Принятие декрета об отделении церкви от государства. От анафемы к «чувству глубокого удовлетворения»

"Измите злаго от вас самех"

Властию, данною нам от Бога, запрещаем вам приступать к Тайнам Христовым, анафематствуем вас, если только вы носите еще имена христианские и хотя по рождению своему принадлежите к Церкви Православной. Заклинаем и всех вас, верных чад православной Церкви Христовой, не вступать с таковыми извергами рода человеческого в какое-либо общение..."

Казалось бы, от этих слов способна застыть кровь в венах. "Анафема!" Слово столь же страшное, как и малопонятное для абсолютного большинства. Проклятие? Нет. Лишь констатация того, что тот или иной человек или группа людей — вне Церкви Христовой. А где? Да где угодно: в еретической секте, своем собственном антицерковном учении — толстовском, блаватском или рериховском, наконец, в псевдоправославной националистической организации наподобие так называемого Киевского патриархата... Анафема — это законное, каноническое выведение подобных персонажей, творящих беззакония и абсолютно не склонных к покаянию, за церковную "ограду".

Именно так 1 февраля 1918 года (по новому стилю) поступил кроткий старец (и вместе с тем мудрый архипастырь) Святейший Патриарх Московский и всея России Тихон с большевиками, творившими в те зимние дни 1918 года кровавые расправы по всей стране. Поступив не по злобе дня сего, не исходя из собственной политической позиции, но в полном согласии со словами первоверховного апостола Павла: "Измите злаго от вас самех" (1Кор. 5, 13).

Святитель Тихон Патриарх Московский. Фото: patriarchia.ru

Не думаю, чтобы среди большевистских главарей кто-то сильно расстроился из-за этого послания Московского Первосвятителя. Тем более, что в недрах новоявленного советского правительства, получившего дикое для русского слуха наименование "Совнарком", уже родилась идея своей, богоборческой "анафемы" — отделения Церкви от государства. Формально-декларационно — устанавливая светский характер власти и провозглашая "свободу совести и вероисповедания", в реальности же — лишая Русскую Церковь прав собственности и юридического лица. Именно этот антицерковный декрет был принят ровно 100 лет назад — вечером 2 февраля, а вступил в "законную" силу с 5 февраля 1918 года.

От "секвестра" до кровопролития — один шаг

Еще за несколько недель до издания большевиками Декрета об отделении Церкви от государства и школы от Церкви был опубликован его проект, из которого для людей верующих все было ясно. Новая власть, на тот момент еще не разогнавшая "Учредительное собрание" и жонглирующая словечками в духе "демократия" и "права человека", в отношении Церкви Христовой миндальничать не собиралась:

"12. Никакие церковные и религиозные общества не имеют права владеть собственностью. Прав юридического лица они не имеют.

1. Все имущества существующих в России церковных и религиозных обществ объявляются народным достоянием. Здания и предметы, предназначенные специально для богослужебных целей, отдаются, по особым постановлениям местной или центральной государственной власти, в бесплатное пользование соответственных религиозных обществ..."

Одним из первых ударил в набат митрополит Петроградский и Гдовский Вениамин (Казанский), святитель, четырьмя годами позднее оказавшийся на скамье подсудимых по первому массовому антицерковному процессу, а затем и в расстрельной яме: обритый наголо, в лохмотьях и... с мученическим венцом. А тогда, в январе 1918-го, владыка Вениамин выступил на страницах еще не закрытых "Церковных Ведомостей":

Осуществление этого проекта угрожает большим горем и страданиями православному русскому народу... Считаю своим нравственным долгом сказать людям, стоящим в настоящее время у власти, предупредить их, чтобы они не приводили в исполнение предполагаемого проекта декрета об отобрании церковного достояния..."

Не прошло и нескольких дней, как возглавляемая им епархия узнала слово "секвестр": 18 (31) января 1918 года в святые стены Александро-Невской Лавры явились комиссары (судя по всему, "в пыльных шлемах"). Их цель была по-шариковски проста: отнять и поделить. Священнослужители воспротивились и были тут же арестованы, но православный народ, тогда еще не запуганный реками крови, в буквальном смысле ударил в набат. Церковные колокола заставили большевиков временно отступить. Вот как описывает события тех дней газета "Русские Ведомости":

Сегодня к настоятелю Александро-Невской лавры, епископу Прокопию явились большевистские комиссары и предложили немедленно приступить к сдаче лаврского имущества. Епископ Прокопий категорически отклонил это требование, заявив, что он может сдать лаврское имущество только лицам, законно назначенным церковными властями, но не светскими властями. В ответ на это комиссары заявили, что они обойдутся и без участия епископа Прокопия..."

К слову, владыка Прокопий, как и митрополит Вениамин, впоследствии станет священномучеником. В кровавом 1937-м. За "контрреволюционную монархическую агитацию и организацию нелегальной молельни".

Россия. 1918 г. Александро-Невская Лавра. Секвестр. Фото: www.globallookpress.com

"Как завещал великий Ленин"

Казалось бы, что было, то быльем поросло: антицерковный декрет утратил силу постановлением Верховного Совета РСФСР еще 25 октября 1990 года. Ан нет: антиклерикалы всех мастей продолжают ссылаться именно на этот документ, пытаясь обосновать все, что угодно. От своего храмоборчества — попыток не допустить строительства новых храмов в густонаселенных районах столицы и других городов — до борьбы против допущения в российские школы курса "Основы православной культуры".

И в какие бы идеологические одежды ни рядились нынешние богоборцы, все они служат кровавым заветам "Ленина", того самого большевистского вождя, который в своем секретном письме в Политбюро ЦК РКП (б) от 19 марта 1922 года дал указание:

Мы должны именно теперь дать самое решительное и беспощадное сражение черносотенному духовенству... Чем большее число представителей... реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше..."

Тогда, ровно 100 лет назад, в своем декрете большевики только обнажали свои клыки. Впереди — сотни разрушенных храмов и монастырей, тысячи расстрелянных священнослужителей и многие миллионы русских православных людей, по вере которых прошлись комиссарские сапоги. А уже в январе 1918 года — анафема от Святителя Тихона, забывать о которой мы не имеем права и сегодня, в 2018-м.

Конечно, это не значит, что уже можно "воссоединить" Церковь с государством и школу с Церковью, это нельзя делать искусственно, таким же "декретом". Но с начатого пути их сближения сходить нельзя, что бы об этом ни говорили либеральные и прочие богоборцы-антиклерикалы.

1. Провозглашение светского характера советского государства - церковь отделяется от государства .
2. Запрет любого ограничения свободы совести, или установления каких бы то ни было преимуществ или привилегий на основании вероисповедной принадлежности граждан.
3. Право каждого исповедовать любую религию или не исповедовать никакой.
4. Запрет указания религиозной принадлежности граждан в официальных документах.
5. Запрет религиозных обрядов и церемоний при совершении государственных или иных публично-правовых общественных действий.
6. Акты гражданского состояния должны вестись исключительно гражданской властью, отделами записи браков и рождений.
7. Школа как государственное образовательное учреждение отделяется от церкви - запрет преподавания религии. Граждане должны обучать и обучаться религии только частным образом.
8. Запрет принудительных взысканий, сборов и обложений в пользу церковных и религиозных обществ, а также запрет мер принуждения или наказания со стороны этих обществ над их сочленами.
9. Запрет права собственности у церковных и религиозных обществ. Недопущение для них прав юридического лица.
10. Все имущества, существующих в России, церковных и религиозных обществ объявлены народным достоянием.

Значение и действие декрета

Декрет был подписан председателем Совета Народных Комиссаров В. И. Ульяновым (Лениным) , а также Народными Комиссарами: Подвойским , Алгасовым , Трутовским, Шлихтером, Прошьяном, Менжинским , Шляпниковым , Петровским и управляющим делами Совета Народных Комиссаров Вл. Бонч-Бруевичем .

Данный декрет чётко определил отношение новой власти к церкви и религиозным обществам. Устанавливался принцип светскости при осуществлении государственной власти . Никакой религии не могло отдаваться предпочтение, указание на вероисповедание или отсутствие такового не могло давать привилегий или преимуществ при занятии государственных должностей. Атеизм был приравнен в правах к исповеданию религии. В образовательном процессе преподавание религиозных предметов (Закона Божьего) в государственных общеобразовательных учебных заведениях не допускалось. Эти формулировки надолго стали основой светской политики СССР и стран социалистического лагеря.

Отмена права собственности у церкви и религиозных обществ привела к национализации и секуляризации земель и имуществ, ранее принадлежавших Русской православной церкви .

Запись актов гражданского состояния (сведения о рождении, смерти, браке) стала вестись исключительно государственными органами (ЗАГСами).

VIII Отдел Народного комиссариата Юстиции с января 1919 года планировал выпуск нового ежемесячного журнала «Революция и церковь». В нём планировалось размещать обзор распоряжений и разъяснений касательно отделения церкви от государства и школ от церкви . Распространялся труд Бухарина «Церковь и школа в Советской республике» .

Декретом начинался Свод Законов РСФСР (изданный в 1980-х годах в 8 томах). Декрет был признан утратившим силу постановлением Верховного Совета РСФСР от 25 октября 1990 г. «О порядке введения в действие Закона РСФСР „О свободе вероисповеданий“».

Примечания

Литература

• Доброновская А. П. Отделение церкви от государства в Енисейской губернии (1920-1922 гг.) // Сибирь в XVII-XX веках: Проблемы политической и социальной истории: Бахрушинские чтения 1999-2000 гг. : межвуз. сб. науч. тр. / под ред. В. И. Шишкина. - Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т, 2002.
• Рассыльников И. А. Принцип «отделения школы от церкви» как необходимый признак светского государства и его значение в условиях правовой реформы // Правовые реформы в России. - Ростов-на-Дону: Изд-во СКАГС, 2004. - С. 124-129.

См. также

• Закон о разделении церквей и государства во Франции в 1905 году .

Категории:

• Декреты Советской власти
• Законодательство о религии
• Религия в России
• Октябрьская революция 1917
• Россия после 1917 года

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Декрет об отделении церкви от государства и школы от церкви" в других словарях:

«ОБ ОТДЕЛЕНИИ ЦЕРКВИ ОТ ГОСУДАРСТВА И ШКОЛЫ ОТ ЦЕРКВИ» - декрет СНК РСФСР. изданный 23 января (5 февраля) 1918. Декрет подвел своеобразный итог первых законодат. актов Сов. республики, закрепивших завоевания социалистич. демократии, широкие права и свободы всех граждан нашей страны. Сов. гос во этим… … Атеистический словарь

Отделение церкви от государства одна из форм политического устройства государства, не возлагает на религиозные объединения выполнение функций органов государственной власти, других государственных органов, государственных учреждений и… … Википедия

- (лат. decretum постановление от decernere постановить) правовой акт, постановление органа власти или должностного лица. В обиходе декретом называется отпуск по беременности и родам (эллипсис от декретный отпуск). Это значение слова не… … Википедия

Декрет (лат. decretum постановление от decernere постановить) правовой акт, постановление органа власти или должностного лица. В обиходе декретом называется отпуск по беременности и родам (эллипсис от декретный отпуск). Это значение слова не… … Википедия

Колыбель русского монашества Киево Печерская лавра История Русской Церкви история православной церкви на территории исторической Руси. Современная как церковная, так и светская … Википедия

Заседание поместного собора Поместный собор Православной Российской Церкви (1917 1918), Всероссийский Поместный Собор первый с конца XVII века Поместный собор … Википедия - Священный синод Русской православной церкви (греч. Σύνοδος «собрание», «собор») согласно действующему уставу РПЦ, высший «орган управления Русской православной церкви в период между Архиерейскими соборами». В синодальный период … Википедия

20 миллионов раскольников
7 апреля 1905 года Николай II подписал указ "Об укреплении начал веротерпимости", который уравнял в правах представителей всех конфессий. Теперь допускался переход из одного вероисповедания в другое (раньше "отпадение от православия" влекло за собой уголовную ответственность), снимались ограничения на строительство неправославных храмов, молитвенных домов, на издание религиозной литературы и т. д.
Этот указ поставил в крайне невыгодное положение православных. Если другие конфессии получали свободу, жизнь православной церкви, как было заведено еще Петром Великим, осталась под контролем государства. Эта опека стала анахронизмом уже после реформы 1861 года, когда экономический суверенитет значительной части населения империи стал фактом и их духовной жизни. Тень дискредитированной власти лежала на государственной религии, и новые русские (свободные крестьяне, предприниматели, юристы, деятели культуры) предпочитали искать ответы на вопросы о смысле жизни не в православных храмах, а у старообрядцев или в многочисленных сектах: именно тогда в России получили распространение движения духоборов, штундистов, бегунов, хлыстов, немоляк, меннонитов, молокан, баптистов и т. д. По данным историка Павла Милюкова, официальная церковь в те годы потеряла около 20 млн прихожан.
Остро переживавшие кризис священнослужители и миряне искали выход из ситуации, которая осложнялась тем, что церковь выполняла ряд государственных функций. Так, приходы вели акты гражданского состояния, а в ведении Синода находилось более 44% начальных школ, финансировавшихся из госбюджета, который утверждался Думой.
Выработка модели церковно-государственных отношений стала предметом широкой общественной дискуссии. Предполагалось, что новые формы церковного управления будут выработаны на Поместном соборе, созыв которого, однако, откладывался.
Собор был созван лишь после Февральской революции. Временное правительство поддерживало стремление церкви к самоопределению. Оно отводило православной церкви особое место в государстве, зиждущемся, однако, на принципах свободы совести. Постановление Временного правительства от 14 июня 1917 года провозгласило, что политические и гражданские права жителей России не зависят от их вероисповедания.
Поместный собор Русской православной церкви открылся в августе 1917 года. В выборах делегатов на собор участвовало все православное население страны, поэтому после прихода к власти большевиков и разгона Учредительного собрания собор некоторое время оставался единственным общественным институтом, законность избрания которого не вызывала сомнений. Собором была разработана схема церковного управления и модель церковно-государственных отношений. Синодальное управление заменялось патриаршим, церковь становилась самоуправляемой. Однако при этом предполагалось сохранить все привилегии православия как господствующей конфессии: глава государства непременно должен был быть православным, Закон Божий оставался обязательным школьным предметом, а церковные праздники — государственными.
Но реакция церкви запоздала. Власть в стране уже принадлежала большевикам.

Галкинский декрет об отделении церкви
Считается, что в момент прихода к власти у большевиков уже была программа церковно-государственных отношений, предполагающая отделение церкви от государства. Но это не так. Известны, например, приказы по частям Красной армии, объявлявшие Рождество и Пасху революционными праздниками: Иисус, по мнению комиссаров, возглавлял восстание бедноты против власти богачей, значит, "наш". Вся тогдашняя политика большевиков сводилась к открытому вмешательству в церковные дела в худших традициях синодальной эпохи. Из провинции в центр шли многочисленные жалобы на комиссаров, которые принуждали священников нарушать церковные каноны. Представители советской власти, к примеру, угрожали священнику расстрелом за отказ повторно венчать тех, чей развод утвержден гражданским законом, но не признан церковью. Отказ священника в этом случае рассматривался как контрреволюционная деятельность.
Ситуация менялась стремительно. Вскоре большевики перешли от угроз к действиям. В январе 1918 года комиссар общественного призрения Александра Коллонтай с отрядом матросов предприняла попытку реквизировать Александро-Невскую лавру. По набату собралась толпа верующих, и реквизицию лавры пришлось отложить. После неудачного захвата лавры в Петрограде, который тогда еще был столицей, состоялся грандиозный крестный ход. Большевики были напуганы этой акцией. Вопрос о необходимости законодательного урегулирования церковно-государственных отношений стал первоочередным. Александра Коллонтай вспоминала, как Ленин, ругая ее за самоуправство, приговаривал, что пора принимать закон об отделении церкви от государства.
В первые послереволюционные месяцы проблемой церковно-государственных отношений в порядке частной инициативы занялся священник Михаил Галкин. В ноябре 1917 года он предложил свои услуги Совнаркому, а вскоре "Правда" опубликовала статью Михаила Галкина "Первые шаги на пути отделения церкви от государства".
Программа священника-революционера выглядела так.
Религия объявляется частным делом каждого человека. Церковные и религиозные общины становятся частными союзами, совершенно свободно управляющими своими делами. Преподавание Закона Божьего в высшей, средней и низшей школах необязательно. Метрикация рождений, браков и смертей передается из распоряжения церквей особым органам государственной власти. От свободной совести каждого зависит, совершать тот или иной церковный обряд или нет. Следовательно, вневероисповедное состояние становилось бы нормой. Учреждается институт гражданских браков. Управления кладбищ всех вероисповеданий не имеют права чинить каких-либо препятствий к организации на территории кладбищ гражданских похорон. Допускалось кремирование трупов.
В несении денежных и натуральных повинностей, по мнению Галкина, священнослужителей всех исповеданий, равно как и монашествующих лиц, следовало уравнять со всеми гражданами Российской республики. Эти люди — сообразно возрасту — могут привлекаться к несению воинской повинности, отбывать которую вправе в нестроевых ротах (санитарами, писарями, телефонистами и пр.). Все кредиты на содержание церкви и ее духовенства предполагалось закрыть. Митрополиты, архиепископы, епископы, архимандриты и протоиереи должны немедленно сдать золото, серебро, бриллианты и другие драгоценности "в народную казну, опустевшую в годину величайших потрясений". Всему духовенству священник Галкин рекомендовал свои рясы носить лишь в храмах при исполнении служебных обязанностей. На улицах же, площадях и вообще в собраниях граждан Российской республики — появляться в общегражданском платье. Наконец, с 7 января 1918 года повсеместно в Российской республике предлагалось ввести григорианский календарь.
Почти вся галкинская программа была реализована. Уже в начале декабря 1917 года Совнарком обсудил вопрос о запрещении выдачи денежных средств церковным учреждениям. 18 и 19 декабря были приняты декреты, признающие юридическую силу лишь за гражданским браком. В январе 1918 года при местных советах учреждены загсы. В феврале Наркомпрос опубликовал постановление об упразднении в школе должности законоучителя, а Государственная комиссия по просвещению приняла постановление о светской школе, согласно которой государство не может брать на себя религиозное воспитание детей. В феврале был введен григорианский календарь. 7/20 июля обнародован декрет Совнаркома о призыве в тыловое ополчение, признающий священников и монахов военнообязанными. В сентябре ВЦИК издал циркуляр об отмене в паспортах графы "вероисповедание".

"Реформы останутся незыблемыми"
Законную силу всем этим решениям, постановлениям и указам придавал документ, известный как ленинский декрет об отделении церкви от государства. Он был опубликован 21 января/3 февраля 1918 года и назывался довольно либерально: "Декрет о свободе совести, церковных и религиозных обществах".
Основным автором этого документа, так же как и всей концепции религиозной политики большевиков, считается В. И. Ленин, хотя известно, что его роль в подготовке этого документа не столь уж велика. Проект декрета был выработан комиссией, в состав которой входили А. В. Луначарский, П. И. Стучка, П. А. Красиков, М. А. Рейснер (отец "женщины русской революции" Ларисы Рейснер) и священник М. Галкин. В. И. Ленин внес в документ несколько поправок. Наиболее существенной из них является формулировка первого пункта декрета — об отделении церкви от государства, дословно повторяющая формулу аналогичного декрета Парижской коммуны.
Декрет (с дополнившей его "Инструкцией о проведении в жизнь "Декрета об отделении церкви от государства"") стал не столько законодательным актом новой власти, сколько манифестом новой религиозной политики.
Реакция на манифест была острой и бурной (не будем забывать, что наступление на церковь велось на фоне продолжавшего работать Поместного собора). Одни увидели в нем юридическое обоснование гонений на церковь (лишение церкви прав юридического лица), другие надеялись, что принятие закона, пусть и несовершенного, позволит вести цивилизованную полемику с большевиками, а третьи радовались самому факту отделения церкви от государства.

Листовка, которая появилась на московских улицах вскоре после публикации декрета (публикуется впервые)
Народ русский!
Большевики проливают братскую кровь, отдают немцам русскую землю, разоряют города и деревни, уничтожают промышленность и торговлю; разогнали Учредительное собрание, уничтожили суд.
Но всего этого им мало. В октябре и ноябре они разрушили святыни Кремля, а теперь окончательно решили разрушить в России церковь.
Воздайте кесарево — кесарю, а Божье — Богу,— сказал Спаситель. А большевики отобрали себе все кесарево и отбирают все Божье. Они решили отобрать церкви, церковное имущество, даже священные предметы.
По их новому декрету церкви не принадлежат более ни крест, ни чаша со Святыми Дарами, ни иконы, ни мощи Святых угодников. Все это принадлежит комиссарам-большевикам, которые сами никакой религии не исповедуют, никаких таинств не признают.
Кесарево — кесарю, поэтому большевистский комиссар г-жа Коллонтай может сколько ей угодно венчаться без церкви, гражданским браком, с матросами, но Божье — Богу, и потому г-жа Коллонтай не имеет никакого права чинить надругательства и захватывать Александро-Невскую лавру, как она это сделала.
Кесарево — кесарю, поэтому Ленин-Ульянов и Троцкий-Бронштейн, возомнив себя кесарями, могут грабить банки, но Божье — Богу, и поэтому они не смеют грабить твоей святыни, русский народ! Не смеют превращать храм в места митингов и кинематографов, не смеют запрещать тебе учить детей в школах Закону Божию. Не Ленину и не Троцкому-Бронштейну хозяйничать в алтаре храма.
Поруганы церкви. Реквизирована Лавра. Убит протоиерей. Совершались обыски у самого патриарха, и верующие люди уже просили его назначить себе преемника на случай возможной мученической кончины своей.
Ругаются надо всем святым. Неужели и это позволишь ты сделать? Неужели и тут не заступишься ты, русский народ?!

Из выступления митрополита Арсения (Стадницкого) на заседании собора 18/30 августа 1918 года
Мы не могли себе представить, чтобы общая мысль декрета была проведена с такой последовательностью, но оказалось, что появлявшиеся в последнее время декреты относительно Церкви были как бы подготовительной ступенью к тому решительному распоряжению, которое явилось вчера... Церковь в ее земном проявлении (со стороны благотворительной, просветительной) уничтожается не потому только, что она теряет имущество, которое, конечно, не безразлично для жизни Церкви, а здесь удар по Церкви как силе благодатной. Здесь мы лишаемся всего: права обнаружения религиозных чувств, права благодатного воздействия на паству — для такого воздействия теперь нет возможности, потому что храмы больше не наши. Лишены мы того, что является нашим священным долгом, права проповеди, за нами будут следить, чтобы мы не сказали чего-либо против советской власти, а мы знаем, что каждый видит то, что ему хочется... Мы переживаем единственный момент, не имеющий примера не только в истории Русского государства, но и в мировой.

Из статьи В. Десницкого, редактора эсеровской газеты "Новая жизнь"
Декретами Совета народных комиссаров вопрос об отделении церкви от государства со всеми вытекающими из него последствиями решен, и, надо полагать, решен бесповоротно и окончательно. Какая бы революционно-демократическая власть ни пришла на смену СНК, она не сможет и не должна отнестись ко всем мероприятиям большевистской эры в порядке безусловного и решительного их отрицания. И церковная реформа должна будет войти в состав того революционного наследия, которое ушедшая большевистская власть оставит новой России, возрождающейся от ужасов войны и от "социалистической" чехарды Смольного. Может встать вопрос о некоторых исправлениях, о дополнениях, о переработке деталей. Но основные положения реформы останутся незыблемыми.

Министры со свечками
Эсеровский журналист оказался прав: основные положения большевистской политики в отношении церкви остались незыблемыми — они не менялись с 1917 года до перестройки, когда под патронажем ЦК КПСС церковь отпраздновала тысячелетие крещения Руси.
Семьдесят лет православие в СССР находилось под жестким контролем властей и КГБ, поскольку считалось, что религия у нас должна быть одна — коммунистическая. Пытаясь выжить в условиях этой безальтернативной конкуренции, предстоятель православной церкви митрополит Сергий (Страгородский) в 1927 году обнародовал известную декларацию, призвавшую клир и верующих к сотрудничеству с богоборческой властью. В 1943 году Сталин, стремясь к расширению "патриотической базы" в борьбе с фашизмом и к облагораживанию большевистского имиджа в глазах Запада, позволил церкви участвовать в публичной деятельности, но при этом изменить прежнее ее название — Российская — на более узкое — Русская (которое с религиозной точки зрения небезобидно: "национализация" христианства есть грех апостасии — отпадения от Христа). Пытались командовать церковью и Хрущев, и Брежнев — через созданный еще Сталиным Совет по делам религий при Совмине.
Проблемы во взаимоотношениях церкви и государства после 1991 года видоизменились, но не утратили остроты. Призывая государство резко ограничить деятельность иностранных проповедников на территории России и предоставить православной церкви особый статус, Московский патриархат, как считают критики, апеллирует к традициям, восходящим к синодальной эпохе и лишающим церковь автономного морального авторитета. Жест патриарха, который предпочел Рождественской службе встречу с президентом Путиным и канцлером Шредером, вызвал у многих верующих шок, а язвительные журналисты тотчас вспомнили о былом абсолютном подчинении церкви светскому государству.
Однако и государственная религиозная политика остается невнятной. Министры в храмах со свечками в правой руке (которой полагается креститься) — это скорее карнавал с участием "прозревших по приказу", нежели политика. И уж полным абсурдом выглядит чиновничье заигрывание с православием (представленным в России, кстати, несколькими зарегистрированными конфессиями) на глазах у 15 млн изумленных российских мусульман, предки которых молились Аллаху на этой земле еще тысячу лет назад. На этом фоне антицерковная политика большевиков выглядит хотя бы последовательной.
АЛЕКСАНДР МАЛАХОВ

Из постановления Временного правительства "О свободе совести" (14 июля 1917 года) 1. Каждому гражданину Российского государства обеспечивается свобода совести. Посему пользование гражданскими и политическими правами не зависит от принадлежности к вероисповеданию, и никто не может быть преследуем и ограничиваем в каких бы то ни было правах за убеждения в делах веры... 2. Принадлежность к вероисповеданию малолетних, не достигших десятилетнего возраста, принадлежит их родителям... 4. Для перехода достигших четырнадцатилетнего возраста из одного исповедания в другое или признания себя не принадлежащим ни к какой вере не требуется ни разрешения, ни заявления какой-либо власти. Из определения Поместного собора "О правовом положении Православной Российской Церкви" (2 декабря 1917 года) 1. Православная Российская Церковь, составляя часть единой Вселенской Христовой Церкви, занимает в Российском государстве первенствующее среди других исповеданий публично-правовое положение, подобающее ей, как величайшей святыне огромного большинства населения и как великой исторической силе, созидавшей Российское государство. 2. Православная Церковь в России... пользуется в делах церковного законодательства, управления и суда правами самоопределения и самоуправления... 4. Государственные законы, касающиеся Православной Церкви, издаются не иначе как по соглашению с церковной властью... 6. Действия органов Православной Церкви подлежат наблюдению государственной власти лишь со стороны соответствия их государственным законам в судебно-административном и судебном порядке. 7. Глава Российского государства, министр исповеданий и министр народного просвещения и товарищи их должны быть православными... 9. Православный календарь признается государственным календарем... 14. Церковное венчание по православному чину признается законною формой заключения брака... 17. Церковные метрические книги ведутся согласно государственным законам и имеют значение актов гражданского состояния... 19. Во всех светских государственных и частных школах воспитание православных детей должно соответствовать духу Православной Церкви: преподавание Закона Божия для православных учащихся обязательно... Как церковь присоединяли к государству Импортировав христианство из Византии, где император в церковной иерархии считался лишь диаконом, против воли которого, однако, в церкви ничего не могло случиться, русские князья и цари последовательно стремились к подчинению церкви воле государя. Генеральная тенденция Уложения (свода законов) Василия III — ограничение церковного и монастырского землевладения. Василий III первым начал активно влиять на кадровые вопросы церкви, вмешиваясь в вопросы назначения иерархов вплоть до митрополита. Еще более жесткой была церковная политика его сына Ивана IV (Грозного). Остатки церковной самостоятельности разрушил Петр I, который по примеру протестантских государей Европы (в первую очередь — шведского короля Густава I Вазы) ликвидировал независимость церковного управления, заменив патриарха государственным органом — Синодом. Церковное ведомство стало одним из министерств, стоящих на страже интересов государства. Принятым по инициативе Петра Духовным регламентом 1722 года священникам предписывалось нарушение тайны исповеди и сотрудничество с тайной полицией: "Если кто при исповеди объявит духовному отцу своему какое-нибудь не совершенное, но замышляемое еще воровство, наиболее же измену или бунт на государя или на государство и на фамилию его величества, то о таковом немедля да объявлено будет властям предержащим" (из указа Синода от 2 мая 1722 года). Петровская реформа воспринималась как благо теми, кто интересы государства ставил выше такой западной выдумки, как, например, свобода совести. Любопытно, что автор одного из первых русских утопических романов и большой поклонник Петра князь М. Щербатов считал, что в идеальном государстве функции священника и полицейского будет выполнять одно лицо. В 60-х годах XVIII века Петр III и его вдова Екатерина II осуществили секуляризацию церковного имущества. В Европе это событие стало ядром реформации — великой духовной революции, в России — простой бухгалтерской операцией, не вызвавшей протеста духовенства и общества. В XIX веке от имени православной церкви русское правительство развязало преследования католиков, униатов, иудеев, лютеран, вынудив к эмиграции сотни тысяч неправославных подданных империи. В глазах либералов православие стало ассоциироваться с консервативно-шовинистической политикой властей. "Татары больше уважали нашу святую веру" От века неслыханное творится у нас на Руси Святой. Люди, ставшие у власти и назвавшие себя народными комиссарами, сами чуждые христианской, а некоторые из них и всякой веры, издали декрет (закон), названный ими "о свободе совести", а на самом деле устанавливающий полное насилие над совестью верующих. По этому закону, если он будет приводиться, как местами уже приводится уже в исполнение, все храмы Божии с их святым достоянием могут быть у нас отняты, ризы с чудотворных икон станут снимать, священные сосуды перельют на деньги или обратят во что угодно, колокольный звон тогда смолкнет, святые таинства совершаться не будут, покойники будут зарываться в землю не отпетыми по-церковному... Было ли когда после крещения Руси у нас что-нибудь подобное? Никогда не бывало. Даже татары больше уважали нашу святую веру, чем наши теперешние законодатели. Доселе Русь звалась святою, а теперь хотят сделать ее поганою... Объединяйтесь же, православные, около своих храмов и пастырей, объединяйтесь все — и мужчины, и женщины, и старые и малые,— составляйте союзы для защиты заветных святынь. Эти святыни — ваше достояние... Священнослужители — при них только духовная стража, которой святыня эта вверена на хранение. Но пришло время, когда и вы, православные, должны обратиться в неусыпных ее стражей и защитников, ибо "правители народные" хотят отнять у православного народа это Божие достояние, даже не спрашивая вас, как вы к этому относитесь... Мужайся же, Русь святая. Иди на свою Голгофу. С тобою крест святой, оружие непобедимое.

От редакции. К сожалению, в подпись к снимку, опубликованному в предыдущем номере журнала на стр. 61, вкралась ошибка. Люди, изображенные на нем вместе с Юрием Андроповым, не имеют отношения к "ведомству убийств" КГБ. Приносим их родным и близким извинения.

Вплоть до 1917 года в России церковь шла с государством рука об руку, хотя и находилась в подчиненном ему положении. Такие порядки ввел Петр I, упразднивший Патриаршество и учредивший Святейший правительствующий синод — высшую законодательную, административную и судебную инстанцию Русской православной церкви.

При этом в личных документах подданных Российской империи указывалось их вероисповедание. Они не всегда отражали реальные религиозные убеждения людей, а беспрепятственно сменить вероисповедание можно было разве что при переходе из иного исповедания в православие. Лишь в 1905 году был издан указ «Об укреплении начал веротерпимости», несколько улучшивший ситуацию.

В июле 1917 года Временным правительством был издан закон «О свободе совести», регламентировавший свободу религиозного самоопределения человека по достижении 14 лет. Это вызвало протесты со стороны Синода.

Также с приходом к власти Временного правительства Всероссийский поместный собор обсудил вопрос о восстановлении патриаршества. Далеко не все его участники поддерживали такое решение. Однако после Октябрьской революции и прихода к власти большевиков споры прекратились и патриаршество было решено восстановить. Патриархом в ноябре 1917 года был избран святитель Тихон.

К тому времени уже начались стычки церкви и советской власти. В октябре был издан «Декрет о земле», согласно которому земля больше не являлась частной собственностью и была передана в пользование «всех трудящихся на ней». Сюда входили и все церковные и монастырские земли «со всем их живым и мертвым инвентарем, усадебными постройками и всеми принадлежностями». В декабре Закон Божий в образовательных учреждениях был переведен из обязательных предметов в факультативные. Было прекращено финансирование духовных учебных заведений.

Наконец, все учебные заведения духовного ведомства вместе со всем имуществом были переданы в Комиссариат.

Семейное законодательство тоже претерпело изменения. В декабре 1917 года появились декреты «О расторжении брака» и «О гражданском браке, о детях и о ведении книг актов состояния», лишившие церковный брак юридической силы.

В январе 1918 года были закрыты храмы придворного ведомства. Вышло постановление, упразднившее придворное духовенство. Помещения и имущество придворных храмов было конфисковано, но проводить в них богослужения дозволялось. В дальнейшем была конфискована и иная церковная собственность, в частности, типографии и армейское имущество.

В этот период патриарх Тихон издал воззвание, гласившее:

«Опомнитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые расправы. Ведь то, что творите вы, не только жестокое дело, это поистине дело сатанинское, за которое подлежите вы огню геенскому в жизни будущей — загробной и страшному проклятию потомства в жизни настоящей земной… Гонение воздвигли на истину Христову явные и тайные враги сей истины и стремятся к тому, чтобы погубить дело Христово, и вместо любви христианской всюду сеют семена злобы, ненависти и братоубийственной брани».

2 февраля 1918 года был принят «Декрет об отделении церкви от государства и школы от церкви». Он вступил в силу 5 февраля, когда был опубликован в «Газете Рабочего и Крестьянского Правительства».

«Церковь отделяется от государства», — гласил первый пункт декрета.

В остальных отмечалось, что «каждый гражданин может исповедывать любую религию или не исповедывать никакой» и запрещалось «издавать какие-либо местные законы или постановления, которые бы стесняли или ограничивали свободу совести, или устанавливали какие бы то ни было преимущества или привилегии на основании вероисповедной принадлежности граждан».

Религиозные воззрения больше не являлись поводом для уклонения от выполнения гражданских обязанностей. Отменялись религиозные обряды, связанные с действиями «государственных и иных публично-правовых установлений».

Кроме того, декрет запрещал преподавать религиозные вероучения в учебных заведениях — теперь делать это можно было лишь частно. Были запрещены и поборы в пользу церковных и религиозных сообществ. Также они теперь были лишены права собственности и не имели прав юридического лица. Все имущество церковных и религиозных сообществ было объявлено народным достоянием.

Представители церкви рассматривали происходящие реформы как «злостное покушение на весь строй жизни православной Церкви и акт открытого против нее гонения».

«Соборное постановление по поводу декрета совета народных комиссаров об отделении Церкви от государства», изданное после вступления декрета в силу, гласило: «Всякое участие как в издании сего враждебного Церкви узаконения, так и в попытках провести его в жизнь несовместимо с принадлежностью к православной Церкви и навлекает на виновных кары вплоть до отлучения от Церкви».

Патриарх Тихон призывал народ: «врагам церкви... противопоставьте силою веры вашего всенародного вопля, который остановит безумцев».

В городах устраивались крестные ходы. В целом, они проходили довольно мирно, однако несколько раз были и столкновения с властями, сопровождавшиеся кровопролитием.

Положения декрета систематически дополнялись новыми распоряжениями — например, об упразднении должностей законоучителей всех вероисповеданий. Также в феврале было издано постановление, гласившее, что «преподавание религиозных вероучений во всех государственных и общественных, а также частных учебных заведениях, состоящих в ведении Народного комиссариата по Просвещению, и исполнение каких-либо религиозных обрядов в стенах школы не допускается».

Летом было предписано закрыть все духовные учебные заведения, в том числе частные, и передать их здания местным органам власти. Впрочем, совершеннолетние граждане имели право посещать богословские курсы. Таким образом, образовательная сфера теперь полностью находилась в ведении государства.

Декрет заложил основы атеистического воспитания в СССР.

Активная конфискация церковного имущества началась почти сразу после принятия декрета. Ближе к осени Наркомюст издал дополнительные инструкции, предписывающие изъять все средства, находившиеся «в кассах местных храмов и молитвенных домов, у церковных старост, казначеев, приходских советов и коллективов, у настоятелей храмов, у благочинных, у епархиальных и уездных наблюдателей церковно-приходских школ, бывших духовных консисториях, в капиталах епархиальных архиереев, в Синоде, в Высшем церковном совете, в так называемой «патриаршей казне».

Сами храмы и реквизит для религиозных обрядов могли быть переданы в пользование религиозным общинам на основании специального договора.

В дальнейшем советское законодательство продолжило отделять атеистов от верующих. Если в 1918 году Конституция РСФСР гарантировала «свободу религиозной пропаганды», то в дальнейшем это словосочетание изменилось на «свободу вероисповеданий», а затем — просто на «свободу отправления религиозных культов».

Декрет был отменен 25 октября 1990 года. Современные положения законодательства Российской Федерации гласят, что

«Российская Федерация — светское государство. Никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной» и «Религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом».

Также современное законодательство дает религиозным организациям возможность создания юридического лица и право собственности.

4.Первые антицерковные мероприятия советской власти (кон. 1917 - нач. 1918 г.) Декрет об отделении Церкви от государства и реакция на него Церкви.

После Окт. рев-ции сразу началась подготовка законод-ва об отделении Ц-ви от гос-ва и школы (ОЦГиШ ). Революц-й процесс сопровождался также эксцессами, жертвами котор. становились церкви, монастыри, духовн. лица. В Петербурге конфискуется синодальн. типография . Патриарх и другие иерархи обращались в своих посланиях к властям с просьбами и даже требованиями прекратить давление на Церковь. Декрет ОЦГиШ, опубликованный 23 янв. 1918 г. вышел тогда, когда напряженность в отношен между Сов. прав-вом и православн. иерархией достигли предельной остроты. В Декрете проводится принцип секуляризации гос-ва . РПЦ теряла свой прежний привилегированный статус. В пределах республики запрещается издавать какие-либо местные законы, котор. бы ограничивали свободу совести , или устанавливали какие бы то ни было привилегии на основе вероисповедной принадлежности . Каждый гражданин может, исповедовать любую религию или не исповедовать никакой . Никто не может, ссылаясь на свои религиозн. воззрения, уклоняться от исполнения своих гражданских обязанностей. Школа отделяется от Ц-ви. Преподавание религиозных вероучений во всех гос-венных и общественных, а также частных учебн. заведениях, где преподаются общеобразоват. предметы, не допускается. Граждане могут обучать и обучаться религии частным образом. Все церк. и религиозн. общества подчиняются общим положениям о частных обществах и союзах . В основном эти нормы соответствовали конституц-м основам светских гос-ва. Принципиальная новизна заключ., только, в последних параграфах Декрета: «Никакие церкви и религиозн. общества не имеют права владеть собственностью , а также прав юридич. лица они не имеют . Всё имущество сущ-их в России Православн. Ц-вей и религиозных обществ объявл. народным достоянием. Здания и предметы, предназначенные специально для богослуж. целей, отдаются по особым постановлениям местной или центральн. властью в бесплатное пользование религиозных обществ». В ответ по городам и селам России прокатилась волна крестных ходов , на котор. возносились молитвы о спасении Церкви. Не везде крестные ходы проходили мирно. В Нижнем Новгороде, Харькове, Саратове, Владимире, Воронеже, Туле, Вятке крестные ходы, устроенные без разрешен местных властей, вызвали столкновения, приведшие к гибели людей. За принятием декрета шло лишение духовенства всех форм гос-венной поддержки и массовый захват церк. имущества (помещений, земли, финансов), хотя сами церкви еще не закрывали.

5.Большевистский террор против Русской Церкви в годы Гражданской войны (1917-1920 гг.). Наиболее известные новомученики этого периода.

В огне Гражд. войны жертвами междоусобицы стали многие священослуж-и, часто подвергавшиеся репрессиям по обвинению в контрревол-ой агитации или в поддержке Белого движен. Усиление антицерк. акций начин-ся с мая-июня 1918 г. К концу лета 1918 г. власти распростр. на дух-во «красный террор». Всего за годы Гр. войны по разным оценкам погибло порядка 10 тыс. священослуж-й и людей Церкви. В 1918-1919 г. красными зверски были умерщвлены: архиеп. Пермский Андроник (Никольский), Воронежский Тихон (Кречков), Тобольский Ермоген (Долганов), Черниговский Василий (Богоявленский), Астраханский Митрофан (Кранопольский), Ревельский Платон (Кульбуш). Еп. Амвросий (Гудко) был убит в авг. 1918 г. по особому указанию Троцкого, нагрянувшего в Свияжск со своим штабом . В эти годы погибли также знаменитый на всю Россию настоятель храма Василия Блаж. Моск. протоиер. Иоанн Восторгов, осужденный за «антисемитскую пропаганду», протоиерей Николай Конюхов и священник Петр Дьяков из Пермской епархии. Петроградский протоиер. Алексий Ставровский после убийства Председ-ля Петроградского ЧК Урицкого был арестован в числе заложников и вывезен в Кронштадт . После расстрела тело мученика было брошено в воды Финского залива. В янв. 1918 г. в Киеве началась Гр. война. В Киево-Печерск. Лавре расположился архиеп. Алексий, агитир-й монахов против митроп. Киевск. Владимира. Отчуждение митр-та, создало обстановку, для убийства митрополита группой анархистов (матрос и 5 солдат) 25 янв. Митроп. пытали, душили цепочкой от креста, требовали денег, глумились. Расстреляли в 150 саженях от лаврских ворот, похитили золотые элементы облачения, часы, сапоги, галоши.В Александро-Невской Лавре 19 янв. 1918 г. красногвардейцами был убит священник Петр Скипетров. Убит Протоиер. Философ Орнатский, настоятель Казанского собора, проповедник, строитель детских приютов для бедных. Многие священослуж-и, монахи и монахини были зверски замучены бандитами : их распинали на Царских вратах, варили в котлах с кипящей смолой, скальпировали, душили, «причащали» расплавленным свинцом, топили в прорубях. 13 (26) окт. 1918 г. патр. Тихон обратился с посланием к Совету Народных Комиссаров (СНК), где выразил свою скорбь о бедствиях, переживаемых русским народом от братоубийственной смуты, страданиях, выпавших на долю мучеников и исповедников. Собор принял несколько постановлений в связи с гонениями на Правосл. Ц-вь , и первое из них определяло назначить особый день для соборной молитвы об убиенных за веру и Церковь . 31 марта патр. Тихон в храме МДС молился об упокоении рабов Божиих, за веру и Церковь убиенных. В целом в результ-те массов. репрессий умерщвлено было около 10 тыс. духовенства, многие попали в тюрьмы и концлагеря.Особенно тяжело приходилось тем архиереям и священослужителям, которые оставались на территории, переходившей в результате поражения белых войск под контроль Советов . Только лояльность духовенства белым властям рассматривалась как контрреволюц. преступление ; пение молебнов о победе белого оружия служило основанием для вынесения смертных приговоров. 11 дек. в Каме утопили викарного архиерея Пермской епархии еп. Феофана (Ильинского). Бывш. викарного еп. Новгородск. Исидора (Колоколова) умертвили в Самаре, посадив на кол. 14 янв. 1919 г. в подвале Кредитного банка в г. Юрьеве был зверски убит еп. Ревельский Платон (Кульбуш) вместе с двумя протоиереями. В дек. 1919 г. в монастыре святого Митрофана повесили на царских вратах архиеп. Воронежского Тихона (Никанорова). В лихолетье смуты в одной только Харьковской епархии за 6 месяцев погибло 70 священников; в Воронежской епархии после захвата ее территории красными войсками в дек. 1919 г. расстреляли 160 священников. За короткое время в Кубанской епархии убили 43 священника.