Нисхождение во ад. Почему Бог попускает страдание и смерть? Священник Георгий Чистяков

Священник Георгий Чистяков, известный московский пастырь, филолог-классик, христианский мыслитель скончался 22 июня после тяжелой болезни на 54-м году жизни. Об этом сообщили "Благовест-инфо" близкие о. Георгия.

Георгий Петрович Чистяков родился 4 августа 1953 года в Москве. В 1975 году окончил Московский государственный университет по специальности "древняя история и классическая филология", защитил кандидатскую диссертацию на тему «Павсаний как исторический источник». Был также доктором филологических наук, профессором, членом-корреспондентом Российской академии естественных наук.

С 1975 преподавал древнегреческий и латинский языки в Московском государственном лингвистическом университете, работал в редакции журнала «Вестник древней истории». В 1985—1997 читал в Московском физико-техническом институте курс лекций по Библии, истории христианства и истории богословской мысли, заведовал кафедрой истории культуры. Преподавал в Московском государственном университете, в Российском государственном гуманитарном университете, автор курса лекций «Священное Писание и литургическая литература», спецкурса «Методология историко-культурных исследований». Читал лекции в Страсбургском университете, центре «Сен-Жорж» (Париж), Министерстве образования Северной Ирландии.

Был также членом Правления Российского библейского общества, председателем комитета по научной и издательской деятельности; членом Международной ассоциации исследований по патристике; членом Попечительского совета Общедоступного православного университета им. А. Меня.

В 1992 году был рукоположен во диакона, а в 1993 - во пресвитера. С тех пор постоянно служил в московском храме свв. Космы и Дамиана в Шубине (в Столешниковом переулке). Помимо этого являлся настоятелем храма Покрова Богородицы при Российской детской клинической больнице, где, как правило, служил по субботам.

С 2000 года возглавлял отдел религиозной литературы (позже перименованный в научно-исследовательский центр по исследованию религиозной литературы) Всероссийской государственной библиотеки иностранной литературы.

Перу о. Георгия принадлежат многочисленные филологические, публицистические, богословские произведения - в частности размышления над Ветхим и Новым Заветами, переводы с древнегреческого и латинского.

О. Георгий страдал онкологическим заболеванием. Его состояние резко ухудшилось в конце марта этого года - парализовало левую сторону. Несмотря на это, о. Геогий по мере сил поддерживал контакты с друзьями и духовными чадами и, по его собственным словам, постоянно вспоминал их. Священнику было проведено несколько курсов химиотерапии, однако состояние не улучшилось. 20 июня после очередного курса лечения он был выписан из госпиталя им. Бурденко.

По предварительной информации, отпевание новопреставленного иерея Георгия состоится в понедельник, 25 июня, в храме свв. Космы и Дамиана.

4 августа 2007 года священнику Георгию Чистякову исполнилось бы 60. Вспоминает о нем руководитель фонда «Конвертик для Бога» Татьяна Краснова

Аня Марголис написала чудесный текст на фейсбуке.

“Я редко позволяю себе по-настоящему вспоминать его – редко читаю и совсем почти не могу смотреть видеозаписи. Я трусиха и у меня слишком сильны защитные механизмы. Вот рану забинтовали, чуть боль унялась и вроде как, если не трогаешь, то все кажется нормальным. Кажется. Но иногда приходится перебинтовывать и тогда становится мучительно жаль и себя, нас, оставшихся без него и его самого, так рано ушедшего – ведь он очень хотел жить и страстно эту жизнь любил”.

Очень точные слова.

Я тоже не вспоминаю. Но вот этим я обычно делюсь со всеми, кто готов слушать, повторяю по сто раз. Вы поймете, почему.

Православная Пасха лет 10 назад.

Мы не в храме, мы стоим у ворот Косьмы, и теплая весенняя ночь над головой, и все ждут, и двери храма закрыты, еще немного – и они чинно раскроются, выйдет священник и провозгласит: “Христос воскрес!”

Минута, другая – в тишине… Еще минута…

Дверь с грохотом распахивается, и на порог вылетает встрепанный человек с горящими глазами. Фелонь сбилась в одну сторону, крест в другую… Он набирает воздуху в грудь и вопит в толпу: “Христос воскрес!!!”

И народ замирает, потому что совершенно очевидно, что только что там, за дверями, у него Кто-то любимый, Кого он чуть не потерял, ВОСКРЕС. Представляете, думали – умер, а Он – воскрес!

В этот момент я как-то внезапно и очень резко осознаю, что вот она – Благая Весть. Так она и выглядит. Ночь, толпа, и человек кричит в толпу: “Воскрес! Воскрес!”

Второе воспоминание совсем болезненное, его даже трогать страшно.

Весь длинный февральский день мы встречаем в Шереметьево-карго “груз 200” из Германии.

На другое утро “груз двести” должен проследовать к месту захоронения. “Груз” должен где-то провести ночь. В принципе, аэропорт Шереметьево готов предоставить склад.

Только это не “груз”. Это мой самый любимый мальчик четырех лет. И от мысли, что он будет ночь один на этом складе…

Мне непозволительно везет – у меня еще есть . Я звоню Гале, и ей ничего не нужно объяснять. Происходят какие-то быстрые переговоры, и Галя говорит: “Везите на ночь в Косьму!”

“Груз” нам выдают ближе к ночи. Мы едем сквозь метель на катафалке по темной пустой Москве. Я с ужасом думаю: “Вдруг там никто не ждет, вдруг там заперто?!”

Но в Косьме горит огонек, я стучу, и нас сразу же впускают. Нас ждут какие-то люди, нас ведут, и для нашего “груза” готово место, и лампадка горит, и завтра отпевание.

Отца Георгия уже нет. Есть фотография на стене. Перед ней горит свечка, и от неровного пламени его лицо делается вдруг таким живым…

И кончается кошмар этого дня, проклятого аэропорта, суеты с бумагами, холода и ужаса, и мне кажется, что я долго-долго несла своего мальчика на руках, и вот – принесла, и он рад ему, и он за ним ПРИСМОТРИТ.

Я вам скажу, почему из всего важного я помню больше всего именно это.
Для меня в этом смысл и суть Христианства: РАДОСТЬ и УТЕШЕНИЕ. Благая Весть и Милосердие.
Там, где их нет – нет Христа.
Там, где они есть – нет смерти.

UPD 07/2016/ Текст существенно дополнен:

Работа продолжается.

Очерк составил И.Тапириани

Священник Георгий Чистяков: Наброски к биографии

Георгий Петрович Чистяков — филолог, историк, богослов. Священник Русской Православной церкви. Родился 4 августа 1953 в Москве. (Потом это число календаря станет днём памяти Митрополита Сурожского Антония (Блума) , которого столь любил и почитал Георгий Петрович.)

Семья

На фото: Пётр Георгиевич Чистяков - в очках справа.
Ольга Николаевна Ворогушина (Чистякова)- в центре в белом.

Отец Георгий происходил из старой русской интеллигентской семьи. Среди предков были земские врачи из Тульской губернии. Отец, Пётр Георгиевич Чистяков, был преподавателем математики в Военно-Воздушной технической академии имени Жуковского (он умер в 1987 году). Мама Георгия Петровича Ольга Николаевна - доцент биологического факультета МГУ, кандидат биологических наук (ботаник), скончалась 25 января 2008. Сестру Георгия зовут Варвара Петровна.

Дядя Борис (чей брат?) после революции эмигрировал, "стал парижским таксистом", в Париже его и отпевали. О.Г. его "никогда не видел", он "умер задолго до перестройки"

Бабушка, Варвара Виссарионовна Ворогушина, — в отличие от родителей — занималась гуманитарной наукой, славянской палеографией, и во многом именно она формировала личность маленького Георгия.

Г.П. писал: « Моя бабушка Варвара Виссарионовна была одним из членов Пушкинского юбилейного комитета (1937), и у нас дома сохранилось почти всё, что тогда издавалось <из произведений Пушкина>»

Г.П.: « Я бесконечно почитаю моих родителей и считаю, что они смелые и честные люди. Но особую роль в моем формировании сыграла бабушка. Я до поры до времени ничего не знал о гибели своего прадеда, хотя слышал от неё, какой это был человек, и очень его любил. Она рассказывала мне о нём всю правду, и вокруг говорили: «Тетя Варюша сумасшедшая. Так поступать нельзя». А я сегодня припоминаю слышанное от нее в семь-восемь лет, извлекаю эти её рассказы из-под завалов памяти -- и понимаю, что она была не сумасшедшая, а святая. Уже после ее смерти я разбирал бумаги на даче и обнаружил справку, которую ей дали в ВЧК, о том, что ее отец -- мой прадед -- расстрелян 4 сентября 1918 года. С того времени прошло тридцать лет, но я и сейчас вижу, как дрожат мои руки и как мне страшно, потому что я прикоснулся реально к тому, что такое эта революция, отобравшая у меня человека, которого я успел благодаря бабушке горячо полюбить.

В тот день у меня с мамой был тяжелый разговор. Она сказала: «Мы тебя жалели, ничего не рассказывали, иначе ты возненавидел бы этот режим и эту страну». И я ей ответил: «К режиму я и так отношусь резко отрицательно. А страну я не могу возненавидеть -- её у меня большевики отняли вместе с прадедом. И отнятую, и растоптанную, я все равно её люблю, как если бы она была процветающей». После того разговора я впервые поехал на Калитниковское кладбище и понял, что могилы прадеда нет. От него ничего не осталось. Кроме моей памяти. Тогда, в шестнадцать лет, я встретился лицом к лицу с трагической историей моей страны...»

Ребёнком и подростком Егор посещает храм святого пророка Илии в Обыденском переулке. Духовником его в этот период был отец Виктор Шиповальников.

Борис Эдуардович Ширинк "научил меня всей премудрости столярного и слесарного дела. Возится в саду, копает грядки и мне объясняет что-то очень серьезное (а мне лет восемь!) из истории, из физики, из биологии."

<...>Лазарева суббота наступала. Каждый год.

Именно с ней связано одно из первых моих воспоминаний: я ещё далеко не "молодой ученый", а просто мальчик лет четырех-пяти. Во дворе работает "адская машина", дворник Петр "варит" лед, и тут кто-то приносит к нам вербочки, а бабушка читает мне из Евангелия, как Иисус въезжает в Иерусалим "на жребяти осли"... По-славянски и сразу же по-русски. И я чувствую, что Ему очень труден этот шаг, но понимаю, что по-другому поступить Он не может... Дети с вербами в руках кричат "Осанна", а Он, кажется, очень устал, и впереди ещё ждет его что-то, от чего устанет Он еще сильнее... Вечером я засыпаю с мыслями об этом.

Образование

Детство и отрочество Егора прошло в бывшей Немецкой слободе. Учился он в школе неподалёку, в Лефортово.

"Я родился и всю юность свою прожил на Ирининской улице, наш дом - одноэтажный, деревянный - был допожарного (1812) времени "

"Вундеркиндом Егор не был, но в детстве был очень одарен: выучил прилично греческий уже к поступлению в МГУ (1970), занимался в кружке при ГМИИ египетским. Он хотел посвятить себя египтологии и на первом курсе занимался древнеегипетским и хеттским. Но во втором семестре у него резко ухудшилось зрение, и врачи рекомендовали бросить восточные языки. Так что египетский и хеттский он не доучил и переключился на античность." (furlus)

В 1970-м году, преодолевая некоторое сопротивление отца, хотевшего сыну более практичной профессии, Георгий Петрович поступает на исторический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова. Завершает он свое обучение в университете на кафедре истории древнего мира. Одновременно с учебой на историческом факультете Георгий Петрович по своей увлечённости и способностям к языкам слушает некоторые курсы на филологическом факультете.

«Ещё в студенческие годы во всём облике Егора проступали черты будущего большого ученого: редкая эрудиция, мощная память, умение понимать внутренние связи, явлений и - одновременно - некоторая житейская чудаковатость, которая иной раз выдаёт способность человека к погружению в мip сложных образов и идей.

Oсобое влияние на студента, а позднее и аспиранта Чистякова оказали лекции, труды и личность Аристида Ивановича Доватура (1897 - 1982), замечательного филолога-классика, но - одновременно - историка, источниковеда и историографа.»

Обращение, юность

« Когда мне было восемнадцать, девятнадцать, двадцать, я всё время бегал по каким-то опекаемым старушкам. Был среди моих друзей слепой поэт, с которым мы гуляли или ездили на кладбище на могилу его жены. Среди моих друзей были старушки, которым надо было одной купить кефир, другой - сыр, у третьей вымыть пол или починить какие-то вещи. Кому-то надо было читать вслух. Была у меня замечательная приятельница - Анна Петровна Фёдорова, вдова депутата той Государственной Думы, что была избрана при Николае II, от партии октябристов. Она была слепой, очень любила Евангелие по-славянски. Среди её родственников никто по-славянски не читал. Поэтому я обязательно приезжал к ней несколько раз в неделю, чтобы почитать ей Священное Писание. Была у меня старушка, которой я читал вслух по-фразнцузски. И таких как я было очень много среди студентов 70-х годов. »

Егор знакомится с православным священиком Александром Менем:

«Всю тебя, земля родная, в рабском виде Царь Небесный исходил...» - говорится у Тютчева. Я, однако, понимаю эти слова не только в том плане, в каком понимал их поэт, но и по-своему, очень лично. Читая Евангелия в лесу, который я хорошо знал с детства, я как-то соединял в сердце (так уж устроена моя память) какие-то места этого леса с теми страницами Евангелия, которые я читал именно в этих местах. Он, действительно, исходил эту землю, в том числе и тогда, когда я читал здесь о том как «иде Иисус в субботы сквозе се` яния; ученицы же его взалкаша и начаша востерзати класы и ясти ».

Вот почему зимой, приехав, чтобы покататься на лыжах, на несколько дней к моим друзьям, вдове лесника и его детям, которые, конечно, жили за городом весь год, я в зимнем лесу сразу обнаружил места, где Он, безусловно, был. Его места. Поэтому лыжные прогулки стали какими-то странными встречами с раввуни. Вернувшись однажды домой, уставший от быстрого бега и полный радости от того, что был там, именно там, в моей Галилее, где впервые я встретил моего Иисуса, я вошёл на кухню. За столом вместе с каким-то человеком, показавшимся мне чем-то похожим на древнего ассирийца, сидел старший сын моей хозяйки.

«Алик очень спешит, - сказал он, - поэтому мы решили поесть наскорую руку.Алик мой старый друг. Он жил здесь, когда мы были пацанами ». И, помолчав: «А вам будет, наверное, интересно поговорить друг с другом. О вашем Евангелии». « », - сказал, вставая и протягивая мне руку, «ассириец». Он действительно спешил, но всё же в тот день я успел узнать, что идти вслед за Иисусом можно не только в одиночку, но и вместе, ибо именно словом «вместе» называли первые христиане свою общину.

«Если бы не был убит и не погиб бы трагически отец Александр Мень , наверное, я никогда не стал бы священником. Я бы продолжал заниматься наукой, писал бы, наверное, принимал участие в жизни прихода отца Александра, в его работе, но священником я бы не стал.»

Также о протоиерее Александре отец Георгий говорит и .

Учёный и писатель

«студенты Иняза, где он в свое время преподавал латынь, почему-то звали Пизистратусом .

С середины 80-х он начинает говорить студентам о Новом Завете, о евангельском провозвестии, говорить как историк и филолог, как человек горячей веры.

В 1985—1999 годах читал в Московском физико-техническом институте (МФТИ, Физиех)) курс лекций по Библии, истории христианства и истории богословской мысли, c 1988 года преподавал на кафедре истории культуры МФТИ, а в 1993—1999 годах заведовал этой кафедрой.

О.Г.: "Когда я пришел работать <в Физтех> , ещё были очень сильные, потрясающе яркие студенты и очень хорошая атмосфера огромного интереса ко всему. Обычно после лекции меня буквально на руках, чтобы я не сбежал на электричку, доносили до общежития. Там начинались бесконечные чаепития, сначала в одной комнате, потом в другой, потом в третьей. И если я возвращался в Москву, то не раньше, чем с последней электричкой. Мы успевали обсудить очень серьёзные, важные вещи, почитать на французском тексты Вийона или Ронсара. А потом вдруг с этой атмосферой что-то случилось, она начала иссякать. Почему это произошло? Может быть, потому, что ушло старшее поколение, может быть, потому, что появилась возможность быстро заработать большие деньги. "

Отец Георгий : «До того, как я пришел в Физтех, я почти 20 лет проработал в высшей школе. Но здесь, в МФТИ, я увидел других студентов.

Большинство физтехов из провинции, это видно сразу: они очень многого не знают, не читали, не видели, не слышали. На первой лекции мне иногда приходится рассказывать им то, что рассказываешь школьникам младших классов в других условиях. А на пятой лекции с ними занимаешься уже такими вещами, которыми и с аспирантами в МГУ не получится.

Студент-филолог, если он услышит на лекции какое-то имя, скажем, имя поэта Гвидо Кавальканти, о котором никогда не слышал, все равно ни за что не спросит: «Кто такой? Когда жил? Где издан? Где можно почитать?» А студент Физтеха, даже если он впервые услышит имя Алексея Толстого, не стесняясь спросит: «Кто такой?».

Я люблю физтехов еще и за «неуважение», за то, что они ценят в человеке не титулы (к титулам здесь привыкли, ведь лекции у них читают академики). Многое, что потом входит в мои статьи и в книги, вызрело именно во время этих лекций в весьма «неуважительных» диалогах с физтехами.

Студенты в других учебных заведениях выпрашивают оценку за сданный плохо или вообще заваленный курс. Это естественно. Но только в Физтехе бывает, что студенты в числе 50, 60, а то и 100 человек бегут за тобой по улице, чтобы ты поставил им оценку, и не клянчат, а требуют. У меня однажды даже рукав от пальто оторвали... Это пальто так у нас дома и зовётся -- «физтеховское».

« В 1991-1992 учебном году Георгий Петрович Чистяков читал курс лекций «Ранние источники христианства» в МГЛУ (Московском лингвистическом университете, бывшем институте иностранных языков им. М.Тореза на Остоженке), на курсах повышения квалификации переводчиков .» - пишет Елена Татулова . « Георгий Петрович рассказывал нам об античном мире накануне возникновения христианства. Вспоминая греческий полис, Георгий Петрович говорил о том, что психология жителя полиса была такова, что он не боялся умирать. Во времена поздней античности, при возобладании индивидуального сознания над тоталитарным, древний мир охватил страх смерти. «Евангелие - полис мистический - спасение от смерти», - эта запись осталась в моем конспекте его лекций .»

С 1991 по 2002 годы — профессор в Российском государственном гуманитарном университете, автор курса лекций «Священное Писание и литургическая литература», спецкурса «Методология историко-культурных исследований».

Читал лекции в Московском государственном университете (курс «Психология религии»), и Институте философии, теологии и истории св. Фомы в Москве (курс «Новый Завет»), центре «Сен-Жорж» (Париж), Министерстве образования Северной Ирландии, в университетах Страсбурга (Франция), Рима (Италия), Мюнстера и Гамбурга (Германия) и в США (университеты св. Фомы и «Нотр-Дам»), являлся лектором-консультантом в центре «Russia ecumenica» (Рим).

В 1994—2000 активно работал в газете «Русская мысль» и на Христианском церковно-общественном радиоканале.

В феврале 2005 года о.Г. ездил в США, выступал с публичными лекциями в университете св. Фомы Аквинского (Сент-Пол, штат Миннесота), в университете «Нотр-Дам».

С июня 1999 года — заведующий залом религиозной литературы, затем директор Научно-исследовательского центра религиозной литературы и изданий русского зарубежья Всероссийской государственной библиотеки иностранной литературы.

«До последних лет Г.П. мечтал религиоведчески обобщить комплекс своих научных трудов в докторской диссертации.»

«Он принципиально не брал денег за священническое служение.»>>

О.Георгий об истории храма свв. Космы и Дамиана в Шубине

О.Георгий - председатель попечительского совета и преподаватель Общедоступного православного университета, основанного протоиереем Александром Менем.

Член правления и председатель комитета по научной и издательской деятельности Российского библейского общества; член Международной ассоциации исследований по изучению отцов церкви; член редакционных советов журналов «La Nuova Europa» (Милан) и «Истина и жизнь» (Москва), газеты «Русская мысль» (Париж), академического журнала «Вестник древней истории». Входил в Попечительский совет Программы «Линия жизни» британского благотворительного фонда Charities Aid Foundation (CAF - Russia).

"Христианство после разделения". Так назывался доклад, прочитанный о.Г. на 14-ой Международной конференция памяти протоиерея Александра Меня "Покаяние, прощение, примирение и ответственность" 14 - 15 сентября 2004 г. (Латвия, Рига. Концертный зал "Ave Sol", ул. Цитаделес, 7)

"Христианство и ислам. Противостояние, сосуществование или...?" - доклад на ХII Междун. конференции памяти протоиерея Александра Меня в ВГБИЛ. Год?

Фото: А. Джус

Общественная деятельность

16 ноября 2005 года — 10-ая годовщина провозглашения Декларации принципов толерантности

(«Толерантность означает уважение, принятие и понимание богатого многообразия культур нашего мира, наших форм самовыражения и способов проявлений человеческой индивидуальности. Толерантность — это, прежде всего, активное отношение, формируемое на основе признания универсальных прав и основных свобод человека»
(из Декларации принципов толерантности, статья 1 ).

О.Г. принимал участие в организованной Институтом толерантности серии киносеансов (14- 18 ноября 2005 года) в культурных центрах Москвы.

Все кинофильмы подобраны с целью проиллюстрировать наиболее распространенные идеи и темы толерантности.

В своём вступительном слове к одному из киносеансов отец Георгий остановился на проблеме милосердия к неизлечимо больным людям, физически или душевно.

даты? Входил в правление блока "Общественный договор".

Много рассказывает о позиции отца Георгия по вопросам общественности Андрей Налётов в своих воспоминаниях

Нам нужна свобода статья о Галине Старовойтовой

Если Родина в опасности Интервью, взял Вл. Ерохин

Служение в детской больнице

Отец Георгий рассказывал : "Я слышал, что отец Александр Мень ходит в РДКБ, но при его жизни в больнице не бывал. А после смерти отца Александра оставалась группа добровольцев, тогда еще очень небольшая, опыта работы никакого, конечно, надо было все налаживать...

При советской власти, до перестройки, священни-кам и верующим запрещалось ходить в больницу, по-могать больным, тем более детям. Мы с отцом Алек-сандром бывали в больницах, но у взрослых. Бывали тайно: я проносил его подрясник, епитрахиль и Еванге-лие в сумке, а он проходил в выглаженном моей мамой халате, как будто он врач-консультант. Он переодевал-ся, исповедовал и причащал больного, а я в это время «держал оборону» у дверей палаты, потому что могли прийти врачи и выдворить нас — не потому, что они были такие плохие, а потому, что у них были жесткие инструкции. Мне как-то одна симпатичная дама, заве-дующая отделением, сказала: «Я на вашем месте, воз-можно, поступила бы так же, но вы поймите: меня за это с работы снимут». Отцу Александру это грозило ли-шением регистрации, то есть запретом служить, а меня просто выгнали бы из университета, где я преподавал. К счастью. Господь нас сберёг. "

Позже Георгий Петрович (ещё до принятия сана) стал принимать участие в работе группы милосердия в больнице. А потом и возглавил её.

Из воспоминаний отца Георгия:

"И однажды я понял: наверное, раз никто из священников не начал регулярно здесь работать, значит, это должен делать я. Теперь не скажу точно, когда мне стало ясно, что я должен этим заниматься. Я не давал обетов, не переживал никаких озарений. Вышло как-то очень просто, естественно, можно сказать, без моего участия, без участия наших прихожан, моих друзей — все произошло помимо нас."

В 1994 г. о.Георгий стал настоятелем больничного храма при отделении гематологии Детской республиканской клинической больницы. Это стало особым служением для интеллигентного священника, знатока мировой литературы и древних языков - быть вместе со страдающими людьми - детьми и их родителями, приезжающими в Москву со всех концов страны и часто остающихся в больнице на годы в ожидании пересадки донорской почки. И это служение о.Георгий также с верностью нёс до конца, пока сам не был сражён смертельной болезнью, еще в большей мере позволившей ему сострадать своим ближним в больничном приходе.

Прежде всего, просим о нашем дорогом отце Георгии. Всем памятнен, вероятно, репортаж о Литургии 23 марта (а многие и сами на ней были). Тогда отец Георгий завершил службу из последних сил, он даже не мог сказать проповедь. Для тех, кто знает отца Георгия, это уже о многом говорит. К сожалению, сообщить что ему лучше, мы пока не можем. Сам отец Георгий просит не драматизировать его положение и ограничиться молитвенной поддержкой. Все необходимое лечение оказывается ему сполна."

Отец Георгий страдал онкологическим заболеванием (опухоль мозга). Его состояние резко ухудшилось в конце марта 2007 года - парализовало левую сторону. Было проведено несколько курсов химиотерапии, однако состояние не улучшилось. 20 июня после очередного курса лечения он был выписан из госпиталя им. Бурденко.

http://tapirr.com/ekklesia/chistyakov/bio.htm

22 июня умер московский священник о.Георгий Чистяков, умер от рака в 53 года после 15 лет священнического служения. Отец Георгий служил вторым священником в храме свв. Космы и Даимана в Столешниковом переулке и, как настоятель, в Покровском храме Детской республиканской больницы. Путь о.Георгия во многом характерен для интеллигенции его поколения. Он происходил из семьи, где были верующие родственники, но все же обращение произошло уже в зрелом возрасте. Георгий Петрович Чистяков окончил истфак МГУ, занимаясь в первую очередь античностью и древними языками. От этого он, как в свое время С.С.Аверинцев, перешел к христианским древностям, к византийской и латинской христианской письменности. При этом его научные интересы имели скорее практический характер: он много преподавал, переводил, а блестящая память и живой характер превращали общение со студентами в более чем простой урок или лекцию. По окончании университета основным местом преподавания стал Институт иностранных языков. С середины 80-х гг. он преподавал курсы, уже непосредственно связанные с Библией и историей христианства (в том числе в московском физтехе, где в 90-е гг. заведовал кафедрой истории культуры). Позже о.Георгий стал профессором и член-корреспондентом РАЕН. Педагогическая и такого рода миссионерская деятельность привели естественным образом ко священству, как возможности не только совершать литургию, но и открыто говорить о главном. Наверное, о.Георгий мог бы сказать вместе с о.Александром Ельчаниновым: "До священства - как о многом я должен был молчать, удерживать себя. Священство для меня - возможность говорить полным голосом". Некоторым образом о.Георгий был связан с о.Александром Менем, хотя интересен к нему был, возможно, скорее интеллектуальным: сам о.Георгий не считал себя прихожанином или духовным чадом о.Александра. Георгий Петрович разделял свойственную многим русским интеллигентам любовь к Католической Церкви. Это никоим образом не было плодом католических "миссионерских усилий" 80-90х гг., но старая традиция видеть в Католической церкви оплот европейской культуры и, как многим стало казаться после II Ватиканского Собора, хорошо организованное, но без попрания свободы, христианство. Это о.Георгий продолжал ценить в католичестве и в годы своего священства. Георгий Петрович начал прислуживать в московском храме свв. Космы и Дамиана вскоре после его открытия в самом начале 90-х, с благословением говорить проповеди. Тогда собственно храм находился на втором этаже типографии Библиотеки Иностранной Литературы, только начавшей покидать церковное помещение. Сначала это была небольшая комната около 40 м2, где теперь размещается класс воскресной школы, иногда превращаемый в крестильню. В 1992 г. Георгий Петрович был рукоположен в дьяконы и, вскоре после того, во священники. Его краткое дьяконское служение было вдохновенным, с радостью еще более близкого и полного участия в Евхаристии. "Священство, наверное, не для всех, - говорил тогда о.Георгий, - но дьяконского служения я пожелал бы очень многим молодым людям". Все 15 лет священнического служения о.Георгия были связаны с московским храмом Косьмы и Дамиана. Так что история этого прихода, основанного и возглавляемого о.Александром Борисовым, в полной мере связана также с именем о.Георгия. Через два года, в 1994 г., о.Георгий стал также настоятелем больничного храма при отделении гематологии Детской республиканской больницы. Это стало особым служением для интеллигентного священника, знатока мировой литературы и древних языков - быть вместе со страдающими людьми - детьми и их родителями, приезжающими в Москву со всех концов страны и часто остающихся в больнице на годы в ожидании пересадки донорской почки. И это служение о.Георгий также с верностью нес до конца, пока сам не был сражен смертельной болезнью, еще в большей мере позволившей ему сострадать своим ближним в больничном приходе. Литургическое и пастырское служение на приходе и в больнице о.Георгий по-прежнему совмещал с активной преподавательской, просветительской, отчасти журналистской деятельностью. Он продолжал преподавать на физтехе, в МГУ и РГГУ, в течение нескольких лет много выступал на радио и писал статьи для газеты "Русская Мысль", принимал участие в создании зала религиозной литературы Иностранной библиотеки и т.д. Нередко о.Георгий выезжал за пределы России (во Францию, Италию, в Сурожскую епархию), и эти поездки также носили церковный или ученый характер. Многие лекции и проповеди о.Георгия были превращены в книги или изданы на дисках. Последние годы жизни о.Георгия были отягчены множеством болезней, из которых рак оказался смертельной. Но это дало о.Георгию те силы, мужество и смирение, которые нередко даются именно через страдание. Возвращаясь после частых лечений в больницах, о.Георгий сразу шел в храм, где служил, много и подолгу исповедовал, проповедовал. Последний раз он смог служить в своем приходе в конце марта, а его последней фотографией стала та, что была сделана на последней литургии: в священническом облачении, с радостной улыбкой и с крестом в руках. 53 года жизни, 15 лет священства, множество людей, любящих о.Георгия и приведенных им ко Христу и в Церковь. Множество сделанных дел. И все это, будем верить, лишь начала вечной жизни и продолжающегося служения, положенного на твердом основании.

В году был рукоположен во диакона , а в - во пресвитера . С тех пор постоянно служил в московском храме свв. Космы и Дамиана в Шубине (в Столешниковом переулке). Помимо этого являлся настоятелем храма Покрова Богородицы при Российской детской клинической больнице, где, как правило, служил по субботам.

Профессор РГГУ, член Правления блока "Общественный договор". С г. член-корреспондент РАЕН.

С года возглавлял отдел религиозной литературы (позже перименованный в научно-исследовательский центр по исследованию религиозной литературы) Всероссийской государственной библиотеки иностранной литературы.

Отец Георгий страдал онкологическим заболеванием. Его состояние резко ухудшилось в конце марта этого года - парализовало левую сторону. Несмотря на это, о. Георгий по мере сил поддерживал контакты с друзьями и духовными чадами и, по его собственным словам, постоянно вспоминал их. Священнику было проведено несколько курсов химиотерапии, однако состояние не улучшилось. 20 июня