Православные пророчества. Пророчества православных святых о будущем россии и мира

Вера Синозорцева

С незапамятных времён из поколения в поколение передаются произведения устного народного творчества,хранящие тайны нашего родного края,происхождения башкирского рода ,возникновения Уральских гор-красы и гордости Башкортостана .

Настоящей сокровищницей таких знаний стали легенды и сказки ,вобравшие в себя богатый духовный опыт нашего народа,мудрость аксакалов,свободолюбивый нрав древних башкир .

Познакомьтесь с литературным наследием башкирского народа ,и он откроет для Вас волшебный мир,в котором живут отважные батыры,крылатые кони. Узнайте легенды о происхождении башкир ,как образовались Уральские горы,появились реки Агидель,Яик,озёра.

КАРАИДЕЛЬ

В стародавние времена жил–был один батыр. Был он из тех батыров, которые много видели на своем веку, много земель проехали, во многих войнах участвовали. Когда он в последний раз вернулся с войны, царь призвал его к себе и поблагодарил за героические подвиги.

– Ты, батыр, спас Отчизну. Спасибо тебе за это. Возьми из моих сокровищ все, что пожелаешь.

– Благодарю, – отвечал тот. – Мне не нужно никаких сокровищ, достаточно двух вещей, мой царь.

– Проси, молодец, – отвечал царь. – Я готов дать тебе все, что хочешь. – Ты мне, царское твое величество, если можешь, дай свободу, – сказал батыр. – Уеду я куда–нибудь подальше и буду там жить до скончания дней своих.

– Хорошо, – произнес царь. – Над этим мы подумаем. – Какая у тебя еще просьба? Вторая моя просьба – о коне. Дней, мой царь, второго скакуна из твоего золотого сарая. Будет мне друг на чужбине.

Задумался царь. Обе просьбы батыра были непростые.

– Сказанное слово, – что выпущенная стрела, мой царь, не забудь, что ты сказал.

Царь велел привести коня и объявил егета вольным человеком.

А батыру только того и надо. Вскочил на вороного коня, ударил стременами и птицей полетел в родную сторону, к Уральским хребтам. Сказывают, не было в тех краях человека, который бы не загляделся на его коня, не восхитился молча или вслух.

Объявились и такие, что не прочь посягнуть на коня батыра. Тогда он подумал : &рaquo;У меня есть воля, есть вороной, чтобы сесть в седло. Почему же я должен жить среди этих людей?» И уехал он, куда глаза глядят.

Поездил по земле, а потом обосновался у подножья одной горы. Там вырыл себе глубокую пещеру, стал в ней жить.

– Эй, батыр, смотри, не проворонь меня. Давай лучше отправимся в путь. Когда мы в пути, никто не может меня отнять у тебя.

– Нет, – ответил батыр. – Я тебя, мой скакун, и так никому не отдам. Укрою внутри этой горы.

И он снова стал рыть гору, спрятал в ней своего коня и завалил подземелье громадными камнями.

А люди, желавшие увидеть коня, шли и шли отовсюду. Не выдержал долгого одиночества, заржал в недрах горы вороной жеребец, и голос его разнесся далеко. Услышали его люди и пошли на тот голос. Устроив засаду, схватили они того батыра, обнаружили, где был спрятан вороной жеребец и стали пробираться в подземелье. Почуяв беду, конь насторожился. Едва был отторгнут последний камень, сорвался он с места и стрелою вылетел из своего убежища.

От мощного удара его копыт рухнула гора, и оттуда вырвался водный поток. То в одну, то в другую сторону скакал вороной конь через густые леса, а водный поток, вырвавшийся из горных недр, мчался вслед за ним, не отставая ни на шаг. Вороной скакун домчался до Агидели и исчез с глаз долой, никто его больше не видел. А водный поток стремительно влился в Агидель–реку.

Вот так возникла река Караидель.

В прежние времена примерно в трех километрах к западу от деревни Максютово существовало, говорят, некое озеро. И был у того озера хозяин - водяной. Каждое утро перед восходом солнца водяной принимал обличье девушки-красавицы и омывался водами своего озера. И сколько ни охотились за той красавицей, поймать так и не могли. Тогда какой-то джигит предложил: «Подбросим-ка мы водяному сапог и станем подстерегать - что он станет делать?».

И вот подложили они хозяину озера сапог. Как обычно, вышел водяной поутру умываться, глядь - а перед ним сапог! Схватил он его и, недолго думая, стал натягивать на ногу. Уж так старается, так пыхтит, да вот беда: сунет он в тот сапог одну ногу, а другая босой остается, сунет другую - первая опять же босая. Долго он так возился, пока не догадался обе ноги в один сапог сунуть. Хотел встать, да не тут-то было: не может шагать - все падает да падает. Вот тогда-то аулчане сообща и поймали водяного. А он возьми да взвизгни так, что люди поневоле шарахнулись по сторонам.

Говорят, с тех пор и сбежал водяной с того озера, и вода в нем в скором времени высохла. Не стало озера.

Порода Шурале

У одного человека был серый иноходец. Тот иноходец, что ни день, возвращался домой в черном поту. С вечера уходил вполне нормальный, а утром возвращался загнанный и распаренный, исходя черным потом. Что было делать? Решил хозяин выяснить, что это такое происходит с его конем. Стал он за ним следить и выяснил, что иноходца изводит шурале. Сначала леший цеплялся за хвост иноходца, загонял его и затем блаженно пил его пот.
Однажды хозяин отпустил своего коня, густо смазав его смолой. Забрался шурале на него и уже не смог с него сойти - так и прилип к его хребту. Вот так, прилипший, он и приехал на яйляу (летовку). Хозяин стащил того шурале с коня и стал стегать его камчой. Стегал до тех пор, пока шурале не принял женское обличье. «Видно таков мой удел», - подумал про себя тот человек и женился на женщине-шурале. От той жены родилось у него пятеро сыновей. Они-то и дали начало нашему аулу. Ведь наш аул Киньягул иначе называют еще Бишул - Пятеро сыновей. В ауле есть и потомки шурале. Сам я тоже принадлежу к тому роду по материнской линии. А по отцовской - к роду кыпсаков. Нас называют еще ен-кыпсаками*.

Примечание: *Ен (миф.) - бес, черт.

Легенды из народного фольклора. Установить автора невозможно.

Башкиры (самоназв. - башкорт) - народ, коренное население Башкирии (864 тыс. ч.). Общая численность в России по данным на 1995 г. составляет около 1,35 млн. ч. Живут также в Казахстане (42 тыс. ч.), Узбекистане (35 тыс. ч.) и др. Верующие - мусульмане–сунниты. Удмуртский язык относится (по одной из классификаций) к кыпчакской группе тюркских языков. Письменность на основе русского алфавита.

Все произведения, представленные в данном разделе, печатаются по книге «Башкирские народные сказки» - М.: Детская литература, 1949. Под редакцией профессора Н. Дмитриева.

АКЪЯЛ–БАТЫР

Это было очень давно.

На отрогах старой горы Урал был один башкирский аул. Жили в этом ауле муж с женой; бедна была их жизнь - ни скота, ни птицы у них не было, а хлеб тогда сеяли только богатые, и то очень мало. Трудно жилось беднякам, питались тем, что украдкой ловили рыбу и собирали ягоды.

Однажды, когда наступила холодная зима, у них не было дров. В самую полночь муж с женой пошли в лес и нарубили себе дров. Наутро баи узнали об этом и наказали мужа плетью, а потом связали его вместе с женой и отправили далеко–далеко, в глушь Урала. На новом месте жизнь была еще тяжелее, но вот пришла радость: у них родился сын, мальчик с длинными русыми волосами. Дали они сыну своему имя Акъял–батыр. Рос ребенок не по дням, а по часам. Прошло несколько лет, и Акъял–батыр стал рослым молодцем, охотился на птиц и зверей. Зажила семья сытно. Отец с матерью не налюбуются на сына.

Когда Акъял–батыру исполнилось пятнадцать лет, родители его умерли. Сильно горевал батыр, но делать нечего, надо пойти посмотреть, как люди живут (ведь в лесу людей совсем не было), - может быть, они дадут ему хороший совет и научат жить.

И вот взял Акъял–батыр лук и стрелы, привязал к поясу острый булатный нож и отправился в путь.

Долго шел Акъял–батыр, много пересек он гор, лесов и рек и остановился на отдых у подножья высокой горы.

Лежит Акъял–батыр и видит человека, который выбивается из сил и делает что–то, поднимая клубы пыли.

Встал Акъял–батыр, подошел к человеку и спрашивает:

Эй, человек! Кто ты и что делаешь?

А человек отвечает:

Видишь, горы переставляю, а зовут меня Тау–батыр . Долгие годы живу в этих горах и не видел ни одного человека. А кто ты сам будешь?

Я Акъял–батыр. Покинул родной очаг, хочу посмотреть, что делается на белом свете.

Возьми и меня с собой, - сказал Тау–батыр.

Что же, идем! Вдвоем веселее идти.

Долго–долго шли они по горам и не встретили никого, кроме зверей.

Идут они по дремучему лесу и слышат шум и треск.

Недолго пришлось им идти: видят человека, который выкапывает деревья с одного места и пересаживает на другое.

Подошли батыры к человеку и спрашивают его:

Дай мне самого лучшего коня, тогда я и озеро оставлю на месте, - сказал Абзалил.

Нет, егет! Не могу дать коня. Конь уйдет - славы не будет у меня, - сказал хозяин озера.

Как хочешь, дело твое. А озеро я утащу, - сказал Абзалил и продолжал вить веревку.

Хозяин озера призадумался. Подумал немного и говорит Абзалилу:

Эх, егет, если уж ты такой богатырь и можешь утащить мое озеро, давай будем состязаться! Если ты победишь, я исполню твое желание. Будем бегать наперегонки вокруг озера. Перегонишь меня - твоя и победа!

Хорошо, - сказал Абзалил. - Только у меня есть младший брат; если ты обгонишь его, тогда я буду состязаться с тобой.

Где же твой младший брат? - спросил хозяин озера.

Мой младший брат спит в кустах. Пойди туда, пошурши хворостом - он сразу и побежит, - сказал Абзалил.

Хозяин озера пошел в кустарник, пошуршал хворостом, и оттуда выбежал заяц. Хозяин озера бросился бежать за ним, но никак не мог догнать его.

Подошел хозяин озера к Абзалилу и сказал:

Ну, егет, давай состязаться до трех раз! Теперь будем бороться.

Абзалил согласился. Он сказал:

У меня есть дедушка восьмидесяти лет. Если ты собьешь его с ног, то озеро останется за тобой. Мой дедушка лежит в тальнике. Поди ударь его палкой, тогда он будет бороться с тобой.

Пошел хозяин озера в тальник и ударил палкой спящего дедушку. А это был медведь. Вскочил разъяренный медведь, схватил могучими лапами хозяина озера и тут же повалил его.

Хозяин озера еле вырвался из медвежьих лап. Он прибежал к Абзалилу и говорит:

Силен же твой дедушка! А с тобой и бороться не стану!

После этого хозяин озера сказал Абзалилу:

У меня есть шестидесятиаршинная пегая кобыла. Обнесем–ка ее вокруг озера на своих плечах.

Обноси ты первый, а потом и я попробую, - сказал Абзалил.

Хозяин озера поднял на плечи шестидесятиаршинную пегую кобылу и обнес ее вокруг озера. Потом он сказал Абзалилу:

Ну, егет, обнеси теперь ты.

Абзалил бросил вить веревку, подошел к огромной кобыле и сказал хозяину озера:

Я вижу, ты не так силен. Ты ее на плечи поднимаешь, а я вот протащу ее, обхватив ногами.

Сел Абзалил на лошадь и поскакал вокруг озера.

Хозяин озера видит, что теперь ему придется исполнить свое обещание.

Он привел самого лучшего коня и отдал его Абзалилу.

Хорош был конь: саврасый, резвый, норовистый, с твердыми копытами, мохнатой челкой и короткой гривой. Бабки у него были высокие, ляжки - как у зайца, грудь - как у коршуна, круп узкий, холка высокая, хребет - как у щуки, уши острые, глаза медные, щеки впалые, подбородок заостренный.

…это место славилось хорошими конями. - По преданию, в старину в Башкирии водились дикие кони, которые паслись около больших озер. Об этих конях сохранилось много легенд.

Абзалилово - название одного из районов Башкирии, который славится хорошими конями.

Мифы и легенды народов мира. Народы России: Сборник. - М.: Литература; Мир книги, 2004. - 480 с.

Память народная____________________________________2

Предания и легенды_________________________________7

Классификация преданий и легенд_____________________10

Легенды

1) Космогонические.

2) Топонимические.

3) Этимологические.

Предания.

История башкирского народа в преданиях и легендах.____14

Этноним «башкорт»_________________________________19

Предания и легенды о происхождении башкир.__________19

Заключение.________________________________________21

Список литературы.__________________________________22

ПАМЯТЬ НАРОДНАЯ.

Башкирский народ донёс до нашего времени замечательные произведения разных жанров устного творчества, традиции которых восходят к далекому прошлому. Бесценным культурным наследием являются легенды, предания и другие устные повествования, отразившие древние поэтические воззрения на природу, исторические представления, житейскую мудрость, психологию, нравственные идеалы, социальные чаяния и творческую фантазию башкир.

Первые письменные сведению о башкирской народной несказочной прозе относятся к 10 веку. В путевых записях арабского путешественника Ахмеда Ибн-Фадлана, посетившего башкирские земли в 922 году, дана характеристика архаических верований башкир и изложен вариант их легенды о журавлях.

Мотивами легенд и преданий насыщены генеалогические летописи (шежере) – своеобразные историко-литературные памятники старого времени. Сведения о предках в ряде случаев связаны здесь с рассказами о событиях, происходивших при их жизни. Нередко приводятся мифологические легенды. Суеверные рассказы. Например, в шежере племени юрматы (начало составления – 16 век): «…в давние времена на этой земле жили ногайцы…Они кочевали во все стороны земель по длинам рек Зей и Шишма. Потом на этой земле неожиданно появился дракон. Находился он на расстоянии одного дня и одной ночи ходьбы. С тех пор прошли многие годы, с ним боролись. Много людей погибло. После этого дракон исчез. Народ остался в спокойствии…» Вошедшее в это шежере повествование о могиле святого (авлии) развивает традиционные мотивы мифологических легенд. Основная часть шежере, посвященная истории юрматынцев, перекликается с бытовавшими в народе до недавнего времени историческими преданиями. В другом шежере карагай-кыпсакского рода племени кыпсак изложен в форме предания содержание эпоса «Бабсак и Кусяк». В отдельные шежере вошли фрагменты легенд, целостные сюжеты, широко распространенные среди тюрко-язычных народов, легендарные повествования о происхождении тюркских племен. Не случайно поэтому авторы этнографических очерков и статей прошлого века называли башкирские шежере по-разному: преданиями, хрониками, историческими записями. Советский этнограф Р. Г. Кузеев, исследуя башкирские родословные летописи, установил широкий характер использования в них народных преданий и применил эти предания в качестве источника для объяснения историко-этнических процессов. Г. Б. Хусаинов, обратив внимание на наличие в башкирских шежере ценного фольклорного, этнографического материала, также элементов художественности, справедливо назвал эти родословные записи историко-литературными памятниками, указал на их связь с некоторыми печатными и рукописными сочинениями, получившими известность в тюрко-монгольском мире и за его пределами (сочинения Джавани, Рашид эд-Дина, Абулгази и др.). На основе сравнительного анализа фольклорных мотивов и этнографических сведений, содержащихся в башкирских шежере, с данными других письменных источников ученый сделал важные выводы не только о древности описанных легендарных сюжетов, но и о наличии давних письменных традиций составления шежере как историко-генеалогических рассказов.

В преданиях и легендах, передававшихся из поколения в поколение, освещается история народа, его быт нравы, обычаи, а вместе с тем проявляются его воззрения. Поэтому эта своеобразная область фольклора привлекла внимание целого ряда ученых, путешественников. В. Н. Татищев в «Истории Российской», касаясь вопросов истории и этнографии башкир, опирался отчасти на их устные предания. Предания и легенды привлекли также внимание другого известного ученого 18 века – П. И. Рычкова. В своей «Типографии Оренбургской губернии» он обращается к народным рассказам, объясняющих происхождение топонимических названий. Используемый при этом башкирский фольклорный материал получает у Рычкова разный жанровые обозначения: предание, сказание, рассказ, поверье, небылицы. В путевых записках ученых, путешествующих по Уралу во второй половине 18 века, также приводятся башкирские этногенетические легенды и предания. Например, академик П. С. Паллас, наряду с некоторыми сведениями об этническом племенном состав башкир, приводит народное предание о роде шайтан-кудей; академик И. И. Лепехин пересказывает содержание башкирских топонимических легенд о Туратау, Йылантау.

Интерес к башкирскому народному творчеству в 19 веке неуклонно возрастает. В первой половине столетия увидели свет этнографические очерки и статьи Кудряшова, Даля, Юматов и других русских литераторов, краеведов, посвященные описанию башкирского быта, обычаев, верований. Использованный в этих работах фольклорный материал при всей его фрагментальности даёт определенное представление о распространенных тогда у башкир легендах и преданиях. Статьи поэта-декабриста Кудряшова ценны довольно обстоятельным изложением космогонических и других легендарных представлений, ныне уже не бытующих. Кудряшов, например, отметил, что башкиры полагают, будто «звезды висят в воздухе и прикреплены к небу толстыми железными цепями; что земной шар поддерживается тремя огромными величены рыбами, из которых дна уже умерла, что служит доказательством близкого конца света и прочее и прочее.». В очерках Даля пересказаны местные башкирские легенды, имеющие мифологическую основу: «Конский выход» («Йлкысыккан кγл » - «Озеро, откуда вышли лошади»), «Шульген», «Этташ » («Камень собаки»), «Тирмэн-тау» («Гора, где стояла мельница»), «Санай-сары и Шайтан-сары ». В статье уфимского краеведа Юматова приведен отрывок из этнонимической легенды о происхождении названия рода инцев (менле ырыуы), отмечены интересные исторические предания о распрях между нагайскими мурзами Аксак-Килембетом и Каракилимбетом, жившими в Башкирии, о неисчислимых бедствиях башкир и обращениях их к царю Ивану Грозному.

Во второй половине 19 столетия в связи с подъемом общественного движения, особенно под влиянием его революционно-демократического направления, обострился интерес русских ученых к духовной культуре народов России, в том числе башкир. По-новому заинтересовала их история и нравы свободолюбивого народа, его музыкальное, устно-поэтическое творчество. Обращение Лоссиевского, Игнатьева, Нефедова к историческому образу Салавата Юлаева, верного сподвижника Емельяна Пугачева, было отнюдь не случайным. В своих очерках и статьях о Салавате Юлаеве они основывались на исторических документах и на произведениях пугачевского фольклора, прежде всего на преданиях и легендах.

Из русских ученых конца 19 начала 20 веков особенно значительную роль в научном собрании и изучении башкирского фольклора играли Рыбаков, Бессонов, Руденко.

Рыбаков в книге «Музыка и песни уральских мусульман с очерком их быта» поместил более ста образцов башкирских народных песен в нотной записи. Среди них есть песни-легенды, песни-предания: «Журавлиная песнь» («Сыŋрау торна»), «Буранбай», «Иньекай и Юлдыкай» и другие. К сожалению, некоторые из них приведены в значительном сокращении («Ашкадар», «Абдрахман», «Сибай»). Все же книга Рыбакова даёт богатое представление о песенном репертуаре башкирского народа в прошлом веке, о многих его песнях-преданиях, бытующих в своеобразной «смешанной» форме – отчасти песенной, отчасти повествовательной.

Бессонов в конце прошлого века, путешествую по Уфимской, Оренбургской губерниям, собрал богатый материал башкирского повествовательного фольклора. В его сборнике сказок, увидевшем свет после смерти собирателя, помещены несколько преданий исторического содержания («Башкирская старина», «Янузак-батыр» и другие), представляющих значительный научный интерес.

Руденко, автор фундаментального исследования о башкирах, записал в 1906-1907, 1912 годах целый ряд рассказов-поверий, легенд. Некоторая их часть была опубликована в 1908 году на французском языке, но большая часть его фольклорных материалов увидела свет в советское время.

Образцы башкирских преданий и легенд встречаются в записях дореволюционных собирателей-башкир – М. Уметбаева, писателя-прсветителя, краеведов Б. Юлуева, А. Алимгулова.

Таким образом, ещё в дореволюционное время литераторами и этнографами-краеведами были записаны образцы башкирской народной несказочной прозы. Однако многие из этих записей не отличаются точностью, так как подверглись литературной обработке, например, опубликованная Лоссиевским и Игнатьевым башкирская легенда «Шайтановы мухи».

Систематическое собирание и изучение устно-поэтического творчества башкир началось только после Великой Октябрьской революции. Инициатором сбора и изучения фольклора стали тогда научные учреждения, творческие организации, Вузы.

В 1920-1930-е годы были опубликованы на башкирском языке ценные в художественном отношении тексты башкирских преданий-песен в записи М. Бурангулова, появились в печати на башкирском язык и в переводах на русский язык социально-бытовые предания, расширившие научные представления о жанровом составе и сюжетном репертуаре башкирской несказочной прозы.

В годы Великой Отечественной войны увидели свет произведения башкирского традиционного повествовательного фольклора патриотического, героического содержания.