Восстановление русского патриаршества. Восстановление патриаршества в русской церкви и его пагубные последствия

С самого начала Крещения Руси и принятия христианства, церковная жизнь в молодом государстве устраивалась в соответствии с канонами Церкви. Во главе Русской Церкви стоял митрополит, он управлял вверенной ему паствой с помощью епископов и священников.

До середины XV века Русская Православная Церковь находилась в юрисдикции Константинопольского Патриархата, от них мы приняли веру и крещение. В 1448 году, после уклонения константинопольской иерархии в униатство собор русских епископов уже без согласования с Царьградом избрал предстоятелем Русской Церкви Иону, епископа Рязанского. Де-факто, начало церковной независимости, автокефалии было положено.

В дальнейшем, когда столица Византии была завоевана «погаными агарянами», обращение к грекам потеряло всякий смысл. Управление церковной жизнью происходило исключительно из Москвы.

Новый этап бытия Русской Церкви начался в 1589 году, при царе Федоре Ивановиче на Руси было учреждено патриаршество. Московский митрополит по примеру древних восточных первосвятителей, Александрийского, Антиохийского, Иерусалимского и Константинопольского стал именоваться Патриархом.

Такой титул предстоятели Русской Церкви носили до 1700 года, в тот год император Петр I по смерти Патриарха Адриана запретил избирать нового.

Все это время, от первого предстоятеля Русской Церкви, митрополита Киевского Михаила до последнего Патриарха Руси Адриана, церковная жизнь устраивалась в соответствии с 34 апостольским правилом и 9 правилом Антиохийского собора, которые определяют, чтобы в каждом народе был первый епископ.

Но «святотатственная рука нечестивого Петра» (так впоследствии выразился священномученик Иларион, епископ Верейский) сместила Патриарха. Вместо него Петр Алексеевич в 1721 году учредил Духовную коллегию, преобразованную впоследствии в Синод. Вместо первенствующего епископа появились Синод и должность обер-прокурора. Часто эту должность занимали люди очень далекие от Церкви и не владеющие необходимыми компетенциями. Соборы епископов более не проводились, принцип соборности был нарушен.

В церковной литературе эта замена получила исключительно негативную оценку. Такая подмена отягощала совесть православного духовенства, надежды по реставрации патриаршества питали все поколения синодального периода.

Этим чаяниям было суждено сбыться в 1917 году, на Поместном Соборе Русской Церкви. В это тяжелейшее время, когда рушились основы российской государственности, Церкви удалось выправить появившуюся два столетия назад деформацию. Примечательно, что в это время Церковь оказалась в состоянии полной свободы, государственная власть никак не могла влиять на принятие решений. Поэтому участники собора могли без вмешательства извне, решать вопросы восстановления канонического строя церковного управления.

Вопрос о восстановлении патриаршества был поднят 11 октября 1917 года председателем отдела высшего церковного управления епископом Астраханским Митрофаном. Во время обсуждения этого вопроса образовалось две партии, сторонников реставрации патриаршества и противников. Первых было значительно больше, а после долгих обсуждений и точной церковно-канонической и богословской аргументации к партии сторонников присоединились многие из партии противников.

После голосования, 28 октября Собор вынес историческое решение: высшая власть принадлежит Поместному собору; восстанавливается патриаршество; Патриарх является первым между равными ему епископами; Патриарх подотчетен Собору.

Первого называли самым умным, второго самым строгим, третьего самым добрым. Участники Собора положились на волю Божию и Патриарха решили выбирать путем жребия.

5 ноября в Храме Христа Спасителя после совершения литургии святой старец Зосимовой пустыни схииеромонах Алексий вынул из ковчежца, в котором находились три записки с написанными именами, одну из них и объявил на весь храм: «Тихон, митрополит Московский. Аксиос!» «Аксиос!» (по-гречески это слово означает «достоин»), пропел вслед за ним весь храм. Протодиакон Константин Розов своим могучим басом возгласил избранному Патриарху многолетие.

Церковный корабль в тяжелейший период истории Российского государства отправился в плавание уже под управлением Патриарха.

Первый большой и важный для церковной жизни вопрос, который разрешен церковным Собором, это - вопрос о патриаршестве. Вскоре же по открытии Собора занятия соборных членов сосредоточились в многочисленных отделах, из которых каждый имел свой более или менее тесный круг дел и интересов. Однако можно с уверенностью сказать, что в соборной атмосфере все время обращался вопрос о патриаршестве. Еще в сентябре месяце отдел Собора о высшем церковном управлении, обсуждая вопрос о соборности церковного управления, невольно перешел на вопрос о патриаршестве. Побуждение к тому было то, что работавший летом в Петрограде Предсоборный совет вынес отрицательное постановление о патриаршестве, находя его несовместимым с идеей церковной соборности. Целый ряд заседаний отдела о высшем управлении и заняли прения о патриаршестве и соборности в их взаимоотношении. Но параллельно шел целый ряд частных собраний, посвященных всецело вопросу о патриаршестве. В этих частных собраниях соборных членов читались доклады почти исключительно против патриаршества. Лишь архиепископ Харьковский Антоний прочитал доклад в защиту патриаршества. Но после докладов обыкновенно открывались прения, затягивавшиеся нередко за полночь и занимавшие по нескольку собраний. Иногда прения носили довольно страстный характер. Ни о чем так много не говорили в общежитии соборных членов, как о патриаршестве. Наконец, отдел о высшем церковном управлении вынес постановление о восстановлении патриаршества и предложил это постановление на рассмотрение общего собрания. 12 сентября Собор приступил к обсуждению вопроса о восстановлении патриаршества. Сразу же записалось до сотни желающих говорить по этому вопросу, но уже чувствовалось, что в общем соборном сознании и настроении вопрос этот решен положительно. Вот почему Собор не прослушал и половины предполагавшихся речей, 28 октября прекратил прения и громадным большинством голосов решил восстановить в Русской Церкви уничтоженное Петром I патриаршество. А между тем назревали события, свидетельствовавшие о серьезной болезни российского государственного организма. 28 октября в Москве было первым днем кровопролитного междоусобия. Загремела по улицам Москвы стрельба, загрохотали орудийные выстрелы. Исторический Кремль подвергался вместе со своими святынями небывалой опасности разрушения. Не без влияния этих ужасных событий Собор решил немедленно осуществить свое постановление касательно патриаршества, а потому немедленно приступил к избранию Всероссийского патриарха. Решено было избрать трех кандидатов, окончательное же избрание произвести посредством жребия. Стены соборной палаты содрогались от недалеких орудийных выстрелов, а в соборной палате шло избрание кандидатов во Всероссийские патриархи. Кандидатами были избраны Московский митрополит Тихон, Харьковский архиепископ Антоний и Новгородский архиепископ Арсений. 5 ноября, лишь только окончилась междоусобная брань на улицах Москвы, в храме Христа Спасителя была отслужена торжественная литургия и нарочитое молебное пение. В это время жребии с именами трех кандидатов лежали в особом запечатанном ковчеге пред Владимирской иконой Божией Матери. После молебна член Собора старец-затворник Зосимовой пустыни иеромонах Алексий вынул жребий, и жребий указал быть патриархом Московским и всея Руси Московскому митрополиту Тихону. Особо избранное посольство из членов Собора тотчас отправилось на митрополичье Троицкое подворье с благовестием об избрании. После этого благовестия нареченный патриарх уехал в Троице-Сергиеву лавру, где и был до дня своего торжественного возведения на патриарший престол. Была избрана на Соборе особая комиссия для разработки чина «настолования» Всероссийского патриарха. Пред этой комиссией прежде всего выяснился факт, что древняя Русь не имела своего чина «настолования» патриарха. До патриарха Никона у нас над новопоставляемыми патриархами вторично совершали чин архиерейской хиротонии. Но после патриарха Никона чин поставления патриарха был сведен к очень немногим обрядам, причем уж слишком сильно было подчеркнуто значение московского царя, из рук которого патриарх получал и жезл Петра митрополита. Комиссия поэтому выработала особый чин, сочетав в нем древний (XIV века) Александрийский чин поставления патриарха, современную Константинопольскую практику и некоторые подробности древнерусские. Днем торжественного «настолования» патриарха было назначено 21 ноября. Пребывавший в Троицкой лавре нареченный патриарх 19 ноября совершил литургию в храме Московской духовной академии, после которой корпорация профессоров принесла ему свои приветствия и поднесла приготовленный к тому времени диплом на звание Почетного члена академии.

Настал день 21 ноября. Еще серел на рассвете зимний день, когда члены Собора начали стекаться в Кремль. Увы! Москва не могла прийти в свой родной Кремль даже на великое историческое торжество. Новые хозяева Кремля пустили туда даже и на этот исключительный день очень немногих, да и эти немногие счастливцы должны были претерпеть целый ряд мытарств, прежде чем попасть в Кремль. Все эти ограничения и затруднения доступа в Кремль не имели никакого смысла: не были они и враждебным действием нового «правительства» в отношении к Церкви. Это была просто та тупая бессмыслица, в царстве которой выпало нам испытание теперь жить. Тяжело было идти по пустому Кремлю и видеть все его раны незалеченные. Со времени бомбардировки Кремля прошло уже три недели, но в Кремле все еще беспорядок. Больно видеть следы артиллерийских снарядов на таких исторических священных зданиях, как Чудов монастырь, храм Двунадесяти апостолов, и совсем ужасно видеть зияющее большое отверстие в среднем куполе Успенского собора. Ничто не исправлено; всюду осколки кирпичей и щебня. Таким национальным позором оканчивается петербургский период русской истории. С опустошения Московского Кремля этот период начался. Ведь за последние 200 лет Московский Кремль так часто напоминал археологический музей, где лишь хранятся памятники бывшей и ныне вымершей жизни. Но вот теперь в пустой, разбитый и оскверненный Кремль вместе с патриархом должен снова войти дух народной и церковной жизни. Картина разрушения Кремля скрывалась и забывалась, лишь только вступали в дивный и священный Успенский собор. Здесь, как живые, смотрят древние иконы и древняя стенная роспись. Здесь почивают представители духа древней Руси, почивают и во гробах нетленные.

В Мироварную палату собираются российские архиереи в мантиях и священнослужители в облачениях. Там - полутьма под сводами древней патриаршей палаты. Епископы поют молебен, какой всегда бывает при наречении в епископа. В предшествии всех епископов следует митрополит Тихон в Успенский собор. По обычному порядку начинается Божественная литургия. После Трисвятого направляется поставляемый в патриархи на горнее место. Читается молитва. Снимают с поставляемого обычные епископские облачения. Из патриаршей ризницы принесены двести лет не употреблявшиеся патриаршие одежды. Сразу преображается поставляемый в патриарха. Эти одежды, эту митру патриарха Никона мы видели лишь тогда, когда осматривали патриаршую ризницу. Теперь видим мы все это на живом человеке. Трижды посаждают нового патриарха на древнее патриаршее горнее место и возглашают: Аксиос. Протодиакон многолетствует восточных патриархов и после них «Святейшего отца нашего Тихона, патриарха Московского и всея России». Наш русский патриарх введен в сонм вселенских патриархов. Окончилась Божественная литургия. На патриарха надевают рясу XVII века, древнюю патриаршую мантию и клобук патриарха Никона. Киевский митрополит вручает ему на солее посох Петра митрополита. Ведомый двумя митрополитами, идет Святейший патриарх на патриаршее место у переднего правого столпа Успенского собора, которое двести лет стояло пустым.

Печатается по изданию: Архимандрит Иларион. Восстановление патриаршества и избрание Всероссийского Патриарха. - Богословский вестник. 1917. X–XII.

Отчет об избрании и настоловании митрополита Тихона Святейшим Патриархом Московским и всея России.

Будущий Всероссийский Патриарх, в миру Василий Иванович Беллавин, родился 19 января 1865 года в г. Торопце в семье священника. Окончил Псковскую семинарию и в 1888 г. Санкт-Петербургскую духовную академию. По окончании был определен преподавателем основного, догматического и нравственного богословия в Псковской духовной семинарии. В декабре 1891 года принял монашеский постриг, а 22 декабря - рукоположен во иеромонаха. В марте 1892 года назначен инспектором Холмской духовной семинарии, а в июле того же года определен сначала ректором Казанской, а затем Холмской духовной семинарии. 19 октября 1897 года хиротонисан во епископа Люблинского, викария Холмско-Варшавской епархии. С 14 сентября 1898 года назначен епископом Алеутским в Северную Америку. За 19 лет своего пребывания в Америки свт. Тихон немало потрудился для укрепления и взращивания Православия на этом континенте. 25 января 1907 года он был назначен архиепископом Ярославским и Ростовским, а 22 декабря 1913 года - архиепископом Литовским и Виленским. За два дня до Поместного Собора 13 августа 1917 г. святитель Тихон был избран митрополитом Московским и Коломенским. Во время Поместного Собора свт. Тихон председательствовал на его заседаниях.

В день Введения во храм Пресвятой Богородицы 21 ноября 1917 г. по избранию Поместного Собора и жребию, вытянутому перед Владимирской иконой Пресвятой Богородицы, Московский митрополит Тихон был торжественно возведен на Всероссийский Патриарший престол. И венец патриарха становится для святителя Тихона настоящим «венцом мученика и исповедника», мужественно и мудро отстаивая веру Христову и интересы Церкви. 25 мая 1920 г. Патриарх Тихон возглавляет епископскую хиротонию архимандрита Илариона, и новопоставленный архиерей становится ближайшим сподвижником и помощником Патриарха в его служении Церкви.

Святитель Тихон почил в ночь со вторника на среду 1925 года, в день праздника Благовещения Пресвятой Богородицы. Святые мощи обретены в февраля 1992 г. Прославлен в лике святых Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 9 октября 1989 г. Память 25 марта/ 7 апреля и 26 сентября/ 9 октября.

С 29 ноября по 2 декабря в московском храме Христа Спасителя прошел Архиерейский собор Русской православной церкви. Это собрание представляет собой один из высших органов власти и управления в Поместной Русской православной церкви.

А 4 декабря прошли торжественные богослужения по случаю 100-летия интронизации патриарха Тихона и восстановления института патриаршества в России. Также в этот день все православные верующие отмечают праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы. Патриарх Московский и всея Руси Кирилл возглавил торжественную литургию в Донском монастыре, где хранятся мощи Тихона. В день памяти святого они были перенесены из Донского монастыря в храм Христа Спасителя для поклонения верующих.

Внимание к нынешнему Архиерейскому собору ничуть не меньше, чем к Поместному собору, который действовал в 1917-1918 годы. Спустя сто лет внимание православной общественности вновь оказалось приковано к церковному собранию. Во многом это произошло благодаря главе самопровозглашенной Украинской православной церкви Киевского патриархата, патриарху Филарету. Но несмотря на то, что в 1997 году РПЦ предала Филарета анафеме, он не оставляет попыток восстановить свой былой статус и добиться признания УПЦ, обратившись с письмом к Архиерейскому собору.

О том, какое решение отцы Церкви могут принять по этому поводу, почему Поместный собор 1917 года был важен не только для РПЦ, но и для народа и что особенного было в патриархе Тихоне, «Истории.РФ» рассказал проректор Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета (ПСТГУ), профессор кафедры истории Русской Православной Церкви, протоиерей Георгий Ореханов.

У Церкви должен быть идейный центр

- Отец Георгий, расскажите, для чего был нужен Поместный собор 1917 года?

Раньше, 10-15 лет назад, очень популярен был такой «тренд»: говорили, что Поместный собор, конечно, восстановил патриаршество, но в целом он собирался зря, потому что все равно в новую историческую эпоху нельзя было реализовать ничего из того, что он задумал. Но мне кажется, что такая точка зрения неправильная. Во-первых, за эти 25 лет, когда уже можно было действительно свободно заниматься историей, изучать архивы, стало понятно, как важно было восстановление патриаршества. Особенно ясно мы это поняли, когда опубликовали следственное дело патриарха Тихона (это было в 1997 году). До Поместного собора споры о том, нужен Церкви предстоятель или не нужен, велись в довольно абстрактной форме. Но события в 20-30-е годы XX века показали, что главная борьба безбожников была направлена именно против патриарха, и это некий мистический момент. То есть когда у Церкви есть такой идейный центр, она может объединиться вокруг него и может быть единой, сплоченной.

- Какими, на ваш взгляд, были главные решения Поместного собора?

Поместный собор сформулировал несколько очень важных принципов, которые составляют то, что мы в Церкви называем соборностью. Мы же исповедуем веру в Единую Святую, Соборную и Апостольскую Церковь. И хотя в данную историческую эпоху, в течение 70-80 лет эти принципы реализованы быть не могли, они настолько важны, что все равно так или иначе будут реализовываться в жизни Церкви. Постепенно они реализуются уже сейчас, это происходит в течение последних 25 лет.

«Смиренный пастырь» и мудрый стратег

Как отметил патриарх Кирилл, «святитель Тихон возглавил Церковь в самое тяжелое время на протяжении тысячелетней истории русского православия». Значит ли это, что фигура Тихона в тот период сыграла ключевую роль для дальнейшего существования РПЦ?

Да, безусловно. Известно, что Собором были предложены три кандидата. Конкурентами Тихона были известный церковный историк, митрополит Арсений (Стадницкий) и митрополит Антоний (Храповицкий), который, наверно, был самым популярным на тот момент церковным деятелем и главным сторонником восстановления патриаршества. А в реальности патриархом стал очень смиренный и, может быть, не обладающий какими-то выдающимися достоинствами человек, но это был именно тот человек, который был в данный момент нужен Церкви и в первую очередь народу. Народ оказался в совершенно небывалой ситуации, когда происходило разрушение Церкви, религии и культуры, и ему нужен был очень смиренный пастырь. Таким был патриарх Тихон.

- Вы говорите «смиренный», но ведь Тихон критиковал большевиков - в частности, за расстрел семьи Николая II . И из-за своей позиции патриарх был арестован, на его жизнь не раз покушались...

Да, но тут уже начинаются такие исторические рассуждения на тему того, что его резкая критика (большевиков - прим. ред. ) относится к первому периоду патриаршества, это 1918-1919 годы. А затем, когда стало ясно, что эта власть в России не на год или два, то, мне кажется, его стратегия немного изменилась. Оказалось, что он способен и к неким компромиссам, но не настолько далеким, чтобы сама суть Церкви менялась. Все-таки это был не сговор с властью, а диалог и попытка вместе выработать некоторые общие принципы.

- Воплощать идеи Поместного собора сегодня призван Архиерейский собор, но насколько это удается?

С моей точки зрения, главное решение Архиерейского собора - это увеличение количества епархий и создание митрополичьих центров. По всей видимости, этот вопрос входил в тройку самых важных после восстановления патриаршества и созыва Собора. До революции у нас было чуть больше 60 епархий, а сейчас в России уже больше 300 епархиальных архиереев, то есть количество увеличилось в пять раз! И это, конечно, имеет огромное значение.

Цель Филарета - не покаяние?

Многих сейчас волнует история с киевским патриархом Филаретом, который обратился к Архиерейскому собору с просьбой о восстановлении евхаристического и молитвенного общения с христианами, состоящими в украинском церковном расколе. Потом он, впрочем, заявил, что его слова были истолкованы неверно и отказаться от самостоятельности Украинской церкви он не готов. Так все-таки в чем была цель этого обращения?

Мы этот вопрос обсуждали с коллегами и людьми, которые занимаются Украиной. Дело в том, что с такими обращениями к Архиерейским соборам Филарет выступал и раньше, так что это не какая-то экстраординарная новость. В основном все эти комментарии появились до того, как стал известен текст обращения. И многие из этих комментариев были не совсем удачными, поскольку текст был неправильно интерпретирован СМИ. Но когда его читаешь, там вообще не видно никакого покаяния со стороны Филарета. Я думаю, что это просто была такая не сильно завуалированная попытка обрести какой-то канонический статус, потому что Филарет разговаривает с архиереями как равный с равными, называет себя собратом, сослужителем и т. д. То есть целью этого документа в любом случае было не покаяние, и конференция Филарета в Киеве все это очень четко подтвердила.

- А в теории примирение Филарета с РПЦ возможно?

Филарет не понимает, что в нынешней ситуации таким путем он признания не обретет. С его стороны обязательно должно быть покаяние. Тогда теоретически примирение будет возможно. Но дело в том, что Филарет же там не один, у него есть окружение. Поэтому, я думаю, это процесс более сложный…

Новая эпоха в истории русского патриаршества началась в 1917. После Февральской революции Св. Синод обратился к архипастырям и пастырям России с посланием, в котором говорилось, что при изменившемся государственном строе «Российская православная Церковь не может уже оставаться при тех порядках, которые отжили свое время». В намеченной реорганизации главным был вопрос о восстановлении древней формы управления церковью. Решением Синода был созван Поместный собор 1917–1918, восстановивший патриаршество. Собор открылся в праздник Успения Богородицы и был наиболее продолжительным в истории Русской церкви.

Тихон (1917–1925). 31 октября 1917 были проведены выборы трех кандидатов на патриарший престол: архиепископа Харьковского Антония (Храповицкого), архиепископа Новгородского Арсения (Стадницкого) и митрополита Московского Тихона (Белавина). 5 ноября 1917 в храме Христа Спасителя после Божественной литургии и молебна старец Зосимовской пустыни Алексий вынул жребий, и было оглашено имя нового патриарха, которым стал митрополит Московский Тихон.

В соответствии с церковными канонами Поместный собор 1917–1918 предоставил патриарху право

Созывать церковные соборы и председательствовать на них

Сноситься с другими автокефальными церквами по вопросам церковной жизни

Заботиться о своевременном замещении епископских кафедр

Привлекать виновных епископов к церковному суду.

Патриарх Тихон занимал святительскую кафедру в тяжелый для Русской православной церкви период. Основным направлением его деятельности стал поиск пути к установлению отношений между церковью и большевистским государством. Тихон отстаивал право церкви оставаться Единой Соборной и Апостольской Церковью, подчеркивая, что она не должна быть ни «белой», ни «красной». Важнейшим документом, направленным на нормализацию положения Русской церкви, стало Воззвание патриарха Тихона от 25 марта 1925, в котором он призвал паству понять, что «судьбы народов от Господа устрояются», и принять приход советской власти как выражение воли Божией.

Несмотря на все усилия патриарха, на церковную иерархию и верующий народ обрушилась невиданная волна репрессий. К началу Второй мировой войны церковная структура по всей стране была почти уничтожена. После смерти Тихона не могло быть и речи о созыве собора для избрания нового патриарха, поскольку церковь существовала на полулегальном положении, а большинство иерархов находилось в ссылках и заключениях.

Восстановление патриаршества в Русской Православной Церкви стало главным деянием Поместного Собора 1917-1918 годов. Опубликовано большое количество источников и исследований, посвященных данной теме. Между тем, не только в церковной среде, но и в церковно-исторической литературе по-прежнему встречается упрощенная оценка той горячей дискуссии, которая возникла на Соборе между сторонниками и противниками восстановления патриаршества. Нередко все без исключения противники патриаршества, выступавшие на Соборе, представляются как люди, находившиеся в духовном ослеплении. В действительности же многие из тех, кто выступал на Соборе против патриаршества, впоследствии доказали свою преданность Церкви исповедническим подвигом. И наоборот, целый ряд архиереев-«патриархистов» впоследствии признали обновленческое ВЦУ и, таким образом, оказались среди местных руководителей раскола.

Поместный Собор 1917-1918 годов был Собором новомучеников . Среди участников Собора, выступавших против патриаршества, в лике священномучеников ныне прославлен протоиерей Николай Добронравов - наиболее яркий представитель противников патриаршества, который позднее станет одним из верных последователей и сподвижников Патриарха Тихона.

Против патриаршества выступал на Соборе профессор И.М. Громогласов - впоследствии священномученик Илия (†1937). Протоиерей Н.В. Цветков , также выступавший против патриаршества, в 1921-1922 гг. станет представителем Патриарха в Помголе и соавтором патриарших воззваний к верующим по поводу изъятия церковных ценностей. Профессор П.П. Кудрявцев - один из наиболее активных критиков патриаршества, оказавший существенное влияние на принятие соборных решений.

Состав участников Поместного Собора 1917-1918 годов представлял собой цвет русской богословской и церковно-исторической науки , находившейся на пике своего развития. Соборной дискуссии предшествовала серьезная научная проработка и всецерковное обсуждение вопросов и проблем, которые предстояло решать на Соборе. Вопросы о высшем церковном управлении на самом компетентном уровне предварительно были рассмотрены в рамках работы Предсоборного

Всероссийский Церковный Собор проходил в трагические для России дни разрастающегося революционного вихря, стремительного распада Российского государства, однако в то же самое время Русская Церковь оказалась в уникальной ситуации абсолютной свободы. Это позволило Собору, восстановить в Русской Церкви исконные канонические основы церковного строя, свободные от преходящих исторических форм и явлений.

На Соборе, всем участникам - представителям иерархии, священнослужителям и мирянам - была предоставлена возможность вести продолжительный творческий диалог. При этом далеко не все доводы и опасения, высказанные противниками патриаршества, были отброшены Собором. Представляется важным вывод одного из современных исследователей Поместного Собора 1917-1918 годов священника Илии Соловьева о том, что само по себе восстановление патриаршества не являлось главным событием в деяниях Собора, поскольку не было его самоцелью. Главным деянием Собора было «восстановление канонически верного, строя церковного управления».

Участников Собора, высказывавшихся против восстановления патриаршества, можно условно разделить на две группы:

К первой можно отнести тех членов Собора, кто был против института патриаршества в принципе, считая его несовместимым с началами соборности. Единоличная власть патриарха, по их мнению, противоречила церковным канонам. Будущее Российской Церкви эти деятели связывали исключительно с коллегиальными формами управления. Представители данной группы, профессора Б.В. Титлинов, Н.Г. Попов, и после Собора не смирились с восстановлением патриаршества и стали видными идеологами обновленчества.

Вторая группа приводила аргументы противников патриаршества, которые в действительности не были противниками патриаршества как такового. Многие из них признавали, что патриаршество необходимо , и его восстановление полностью отвечает церковным канонам, однако опасались, что поспешное восстановление патриаршества без точного определения прав и обязанностей патриарха может причинить Русской Церкви больше вреда, чем пользы.

11/24 октября 1917 г., на первой сессии Собора, епископ Астраханский Митрофан (Краснопольский, сщмч., † 1919) выступил с докладом от Отдела о высшем церковном управлении по поводу так называемой «формулы перехода к очередным делам», принятой Отделом по окончании проходивших в нем прений о высшем управлении. В своем обширном выступлении преосвященный Митрофан изложил краткую предысторию обсуждения вопроса о патриаршестве в Отделе:

1) Поместному Собору принадлежит высшая власть в Российской Церкви.

2) Восстановляется патриаршество, которым возглавляется управление церковными делами Российской Православной Церкви.

3) Патриарх является первым между равными ему Епископами.

4) Патриарх вместе с органами церковного управления подотчетен Собору...»

Согласно Уставу Собора Отдел должен выносить на Собор по каждому делу письменный доклад и текст предполагаемого постановления Собора, а не «неопределенное пожелание» по столь важным и спорным вопросам. «Ни один Член Собора не может ни принять, ни отвергнуть предлагаемой формулы о патриархе и Соборе..., прежде чем не будут ясно определены как права и обязанности патриарха, так и организация проектируемого Собора».

Председателем также было зачитано заявление 32-х членов Собора, в котором содержалось предложение не обсуждать на пленарных заседаниях доклад Отдела о «формуле перехода», вернув его в Отдел для дальнейшей разработки. В заявлении, в частности, говорилось: «В состав формулы доклада входят такие понятия, которые в Отделе частью совсем не разрабатывались, частью не закончены разработкой. Равным образом и само понятие о патриархе в Отделе еще не выяснено, и во всяком случае смысл формулы "первый между равными" не уяснялся в Отделе» .

С 14/27 октября дискуссия о патриаршестве начинает вестись на пленарных заседаниях, благодаря чему в выработке и обсуждении наиважнейших соборных определений о высшем церковном управлении участвовал весь Поместный Собор. Это придает и самой дискуссии, и принятым в итоге сборным решениям особую ценность.

Для всех без исключения членов Собора - как противников, так и сторонников патриаршества - самым важным деянием, ожидаемым от Собора, представлялось утверждение соборности на всех уровнях церковного бытия. Именно с соборностью связывали участники Собора будущее Русской Церкви. И если сторонники патриаршества видели в фигуре патриарха гарант и средоточие соборного единства, то противники, напротив, опасались, что власть патриарха, не уравновешенная в достаточной мере деятельностью соответствующих соборных институтов, постепенно подавит соборное начало и умертвит церковную жизнь.

Более всего противники патриаршества боялись, что патриарх со временем превратится в абсолютного автократора , поместного папу, а его деспотизм и самоуправство в конечном итоге уничтожат соборность.

Отдельными членами Собора высказывались опасения, что властный, с деспотическими наклонностями патриарх вскоре подчинит себе Синод (Д.И. Волков), а Синод, в свою очередь, будет постепенно превращен просто в совещательный орган при патриархе, (Н.Д. Кузнецов). При таком положении дел вся реальная власть может оказаться в руках патриарших любимцев, которые станут злоупотреблять своим влиянием на патриарха (Д.И. Волков).

Некоторые члены Собора высказывались в защиту Патриарха Никона, считая главной виновницей раскола царскую власть. Защитник патриаршества единоверческий протоиерей С.И. Шлеев (будущий священномученик, епископ Уфимский Симон, †1921) говорил, ссылаясь на данные научных исследований, что «царь Алексей Михайлович, а не патриарх Никон был увлечен мессианскими надеждами - объединить все православные народы в одной монархии... Чтобы объединить нас с греками, он, а не патриарх, и произвел ломку церковного обряда».

Сторонники патриаршества были единодушно уверены в том, что патриарх явится вдохновителем центростремительных сил внутри Церкви, будет служить объединяющим началом. Об упрощенности этого взгляда говорил на Соборе протоиерей Н.П. Добронравов, выступление которого считается самой яркой речью противников восстановления патриаршества. Многие «патриархисты» выражали надежду на то, что введение патриаршества поможет в разрешении всех проблем церковной жизни, накопившихся за период синодального управления, станет своего рода панацеей, «волшебной палочкой». Между тем, многие члены Собора подчеркивали, что внешние формы церковной организации относительны и сами по себе не могут исправить всех недостатков церковной жизни. Сторонники патриаршества видели в фигуре патриарха спасение от той мертвящей бюрократической системы, которая сложилась в Русской Церкви в синодальный период. О бюрократизме как главном враге церковной жизни говорили почти все выступавшие - и противники, и сторонники патриаршества. И.Н. Сперанский (будущий епископ Иоанникий), сторонник патриаршества, говорил об этом так: «Управление церковное приняло светский бюрократический характер, ни для кого, кроме подведомственных лиц, не авторитетный... Голос Церкви удален был из государства, а в самой Церкви заглушен бюрократией...».

Противники патриаршества опасались, что при патриархе епископат вновь оттеснит клириков и мирян от участия в церковном управлении, начнет борьбу за свои привилегии (князь А.Г. Чагадаев). А это, в свою очередь, приведет к вредной централизации и бюрократизации церковной жизни, убивающей всякое живое дело. «Патриаршество прежде всего не есть патриарх: это - целая система патриаршего управления, имеющая яркое бюрократическое начало, - говорил член Собора В.В. Радзимовский.

Многие члены Собора - не только противники патриаршества, но и сторонники - не рассматривали перечисленные опасности как заведомо невозможные, но настаивали на том, что их можно и нужно предотвращать, соединяя власть патриарха с четкими механизмами осуществления соборности. Об опасности бюрократизации церковной жизни даже при формально правильной соборно-патриаршей форме управления говорили и многие выдающиеся богословы ХХ века.

Участники соборной дискуссии о патриаршестве опасались не только возможных папистических устремлений со стороны будущего патриарха, но и того, что слабовольный, но притязательный патриарх, напротив, может вскоре подчиниться Синоду и тем обезличить, унизить свое патриаршее звание (Д.И. Волков). Некоторые выступавшие, среди которых были и противники патриаршества, высказывались о том, что если и следует восстанавливать патриарха, то имеющего реальную власть, снабженного всеми полномочиями восточных патриархов, а не ограниченного конституциями наподобие английского монарха.

Собор должен определить границы патриаршей власти, говорил епископ Астраханский Митрофан: «Вся церковная жизнь построена на органическом слиянии соборности с единоличной властью... Восстановляя патриарха, мы даем ему конституцию, которой не знали прежние патриархи. Эта конституция устанавливает такие основы, которые предопределяют, что большой власти он не может получить, он будет исполнительным органом Собора и будет силен своей связью с Собором».

28 октября/10 ноября 1917 года Собор завершил прения по вопросу о патриаршестве. По результатам голосования было решено принять разработанные Отделом о Высшем Церковном Управлении 2-е, 3-е и 4-е общие положения о патриархе без изменений, в редакции, предложенной Отделом. Первое положение о высшей церковной власти Поместного Собора - «Поместному Собору принадлежит высшая власть в Российской Церкви» - было принято с поправкой, предложенной П.П. Кудрявцевым: «В Православной Российской Церкви высшая власть - законодательная, административная, судебная и контролирующая - принадлежит Поместному Собору, периодически, в определенные сроки созываемому, в составе епископов, клириков и мирян».

Как можно видеть, Собор счел принципиально важным уточнить, что высшая власть в Российской Церкви принадлежит Поместному Собору, который

а) должен собираться периодически, в определенные сроки,

б) должен состоять из епископов, клириков и мирян. Очевидно, что в этой формулировке были учтены доводы тех членов Собора, которые опасались, что при определенных условиях патриаршая власть сможет подавить соборное начало, а клирики и миряне вновь будут оттеснены от активного участия в церковной жизни со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями.

На Поместном Соборе 1917-1918 годов, представляется очевидным, что тенденция передачи права решения практически всех общецерковных вопросов Архиерейскому Собору может иметь три главных негативных последствия:

1. превращение Поместного Собора в ненужный, декоративный орган, реально не влияющий на жизнь Русской Православной Церкви (наподобие Верховного Совета в советские времена);

2. отстранение прочих членов Церкви от реального участия в обсуждении вопросов и проблем, стоящих перед церковной жизнью, лишение их права быть услышанными епископатом при принятии тех или иных соборных решений, рост пассивного отношения к церковной жизни среди клириков и мирян;

3. бюрократизация церковной жизни, отдаление епископата от реальной жизни Церкви, рост отчуждения и недоверия к иерархии со стороны церковного народа.

Безусловно, право решающего голоса при принятии окончательных решений должно принадлежать епископату. Однако это не означает, что священники и миряне не могут являться членами высшего органа церковной власти - Поместного Собора. Как известно, согласно Уставу Поместного Собора 1917-1918 годов, клирики и миряне на пленарных заседаниях голосовали наравне с епископами, однако каждый законопроект, принятый на пленарных заседаниях, подлежал утверждению на епископском совещании, что обеспечивало решающую роль епископата в принятии окончательных решений. Сохраняющийся поныне высокий авторитет Поместного Собора 1917-1918 годов во многом объясняется тем, что в его работе, как и в предсоборной дискуссии, активно участвовали священники, миряне, видные богословы, церковные и общественные деятели того времени. Иными словами: раз стоят подписи только архиереев, то зачем вообще нужно слушать мнение священников и мирян.

Своих святых прославляет и почитает весь народ Божий, поэтому представляется несправедливым отстранение членов Церкви, не имеющих архиерейского сана, от процесса соборной канонизации. Было бы правильнее оставить вопрос прославления святых в компетенции Поместного Собора при условии сохранения решающего голоса за епископатом.

Отчужденность епископа и паствы, свойственная синодальному периоду, и поныне остается одной из актуальных проблем церковной жизни. Поэтому в современных условиях участие клириков и мирян в Поместном Соборе Русской Церкви должно быть продиктовано церковной целесообразностью. Член Поместного Собора 1917-1918 годов А.В. Карташев в своей работе «На путях к Вселенскому Собору», вышедшей в Париже в 1932 году, дает исторический очерк состава Соборов различных уровней и делает вывод о «подвижности этого состава, соответственно удельному весу и степени живости отдельных элементов Церкви». О том, что исторические формы соборно-патриаршей системы высшего церковного управления могут меняться в зависимости от обстоятельств места и времени, говорил на Всероссийском Церковном Соборе и священномученик Иларион.

В проекте документа «Процедура и критерии избрания Патриарха Московского и всея Руси», предложенном для обсуждения Межсоборным присутствием, в одной из схем предлагается предоставить избрание Патриарха исключительно Архиерейскому Собору. Очевидно, что избрание Патриарха без участия клириков и мирян при прочих недостатках будет являться разрывом с канонической традицией предыдущих Поместных Соборов, начиная с Поместного Собора 1917-1918 годов, восстановившего Патриаршество. Целесообразным представляется избрание кандидатов на патриарший престол Архиерейским Собором, что обеспечит решающее значение роли епископата в управлении Церковью. Окончательное же избрание Патриарха из числа кандидатов следует предоставить Поместному Собору.

Противоречия в действующем Уставе, о которых говорится в документах Межсоборного присутствия, в действительности являются следствием попытки постепенной замены Поместного Собора как высшего органа власти в Русской Церкви Собором Архиерейским. Думается, что разграничение полномочий Поместного и Архиерейского Соборов, реализованное на основе предложенных выше принципов, снимет указанные противоречия. Необходимо лишь провести детальную церковно-правовую проработку соборных механизмов и процедур, призванных обеспечить баланс иерархического и соборного начал при проведении Поместных и Архиерейских Соборов. При этом крайне важно не отбрасывать, а напротив, максимально полно учесть опыт Поместного Собора 1917-1918 годов.

Изучение решений Поместного Собора 1917-1918 годов и главное - самих оснований, по которым эти решения были приняты, является сегодня чрезвычайно актуальной задачей.

Многие решения Всероссийского Церковного Собора 1917-1918 годов в силу известных исторических причин остались нереализованными. Сегодня настало время, когда эти решения, по-новому осмысленные, могут воплотиться в жизнь.

Важность более внимательного изучения полемики, возникшей на Всероссийском Церковном Соборе по вопросу восстановления патриаршества, сегодня трудно переоценить. Многие вопросы и проблемы, о которых говорили на Соборе как защитники, так и противники восстановления патриаршества остаются актуальными в Русской Церкви до сих пор. В сбалансированных итоговых решениях Собором были учтены аргументы обеих сторон; подходы и принципы, лежащие в основе этой аргументации, представляют собой поистине бесценный материал для изучения и современного осмысления.

Выступая на заседаниях Собора, священномученик Сергий (Шеин) говорил: «Вопрос о патриаршестве настолько велик, что должен перейти в сознание Церкви, в сознание потомства в полном, точном, всестороннем освещении. Деяния Собора, которые будут содержать наши прения, не суть только наше достояние, а достояние всей Церкви, и должны перейти в потомство с богатым содержанием». Сегодня эти слова священномученика звучат для нас как духовное завещание.

С 1721 года Русская Православная Церковь управлялась коллегиально. Это был известный Синодальный Период, когда церковью правил Правительствующий Синод во главе с обер-прокрурором. Над Синодом же стоял правящий Монарх, который мог корректировать синодальные решения.
Но уже во второй половине XIX века многим выдающимся людям в России становилось ясно, что необходимо возвращать единоначальное управление церковью. Первым такую мысль высказал выдающийся Богослов, писатель, наставник двух Императоров (Александра Третьего и Николая Второго) обер-прокурор Синода Константин Петрович Победоносцев. Но по неясным причинам к нему тогда не прислушались.
Вернулся к идее восстановления Патриаршества Государь Страстотерпец Николай II. Он вынашивал идею созыва Поместного Собора Русской Православной Церкви, на котором был бы избран новый Предстоятель.
Одно время, Государь хотел даже стать Патриархом сам. У него была идея отречься от власти в пользу сына Цесаревича Алексея и стать Патриархом и соправителем своего сына.
Тем более, что такой пример в истории был. Далекий предок Государя боярин Феодор Никитич Романов стал Предстоятелем Русской Православной Церкви и соправителем при своем сыне, первом Государе из династии Романовых Михаиле Феодоровиче. Но по ряду причин, эту идею осуществить не удалось..
И вот наступил февраль 1917 года. Монархия пала. Россия погрузилась в омут нестабильности, хаоса и распада.. И в этом хаосе церковь решила сама определить свое будущее.
28 августа 1917 года (нов.стиль) на праздник Успения Божией Матери в Москве открылся Поместный Собор Русской Православной Церкви, который должен был определить ее будущее.
Председательствующим на Соборе был избран Митрополит Московский и Коломенский Владыка Тихон. Одним из главных пунктов повестки дня Собора было восстановление Патриаршества.
Но это восстановление было сопряжено с рядом трудностей. В прежние времена Патриархов утверждали Государи, они же предлагали устраивающие их кандидатуры. Сейчас же Монархии не было и нужно было избрать Патриарха самим, составив для этого соответствующий чин.
Тем временем нестабильность в стране нарастала. Демократическое Временное Правительство говорило много хороших слов, но не имело реальной власти. К власти же рвались радикалы. Еще в августе генерал Л.Г.Корнилов с целью спасти страну от приближающейся катастрофы предпринял попытку военного переворота. Попытка эта была подавлена Временным правительством с помощью.. большевиков, левых эсеров и прочих радикалов! Т.е. Временное Правительство само рыло себе могилу!
Наконец 7 ноября 1917 года (нов.стиль) из Петрограда пришли вести о смене власти, сверженни Временного Правительства и приходе к власти большевиков.
В самой Москве начались бои между большевистской Красной Гвардией и частями, стоявшими за Временное Правительство.
Красногвардейцы не стеснялись обстреливать из своих орудий даже Кремль! Совершались такие святотатства, которые не допускали не Наполеон, не поляки не даже монголы! В куполах и стенах древних храмов Кремля зияли пробоины от снарядов!
В этих жутких условиях Собор принял решение восстановить Патриаршество немедленно.
18 ноября 1917 года (нов.стиль) в Храме Христа Спасителя состоялось избрание нового Предстоятеля. Избрание прошло по жребию. Были написаны на бумаге имена трех Архиереев и после молебна старец Зосимовой пустыни Алексий, много лет уже не соприкасавшийся с миром, достал одну из трех бумаг и прочел имя новоизбранного Предстоятеля. Им стал Митрополит Московский и Коломенский Тихон.
4 декабря 1917 года в Праздник Введения Божией Матери во Храм Собор провел интронизацию нового Патриарха. Она прошла в Успенском соборе Московского Кремля.
Большевики, победившие к тому времени уже в Москве, разрешили провести интронизацию, но при этом до минимума сократили число тех, кто мог на ней присутствовать.
Новый Святейший Патриарх был возведен на Патриарший Престол, пустовавший почти 200 лет. Он был благословлен многими реликвиями древних Патриархов.
После интронизации Святейшего Тихона Собор продолжил работать. Был избран новый Священный Синод, ставший теперь церковным "правительством" при Патриархе, был решен ряд хозяйственных вопросов.
Но хаос надвигался. Россия погрузилась в пучину гражданской войны всех против всех.
В этих условиях некоторые Архиереи вынуждены были отбыть в свои Епархии, чтобы быть там вместе со своими братьями и сестрами во Христе.
Но из Епархий начали приходить трагические вести. Так в январе 1918 года из Киева пришла страшная весть. Красногвардейцы убили там Митрополита Киевского Владыку Владимира. По всей России начались расправы над священнослужителями, монахами и монахинями и уничтожение храмов. Был дан печальный старт Богоборческим гонениям..
В то же время жесточайше расправлялись и с мирянами.
Но самое страшное было даже не в этих массовых убийствах. Самое страшное было в том, что новая власть отменяла все прежние нормы морали и нравственности. Теперь предательство, грабеж и даже убийство больше не считались грехом. По отношению к "классовым врагам" можно было делать все, что угодно.. И такое вот разжигание низших инстинктов вполне могло привести к духовной катастрофе. И видя это, Собор в том же январе 1918 года провозгласил анафему большевикам.
Эта анафема не была объявлением войны или разрывом. Это был призыв задуматься и остановиться для тех, кто не потерял веру и совесть.. Но призыв к сожалению не был услышан..
Кровавая вакханалия продолжалась и все услиливалась..
17 июля 1918 года пришла весть о злодейском убиении Царствующей Семьи.. Святейший Патриарх Тихон и члены Собора отслужили панихиду по Царственым мученикам...
В сентябре 1918 года Собор, прозаседавший с некоторыми перерывами год, прекратил свою работу.