Лингвистическое исследование. Религиозные теории происхождения языка

В научной среде существуют споры есть ли у религии свой язык или нет? Разные авторы придерживаются разных позиций.

С одной стороны, у религии существует свой собственный язык и терминология, которая больше нигде не встречается, с другой стороны, человек всегда мыслит в языковых категориях, мышление всегда сопряжено с языком, таким образом, религиозный язык выступает в качестве одной из составляющей языковой системы вообще, а значит, не обладает самостоятельностью

С точки зрения семиотики (науки о знаках), язык и религия - это две самобытные знаковые системы, обладающие своим содержанием и своим способом передачи этого содержания.

С точки зрения философии, язык и религия - это две формы общественного сознания в ряду таких других форм отображения мира в сознании людей, как искусство, мораль, право, повседневное (или обыденное) сознание, науки и технологии и др.

По характеру своего содержания язык и религия занимают в ряду других форм общественного сознания крайние точки: это полярные противоположности. Язык заключает в себе самую простую, элементарную картину мира; религия - самую сложную, при этом в содержание религии входят компоненты разной психической природы (чувственно-наглядной, логической, эмоциональной, интуитивной, трансцендентной). Язык выступает как предпосылка и универсальная форма, оболочка всех других форм общественного сознания; религия - как универсальное содержание, исторически первый источник, из которого развилось все последующее содержание общественного сознания. Можно сказать, что язык - это универсальное средство, техника общения; религия - это универсальные смыслы, транслируемые в общении, заветные смыслы, самые важные для человека и общества.

Несмотря на полярную противоположность планов содержания языка и религии, между ними существуют сложные взаимосвязи - в силу их глубокой укорененности в сознании человека, укорененности, восходящей к истокам человеческого в человеке.

=> Религиозно-конфессиональные факторы играли (и играют!) выдающуюся роль в судьбах языков и, шире, в истории человеческой коммуникации. Это понятно, если принять во внимание только что сказанное: религия - это заветные для человечества смыслы.

=> Труднее увидеть и объяснить обратную зависимость - религии от языка. Конечно, эта зависимость не такая прямая и определенная, как конфессиональный фактор в истории литературных языков.

Однако парадоксальным образом "заветные смыслы" оказывались как бы неотделимыми от тех слов, на которых они впервые были сказаны. Это создавало внутреннюю и "множественную", едва ли не с каждым словом связанную, зависимость "заветных смыслов" от своей языковой формы. Поэтому в истории религий вопросы языка часто приобретали жизненную важность. Перевод Писания на новые языки нередко приводил не к распространению учения, а к его видоизменению. Потребность в новых переводах или новых толкованиях могла оказаться и проявлением и фактором различных еретических и диссидентских движений.

Драматизм и парадоксальность связи языка и религии в том, что язык, будучи "всего лишь" коммуникативной техникой, оказывался способным быть предпосылкой (одной из предпосылок) и формой проявления религиозных противоречий, что, в конечном счете, вело к изменениям в содержании "заветных смыслов".

В основе этой связи языка и религии лежит не случайность или недоразумение архаического сознания. Дело в том, что религия - это область повышенного внимания к слову.

Религия мыслится верующими как с в я з ь между высшей и вечной сущностью (Абсолютом, Богом, богами) и людьми. Эта связь состоит в том, что Абсолют с о о б щ и л людям самое главное знание и между Абсолютом и людьми установился своего рода д о г о в о р: люди стремятся жить, руководствуясь главным знанием, полученным от Бога, и надеясь на его помощь, поддержку, награду свыше, в том числе в некоторых религиях - надеясь на иную, вечную жизнь. В самых разных религиях в круг ключевых значений входят понятия, связанные с передачей информации: Откровение, слово Бога, заповедь, завет, пророчество, благая весть, вестник, посланник, пророк, Священное Знание… История религий состоит в движении и изменении некоторой специальной информации - в ее территориальном распространении или сокращении, в ее той или иной трансляции - передаче, пересказе, переводе, перетолковании, разъяснении. Именно в сфере религии впервые, но во весь рост встала проблема понимания - т.е. та проблема, ради которой существует филология.

Во взаимоотношениях языка и религии есть своя логика, свои парадоксы и драматизм, заключенные в соединении понятий "стихия" и "культура" - стихия культуры . Стихия - от той глубины человеческого, в которую уходят корни языка и религии. Культура - потому что в религии и языке коренятся все начала человеческой культуры.

1. Религиозное мышление движимо страстным интересом к условиям связи с сакральным миром, поэтому оно оперирует не столько "объективными значениями", сколько "экзистенциальными смыслами". Знание Бога - это не эпистема Божественного самобытия (такой предмет вообще непостижим), а вера в благодать Божью, дарованную всем тварям. Верующие чаше говорят не об Абсолюте как таковом, а о Его витальной значимости для людей. В этом смысле язык религии можно назвать "храмом Абсолюта". Совместно с языком хозяйства язык религии образует лингвистический фундамент общественной жизни, придает личному бытию трансцендентный смысл, обусловливает стратегические ценностные ориентации индивидов. Язык религии есть материальная оболочка религиозного мышления, непосредственная действительность религиозной мысли в ее знаково-символических воплощениях - в формах устных и письменных сакральных текстов, а также речеоперативных действий с ними. Мыслить можно только те религиозные предметы, которые уже зафиксированы языком религии. Религиозные термины главным образом обозначают четыре группы ценностей: а) абсолютную ценность (Бог); б) ценности предельных целей (Царство Божие, бессмертие души, рай); в) земные средства достижения этих целей (религия, церковь, вера, культ); г) ценности повседневной жизни, сакрализованные религией. Мир как целое или любая его важная часть мысленно раздваивается в религиозном сознании на воспринимаемые предметы-знаки и сверхчувственные значения этих знаков.
2. Религиозные символы сопряжены с сакральными идеалами и организуют язык религии. Символы в теологии и философии - это такие предельные "вершины", с высот которых универсум всякий раз по-новому обозревается и проблематизируется теоретическим разумом. Бытийное и когнитивное в них синкретически слиты. Символ "вообще" есть образ, раскрывающий скрытый смысл, а религиозный символ - это явление абсолютных тайн. Когда тог или иной обозначенный предмет наделяется особо ценным смыслом, то умственное оперирование знаком этого предмета начинает выходить за рамки привычного рационального мышления и становится уже мышлением символическим. Знаки могущества, величия и непостижимости несут на себе отпечатки сакральности, с ними ассоциируются образцы (идеалы), табу и страсти обладания.
3. Идея бесконечного неразрывно связана с природой человека, поэтому для всего ограниченного наш ум ищет первоначала и первообразы в бесконечном. Именно символика бесконечного придает смысл всему конечному, через нее Абсолют получает свою акцидентальную видимость и кажимость. Религиозная символика ориентирована на ценности добра и зла, сакрализует творящие и разрушительные силы. Символ, связывая верующего с Божеством, опосредует отношение между абсолютным и относительным. Теоретическое объяснение пропорции абсолютного и относительного в символе зависит от характера символизации абсолютной реальности, а также от веры в Абсолют и в истинность признаваемой картины мира. Символизации подлежит не только творящая мощь Абсолюта, но и разрушительная сила хаоса, бездны, тьмы. Если о тайне подлинного добра говорят вечно, то и страдают от сознания усиливающейся зловредности хаоса тоже неопределенно долго.Каждый отдельный символ, как маяк, по-своему ориентирует и направляет религиозный опыт, а единая система символов позволяет верующим преодолевать ощущение потока жизни как иррационального хаоса.
4. В религии Божество сакрализуется и эмоционально переживается а в философии Абсолют исследуется предметно - как универсум, проявляющийся в единстве всех его многообразных свойств и отношений. Различают символы первого, второго и третьего порядков. Религиозный символ третьего порядка наделен трансцендентным смыслом, нераздельно слитым с образом, но не тождественным ему. Такой символ не поддается рассудочной дешифровке и требует вживания в него. В философии и науке символизация основывается на отстраненной аналитической позиции внешнего сравнения и сопоставления. В мифе и религии символизируемое непосредственно включено в наше переживание. Религиозные символы служат важным условием генерирования такого рода экзистенциальных переживаний. Вместе с тем в любом символе ощущается нечто недоступное однозначному рациональному истолкованию, и поэтому невозможно исчерпывающе объяснить ни один священный символ.
5. Существуют два сорта религиозных высказываний - о трансцендентных событиях ("Вначале Бог создал небо и землю") и о фактах ("Земля была безвидна и пустынна"). Первые не подлежат научным оценкам, а вторые вполне проверяемы научными критериями. В языке религии различают вероисповедальные утверждения, имеющие смысловой характер, и несмысловые высказывания, к числу которых относятся религиозные перформативы. (не описывают нечто существующее и не являются истинными или ложными, а заключают в себе творческое намерение создать что-нибудь, выражают просьбу, эмоцию или волю).
6. Конфессиональные языки относятся к числу авторизованных полуискусственных наречий. У их истоков стоят великие пророки. В них преображается обыденные значения этнического языка, удаляется от обиходной речи, наделяется атрибутикой совершенства и вечности. Язык религии крайне многозначен, избыточен, неточен, полон аналогий и метафор. Поэтому религиозное мышление есть "темная мудрость": а) с одной стороны, оно судит о вещах бесконечных и трансцендентных, таит в себе бездну смыслов, невыразимую глубину и мудрость; б) с другой стороны, религиозная мысль, по сути, неопределенна, а кредо и принципы разных конфессий плохо соизмеримы между собой.
7. Конфессиональная литература складывается постепенно: записывается устно проповедуемое учение, признается канон, затем он, далее он дополняется и складывается теолгия с оформленными нормами.
8. Иудеохристиане объявляют общечеловеческий праязык божественным по происхождению: в начале было творящее Слово Божье, затем Адам присвоил истинные имена всем творениям. С тех пор живет вера в слитность слова и предмета; в слове - его морфемах, звучании, написании, смысле и значении - до сих пор ищут разгадку всех тайных сущностей мира и человека. Узнать настоящее имя предмета - значит овладеть сутью предмета.

ЯЗЫК РЕЛИГИИ - символическая система, репрезентирующая содержание религиозного сознания; образована культовым языком и совокупностью языковых стратегий, свойственных религиозной формации в целом или отдельным конфессиям. Уже в архаических обществах складываются два типа языка: обыденный язык, т.е. язык повседневного общения, и культовый язык. Формирование культового языка обусловлено типичной для магического сознания операцией отождествления слова как вербального аналога обозначаемого объекта с самим объектом и представлением - слово заключает в себе сущностные качества объекта, разделяет с ним общую судьбу. На этом основании действия со словами, обозначающими религиозные объекты, воспринимаются как взаимодействие с самими объектами. Культовый язык включает особую лексику - названия ритуальных действий и предметов, имена деифицированных существ, особые звуки, формулы, др. вербальные компоненты. Многие слова, входящие в состав культовой лексики, табуированы для употребления в обыденной речи; некоторые слова обыденного языка имеют в контексте культового языка совершенно особый смысл. Все это придает лексике культового языка особый, «инаковый» по отношению к обыденному языку характер, фундирует его статус экстраординарного, внеповседневного - священного феномена, соответствующего реалиям иночеловеческого мира. Культовый язык отличается от обыденного не только в лексическом отношении, но и своей прагматикой, т.е. способом употребления, коммуникативными моделями. Использование культового языка может быть строго обусловлено временными рамками, пространственными координатами (напр., пределами храма), ритуальными действиями, особенностями религиозной группы и др. ситуативными обстоятельствами. Употребление культового языка без соблюдения установлен г чх правил приводит, согласно религиозным преде "и млениям, к профанации языка и деградации его силы. Обычно каждое культовое сообщество вырабатывает свой культовый язык (в архаических культурах - культовые языки мужских и женских групп, охотников, воинов, тайных обществ, шаманов и др.). Сложный мир религиозной жизни находит свое отражение в многообразии языковых стратегий, которые вырабатывают разные религиозные культуры, группы и индивиды. В развитых религиях культовый язык унифицируется, множественность культовых языков сокращается, однако не исчезает совсем. Большинство поздних религий придерживается стратегии сохранения культового языка: напр., в католицизме - латынь, в индуизме - санскрит; в рус. православии - церковнославянский (старославянский) язык, существование которого предопределило специфическое «двуязычие» (диглоссию) традиционной рус. культуры. Церковнославянский язык выступал языком христианской веры, литургии и «высокой» культуры - языком священным, единственно уместным при богослужении, при изложении высоких истин и передаче возвышенных чувств; рус. язык занимал положение языка повседневного общения и обыденного опыта. Стратегия «двуязычия» (диглоссии) сохраняется не только в церковной жизни, но в современной рус. культуре, особенно в литературном языке. Особую языковую стратегию представляет эсхрология - ритуальное сквернословие. Специфические языковые стратегии представлены глоссолалией, вербальным поведением юродивых и практикой коанов. Речи юродивых нередко имели вид маловразумительных высказываний, восклицаний, мычания: их речь - «словеса мутна», по свидетельству средневекового автора. Язык «мутных словес» юродивых имел значение особого средства, на котором изрекаются истины, не выразимые посредством прямолинейных суждений. Такое восприятие выражало типичную для многих религий идею о том, что слово, язык - данности посюстороннего, человеческого мира - выступают преградой для развития представлений об инаковости той абсолютной реальности, к которой религиозное сознание стремится как к истинному бытию. Действительно, трансляция психоментальных религиозных феноменов, напр. данностей религиозного опыта, в стихию языка зачастую имеет своим следствием деформацию смыслов. В завершенном выражении тенденция минимизации значимости языка как средства выражения высших истин приводит к стратегии отказа от вербальных актов - стратегии молчания, особенно характерной для мистицизма. Она предполагает переход от вербальных средств выражения содержаний религиозной ментальности к стратегии невербальных символических языков, напр. языку жестов, визуальных образов и т.д. Однако остаться безглагольным религиозное сознание в целом не может. Вне слова оно не может ни осознать собственную идентичность, ни обрести полноту надындивидуальной духовной формации. Поэтому быть высказанным - необходимое условие его существования. С изучением Я. р. связана, прежде всего, философия языка религии - область знаний, исследующая сущностные свойства Я. р., специфику семантики и прагматики религиозного дискурса. Формирование этой области имеет длительную историю, уходящую в лингвистические штудии религиозных мыслителей и философов. Значительный вклад в понимание проблем Я. р. внесен герменевтикой (Ф. Шлейермахер, Х. -Г. Гадамер, и др.); П. Рикер совместил герменевтический подход с феноменологическим методом и акцентировал внимание на метафорической, символической природе Я. р. и священного текста, которые в различных интерпретациях могут открывать неограниченное многообразие своих смыслов. Л. Витгенштейн поставил проблемы смысла понятий Я. р., правил его употребления, отношения к др. типам языка, соответствия выражений Я. р. подлинной сущности религии. Он выдвинул положение о том, что понятия Я. р. на самом деле не выражают подлинную суть религии, которая трансцендентна по отношению к говорящему субъекту. Под влиянием идей Витгенштейна в русле аналитической философии сформировалась аналитическая философия религии, занявшая критическую позицию по отношению к богословским трактовкам Я. р. и стимулировавшая лингвистический поворот в философии религии. А.П. Забияко

ОСНОВНЫЕ ВЕРСИИ ПРОИСХОЖДЕНИЯ РЕЛИГИИ. МИРОВЫЕ РЕЛИГИИ

культура и религия - не случайные и внешние соседи. Внутренне они слитны с самого начала истории человечества. На раннем этапе культуры формирующееся сознание человека было мифологическим по своему содержанию и форме. Историки культуры свидетельствуют, что у ее истоков для наших предков были почти неотличимы факт и вымысел, наблюдение и иллюзия, реалия и воображение, действительность и легенда, практическое действие и магический ритуал, очевидность и миф. Такова мифология - мироощущение детства человечества. Массу своих архетипов (не столько в знаниях, сколько в верованиях) культура вынесла именно из мифологии. Один из таких архетипов - вера в чудесное.Общество меняется несравненно быстрее, нежели религия. На ранних этапах развития человечества власть религии особенно выходила за ее непосредственные границы. Вплоть до позднего Средневековья Церковь охватывала едва ли не все культурные сферы. Она была одновременно школой и университетом, клубом и библиотекой, лекторием и филармонией. Эти учреждения культуры вызваны к жизни практическими нуждами общества, но их истоки находятся в лоне Церкви и во многом именно ею вскормлены. Пожалуй, сильнее всего религия влияла на становление и развитие национального самосознания, на культуру этноса. Повсеместно быт и традиции формирующегося этноса, его язык и предания, даже сам строй национального мышления, окрашены верованиями предков. Их очаги, жилища, могилы составляли единое целое с жертвенниками. Первоисточник этнического самосознания - не только кровное родство, совместный труд и общежитие, но и общие ритуалы на святилищах. В язычестве особенно глубоки корни сознания и подсознания этноса. Религиозное (в том числе языческое) наследие этносов стало одним из компонентов глобальных цивилизаций Запада и Востока. Что же до России (Евразии по своим истокам и географическому положению), то ее культура, пожалуй, богаче большинства западных государств проявлениями язычества.

Мы рассмотрим три основные концепции происхождения религии.

Первая концепция была сформулирована в околоцерковных кругах и вошла в историю изучения религии как концепция «прамонотеизма». Она утверждает, что сначала существовала вера в единого Бога. Сведения об этом периоде якобы находят в древних источниках. Затем, в силу того что все народы развивались своим путем, вера в единого Бога была забыта и заменена верой во многих богов. И только на следующем этапе у некоторых народов восстанавливается первоначальная вера в единого Бога.

Это точка зрения не подтверждается конкретными исследованиями. Археологические раскопки показывают, что в первобытном обществе люди поклонялись стихийным силам природы, которые олицетворялись в виде большого количество богов. Этот факт находит отражение и в мифологии. Затем, по мере классового разделения общества и появления государства, во главе которого стоял один человек, в общественном сознании складывается представление о том, что существует единый Бог на небе, как единый правитель на земле.

Вторая концепция утверждает, что существовал безрелигиозный период в истории человечества. Она основывается на предположении, что первобытный человек был слабо развит интеллектуально и не мог сформировать абстрактные представления о богах или божественных, сверхъестественных силах. Однако все исследования первобытных племен: археологические, этнографические и др. - показывают, что у всех племен существовали, хотя бы в зачаточном состоянии, элементы религиозных верований. Прежде всего об этом говорят захоронения. Останки животных находят в беспорядочном состоянии, в то время как человеческие - покоятся с соблюден нем определенных правил. Это говорит о существовании веры в потустороннюю жизнь, которая так или иначе связана с настоящим.

Третья концепция основывается на данных современной науки. Согласно ей простейшие формы религиозных верований существовали уже 40 тыс. лет назад. Именно к этому времени относится появление человека разумного, который был способен к созданию определенного рода абстракций. О существовании религиозных воззрений в то время говорит практика захоронения первобытных людей, а также пещерные рисунки. Эти факты свидетельствуют о наличии у первобытного человека веры в большое количество богов, которые воплощали в себе стихийные силы природы.

Термин «анимизм» (от лат. «anima») – душа, дух, который в самом общем смысле трактуется, как вера в существование душ и духов.

Английский мыслитель Тейлор стал использовать термин анимизм для обозначения своей научно – философской теории, согласно которой источник происхождения религии находится в сновидениях, галлюцинациях, смерти, наблюдения за которыми привели «неразвитого человека» к мысли о существовании другого, столь же реального мира, как этот. Сущность этой теории состоит в том, что защитники ее стараются уяснить развитие религиозного сознания человечества из первоначального предкопочитания. Пытаясь объяснить эти явления, «дикари – философы», по мнению Тейлора, додумались до идеи души, как маленького двойника, сидящего в каждом человеке, а затем по аналогии приписали также души животным, растениям и всем неживым предметам. Так постепенно складывалась вера в одушевление всей природы, что в последствие породило высшие формы религии.

Тейлор выдвинул идею о том, что анимизм есть наиболее примитивная стадия в развитии религии. Согласно его воззрениям, созерцание первобытными людьми снов, трансов и. т. д, в сочетании с неспособностью рационального объяснения этих явлений приводило к олицетворению этих сил.

По сути Тейлор не создал никакой строгой последовательности и аргументированной научно – философской системы знаний о происхождении религии.

Дж. Фрейзера(магиякак первоначальная форма религии), внёсший огромный вклад в изучение тотемизма,магиии трансформации религиозных верований на протяжении истории человечества

ПРЕАНИМИЗМ (от лат. pre – пред, anima - душа) - религиоведческий термин, появившийся в работах английских антропологов (Р. Маретта и др.), которые в полемике со сторонниками теории анимизма как первоначальной формы религии утверждали, что древнейшие верования строятся не столько на анимистических представлениях, сколько на основополагающем чувстве присутствия в мире сверхъестественной силы. Р. Маретт допускал, что данное чувство и сопровождающее его переживание страха могут «предшествовать» анимизму как его психологическая предпосылка и даже как историческая ступень становления религиозности, и в этом смысле архаическое чувство присутствия в мире сверхъестественной силы может быть обозначено как П. Маретт утверждал, что воздействие сверхъестественной силы получает в архаическом сознании два измерения - позитивное и негативное. Мана - позитивный аспект сверхъестественной силы.

Э. Дюркгейм (1858–1917) разрабатывал свою теорию религии на основе изучения тотемизма в АвстралииОн связывает религию не с социальным неравенством или властью, а с обществом в целом: религия есть ответ на определенные условия существования, она отвечает важным социальным потребностям. Источник религии – само общество, и поэтому она существует вне зависимости от существования или несуществования Бога и потустороннего мира.. Дюркгейм считал, что именно тотемизмредставляет такую “элементарную форму” религии.Тотем – животное или растение, которое рассматривается группой, образующей социальное целое (у австралийских аборигенов – клан), как ее общий предок и покровитель, как то, что отличает эту группу от всех других, как ее символ, священное.

Магия - совокупность обрядов и действий, связанных с верою в возможность сверхъестественного влияния на окружающий мир.

Фетишизм - поклонение материальным предметам ближайшего окружения человека как наделенным сверхъестественными свойствами.

Тотемизм - комплекс обрядов и верований, связанный с представлениями о сверхъестественной связи человека и отдельных социальных коллективов с животными и растениями.

Анимизм - вера в самостоятельное сверхъестественное существование души и духов, как своеобразных «двойников» человека, животных, растений, явлений природы.

Шаманизм - особый комплекс обрядов и ритуалов, связанный с верованиями, и сверхъестественные способности и возможности древних служителей культов - шаманов.

Политеи́зм (от греч.πολύς, «многочисленный, много» + греч.θεός, «Бог, божество» - «многобожие » ) - системаверований,религиозное мировоззрение, основанное наверев нескольких божеств, обычно собранных впантеонизбоговибогинь. Политеизм является религиозной системой и типомтеизма, в рамках которого, политеизм противостоитмонотеизму- вере в единогоБога, иатеизму- отрицающему существование единого Бога и любых других богов.

Национальные религии - это религии, что распространенные и обращены к некой нации, народности, этноса. Эти религии часто сопровождают процесс становления и развития этнической общности и уже вследствие этого выступают как составляющие его истории. Иногда они связаны со становлением национальной государственности, их функционирования переплетается с функционированием государственных органов, что дает основания называть их национально-государственными (конфуцианство, иудаизм).

характерным особенностям национальных религий можно отнести:

1. Наличие в том или ином виде идеи “богообранності” данного народа.

2. Наличие в том или ином виде ограничений на контакты (совместная деятельность, брак и т.д.) с представителями других конфессий.

3. Специфическая обрядность (культ).

4. Ритуалізація бытового жизни (преобразование в обряд какой бытовой акции, например, “меква” в иудаизме).

5. Национальные религии отражают общественно-политические условия жизни данного народа (конфуцианство и императорский строй в Китае, индуизм и кастовый разделение общества в Индии).

6. Национальные религии отражают менталитет и психологию своего народа.

Наиболее характерными для типа национальных религий можно назвать конфуцианство, даосизм, синтоизм, индуизм, иудаизм, а раньонаціональні - древнегреческая, древнеегипетская, древнеиндийская.

МИРОВЫЕ РЕЛИГИИ Эти религии принесли представление о равенство единоверцев перед Богом или Абсолютом, о возможности выхода за пределы определенных традиционных культур, связанных с национально-государственными идеологиями Всемирным религиям присущ ярко выраженный прозелитизм - пропагандистская активность, их проповедь носит межэтнический и космополитический характер, что позволило им пересечь государственные границы.

БУДДИЗМ древняя из трех мировых религий является буддизм, который существует более 2500 лет Буддизм возник в северной части полуострова Индостан, в долине реки Ганг в VI-V веке до не, то есть на пять веков ран нише от христианства и на двенадцать столетий раньше ислама Буддизм сыграл важную роль в культурно-историческом развитии человечества, он продолжает оказывать значительное влияние на образ жизни значительной части населения Японии, Шри-Ланки, Бирмы, Таиланда, Китая, Монголии и других стран Южной, Восточной и Юго-Восточной Азии В мире, по разным подсчетам, насчитывается от 300 до 600 млн будд истидистів. Сидхартха Гаутама, Шакьямуни (Шакья и Гаутама - родовые имена, муни - мудрец), годы жизни которого примерно 567-480 гг до рождения Христа.

Буддизм является особой мировой религией, оно в основном сосредоточено на земной страдании и освобождении от него; он указывает путь к спасению, к преодолению страданий Главное внимание было уделено индивидуальном спасения каждого человека, его личной, праведном пути

истинах: истину страдания (жизнь есть страдание), истину причины (жажда жизни), истину освобождения (можно освободиться от страдания), истину пути (существует восьмеричный путь избавления от страданий) Этот путь включает следующие принципы: правильные взгляды, правильная решимость, правильная речь, правильное поведение, правильный образ жизни, правильное усилие, правильная внимание, правильная сосредоточенность

Исла́м (араб.الإسلام‎‎ ) -монотеистическаяавраамическаямировая религия. Слово «ислам» переводится как «предание себя Богу», «покорность», «подчинение» (законамАллаха) . В арабском языке слово «ислам» - отглагольное существительное, образованное отглаголаسلم, который означает «быть благополучным», «спасаться», «сохраняться», «быть свободным» . В шариатскойтерминологии ислам - это полное, абсолютное единобожие, подчинение Аллаху, Его приказам и запретам; отстранение отмногобожияипридания сотоварищей Аллаху.

Исторически ислам возник в VII векевпроповедяхМухаммеда, который являетсяпророкомдля мусульман. Согласно учению исламапророкиипосланники, в том числе посланные ранееМуса(Моисей) иИса ибн Марьям(Иисус Христос), отправлялись к разным народам для наставления народов на путь кединобожиюи до эпохи Мухаммеда, однако, как считают мусульмане, со временем люди стали впадать в заблуждения, а некоторые стали искажать веру, внося вСвященные Писаниясвои собственные взгляды. Мухаммед, которому Аллах ниспослал своё священное учение -Коран, главную священную книгу ислама - считается в исламе самым великим пророком, замыкающим череду из посланных ранее пророков и посланников.

Приверженцев ислама называют мусульманами. Язык богослужения -классический арабский. В мире на данный момент насчитывается, по разным оценкам, от около 1,2 -1,3 до 1,57 млрд. мусульман (т. е. 22,74% населения Земли) . Исламские уммыохватывают более 120 стран, в основном в Западной, Южной и Юго-Восточной Азии и Северной Африке, из которых в 35 составляют большинство населения, а в 28 странах являются государственной религией-Египет,Саудовская Аравия,Марокко,Кувейт,Иран,Ирак,Пакистани другие .

православие - 74 %

католицизм - 1 %

протестанты - 1 %

иудаизм - 1 %

ислам - 7 %

буддизм - <1 %

индуизм- <1 %

другое - <1 %

ни к какому вероисповеданию - 10 %

атеист - 5 %

отказ от ответа - 0 %

затрудняюсь ответить - 2 %

Геннадий Целковский

За последнее время на сайте «Религия в Украине» можно было познакомиться с рядом публикаций о соотношении украинского языка, религии и нации. Александр Саган поднимал тему этно-религиозного комплекса и влияния языка на его формирование, Инна Яворская показывает влияние литературного украинского языка на нациообразование, игумен Феогност в статье «Якою мовою молитися Богу?» и Илья Бей в статье «К вопросу о церковнославянском: что с ним делать дальше?» пишут о функционировании церковнославянского языка в новых исторических условиях. Наконец, недавняя статья Владислава Головина «Хочу «петь разумно», или Что мы теряем с переводом богослужения?» вызвала шквал откликов и комментариев.

Отметим, что 9 ноября отмечается праздник украинского языка и украинской филологии, при этом украинские филологи в интерпретации языкового процесса упускают несколько важных философских и культурологических аспектов. Формирование украинской нации нередко сводится к развитию и институализации украинского языка одного стандарта, что, в принципе, не далеко от истины, но упрощает исторический процесс до филологизации нациообразования и языкового редукционизма. Язык является одним из критериев в определении племени, этноса и нации. И этническая, и политическая нации в своем определении имеют "единство языка". Но всегда ли язык являлся ключевым в определении границ государства и доминирующей идентификации?

Тот же Драгоманов в работе про свободу совести пишет, что до 17 столетия в Европе главным идентификатором было вероисповедание.

Сегодня украинский язык как государственный – безусловно, это вопрос существования Украины. Но было ли так всегда?

В упрощенном варианте украинский язык имеет такую цепь происхождения:

1. Дохристианский период: индо-европейский – протославянский – праславянский;

2. Княжеский период: славянский (древнерусский) + церковнославянский + местные диалекты (племенные + завоеванные неславянские племена);

3. Литовско-Польский период: древнерусский (литовский административный) + церковнославянский + праукраинский + польский;

4. Казацький период: староукраинский (проста мова) + польский + церковнославянский + руський (руська мова, которая в 17 столетии окончательно стала канцелярным, административным языком);

5. От Петра 1 до 1812 г.: украинский (проста мова) + русский официальный + русский простонародный + польский;

6. 19 столетие: проста мова + русский литературный + русский простонародный + украинский литературный + французский;

7. Советский период: украинский + русский + диалекты (западноукраинские);

8. Современность: русский + украинский + суржик + английский.

Данная схема не несет абсолютной научной достоверности, автор составил ее с эвристической целью – для демонстрации нелинейности языкового процесса и его неоднозначности в формировании украинского народа. Разнообразия языков и диалектов, которые использовались украинцами и их предками, является зеркалом гетерогенных процессов на территории Украины, которое отражает этническую, стратификационную неоднородность праукраинского народа.

Если обратиться к этнографическим работам Миклухо-Маклая, то на примере полинезийских народов можно увидеть такую особенность, как большую диверсификацию диалектов в зависимости от географического расстояния: ближайшие деревни имеют в своих лексиконах несколько различных терминов, при дальнейшем удалении лексикон становится все более различным пока на расстоянии в несколько сот километров туземцы уже не понимают друг друга. Таким образом, в догосударственный период, не могло существовать единого языка, вернее – он существовал только в диалектных формах. Языковая карта Европы от Бискайского залива до Урала – это не обособленные языковые группы, а плавный переход индоевропейской семьи в лексиконе от области к области, что накладывается на языки местных доиндо-европейских народностей и на языки пришлых угорских и тюркских народностей. На такую географическую палитру языков накладывается и стратификация общества – языки элиты и остального населения могли быть как диалектно, так и концептуально разными. Можно пойти дальше и сказать, что элиты говорили на другом языке именно в целях отличия себя от простого народа (отсюда появилось понятие "простой язык"), к тому же часто элита говорила на другом языке, потому что имела иноземное происхождение (ср. франкоязычные завоеватели Британии).

На языковое разнообразие в горизонтальном и вертикальном измерениях накладывается и сегментное языковое разнообразие – церковнославянский язык был гомилетическим, богослужебным, интерправославным (в славянском православии) и языком Библии для всех православных славян. Церковнославянский язык появляется в миссионерских целях и приобретает звание "священного" языка, тогда как на Западе была популярна идея "Триязычия", выдвинутая Исидором Севильским, которая заключалась в возможности трансляции Божьего слова только тремя языками: древнееврейским, греческим и латынью. Против данной концепции обрушился патриарх Фотий, который осудил данные идеи как "ересь Триязычия". Возможно одной из причин этого послужила как раз миссионерская деятельность братьев солунских, которые создавали именно в это время алфавит на основе староболгарского языка.

Идея священности языка настолько же давняя, насколько древни религии писания. Там где присутствует Слово Бога, Аллаха или же какого-либо божественного бытия, всегда ставится вопрос о сакральности языка, на котором обращается Бог. Исторически разводятся понятия "священные языки" и "профетические языки", как видно из названия, то священными называются те языки, на которых были составлены священные писания, то есть: древнееврейский (Ветхий завет, Тора), древнегреческий (Новый завет, Септуагинта), латынь (Вульгата); арабский (Коран), санскрит (Веды), пали (Типитака), Фарси-Зенд (Авеста). В свою очередь, к профетическим языкам относятся те языки, на которых Бог обращался к пророкам: арамейский, древнееврейский, арабский. Конечно, сложно говорить о родном языке Бога, если исходить из концепции его всеведения, скорей всего на священность языка указывает историческая, филологическая традиция.

В христианстве проблема языка поднимается и в Ветхом завете и в Новом завете. Если не касаться вопроса "логосности" христианства, центрального вопроса канона священных текстов, авторства, то есть многочисленных вопросов филологии – науки, которая получила большой импульс из библиеведческих исследований, – а просто обратится к проблеме языка как этнического образования, то в Ветхом завете центральным событием является история о Вавилонской башню и смешении народов. Не отталкиваясь от исторического объяснения этого события, когда оно объясняется имперских характером Вавилона, использованием "гастарбайтеров", а обращаясь к внутреннему смыслу Библии, то разнообразие языков – это наказание за желание (гордыню) добраться до Неба и разрушить взаимопонимание людей. Если обратититься к гумбольдтовскому определению языка как институализированной картине мира или к теории языковой относительности Сепира-Уорфа, то получается, что Бог создал неисчерпаемый мир смыслов, на которые не хватит и тысячей жизни, чтобы их познать. Священные языки, искусственные языки (Эсперанто как проект Бахаи, например) – это, на самом деле, тоска по праязыку. Логика сторонников единого языка, использования одного священного языка (в первую очередь, латынь) заключается в следующем: обращение ко Христу – это возврат к адамовым временам, в догреховность, что в лингвистическом плане подразумевает использование одного языка для одного народа – христианского (народ как сакральная общность), например, латынь или русский.

Но в самом христианстве, в Новом завете, сами лингвистические вопросы разрешаются в нисхождении Святого Духа, в пятидесятнице: посвященные обретают дар говорения на других языках (глоссалалейн с греч.: глосса – язык, лалейн – говорить). Таким образом, первые христиане через благодать от Святого духа преодолевают вавилонское смешение языков. Существует три концепции глоссолалиев: 1. апостолы обрели дар говорения иностранными языками, 2. апостолы говорили на своем языке, но понимали их все иноязычные, 3. апостолы говорили на "другом" языке, в смысле не на человеческом, а на "ангельском". Если третья концепция ключевая в харизматических неопятидесятнических церквях, то классической версией все ж таки принимается первая теория – апостолы заговорили именно на известных человечеству языках. Также, словами ап. Павла "ни еллина, ни иудея", снималась (в идеале) этнорелигиозная связка, которая в истории культуры известна как язычество. Хотя иудаизм не относится к язычеству, но тождество еврея и иудея сложилось исторически.

Благодаря статье А.Н. Сагана, можно ознакомиться с образованием этнического православного комплекса в Древнерусском государстве. Не вдаваясь в детали образования двоеверья, христианско-языческого синкретизма и т.д, можно сосредоточиться на языковых аспектах прихода-принятия христианства на территории Украины. Хрестоматическим является определение, что христианство принесло новые смыслы в старые праздники и культовые особенности, С.С. Аверинцев в своей энциклопедической статье "Христианская мифология" показывает, что в каждом конкретном этносе христианство трансформировалось в соответствии с языковой картиной мира. Говоря аппаратом М. Хайдеггера, христианство в новообращенных странах язычило язычеством, то есть до каждого нового члена Церкви христианство обращалось категориальным аппаратом язычества. Но, вытеснив старые смыслы новыми, христианство использовало язык (язык как понятийный аппарат) опять таки язычества. Смех или неприятие, которые вызывают африканские христианские культы, не был бы настолько распространен, если бы люди понимали, что формирование православного христианства на Руси или католицизма в Европе это абсолютно идентичные процессы с христианизацией Африки или Амазонии. С точки зрения христианина первых веков, наше православие вызывало бы те же чувства, что и африканское христианство. Применив когнитивный подход к принятию христианства в Киевской Руси, мы можем говорить, что христианство столкнулось не только с новым языком, оно столкнулось со связкой язык-сознание, и, проходя через когнитивные механизмы славянина, приобретало новые значения. Грубо говоря, христианство – это символ, который приобретает значения в зависимости от индивидуальных особенностей (опыт, язык, культура, ментальные структуры) реципиента, не теряя при этом своего смысла.

Опять же, ключевым становится вопрос использования этнических языков: католицизм не рискует запустить механизм полисемиозиса христианства на территории Европы переводами Библии на европейские языки и делает это за счет утверждения единого богослужебного, научно-теологического, литературного языка – латыни. Наверное, это будет слишком упрощенно, но Реформация и трансляция христианства на этнических языках – это гомогенный процесс. Православие получало свою "реформацию" в каждом конкретном случае, в каждой новой языковой среде. Но, в отличии от протестантизма, православие не нуждается в догматических реформах в каждом этническом случае. Свой протестантизм Русская Церковь получила в 18 веке, когда появляются христовщина, скопчество, одной из причин чего послужила, по мнению крупного исследователя вышеупомянутых сект А.А. Панченко, Елизаветинский перевод Библии.

Церковнославянский язык, с которого мы начали экскурс в проблематику, повлиял на формирование как русского (в большой мере), так и украинского (в меньшей мере) языков. Миссионерствуя на понятном славянам языке, Кирилл и Мефодий надеялись на создание своеобразной латыни для Славянского мира. И, в какой то мере, им это удалось. Церковнославянский язык, влияя на языки всех православных стран, постепенно консервируется и становится менее понятным для населения. Но меняется отношение к богослужебному языку. Если, в период распространения христианства, на первом плане была именно понятность и доступность текста Библии народу, то с окончательного утверждения христианства на Руси, церковнославянский язык как-будто бы освящался своей непонятностью. То есть превалирование обрядовой чистоты над пониманием обряда снимает вопрос об использовании разговорной или литературной формы русского языка в пользу церковнославянского языка, как одного из элемента христианского обряда, который не может рассматриваться в отрыве от традиции, поскольку одна из функций обряда это коммуникация между поколениями и подтверждение социальной идентичности.

Хотя, безусловно, и украинский, и русский также влияли на изменения церковнославянского языка. Современные исследования показывают достаточно большой процент прихожан – противников перехода богослужения на родной язык: "Как, служба будет идти на том языке, на каком я с соседом ругаюсь?!". С точки зрения социологии религии, можно говорить о том, что сохранность церковнославянского языка в церкви – это геттоизация православия, сведение его к традиционализму. Хотя, в данном случае, автор не претендует на полноценное освещение вопроса. Вопрос о языке богослужение должен приниматься экспертным православным сообществом, но составить две модели можно и сейчас: 1 модель – остается церковнославянский язык, 2 модель – богослужение РПЦ переводится на местные языки. Некоторые моменты освещает игумен Феогност, но не надо забывать про цивилизационный проект Патриарха РПЦ – "Русский мир", что не может не требовать единого богослужебного языка на едином православном пространстве. Многие говорят про этнофилетизм или, даже, национализм "Русского мира". Без сомнения, "Русский мир" отходит от "чистого" христианства (было ли оно когда-нибудь), но все-таки "Русский мир" это как "Исламизм" – этно-политико-религиозно-ценностной проект. То есть в одной концепции происходит сжатие всех концепций организации общества: нация, религия, культура. Конечно, "Русский мир" выгоден Кремлю. Что он может предложить православной Европе, когда господствует идея нация-государство, напирать на те идентификаторы, которые одинаковы – религия, ценности, (и День Победы) поэтому РПЦ сейчас невыгодно переходить на русский язык богослужения.

Если отталкиваться не только от христианства, но и от таких великих религий как Ислам и Индуизм, то языковые аспекты там играют также не последнюю роль. Ислам последовательно придерживается одного профетического и священного языка, языка пророка – арабского. Коран считается священным только на этом языке, и все ритуальные действия проводятся только на этом языке. Распространение ислама способствовало распространению и арабского языка. Современный исламский мир, с точки зрения языковой карты, является проектом трех языковых групп: арабской, персидской, тюркской, что порождает различные правовые (таррикаты), богословские, политико-религиозные течения. Каждая из этих групп образовывала свои политико-религиозные образования: халифат, султанат и и.д. При иранской династии институт халифата почти сводится на нет, а при османах султан и халиф – это один и тот же человек. Но при этом не изменяется роль арабского языка в культе. Табуированная непереводимость Корана на другие языки заставляла проводить либо политику арабизации, как средства утверждения арабо-исламского господства, либо, в случае преобладания неарабского этноса, недоступности чтения Корана большинству населения. Это порождало большое внимание и почет к ученым людям с одной стороны, с другой стороны, это приводило только к ритуальному заучиванию основных сур, необходимых для молитвы. Исламская догматика не трансформировалось в зависимости от языковых сред, куда попадал Коран, но также как и христианство, ислам имеет свои этнические измерения. Поэтому такое внимание у неарабских мусульман к традиционным системам права – шариату. И, возможно, (авторское мнение), застывание и консервирование ислама происходит тогда, когда с главной арены мусульманского мира уходят арабы и приходят тюрки, которые в массе своей не владели арабским, а переводить для богослужебных и миссионерских целей мусульманские священные тексты не разрешено.

Еще одной интересной иллюстрацией роли языка в религии является индуизм. Сами тексты – Веды имеют сверхъестественное происхождение, они навеянные (шрути) и устно перенесены преданиями мудрецов до периода Кали-юга, когда и зафиксированы письменно. Санскрит, язык вед, приобретает священное значение. Чтение Вед, также как и чтение Торы – это космогонический акт. Если чтение Торы в определенной обстановке – это постоянное напоминание народу Израиля о его бедствиях, причинах и путях спасения, то мы можем говорить и о социальном конструировании. Под социальным конструированием автор понимает действия (в данном случае символические), направленные на самосохранение общности. Чтение текста – это речь, язык в действии. Магичность слова, которое вызывает к жизни реальность, четко характеризует термин "брахман". Всем известно, что брахман – это бог-универсальный принцип, религиозный текст, жрец. Этимология слова брахман раскрывает первоначальное значение: брахман – сильное слово. Таким образом, "сильное слово" эволюционирует в понятие "универсальный принцип, бог", источником сильного слова является жрец из варны браминов. Брамины (источник речи) постулируют в определенной обстановке универсальный принцип, что ставит браминов выше индуистских богов, которые подчиняются этому принципу. Засвидетельствовано, что брамины грозились богам нечтением священного текста в случае каких-то форс-мажоров.

Понятно, что только на языке священного текста возможно ритуальное чтение, также как и в чтении Торы, Корана, человек находится в сакральном лингвистическом пространстве и его звуки это не просто сотрясание воздуха, а космические акты. Этимологический анализ слова religio кроме классических определений "благочестие" и "восстанавливать связь" предлагает вариант "читать".

Язык и нация: Как показывает история, из священных языков только арабский язык стал национальным языком. Также примечательно национальное конструирование евреев через обращение к ивриту (Бен-Йехуда). Национальные государства возникают в Новое время. Конечно, современная гуманитаристика говорит, что национальное государство это нововременной проект. Нация (не важно: этническая или политическая) – очень удобный инструмент организации общества на современном этапе истории. Ключевым критерием по определению нации является язык, о чем мы и говорили выше.

Нацией в средневековом университете называли студенческое землячество. Поскольку в Средневековье главным маркером идентификации были стратификация (классовость) и конфессиональность, то вопрос национальной идентичности играл второстепенную роль. Говоря про карту средневековых государств, можно сказать, что границы государства заканчивались не там, где заканчивался язык, а там, до куда мог доехать князь или король и встретить соседнего князя. Например, Киевская Русь – это такое образование, которое сформировалось возможностью княжеской дружины (не важно какой этнической принадлежности, хазарской, варяжской или славянской) держать в подчинении окрестные племена (летописные племена), не говоря уже про народы, находящиеся на ступень ниже в культурном развитии (чудь, мерь, весь). Если на Западе князь встречался с польским королем, где-то там и определилась граница, а на Северо-востоке лежали бескрайние просторы, что делало границу там отсутствующей. Это отображается в функционировании нескольких языков в Киевской Руси, а именно: естественное диалектное разнообразие простого народа, использование какого-то одного законсервированного языка в управлении (язык господствующего этноса), священный (богослужебный) язык. Язык господствующего этноса в Украине 17 века хорошо иллюстрируется простонародным обозначением "ляхи". Дело в том, что ляхами называли не поляков, а панов-землевладельцев, несмотря на их этническую принадлежность. Отношение к простому языку со стороны казацкой элиты конца 17 века – старшины, можно увидеть на примере литературы, казацкие поэты составляли стихи на польском языке, он считался красивее и более приспособленным для выражения прекрасного. Поэтому нельзя говорить о "запроданстве", просто идея литературного национального языка появится намного позже.

С появлением абсолютизма и постреформации, на первое место выходит языковая (синонимично до этнической) идентификация. Нация – это те, кто говорит на одном языке. Поэтому, не язык – национальный проект, а нация – языковый проект. Вернее сказать, на основе одного языка в Новое время конструируется нация, а следствием этого является появление литературного языка. Когда Иван Котляревский писал на украинском языке, он не думал, что он пишет на литературном языке – это было писательская игра: "а напишу-ка я на языке, на каком крестьяне разговаривают". Многое он дополнил и в лексикологическом и в грамматическом плане, но, в целом, задумка удалась и Котляревский здорово повеселил Петербург – так, как сейчас нас веселит Лесь Подеревянский.

Ни в коем случае, автор не хочет показаться украинофобом. Любая нация – это языковый конструкт, который наполнен и другими категориями. Французская революция утверждает идею политической нации (так же как и США), отвергая этническое происхождение "гражданина". Французский язык – это идентификатор французкости. Но тогда же были заложены другие принципы государственного конструирования – происходит приватизация языковой принадлежности. Европейский союз является примером наднационального конструкта, который основывается не на языковой или религиозной принадлежности, а на ценностной идентификации, что зафиксировано в Берлинской декларации и в Стокгольмских критериях. То есть европейские государства в истории – это и религиозные образования, и языковые образование, и ценностные образования.

Украинский язык, как и все другие языки, проходит сложный путь эволюции и он не находится в конце этого пути. Суржик является естественным продуктом синкретизма нескольких языковых сред. Его можно оценивать негативно или позитивно, но он выполняет ту роль, которую когда выполняла "проста мова", то есть средством общения простого народа. Русский язык является не просто конкурентом украинского языка, он имеет неоспоримо большие преференции в силу исторических особенностей распространения и современных средств массовой информации. Лозунгирование и призывы любить украинский язык не имеет под собой фактической деятельности: создания качественной литературы, кинопроизводства, популяризации и т.д. Можно обратиться к опыту японского языкового национализма. В Японии существует культ языка, многие исследователи указывают на то, что после Второй мировой войны, языкизм – как идеология, сконструированная вокруг японского языка, заменил милитаризм, политический синтоизм. Сильный монолингвизм Японии закрепляется на государственном уровне: существуют праздники, посвященные японскому языку; по выходным крутятся передачи, посвященные истории языка и т.д. Любовь к родному языку надо воспитывать и показывать примером.

Путем языковой идентификации пошел и Пакистан, который начал культивировать язык урду на противовес хинди и арабскому. Чувствуя свой партикуляризм по отношению к Индии, Пакистан не мог пойти и по пути исламизации, наилучшим выходом оказалось конструирование нации вокруг язака урду. На него были сделаны переводы и религиозной литературы, и светской. И недаром в пакистанских кругах поднимается вопрос о снятии исключительности арабского языка в Коране.

Язык является не только способом коммуникации и, даже, не картиной мира, он является маркером социальной идентичности, несет в себе часть человеческой природы. Взаимосвязь этнического и священного языков находится не только в плоскости использования языка, но и ценностных измерениях языка. Место языка в культуре четче артикулируется в религии, чем в науке. Религии понимают не только коммуникативные, а и когнитивные, аккумулятивные функции языка.

Стремление вытеснить священные языки из их естественной среды обитания – религии – появилось под влиянием культурных тенденций последних 500 лет. Автор не утверждает о неправильности позиции признания богослужения на родных языках, но все-таки религиозное сознание, которое постулирует мир сакральный и мир обыденный, мирской, не очень легко смирится с использованием одного языка, который будет одновременно и разговорным, и богослужебным.

Алпатов В.М. Япония: язык и культура. – М. "Муравей". – 2003.

Богачевська І.В. Християнська наративна традиція: методологія філософсько-релігієзнавчого дослідження. К.: Світ Знань, 2005. – 235с.

Бородай С.Ю. Др.-инд. brahman: границы мифопоэтического и философского. – [електроний ресурс] – режим доступу до статті: http://sergey-borod.livejournal.com/10630.html

Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов./ Пер. с анг. А.Д. Шмелева. – М. Языки славянской культуры, 2001. – 288 с. – "Язык. Семиотика. Культура. Малая серия)

Вдовиченко А.В. Дискурс-текст-слово. – М.: Издательство Православного Свято-Тихоновского Богословського института, 2002. – 288 с.

Выготский, Л. Мышление и речь: Сборник/ Лев Выготский. – М.: АСТ: АСТ МОСКВА: Хранитель, 2008. – 668, с.

Головащенко С.І. Біблієзнавство. Вступний курс: Навч. посібник, - к.: Либідь, 2001. – 496 с.

Гумбольдт Вильгельм фон. Избранные труды по языкознанию: Пер. с нем.. - 2. изд. - М. : Прогресс, 2000. - 398с.

Драгоманов М.П. Борьба за духовну власть и свободу совести в XVI-XVII ст. – [електроний ресурс] – режим доступу до статті: http://litopys.org.ua/drag/drag04.htm

Древняя Индия: язык, культура, текст. 1985

Касевич В.Б. Буддизм. Картина мира. Язык. – СПб.: Центр "Петербургское Востоковедение", 1996 – 288 с.

Ересько М.Н. Язык и религия (опыт онтосемантического анализа): монографія. Тюмень: Издательство Тюменского государственного университета, 2007. - 436 с.

13. Лакофф Дж. Женщины, огонь и опасные вещи: что категории языка говорят нам о мышлении./ Пер с анг. И.Б. Шатуновского. – М.: Языки славянской культуры, 2004 – 792 с. - (Язык. Семиотик. Культура).

Мечковская Н.Б.. Язык и религия: пособие для студентов гуманитарных вузов. – М.: Агентство «ФАИР». – 1998. 352 с.

Панченко А.А. Исследования в области народного православия. Деревенские святыни Северо-Запада России. СПб., «Алетейя», 1998. ISBN: 5-89329-082-0

Панченко А. А. Христовщина и скопчество: Фольклор и традиционная культура русских мистических сект. М., «ОГИ», 2002 (второе издание – 2004).

Попович М.В. Нарис історії культури України. - 2-е вид., випр. - К.: АртЕк, 2001. - 728 с

Религии мира, 1983: Ежегодник. М., 1983

Русанівський В.М. Історія української літературної мови. Підручник. – К.: АртЕк, 2002. – 424 с.

Сёрл Дж. Р. Философия языка: [електронний ресурс] - http://urss.ru/cgi-bin/db.pl?lang=Ru&blang=ru&page=Book&id=12177&list=15

Соссюр Ф. де. Труды по языкознанию. - М.: Прогресс, 1997. - 699 с.

Степико М. Буття етносу. Витоки, сучасність, перспективи. - К., 1998.

Уорф Б.Л. Отношение норм поведения к языку: [електронний ресурс] - http://www.philology.ru/linguistics1/whorf-60.htm

Хайдеггер М. Язык. - [електроний ресурс] – режим доступу до статті: http:// http://lib.ru/HEIDEGGER/yazyk.txt

Хазел Герхард. Дар Языков: говорение на языках в библейские времена и современная глоссолалия. – М.: "Источник жизни". – 1995.

Этноконфессиональные конфликты на Востоке./ Авт.-сост. Сапронова М.А.

Язык и этнический конфликт./ Под ред. М. Брил Олкотт и И. Семенова; моск. центр Карнеги. – М.: Гендальф, 2001 – 150 с.

Austley Jeff. Exploring God-talk: using the language in religion. – London: Darton, Longman and Todd Ltd., 2004.

Campbell James I. The language of religion. – NY: The Bruce Publishing Company, 1971. – 183 p.

Fawcett Thomas. The symbolic language of religion. – Minneapolis: Augsburg Publishing House, 1971

Sawyer John F.A. Sacred languages and sacred texts. – London: Routledge, 1999