Маркс анализирует здесь проект программы, неумолимость, с какой он высказывает сделанные им выводы, вскрывая недостатки проекта,- все это теперь, спустя пятнадцать лет, никого уже не может за­деть. Специфические лассальянцы существуют еще только за Границей в виде отдельных обломков, а от Готской програм­мы, как совершенно неудовлетворительной, отказались в

Галле даже ее творцы.

Тем не менее там, где это было возможно без ущерба для дела, я опустил некоторые резкие выражения и оценки, отно­сящиеся к отдельным лицам, заменив их точками. Маркс сам поступил бы так же, если бы публиковал теперь эту ру­копись. Ее местами резкий тон был вызван двумя обстоятель­ствами. Во-первых, Маркс и я срослись с германским движе­нием теснее, чем с каким-либо другим, так что решительный шаг назад, обнаружившийся в этом проекте программы, дол­жен был возмутить нас особенно сильно. Во-вторых, мы находились тогда - после Гаагского конгресса Интернацио­нала 5 едва прошло два года - в самом разгаре борьбы с Баку­ниным и его анархистами , которые возлагали на нас ответ­ственность за все, что происходило в германском рабочем движении, так что мы должны были ожидать, что нам при­пишут и тайное отцовство в отношении этой программы. Эти соображения теперь отпадают, а вместе с ними отпадает и не­обходимость тех мест, о которых идет речь.

Некоторые фразы заменены точками также и по цензур­ным соображениям. Там, где мне приходилось выбирать бо­лее мягкое выражение, я заключал его в прямые скобки. В остальном рукопись перепечатана дословно.

Фр. Энгельс

Печатается по тексту Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса, т. 22, стр. 95-96

К. МАРКС

ПИСЬМО В. БРАККЕ

Дорогой Бракке!

Нижеследующие критические замечания к объединитель­ной программе будьте добры по прочтении передать для оз­накомления Гейбу и Ауэру, Бебелю и Либкнехту. Я завален работой и вынужден переступать уже далеко за рамки рабо­чего времени, разрешенного мне врачами. Поэтому мне от­нюдь не доставило особого “удовольствия” исписать так много бумаги. Но это было необходимо для того, чтобы партийные друзья, для которых предназначается это сообщение, не истолковали впоследствии ложно те шаги, которые я, со своей стороны, должен буду предпринять.- Я имею в виду крат­кое заявление, которое Энгельс и я опубликуем после объеди­нительного съезда; мы заявим, что мы совершенно неприча­стны к указанной принципиальной программе и не имеем с ней ничего общего.

Это необходимо, так как за границей распространено за­ботливо поддерживаемое врагами партии мнение - мнение совершенно ложное,-будто мы тайно руководим отсюда дви­жением так называемой эйзенахской партии. Еще в своей недавно появившейся на русском языке книге Бакунин воз­лагает, например, на меня ответственность не только за все программы и т. д. упомянутой партии, но даже и за каждый шаг, сделанный Либкнехтом со дня его сотрудничества с На­родной партией.

Помимо того, мой долг не позволяет мне, хотя бы лишь посредством дипломатического молчания, признать програм­му, которая, по моему убеждению, решительно никуда не го­дится и деморализует партию.

Каждый шаг действительного движения важнее дюжи­ны программ. Поэтому, если нельзя было - а обстоятельства этого не допускали - пойти дальше эйзенахской программы, то следовало бы просто заключить соглашение о действиях против общего врага. Составляя же принципиальные про­граммы (вместо того чтобы отложить это дело до того момен­та, когда оно будет подготовлено более длительной совмест­ной работой), воздвигают тем самым перед лицом всего мира вехи, по которым люди судят об уровне партийного движе­ния.

Вожди лассальянцев пришли к нам потому, что их выну­дили к этому обстоятельства. Если бы им заявили с самого на­чала, что ни на какое торгашество принципами не пойдут, то они должны были бы удовлетвориться программой действия или организационным планом в целях совместного действия. Вместо этого им разрешают являться во всеоружии мандатов и, со своей стороны, признают эти мандаты обязательными, т. е. сдаются на милость или немилость тех, кто сам нуждает­ся в помощи. К довершению всего они созывают съезд еще до согласительного съезда, между тем как собственная пар­тия созывает свой съезд только post festum 1) Здесь явно стре­мились сорвать всякую критику и не дать опомниться собст­венной партии. Известно, что рабочих удовлетворяет самый факт объединения; но ошибаются те, кто думает, что этот минутный успех куплен не слишком дорогой ценой.

Впрочем программа никуда не годится и независимо от того, что она канонизирует лассалевский символ веры.

В ближайшее время я пришлю Вам последние выпуски французского издания “Капитала”. Печатание было на дол­гое время задержано запрещением французского правитель­ства. На этой неделе или в начале следующей книга будет го­това. Получили ли Вы 6 первых выпусков? Сообщите мне, по­жалуйста, также адрес Бернхарда Беккера, которому я тоже должен послать последние выпуски 6.

У книгоиздательства “Volksstaat” своеобразные нравы. Так, например, мне до сих пор даже не прислали ни одного экземпляра нового издания “Кёльнского процесса коммуни­стов” 7.

С сердечным приветом

Ваш Карл Маркс

К. МАРКС

ЗАМЕЧАНИЯ К ПРОГРАММЕ ГЕРМАНСКОЙ РАБОЧЕЙ ПАРТИИ

1. "Труд есть источник всякого богатства и всякой культуры, а так как приносящий пользу труд возможен лишь в обществе и при посредстве общества, то доход от труда принадлежит в неурезанном виде и на равных пра­вах всем членам общества”.

Первая часть параграфа: “Труд есть источник всякого богатства и всякой культуры”.

Труд не есть источник всякого богатства. Природа в та­кой же мере источник потребительных стоимостей (а из них-то ведь и состоит вещественное богатство!), как и труд, ко­торый сам есть лишь проявление одной из сил природы, чело­веческой рабочей силы. Приведенную выше фразу вы встре­тите во всяком детском букваре, и она правильна постольку, поскольку в ней подразумевается, что труд совершается при наличии соответствующих предметов и орудий. Но в социа­листической программе не должны допускаться подобные буржуазные фразы, обходящие молчанием те условия, кото­рые одни только и придают им смысл. Поскольку человек заранее относится к природе, этому первоисточнику всех средств и предметов труда, как собственник, обращается с ней как с принадлежащей ему вещью, постольку его труд становится источником потребительных стоимостей, а следо­вательно, и богатства. У буржуа есть очень серьезные осно­вания приписывать труду сверхъестественную творческую силу, так как именно из естественной обусловленности труда вытекает, что человек, не обладающий никакой другой собст­венностью, кроме своей рабочей силы, во всяком обществен­ном и культурном состоянии вынужден быть рабом других людей, завладевших материальными условиями труда. Толь­ко с их разрешения может он работать, стало быть, только с их разрешения - жить.

Но оставим уж эту фразу, как она есть, каковы бы ни были ее недостатки. Какого же заключения надо бы ожидать? Очевидно, следующего:

“Так как труд есть источник всякого богатства, то ни один член общества не может и присваивать себе богатство иначе, как присваивая продукт труда. Если же он сам не работа­ет, то он живет чужим трудом, и свою культуру он также приобретает за счет чужого труда”.

Вместо этого при помощи словечек “а так как” к первому предложению пристегивается второе, чтобы вывод сделать из этого второго предложения, а не из первого.

Вторая часть параграфа: “Приносящий пользу труд воз­можен лишь в обществе и при посредстве общества”.

Согласно первому положению, труд являлся источником всякого богатства и всякой культуры, а следовательно, ника­кое общество не возможно без труда. Теперь же мы узнаем, наоборот, что никакой “приносящий пользу” труд не возмо­жен без общества.

С таким же успехом можно было бы сказать, что только в обществе бесполезный или даже вредный для общества труд может стать отраслью промышленности, что только в обще­стве можно жить праздно и т. д. и т. д.,- короче, переписать всего Руссо.

А что такое “приносящий пользу” труд? Ведь это всего лишь такой труд, который достигает намеченного полезного результата. Дикарь (а человек - дикарь, после того как он перестал быть обезьяной), который убивает камнем зверя, собирает плоды и т. д., совершает “приносящий пользу” труд.

В-третьих. Заключение: “А так как приносящий пользу труд возможен лишь в обществе и при посредстве общества, то доход от труда принадлежит в неурезанном виде и на рав­ных правах всем членам общества”.

Вот так заключение! Если приносящий пользу труд воз­можен только в обществе и при посредстве общества, то до­ход от труда принадлежит обществу, а на долю отдельного рабочего придется из этого дохода лишь то, что не требуется на содержание “условия” труда - общества.

И в самом деле, во все времена защитники каждого дан­ного общественного строя выдвигали это положение. Прежде всего выступают притязания правительства и всего того, что к нему липнет,- ведь правительство является, мол, общест­венным органом для сохранения общественного порядка; за­тем следуют притязания различных видов частной собствен­ности, так как различные виды частной собственности состав­ляют, мол, основы общества, и так далее. Эти пустые фразы можно, как видите, вертеть и поворачивать как угодно.

Сколько-нибудь разумную связь первая и вторая части параграфа могут иметь лишь в следующей редакции:

“Источником богатства и культуры труд становится лишь как общественный труд”, или, что то же самое, “в обществе и при посредстве общества”.

Это положение бесспорно правильно, так как если обособ­ленный труд (предполагается, что его вещественные условия имеются налицо) и может создавать потребительные стоимо­сти, то ни богатства, ни культуры он создать не может.

Но столь же бесспорно и другое положение:

“По мере того как происходит общественное развитие труда и таким образом труд становится источником богатст­ва и культуры,- развивается бедность и обездоленность на стороне рабочего, богатство и культура на стороне нерабо­чего”.

Это - закон всей истории до настоящего времени. Следо­вательно, вместо общих фраз о “труде” и “обществе” нуж­но было ясно показать, как в современном капиталистическом обществе были, наконец, созданы те материальные и прочие условия, которые делают рабочих способными сокрушить это общественное проклятие и заставляют их это сделать.

На самом же деле весь этот параграф, неудачный по фор­ме, ошибочный по содержанию, вставлен здесь лишь для того, чтобы лассалевскую формулу о “неурезанном трудовом дохо­де” написать в качестве первого лозунга нa партийном зна­мени. Я еще вернусь к “трудовому доходу”, к “равному пра­ву” и пр., так как то же самое повторяется в несколько иной форме и дальше.

2. “В современном обществе средства труда являются монополией класса капиталистов. Обусловленная этим зависимость рабочего класса есть причина нищеты и по­рабощения во всех формах”.

Это заимствованное из устава Интернационала положение в данной “исправленной” редакции ложно.

В современном обществе средства труда составляют мо­нополию земельных собственников (монополия земельной собственности является даже основой монополии капитала) и капиталистов. В соответствующем пункте устав Интерна­ционала не называет ни того, ни другого класса монополи­стов. Он говорит о “монополии на средства труда, т. е. на ис­точники жизни”. Добавление “источники жизни” достаточно показывает, что в средства труда включена также и земля.

Исправление было сделано потому, что Лассаль по моти­вам, в настоящее время всем известным, нападал только на класс капиталистов, но не на земельных собственников. В Англии капиталист по большей части не является собст­венником даже той земли, на которой стоит его фабрика.

3. “Освобождение труда требует возведения средств труда в достояние всего общества и коллективного регу­лирования совокупного труда при справедливом распре­делении трудового дохода”.

“Возведение средств труда в достояние всего общества” (!) обозначает, по-видимому, их “превращение в достояние всего общества”. Но это лишь мимоходом.

Что такое “трудовой доход”? Продукт труда или же его стоимость? А в последнем случае, вся ли стоимость продукта или только та часть стоимости, которую труд присоединил к стоимости потребленных средств производ­ства?

“Трудовой доход” - расплывчатое представление, выдви­нутое Лассалем вместо определенных экономических поня­тий.

Что такое “справедливое” распределение?

Разве буржуа не утверждают, что современное распреде­ление “справедливо”? И разве оно не является в самом дело единственно “справедливым” распределением на базе совре­менного способа производства? Разве экономические отноше­ния регулируются правовыми понятиями, а не наоборот, не возникают ли правовые отношения из экономических? И раз­ве разные социалистические сектанты не придерживаются са­мых различных представлений о “справедливом” распреде­лении?

Чтобы знать, что в данном случае подразумевают под словами “справедливое” распределение, мы должны сопоста­вить первый параграф с этим параграфом. Последний пред­полагает такое общество, в котором “средства труда состав­ляют общественное достояние и совокупный труд регулиру­ется коллективно”, а в первом параграфе мы видим, что “доход от труда принадлежит в неурезанном виде и на рап­ных правах всем членам общества”.

“Всем членам общества”? Даже и неработающим? Где же тогда “неурезанный трудовой доход”? Только работаю­щим членам общества? Где же тогда “равное право” всех членов общества?

Но “все члены общества” и “равное право” - очевидно только фразы. Суть же дела в том, что в этом коммунистиче­ском обществе каждый работник должен получить лассалев-ский “неурезанный трудовой доход”.

Если выражение “трудовой доход” мы возьмем (шачала в смысле продукта труда, то коллективный трудовой доход окажется совокупным общественным продуктом.

Из него надо теперь вычесть:

Во-первых, то, что требуется для возмещения потреблен­ных средств производства.

Во-вторых, добавочную часть для расширения произ­водства.

В-третьих, резервный или страховой фонд для страхо­вания от несчастных случаев , стихийных бедствий и так далее.

Эти вычеты из “неурезанного трудового дохода” - эко­номическая необходимость, и их размеры должны быть опре­делены на основе наличных средств и сил, отчасти на основе теории вероятности, но они никоим образом не поддаются вычислению на основе справедливости.

Остается другая часть совокупного продукта, предназна­ченная служить в качестве предметов потребления.

Прежде чем дело дойдет до индивидуального дележа этой оставшейся части, из нее вновь вычитаются:

Во-первых, общие, не относящиеся непосредственно к производству издержки управления.

Эта доля сразу же весьма значительно сократится по сравнению с тем, какова она в современном обществе, и будет все более уменьшаться по мере развития нового об­щества.

Во-вторых, то, что предназначается для совместного удовлетворения потребностей, как-то: школы, учреждения здравоохранения и так далее.

Эта доля сразу же значительно возрастет по сравнению с тем, какова она в современном обществе, и будет все более возрастать по мере развития нового общества.

В-третьих, фонды для нетрудоспособных и пр., короче - то. что теперь относится к так называемому официальному призрению бедных.

Лишь теперь мы подходим к тому “распределению”, ко­торое программа, под лассалевским влиянием, так ограни­ченно только и имеет в виду, а именно к той части предметов потребления, которая делится между индивидуальными про­изводителями коллектива.

“Неурезанный трудовой доход” незаметно превратился уже в “урезанный”, хотя все удерживаемое с производителя как частного лица прямо или косвенно идет на пользу ему же как члену общества.

Подобно тому как исчезла фраза о “неурезанном трудо­вом доходе”, так исчезает теперь и фраза о “трудовом дохо­де” вообще.

В обществе, основанном на началах коллективизма, на общем владении средствами производства, производители не обенивают своих продуктов; столь же мало труд, затрачен­ный на производство продуктов, проявляется здесь как стои­мость этих продуктов, как некое присущее им веществен­ное свойство, потому что теперь, в противоположность капи­талистическому обществу, индивидуальный труд уже не окольным путем, а непосредственно существует как состав­ная часть совокупного труда. Выражение “трудовой доход”, неприемлемое и в настоящее время из-за своей двусмыслен­ности, теряет таким образом всякий смысл.

Мы имеем здесь дело не с таким коммунистическим об­ществом, которое развилось на своей собственной основе, а, напротив, с таким, которое только что выходит как раз из капиталистического общества и которое поэтому во всех отношениях, в экономическом, нравственном и умственном, сохраняет еще родимые пятна старого общества, из недр ко­торого оно вышло. Соответственно этому каждый отдельный производитель получает обратно от общества за всеми выче­тами ровно столько, сколько сам дает ему. То, что он дал обществу, составляет его индивидуальный трудовой пай. Например, общественный рабочий день представляет собой сумму индивидуальных рабочих часов; индивидуальное ра­бочее время каждого отдельного производителя - это достав­ленная им часть общественного рабочего дня, его доля в нем. Он получает от общества квитанцию в том, что им доставле­но такое-то количество труда (за вычетом его труда в пользу общественных фондов), и по этой квитанции он получает из общественных запасов такое количество предметов по­требления, на которое затрачено столько же труда. То же са­мое количество труда, которое он дал обществу в одной фор­ме, он получает обратно в другой форме.

Здесь, очевидно, господствует тот же принцип, который регулирует обмен товаров, поскольку последний есть обмен равных стоимостей. Содержание и форма здесь изменились, потому что при изменившихся обстоятельствах никто не мо­жет дать ничего, кроме своего труда, и потому что, с другой стороны, в собственность отдельных лиц не может перейти ничто, кроме индивидуальных предметов потребления. Но что касается распределения последних между отдельными производителями, то здесь господствует тот же принцип, что и при обмене товарными эквивалентами: известное количест­во труда в одной форме обменивается на равное количество труда в другой.

Поэтому равное право здесь по принципу все еще являет­ся правом буржуазным, хотя принцип и практика здесь уже не противоречат друг другу, тогда как при товарообмене обмен эквивалентами существует лишь в среднем, а не в каж­дом отдельном случае.

Несмотря на этот прогресс, это равное право в одном от­ношении все еще ограничено буржуазными рамками. Право производителен пропорционально доставляемому ими труду;

равенство состоит в том, что измерение производится равной мерой - трудом.

Но один человек физически или умственно превосходит другого и, стало быть, доставляет за то же время большее количество труда или же способен работать дольше; а труд, для того чтобы он мог служить мерой, должен быть определен по длительности или по интенсивности, иначе он перестал бы быть мерой. Это равное право есть неравное право для нерав­ного труда. Оно не признает никаких классовых различий, потому что каждый является только рабочим, как и все дру­гие; но оно молчаливо признает неравную индивидуальную одаренность, а следовательно, и неравную работоспособность естественными привилегиями. Поэтому оно по своему содер­жанию есть право неравенства, как всякое право. По своей природе право может состоять лишь в применении равной меры; но неравные индивиды (а они не были бы различны­ми индивидами, если бы не были неравными) могут быть из­меряемы одной и той же мерой лишь постольку, поскольку их рассматривают под одним углом зрения, берут только с одной определенной стороны, как в данном, например, случае, где их рассматривают только как рабочих и ничего более в них не видят, отвлекаются от всего остального. Далее: один рабо­чий женат, другой нет, у одного больше детей, у другого мень­ше, и так далее. При равном труде и, следовательно, при рав­ном участии в общественном потребительном фонде один по­лучит на самом деле больше, чем другой, окажется богаче другого и тому подобное. Чтобы избежать всего этого, право, вместо того чтобы быть равным, должно бы быть неравным.

Но эти недостатки неизбежны в первой фазе коммунисти­ческого общества, в том его виде, как оно выходит после дол­гих мук родов из капиталистического общества. Право нико­гда не может быть выше, чем экономический строй и обуслов­ленное им культурное развитие общества.

На высшей фазе коммунистического общества, после того как исчезнет порабощающее человека подчинение его разде­лению труда; когда исчезнет вместе с этим противополож­ность умственного и физического труда; когда труд переста­нет быть только средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни; когда вместе с всесторонним развитием индивидов вырастут и производительные силы и все источники общественного богатства польются полным потоком, лишь тогда можно будет совершенно преодолеть узкий гори­зонт буржуазного права, и общество сможет написать на сво­ем знамени: Каждый по способностям, каждому по потребно­стям!

Я остановился более обстоятельно на “неурезанном тру­довом доходе”, с одной стороны, и на “равном праве” и “спра­ведливом распределении” - с другой, для того чтобы пока­зать, какое большое преступление совершают, когда, с одной стороны, стремятся вновь навязать нашей партии в качестве догм те представления, которые в свое время имели некото­рый смысл, но теперь превратились в устарелый словесный хлам, а с другой стороны, желают извратить реалистическое понимание, с таким трудом привитое партии, но теперь уже пустившее в ней корни, идеологическим правовым и прочим вздором, столь привычным для демократов и французских социалистов.

Помимо всего вышеизложенного, было вообще ошибкой видеть существо дела в так называемом распределении и де­лать на нем главное ударение.

Всякое распределение предметов потребления есть всегда лишь следствие распределения самих условий производства. Распределение же последних выражает характер самого спо­соба производства. Например, капиталистический способ про­изводства покоится на том, что вещественные условия произ­водства в форме собственности на капитал и собственности на землю находятся в руках нерабочих, в то время как масса об­ладает только личным условием производства - рабочей си­лой. Раз элементы производства распределены таким обра­зом, то отсюда само собой вытекает и современное распреде­ление предметов потребления. Если же вещественные условия производства будут составлять коллективную собственность самих рабочих, то в результате получится также и распреде­ление предметов потребления, отличное от современного. Вульгарный социализм (а от него и некоторая часть демо­кратии) перенял от буржуазных экономистов манеру рас­сматривать и трактовать распределение как нечто независимое от способа производства, а отсюда изображать дело так, будто социализм вращается преимущественно вокруг во­просов распределения. Но когда истинное отношение дав­ным-давно уже выяснено, к чему же снова возвращаться вспять?

4. “Освобождение труда должно быть делом рабочего класса, по отношению к которому все остальные классы составляют

Первая строфа взята из вступительных слов устава Ин­тернационала, но подверглась “исправлению”. Там сказано:

“Освобождение рабочего класса должно быть делом самих ра­бочих”, здесь же, напротив, “рабочий класс” должен освобо­дить - что? - “труд”. Пойми, кто может.

Зато, как бы в виде возмещения, следует антистрофа - лассалевская цитата чистейшей воды: “по отношению к кото­рому (рабочему классу) все остальные классы составляют лишь одну реакционную массу”.

В “Коммунистическом манифесте” сказано: “Из всех классов, которые противостоят теперь буржуазии, только пролетариат представляет собой действительно революцион­ный класс. Все прочие классы приходят в упадок и уничто­жаются с развитием крупной промышленности, пролетариат же есть ее собственный продукт” 8.

Буржуазия, как носительница крупной промышленности, рассматривается здесь как революционный класс по отноше­нию к феодалам и средним сословиям, стремящимся удер­жать за собой все те социальные позиции, которые созданы устарелыми способами производства. Следовательно, они не образуют вместе с буржуазией лишь одну реакционную массу.

С другой стороны, пролетариат революционен по отноше­нию к буржуазии, потому что он, выросши сам на почве крупной промышленности, стремится лишить производство того капиталистического характера, который старается уве­ковечить буржуазия. Но “Манифест” при этом добавляет, что “средние сословия” становятся революционными “постольку, поскольку им предстоит переход в ряды пролетариата”.

С этой точки зрения, следовательно, опять-таки бессмыс­лица, будто по отношению к рабочему классу они “вместе с буржуазией” и вдобавок еще с феодалами “составляют лишь одну реакционную массу”.

Разве на последних выборах заявляли ремесленникам, мелким промышленникам и т. п., а также крестьянам: “по отношению к нам вы с буржуа и феодалами образуете лишь одну реакционную массу”?

Лассаль знал “Коммунистический манифест” наизусть так же, как его правоверные последователи знают состав­ленные им священные писания. И если он так грубо исказил “Манифест”, то сделал это лишь для того, чтобы оправдать свой союз с абсолютистскими и феодальными противниками против буржуазии.

Кроме того, к вышеуказанному параграфу премудрое лассалевское изречение вообще притянуто за волосы, без всякой связи с этой нелепо “исправленной” цитатой из устава Интернационала. Здесь перед нами просто наглая выходка, и уж, конечно, отнюдь не неприятная г-ну Бисмарку, одна из тех дешевых дерзостей, которыми промышляет берлин­ский Марат 9.

5. “Рабочий класс действует для своего освобождения прежде всего в рамках современного национального госу­дарства, сознавая, что необходимым результатом его стремлений, которые общи рабочим всех культурных стран, будет международное братство народов”.

В противоположность “Коммунистическому манифесту” и всему предшествующему социализму, Лассаль подходил к рабочему движению с самой узкой национальной точки зре­ния. Ему в этом подражают,- и это после деятельности Ин­тернационала!

Само собой разумеется, что рабочий класс, для того что­бы вообще быть в состоянии бороться, должен у себя дома организоваться как класс и что непосредственной ареной его борьбы является его же страна. Постольку его классовая борьба не по своему содержанию, а, как говорится в “Ком­мунистическом манифесте”, “по форме” является националь­ной. Однако “рамки современного национального государст­ва”-к примеру, Германской империи-сами в свою оче­редь находятся экономически “в рамках мирового рынка”, политически - “в рамках системы государств”. Любому куп­цу известно, что германская торговля есть в то же время и внешняя торговля , и величие г-на Бисмарка состоит как раз в проведении известного рода международной политики.

К чему же сводит германская рабочая партия свой ин­тернационализм? К сознанию, что результатом ее стремле­ний будет “международное братство народов”. Эта фраза, заимствованная у буржуазной Лиги мира и свободы, должна сойти за эквивалент международного братства рабочих клас­сов разных стран в их совместной борьбе против господст­вующих классов и их правительств. Итак, о международных функциях германского рабочего класса-ни слова! И это все, что ему предлагают противопоставить своей собственной буржуазии, братски объединившейся уже против него с бур­жуазией всех других стран, и международной заговорщиче­ской политике г-на Бисмарка!

Поистине, интернационализм программы стоит еще бес­конечно ниже, чем интернационализм партии свободной торговли. И та тоже утверждает, что результатом ее стрем­лений будет “международное братство народов”. Но она и делает кое-что для того, чтобы сделать торговлю международной, и отнюдь не удовлетворяется сознанием того, что все народы у себя дома занимаются торговлей.

Международная деятельность рабочего класса разных стран не находится никоим образом в зависимости от суще­ствования “Международного Товарищества Рабочих”. По­следнее было лишь первой попыткой создать для этой дея­тельности центральный орган, попыткой, которая благодаря данному ею толчку оставила неизгладимые результаты, но которую в ее первой исторической форме после падения Па­рижской Коммуны нельзя было дальше проводить.

Бисмарковская “Norddeutsche” имела полное право воз­вестить к удовольствию своего хозяина, что германская ра­бочая партия в новой своей программе отреклась от интер­национализма 10.

“Исходя из этих принципов, германская рабочая пар­тия добивается всеми законными средствами свободного государства - и - социалистического общества: упразд­нения системы заработной платы вместе с ее железным законом - и - эксплуатации во всех ее формах; устране­ния всякого социального и политического неравенства”.

К “свободному” государству я вернусь дальше. Итак, германская рабочая партия должна впредь ве­ровать в “железный закон” Лассаля! Чтобы найти ему место в программе, допускают бессмыслицу, говоря об “устране­нии системы заработной платы (следовало бы сказать: си­стемы наемного труда) вместе с ее железным законом”. Если я устраняю этот наемный труд, то, естественно, я устраняю и его законы, будь они “железные” или мягкие, как губка. Но борьба Лассаля против наемного труда вращается почти исключительно вокруг этого так называемого закона. Поэто­му, чтобы доказать, что лассальянская секта победила, “си­стема заработной платы” должна быть уничтожена “вместе с ее железным законом”, а не без него.

Как известно, в “железном законе заработной платы” Лассалю не принадлежит ничего, кроме слова “железный”, заимствованного им из гётевских “вечных, железных, вели­ких законов” 2). Слово “железный” - это ярлычок, по кото­рому узнают друг друга правоверные. Но если я принимаю закон с его лассалевским штемпелем, а следовательно, и в лассалевском смысле, то я вынужден также принять и лассалевское обоснование его. Что же оно представляет собой? Как показал Ланге уже вскоре после смерти Лассаля, это - (проповедуемая самим Ланге) мальтусовская теория наро­донаселения11. Но если эта теория правильна, то устранить “железный закон” я уж никак не могу, даже сто раз устра­нив наемный труд, потому что закон этот властвует тогда уже не только над системой наемного труда, но и над всякой общественной системой. Опираясь как раз на эту теорию, экономисты уже больше пятидесяти лет доказывают, что социализм не может устранить нищеты, обусловленной са­мой природой, а может лишь сделать ее всеобщей, равномер­но распределив ее по всей поверхности общества!

Но все это еще не самое главное. Совершенно независи­мо от ложного понимания Лассалем этого закона, поистине возмутительный шаг назад заключается в следующем.

Со времени смерти Лассаля в нашей партии пробило себе дорогу научное понимание того, что заработная плата явля­ется не тем, чем она кажется, не стоимостью - или ценой - труда, а лишь замаскированной формой стоимости - или цены - рабочей силы. Этим самым раз навсегда опрокиды­вались как буржуазное понимание заработной платы, так и вся критика, направленная до тех пор против этого понима­ния, и ясно устанавливалось, что наемному рабочему раз­решают работать для поддержания своего собственного су­ществования, т. е. разрешают жить лишь постольку, по­скольку он известное количество времени работает даром в пользу капиталиста (а следовательно, и его соучастников по пожиранию прибавочной стоимости); что той осью, во­круг которой вращается вся система капиталистического про­изводства, является стремление увеличить этот даровой труд путем удлинения рабочего дня или путем поднятия произ­водительности труда, соответственно - путем большего на­пряжения рабочей силы и т. д.; что, следовательно, система наемного труда является системой рабства, и притом раб­ства тем более сурового, чем больше развиваются общест­венные производительные силы труда, безразлично, лучше или хуже оплачивается труд рабочего. И вот теперь, после того как это понимание все более и более прокладывает себе путь в нашей партии, возвращаются назад к догмам Лас­саля, хотя теперь-то должны были бы знать, что Лассаль не понимал, что такое заработная плата, и вслед за бур­жуазными экономистами принимал видимость за сущность дела.

Это равносильно тому, как если бы рабы, открыв, на­конец, тайну своего рабства, подняли восстание, а один из них, весь еще во власти устаревших представлений, вписал бы в программу восстания: рабство должно быть уничтожено, потому что при системе рабства продовольствование рабов не может подняться выше определенного, весьма низкого мак­симума!

Один уже тот факт, что представители нашей партии способны были совершить такое чудовищное покушение на распространенное в партийных массах понимание,- не по­казывает ли одно это, с каким преступным легкомыслием, с какой бессовестностью приступили они к делу составления компромиссной программы!

Вместо неопределенной заключительной фразы в конце параграфа: “устранение всякого социального и политичес­кого неравенства”, следовало сказать, что с уничтожением классовых различий само собой исчезнет и всякое вытекаю­щее из них социальное и политическое неравенство.

“Чтобы проложить путь к разрешению социального вопроса, германская рабочая партия требует учреждения производительных товариществ с государственной по­мощью под демократическим контролем трудящегося на­рода. Производительные товарищества как в промышлен­ности, так и в земледелии должны быть вызваны к жиз­ни в таком объеме, чтобы из них возникла социалистиче­ская организация совокупного труда”.

Следом за лассалевским “железным законом заработ­ной платы” - целительное средство того же пророка. “Путь пролагается” ему достойным образом. На место существую­щей классовой борьбы ставится фраза газетных писак о “социальном вопросе”, к “разрешению” которого “пролага­ется путь”. Вместо процесса революционного преобразова­ния общества “социалистическая организация совокупного труда” “возникает” из “государственной помощи”, оказыва­емой производительным товариществам, которые “вызывают­ся к жизни” государством, а не рабочими. Это вполне до­стойно фантазии Лассаля, будто с помощью государственных субсидий можно так же легко построить новое общество, как новую железную дорогу!

Еще по теме «КРИТИКА ГОТСКОЙ ПРОГРАММЫ»:

1. 3.2. Разработка готской проблемы в советской науке 1920-х - середины 1950-х гг.
2. Готский вопрос в Германии накануне и в годы Второй мировой ВОЙНЫ’
3. P. МУРРИ. O ПРОГРАММЕ-МАКСИМУМ И ПРОГРАММЕ- МИНИМУМ ХРИСТИАНСКОЙ ПАРТИИ. 1901 г.
4. Постановка целей обучающих программ и программ подготовки для сотрудников организации
5. Муниципальная программа по ПРОВЕДЕНИЮ КАПИТАЛЬНОГО РЕМОНТА МНОГОКВАРТИРНЫХ ДОМОВ - ПРОГРАММА ПРЕДОСТАВЛЕНИЯ СУБСИДИЙ