Молитвослов вечерние молитвы. Как правильно читать утренние и вечерние молитвы? Зачем нужно читать молитвы перед сном

В советское время игра в карты была одной из самых распространенных игр не только среди взрослых, но и детей. А уж в поездах дальнего следования, на пляжах, во дворах и на школьных задворках в карты не играл только ленивый. Множество людей «резались» в картишки - в «дурака», в «очко», в «короля», совершенно не задумываясь об их святотатственной (буквально, украденной у Церкви) символике. Несомненно, карты - один из древнейших способов «занять себя», «провести время», но следует знать, что поначалу они использовались исключительно в пифических, гадательных целях. Странно звучит, однако, в древнем мире «играть в карты» было непристойно, возмутительно, как если бы сейчас кто-нибудь вознамерился «поиграть», например, Российским гербом или православными «святыньками». Постепенно оракульское значение карт утратило свой первоначальный смысл (во многом благодаря христианству) и профанизировалось. Древняя карточная символика за тысячелетия изменилась до неузнаваемости. Сегодня для большинства людей игра в карты это просто «приятное», легкое времяпровождение, не связанное ни с какими мистико-символическими глубинами. Но так ли это на самом деле?

Карточное обучение

История свидетельствует, что помимо карточных игр колоды использовались и в других случаях. С момента своего появления в Европе игральные карты применялись в педагогических целях. Правда, на них не было христианских символов. С помощью карт преподавали географию и историю, юриспруденцию и логику, латынь, астрономию, грамматику, геральдику, военное искусство и математику.

В начале 16 века францисканский монах Томас Мурнер выпустил книгу «Chartiludium logicae», состоящую из учебных игральных карт, посредством которых он преподавал логику. В педагогике монах добился такого успеха, что его стали обвинять в колдовстве. В защиту Мурнера выступил ученый Иоганн фон Глогау, который доказал, что методы используемые Томасом основаны на приемах мнемотехники (запоминание при помощи картинок) и совершенно духовно безвредны. Позже Томас издал эту книгу в виде колоды учебных игральных карт. Колода состояла из 51 листа, на каждом из которых было изображено 16 мнемонических символов. Каждая игральная карта охватывала определенный круг логических правил. В настоящее время колода Мурнера имеется в двух экземплярах: одна в музее в Базеле, вторая в Вене. Изобретенная Мурнером методика показалась эффективной европейским учителям 16 и 17 веков. Данную методику охотно применяли для обучения королевских особ. Например, известно, что Людовика XIV обучали по игральным картам и гравюрам. Когда Людовику было шесть лет, у него было четыре колоды: «География», «Королевства», «Короли Франции» и «Сказки». Но карты - картам рознь.

Карточная игра в России

Карточная игра в России насчитывает более четырех столетий. Одно из первых упоминаний о картах есть в относящемся к XVI веку перечне мирских «неисправлений» рязанского епископа Кассияна. В вышедшем в 1649 году «Уложении» — своде законов царя Алексея Михайловича — карточная игра приравнивалась к тяжким преступлениям и жестоко каралась, вплоть до смертной казни. Тем не менее, в описях имущества царского двора XVII века карточные колоды упоминаются неоднократно — очевидное доказательство того, что двору не была чужда эта забава. По свидетельству историка И.Е.Забелина, в 1635 году для царской семьи были куплены па торгу молотковые карты (так назывались карты первого разбора от первых гравированных оттисков). Примерно в то же время иконнику Оружейной палаты Никифору Бовыкину «было велено вновь написать потешную игру карты по золоту цветными красками в хоромы царевичу».

Петр I карт не любил, многие его сподвижники, в том числе Александр Меньшиков, наряду с шахматами увлекались и карточной игрой. Именно с тех пор карты начали занимать досуг русской аристократии. Особо популярными они стали в эпоху правления Екатерины II. Редкий дворянский дом обходился без карт, а ломберные столы были обязательной деталью обстановки.

В 18 веке карточные колоды в Россию пришли двумя путями — через Германию и Польшу, отсюда и двойное название мастей: пики (французский вариант) и вини (немецкий вариант). В России же их изготавливали отдельные частные лица. В 1765 году, при Екатерине II, был введен специальный налог на торговлю картами в пользу Воспитательных домов в Петербурге и Москве. В 1798 году была построена Александровская мануфактура под Петербургом. В 1817 году указом Александра I ей было дано монопольное право на производство карт. На них всегда ставился штамп с изображением пеликана, кормящего птенцов своим мясом, и надписью по-латыни или по-русски: «Себя не жалея питает птенцов». Русские карты долгое время не отличались каким-либо явным своеобразием, повторяя европейские образцы. Во второй половине XIX века Александровская мануфактура начала выпускать карты по образам взятым из народных сказок в стилистике русского модерна.

Умение играть в карты в 19 веке, наряду со знанием французского, танцами, верховой ездой, искусством пистолетной стрельбы, считалось признаком общепризнанной светской образованности. Без знания же христианского богословия и церковной символики русскому, европейски «просвещенному» дворянину, можно было легко обойтись. Больше того. Карты, бывшие, по словам Петра Вяземского, «одной из непреложных и неизбежных стихий» в России, во многом отражали философию русской жизни XVIII —XIX веков. Это с максимальной точностью выразил герой лермонтовской драмы «Маскарад»: "Что ни толкуй Вольтер — или Декарт, Мир для меня — колода карт, Жизнь — банк: рок мечет, я играю, И правила игры я к людям применяю ".

В годы царствования Александра I на карточной игре лежала печать вольнодумства — император не любил ни карты, ни картежников. В представлении «золотой молодежи» это только прибавляло картам привлекательность. Карточная игра приобрела характер романтического бунта против рутинности и жестокости реальной жизни. Она была подобна маскараду, где люди, чьи лица скрывала маска, были способны на поступки и слова, немыслимые в обыденной жизни. Карты, подобно той же маске, раскрепощали греховные страсти и обнажали чувства. Соответствующими были и понятия чести и честности у молодых дворян. Отдача карточного долга была как раз делом чести, поскольку кредитор в этом случае не находился под защитой закона и властей. Честь и честность представлялись понятиями разными. Честный поступок могли и презирать, если бы заподозрили человека в трусости.

Жизнь известных карточных игроков — это целая вереница занимательных авантюрных историй и исторических анекдотов. Среди них — баснописец И.А. Крылов, умный и расчетливый игрок, отдавший игре много лет, видевший в ней способ зарабатывания денег и обретения независимости. Много было написано мелом по зеленому сукну такими великими литераторами, как Пушкин, Некрасов, Достоевский. Карты превратили жизнь известного композитора А.А.Алябьева, гусара, ближайшего друга А.С. Грибоедова и Дениса Давыдова, в авантюрный роман. Бесстрашный воин, рыцарь по отношению к дамам, вместе с тем — азартный игрок (карты входили в обязательный набор гусарских занятий), автор знаменитого «Соловья» воплощал в себе тот романтизированный тип гусара, который возник в общественном сознании после войны 1812 года. После ссоры за карточным столом в собственном доме он был заподозрен в убийстве. После суда композитор и гусар был лишен чинов, орденов, дворянства. Долгие 20 лет он провел в ссылке, категорически отказавшись выполнять возложенную на него епитимью — публичное покаяние три раза в неделю. Внезапные переходы от роскоши и богатства к нищете и обратно были обычным уделом карточного игрока. Пушкин, и сам немало времени проведший за ломберным столиком, никогда не романтизировал карточной страсти, с присущим ему гениальным прозрением в повести «Пиковая дама», он на примере своего героя немца Германна и его «дьявольского» проигрыша знаменитому картёжнику миллионеру Чекалинскому, показал невидимую для многих внутреннюю, «утробную» взаимосвязь между темным инфернальным миром и карточной игрой. Примечателен конец этой короткой повести: «Германн сошел с ума. Он сидит в Обуховской больнице в 17-м нумере, не отвечает ни на какие вопросы и бормочет необыкновенно скоро: «Тройка, семерка, туз! Тройка, семерка, дама!..»

Почему Германн «обернулся» и вместо «пророческого» туза вытащил карту пиковой дамы? Традиционно дама пик в карточных гаданиях означает старуху, роковую женщину, вдову, королеву мечей. Обычно она изображалась в виде богини войны — Афины или Минервы. Из этих небольших составляющих (старуха, вдова - смерть, война - гибель) нетрудно заметить, что пиковая дама это ничто иное, как «светский», закодированный образ дьявола в его женской ипостаси. Германна обманула не «проклятая графиня». Он стал не жертвой, как принято говорить в пушкиноведении, «слепого рока», космического фатума. Его надул, «кинул», объегорил личным произволением через пристрастие и доверие к карточной фортуне, «отец лжи и человекоубийца от начала» - диавол.

Вернемся к истории. Постепенно карточная игра утратила характер либерального свободомыслия, «вольтерьянства». В правление Николая I карты вновь стали обычным занятием при дворе. Им уже не суждено было исчезнуть из русского быта. Их популярность только возрастала. Автор брошюры «О карточной забаве», вышедшей в 1914 году, отмечал, что «азартными играми и особенно игрою в карты вытеснены почти все невинные развлечения. Карточною игрою ныне увлекаются и старые и малые, богачи и бедняки, высокопоставленные чины и простые рабочие». Расцвет игорного бизнеса пришелся на начало XX века, появилось множество клубов, где основным занятием стала игра в карты. Но уже никогда картам не суждено было сыграть такую роль, как в конце XVIII — первой половине XIX века. Выигрыш или проигрыш в серьезной игре воспринимался как знак судьбы. Знаменитый игрок, бретер, авантюрист, и в то же время — доблестный герой войны 1812 года, Федор Толстой-Американец убил на дуэлях одиннадцать человек. Впоследствии, потеряв одиннадцать детей, он каждую личную утрату отмечал в поминальной книге коротким словом «квит». Жизнь свою граф закончил, будучи очень религиозным человеком, проведя остаток лет в постоянных молитвах.

Карты и церковное общество

А что же Церковь? Почему, порицая азартный характер карточный игры, призывая верующих не садиться за «ломберный столик», она не прибегла к такому весомому аргументу отвращения от картежной страсти, как богохульные символы мастей? Известно, что и духовенство, как сельское, так и городское, в 19 веке нередко «баловалось картишками» для отдохновения от трудов праведных. Неужто батюшки, что называется, в «ум не брали» постыдный характер карточной символики? Некоторые возможно и «брали», только по причине распространенности среди практически всех сословий игры в карты и «господствующего» положения Церкви в имперской России, смотрели на эти символы отстранено, «замыленным» социальным глазом, примерно так, как мы в советское время смотрели на вездесущие красные звезды, переставая в них видеть печать богоборчества, замену православного креста на атеистическую звезду. «Привычка свыше нам дана» и потому, обвыкнув в чем-нибудь, человек перестает замечать, «вникать» в поначалу смущавшие его символические парадигмы. Есть и еще одна особенность. 19 век в России был веком символического бесчувствия, веком классической, академической, можно даже сказать, подробно-анатомической живописи, в основе которой был дух рационализма и материализма.

Интерес к символам начинает вновь зарождаться в начале двадцатого века. Именно тогда появились в России символические школы живописи и поэзии, историки культуры открыли мировое значение, во многом тоже очень символической, древнерусской иконы. Большевистская революция 17 года на многие десятилетия откатила интерес общества от инфернальной темной символики, каббалистических и масонских знаков, потусторонних многозначительных начертаний народных религий и языческих культов. Оно и понятно. «Всем миром» сначала строили - военный коммунизм, потом - коммунизм, потом - развитой социализм, потом - просто социализм, а потом вдруг скопом побежали в «демократическое общество» с капиталистическим лицом. Не до «Шекспира» было, сапоги бы не прохудились. Но все в прошлом. Сегодня карточная, «черно-красная» символика раскрыта до азбучной прозрачности. И мы, христиане, имеем полное, документальное право обозначить ее антихристианскую направленность и предупредить «малых сих».

Православная символика креста

О кощунственной карточной символике

Словарь Ушакова отвечает: "туз" - слово польского происхождения от немецкого Daus и обозначает игральную карту в одно очко. Немецко-русский словарь указывает и другое значение слова: Daus - дьявол. Вполне возможно, что Daus - вариант искажения греческого "диаболос" - рассеиватель клеветы. Структура карточной колоды всем известна: король, дама, валет, ещё ниже по достоинству десятки, девятки, и так до шестёрок или до двоек в полной колоде - типичная иерархическая лестница от высших темных сил до низших, «бесовских шестерок». В христианстве число «шесть» символизирует полноту, совершенное число дней творения. В колоде игровых карт, основанных во многом на символике антихристианского учения Каббалы, цифра «6» символизирует начало нашего смертного, «низшего» мира. Иногда в колоду добавляется еще одна карта - Джокер. Двусмысленная фигура в трико, шутовской колпак, бубенчики, изломанная поза. А в руках - царский жезл с нанизанной на него мертвой головой человека, который сейчас светскими художниками заменен на музыкальные «тарелки».

Храм в Демре

В дореволюционных сценических действах похожий персонаж назывался Фрадьяволо. Карта "Джокер" выше всех, она не имеет масти и в игре считается самой сильной. На вершине пирамиды, в любом раскладе, находится отнюдь не монарх, а тот самый Daus, от которого только крестным знамением и молитвой можно загородиться. Таким образом, иерархия в карточной колоде подчиняется «князю мира сего». «Козырные» карты, само их название, имеют своё особое назначение. «Кошерными», т. е. «чистыми» называют в Талмудизме ритуальные жертвоприношения, поэтому подлинный смысл картёжных игр заключается в унижении наших святынь, ведь покрывая крест «козырной шестёркой» игроки неосознанно утверждают, что «шестёрка» выше и сильнее Животворящего Креста! Указанием на антихристианскую подоплеку карточных игр служат некоторые из их правил, как, например, когда сочетание трех шестерок бьет любые другие комбинации.

Все четыре карточные масти подразумевают крест Христов вместе с другими священными артефактами, ставшие символами православной веры: копьем, губой и гвоздями. Все четыре христианских символа в сумме являют искупительные страдания на Кресте Сына Божьего, Его Подвиг спасения человечества от смерти, разделения с Творцом и власти диавола. Расскажем подробней о каждой из карточной масти.

Храм в Демре

Итак, карточная масть «крести» есть святотатственный образ Креста Господня. Карточная масть «вини», или иначе, «пики», бесчестит евангельскую пику, копье святого мученика Лонгина Сотника: «Один из воинов копьем пронзил Ему ребра» (Ин. 19, 34). Карточная масть «черви» сквернит Евангельскую губу на трости: «Один из них взял губку, напоил уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить» (Мф. 27, 48). Карточная масть «бубны» чернит Евангельские кованые четырехгранные гвозди, которыми были прибиты руки и ноги Спасителя к Крестному Древу. Апостол Фома, сказавший, «если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю» (Ин. 20, 25) и, «поверил, потому что увидел» (Ин, 20, 29).

Для современного человека все эти Евангельские аналогии кажутся «поповскими баснями», притянутой «за уши» соотнесенностью христианских символов с карточными. Если бы так… Существует немало исторических свидетельств их символической тождественности, обнаруженных в последнее время на древних облачения, церковных сосудах, при раскопках православных святынь. Дело обстоит именно так, что на православных святынях изображены символы идентичные (буквально, один в один) тем, что используются сегодня в игральных картах, только нужно сделать одну существенную оговорку. Это не православные художники и храмоздатели, ювелиры и ремесленники кощунственно копировали карточные символы, а «темные люди», ненавистники Церкви Христовой, используя свою власть, богатство и социальное влияние, содрали у нас христианские символы спасения и в оккультных, «гаденьких» целях обозначили ими колоды игральных карт. Мы приведем лишь одно из свидетельств этого символического святотатства, но зато документальное и неопровержимое.

Храм в Демре

Документальное свидетельство

В Турции, в городе Демре (Миры Ликийском) есть древний храм-базилика. Изначально на его месте возвышалась церковь, где был захоронен в мраморном саркофаге святитель Николай Чудотворец. Каменная церковь была уничтожена землетрясением. После на церковных руинах не позднее 7 века почитатели святителя Николая возвели храм в виде базилики. Он претерпел множество исторических сокрушений и перестроек в основном касавшихся храмового фасада. В 1087 году итальянские купцы вскрыли саркофаг в храме и вывезли мощи в г. Бари, так как в окрестностях практически не осталось никого, кто бы исповедовал христианство.

С годами церковь затянуло песком, приносимым протекающей рядом рекой Мирос (Демре). Толщина песчаного слоя достигала 5 метров. В 1853 году, после начала Крымской войны, при посредстве русского консула на острове Родос церковь святителя Николая с участком земли вокруг нее была выкуплена представителями Российской Империи на имя княгини Анны Голицыной. Начались работы по раскопкам и реставрации. Однако очень скоро османское правительство признало сделку недействительной и аннулировало подписанное соглашение. Спустя столетие, в 1952 году, одна из турецких газет признала факт существования этой сделки в связи с тем, что годом ранее вторично начались раскопки вокруг церкви святителя Николая. Длились они четыре года, за которые удалось снять 5-метровые песчаные наносы и восстановить храмовые интерьеры и частично росписи. Сегодня храм открыт, как музей (почти под открытым небом) для паломников и туристов. Мы пишем об подробно, чтобы исключить возможность датировки храмовой росписи позже века иконоборческой ереси. Настенные изображения в храме являются подлинными. Это не «новодел». С левой стороны от алтаря в храме есть обширное подсобное помещение. В нем на одной из мраморных колонн изображены все четыре христианских символа «карточные масти». Они, разумеется, не «карточные», а истинно христианские, просто любой человек, увидевший их в первый раз, сразу вспоминаем аналогичные им, изображенные на «картях». Видит и задумывается.

В карты у нас играют везде. Но мало кто знает, какую губительную силу имеют они для души человека. Для христиан они представляют особую опасность.

Карты были изобретены в 1392 г. для короля Франции Карла 6, который был безумный человеком. Колода карт называлась «дьявольской библией». В 17 веке её называли «книгой дьявола». И действительно, каждая карта в колоде имеет своё. Как говорят знающие люди, карты имеют тайный язык.

Вначале к занятиям с картами власти относились терпимо, но затем за них стали преследовать, поскольку усмотрели тут вмешательство нечистой силы. Из законодательных памятников о картах впервые упоминает Уложение 1649г., которое предписывает с игроками в карты поступать "как писано о татях" (ворах), т.е. бить немилосердно, отсекать пальцы и руки.

Указом 1696г. введено было обыскивать всех заподозренных в желании играть в карты "и у кого карты вынут, бить кнутом". В 1717г. воспрещается игра в карты под угрозой денежного штрафа. В 1733г. для рецидивистов определены тюрьма, или батоги.

Так что же означают масти и значения карт?

Структура карточной колоды всем известна: туз, король, дама, валет ещё ниже по достоинству десятки, девятки, и так до шестёрок или до двоек в полной колоде - типичная иерархическая лестница от высших до низших.

Джокер - легкомысленная фигура в трико, шутовской колпак, бубенчики.

В дореволюционных сценических действах похожий персонаж назывался Фрадьяволо. "Джокер" выше всех, она не имеет масти и в игре считается самой сильной.

Туз - слово польского происхождения от немецкого Daus. Немецко-русский словарь указывает значение слова: Daus - дьявол.

Карты настолько пропитаны негативом, которую в начале заложили слуги сатаны, что сегодня только гадатели гадают на картах. Они не используют шахматы, домино, лото или другие игры для гадания, но используют карты. т.к. в картах заключена плохая энергия.

Карты с их разрушительной силой используются в казино и в других злачных заведениях, разрушая целые семьи.

Что касается оккультных начал, то суть их следующая:
1. "Крести" (Трефа) - карта с изображением креста, на котором был распят Иисус и которому покланяется полмира. В переводе с идиш "трефа" означает "скверный" или "нечисть"

2. "Вини" (пики) - символизирует евангельскую пику, то есть копье святого мученика Лонгина Сотника, которым он пронзил живот Иисусу

3. "Черви" - подразумевает евангельскую губку на трости: "один из воинов, взял губку, наполнил уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить"

4. "Бубны" - графическое изображение евангельских кованных четырехгранных зазубренных гвоздей, которыми были прибиты руки и ноги Иисуса к деревянному Кресту.

Итак, христианин, играющий или хранящий у себя карты (а также пользующийся услугами гадателей), становится врагом Богу.

На сопредельной Украине разгорелся "карточный скандал": в продажу поступили игральные карты, на лицевой стороне которых вместо привычных значков помещены картинки с изображением киевских храмов. Предстоятель УПЦ митр. Владимир уже потребовал привлечения виновных к ответственности. А каковы вообще история игральных карт и их отношение к Церкви?

Появившиеся в украинских сувенирных киосках карты с изображениями столичных храмов уже скоро могут стать редкостью и предметом вожделения коллекционеров. Ведь вскоре после начала продажи этой продукции компании "Укрсувенир" глава Украинской православной Церкви митрополит Владимир (Сабодан) обратился Национальную экспертную комиссию по защите общественной морали с резким заявлением.

"В действиях "Укрсувенира" существуют все признаки сознательного и циничного надругательства над чувствами миллионов православных христиан и верующих других конфессий", — отметил Владыка. По его мнению, виновные должны быть привлечены, как минимум, к административной ответственности — а возможно, и к уголовной.

Руководство украинской сувенирной компании вряд ли ставило целью учинить "кощунство" и тем более, "богохульство". Скорее всего, расчет был на спрос — благодаря действительно красивым снимкам церквей и монастырей Киева, размещенным на "сувенирке". Кто знает, может, авторы идеи надеялись, что изображения святых мест как-то облагородят потребителей этого товара — азартных игроков?

Как бы там ни было, но отношение к игральным картам у христиан чаще всего отрицательное. Однако с благой целью отвратить верующих от азартных игр вокруг вопроса за века наросли горы сомнительных спекуляций.

Например, масти так или иначе сопоставляются с обстоятельствами Крестных Страданий Христа. Если крести (трефы) якобы означают Крест, то бубны ассоциируются с коваными гвоздями, которыми прибивали руки и ноги Спасителя, черви — с губкой с уксусом, которую подносили к губам страдальца, а пики — с копьем сотника Лонгина, пробившим ребра Христа после того, как Он испустил дух.

Подобные объяснения проникнуты духом конспирологии, заметно отдающим идеей "жидо-масонского заговора". Вот характерная цитата с одного из сайтов подобной направленности: "Давно пора было бы прояснить подлинные правила всех карточных игр, при которых "в дураках" остаются все играющие: они состоят в том, что ритуальные жертвоприношения, по-еврейски называемые талмудистами "кошерными" (то есть "чистыми"), якобы имеют силу над Животворящим Крестом!".

Ну, а исход для всех игроков в карты, исходя из таких представлений, весьма незавиден: "Итак, христианин, играющий или хранящий у себя карты (а также пользующийся услугами других при помощи карт), становится хулителем крестных страданий Господа и уготовляет себе место в аду со диаволом и всеми его слугами".

Рассмотрим эту версию. Если строго следовать логике рассуждений, то главный грех игрока заключается исключительно в использовании карт в ходе игры. А сами они предстают чуть ли не священными предметами, символизирующими этапы Страстей Христовых. И правда — ведь и Крест, и губка, и копье и гвозди, согласно православному преданию, всегда считались величайшими святынями. По этой логике, им можно было бы найти другое, более богоугодное применение.

На самом деле, вышецитированные псевдобогословские рассуждения притянуты за уши. Точного времени возникновения игральных карт никто не знает — но известны они были задолго до нашей эры и в Египте, и в Китае, и в других странах. То есть — до Рождества Христова. И утверждать, что различительные знаки на них являлись "пророчеством" Крестных Страданий Господа — значит, наделять их смыслом "Священного Писания в картинках". Что само по себе отдает богохульством.

С другой стороны, широкую известность в Европе они получили в конце XIV века, когда французский живописец Жаклин Гренгоннер решил позабавить новой игрой умалишенного французского короля Карла Шестого. Дамы, короли и валеты символизировали известных королей, королев и придворных дам, знаменитых рыцарей. Ничего антихристианского не было заложено и в символику мастей. Так, черви были эмблемой храбрости, пики и бубны представляли оружие, трефы — съестные припасы, фураж и амуницию. Несложно догадаться, что в противном случае и художник, и почитатели его таланта очень быстро оказались бы сначала в подвалах инквизиции, а затем на костре.

В России, после кратковременного запрета карточных игр в середине XVII века, при Петре I и позже карты стали не просто разрешенными, но и важным атрибутом повседневной жизни всех слоев общества, от бедняков до аристократов. Так что искать мистическую "дьявольско-антихристианскую" подоплеку в бумажных прямоугольниках не приходится.

Однако и сказать, что Церковь напрасно борется с карточными играми, тоже нельзя. Увы, реальная практика, сложившаяся вокруг них, действительно мало соответствует не то, что христианским — но просто нормам общечеловеческой нравственности. Главным образом, конечно, это азарт. Он по определению является страстью — порабощением воли, грехом.

Ладно бы, если результатом азарта было бы лишь убивание времени — как, скажем, в случае компьютерных игр. Но за карточным столом нередко проигрываются целые состояния. Причем карточный долг, словно для пущего издевательства над святыми словами, именуется долгом чести. Как будто для последнего мало других, более достойных применений — верности любимому человеку, делу жизни, Родине и т.д.

Вместо этого во имя извращенного понимания "долга чести" дворяне прошлых веков проматывали свои имения — а если не могли расплатиться, пускали себе пулю в лоб, совершая страшный грех самоубийства. А на современных "зонах" мнящие себя "аристократами" заключенные нередко проигрывают в карты и свои, и чужие жизни, играя "на интерес".

Почему нельзя играть в карты, раскладывать пасьянс, пользоваться карточной символикой и тем более гадать хоть на пиковую даму, хоть на червовую? Символы, изображения, иероглифы - отнюдь не всегда безобидные картинки. Это те же слова, представленные в форме графических образов. Некоторые слова вообще нельзя произносить без вреда для души. Есть понятия, которые не должны присутствовать даже в мыслях. По тем же причинам нельзя рисовать нечестивые сюжеты ради самих сюжетов любым способом: натуралистическим, символическим или знаковым (табуированным), в том числе карточным.

Толковый словарь В.И. Даля дает следующее определение картам: «склеенные, небольшие бумажные листочки с изображением очков по четырем мастям и фигур». Карты имеют древнюю историю, происхождение их до сих пор точно не установлено. Изобретение игральных карт приписывается китайцам. В словаре Чинг-цзе-Тунга говорится, что карты изобретены в 1120г. (по христианскому летоисчислению), а в 1132г. были в Китае уже в повсеместном употреблении. По другой версии карты были изобретены в Египте и предназначались для гадания. Карточные масти использовались в Византии для украшения тканей. В Западной Европе карты появились в ХІV веке. В современном виде с королями, валетами и.д. они существуют с XV века.

По версии писателя С.С. Наровчатова, при Иване Грозном появился в Москве некто Черчелли. Черчелли или, как его прозвали в народе — Чертелло, в Италии назывался французом, во Франции — германцем, в Германии — поляком, а в Польше — сделался русским. Привёз он в Москву сундучок, завёрнутый в шаль, чёрную с красными разводами, что как бы соответствовало мастям — чёрным и красным, но москвичи говорили, что это цвета адского пламени. Началась в Третьем Риме картёжная эпидемия, «резались на деньги». Карты стали пользоваться спросом, и Черчелли задумал развить в Москве особый вид картёжного бизнеса, который к тому времени уже процветал на Западе, — печатание карт. Соблазнительное предложение его было встречено москвитянами довольно прохладно. Первопечатник Иван Фёдоров участвовать в таком деле наотрез отказался.

Вначале к занятиям с картами власти относились терпимо, но затем за них стали преследовать, поскольку усмотрели тут вмешательство нечистой силы. Из законодательных памятников о картах впервые упоминает Уложение 1649г., которое предписывает с игроками в карты поступать «как писано о татях» (ворах), т.е. бить немилосердно, отсекать пальцы и руки. Указом 1696г. введено было обыскивать всех заподозренных в желании играть в карты «и у кого карты вынут, бить кнутом». В 1717г. воспрещается игра в карты под угрозой денежного штрафа. В 1733г. для рецидивистов определены тюрьма, или батоги. В XVIII веке отношение к этой игре в России сильно смягчилось и вообще, при исследовании о запрещенных играх, повелено было «поступать с осторожностью, дабы не причинить напрасных поклепов, обид и беспокойств». Страсть к игре возрастала, и уже никого не интересовало, почему на картонных прямоугольниках изображены именно эти фигурки и что такое, вернее, кто такой туз?

Словарь Ушакова отвечает: «туз» — слово польского происхождения от немецкого Daus и обозначает игральную карту в одно очко. Немецко-русский словарь указывает и другое значение слова: Daus — дьявол. Вполне возможно, что Daus — вариант искажения греческого «диаболос» — рассеиватель клеветы. Структура карточной колоды всем известна: король, дама, валет (от французского «слуга»), ещё ниже по достоинству десятки, девятки, и так до шестёрок или до двоек в полной колоде — типичная иерархическая лестница от высших до низших. Иногда в колоду добавляется еще одна карта — Джокер. Легкомысленная фигура в трико, шутовской колпак, бубенчики… А в руках — скипетр с нанизанной на него головой человека, который сейчас гуманными художниками заменен на музыкальные «тарелки». В дореволюционных сценических действах похожий персонаж назывался Фрадьяволо. Карта «Джокер» выше всех, она не имеет масти и в игре считается самой сильной. На вершине пирамиды, в любом раскладе, находится отнюдь не монарх, а тот самый Daus, от которого только крестным знамением и молитвой можно загородиться. Таким образом, иерархия в карточной колоде подчиняется князю мира сего, он же, князь господствующий в воздухе, символизирован не одним очком, а номером первым.

«Козырные» карты, само их название, имеют своё особое назначение. «Кошерными» т.е. «чистыми» называют талмудисты ритуальные жертвоприношения, поэтому подлинный смысл картёжных игр заключается в унижении наших святынь, ведь покрывая крест «козырной шестёркой» игроки верят, что «шестёрка» эта выше и сильнее Животворящего Креста!

Итак, игральные карты — отнюдь не разновидность простой игры, скомпрометированной элементом азарта. Это модель господства князя мира сего над его вольными и невольными подданными. Такой смысл карточной символики, а с символами не шутят. Есть строжайший запрет Церкви: ни при каких обстоятельствах не касаться так называемых «глубин сатанинских» (Откр.2,24), поэтому, когда в компании кто-то предложит сыграть в карты, вспомните: кто выше карточного короля.

Крест карточный «трилистник», копие, губка и гвоздь

из книги «История развития формы креста»

Мотивы возмутительного осквернения и похуления святого Креста сознательными крестоненавистниками и крестоборцами вполне объяснимы. Но когда видим христиан, втянутых в это гнусное дело, тем более молчать нельзя, ибо — по слову святителя Василия Великого — «молчанием предается Бог»!

Так называемые «игральные карты», имеющиеся, к несчастью, во многих домах, есть орудие бесо-общения, посредством которого человек непременно входит в контакт с демонами — врагами Бога. Все четыре картежные «масти» подразумевают не что иное, как крест Христов вместе с другими равнопочитаемыми у христиан священными предметами: копьем, губкой и гвоздями, то есть все то, что было орудиями страданий и смерти Божественного Искупителя.

И по невежеству многие люди, перекидываясь «в дурака», позволяют себе хулить Господа, беря, к примеру, карту с изображением креста «трилистника», то есть креста Христова, коему поклоняется полмира, и, швыряя ее небрежно со словами (прости, Господи!) «трефа», что в переводе с идиш означает «скверный» или «нечисть»! Да мало того, эти смельчаки, заигравшиеся в самоубийство, по существу, верят в то, что крест этот «бьется» какой-нибудь паршивой «козырной шестеркой», вовсе не ведая, что «козырь» и «кошер» пишется, например по-латыни, одинаково.

Давно пора было бы прояснить подлинные правила всех картежных игр, при которых «в дураках» остаются все играющие: они состоят в том, что ритуальные жертвоприношения, по-еврейски называемые талмудистами «кошерными» (то есть «чистыми»), якобы имеют силу над Животворящим Крестом!

Если знать о том, что игральные карты невозможно использовать в других целях, кроме сквернения христианских святынь на радость бесам, то станет предельно понятна роль карт и в «гаданиях» — этих гадких исканиях бесовских откровений. Надо ли в связи с этим доказывать, что всякий прикасавшийся к колоде карт и не принесший искреннего покаяния на исповеди в грехах богохульства и кощунства имеет гарантированную прописку в аду?

Итак, если «трефы» — это хула беснующихся картежников на специально для этого изображаемые кресты, называемые еще ими «крести», то что же тогда означают — «вини», «черви» и «бубны»? Не станем утруждать себя переводом и этих ругательств на русский язык, так как у нас не учебник идиша; уж лучше откроем Новый Завет для пролития на бесово племя невыносимого для них Света Божиего.

Святитель Игнатий Брянчанинов в повелительном наклонении назидает: «ознакомься с духом времени, изучи его, чтоб по возможности избегнуть влияния его» .

Картежная масть «вини», или иначе «пики», хулит евангельскую пику, то Как предсказывал о Своем прободении Господь, устами пророка Захарии, что «воззрят на Того, Которого пронзили» (12:10), так и произошло: «один из воинов (Лонгин) копьем пронзил Ему ребра» (Ин. 19:34).

Картежная масть «черви» хулит евангельскую губку на трости. Как предупреждал о Своем отравлении Христос, устами царепророка Давида, что воины «дали Мне в пищу желчь, и в жажде Моей напоили Меня уксусом» (Пс. 68:22), так и сбылось: «один из них взял губку, напоил уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить» (Мф. 27:48).

Картежная масть «бубны» хулит евангельские кованые четырехгранные зазубренные гвозди, коими были прибиты руки и ноги Спасителя ко древу Креста. Как пророчествовал Господь о своем гвоздичном пропятии, устами псалмопевца Давида, что «пронзили руки Мои и ноги Мои» (Пс. 22:17), так и исполнилось: Апостол Фома, сказавший «если не у вижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего враны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю» (Ин. 20:25), «поверил, потому что увидел» (Ин. 20:29); и Апостол Петр, обращаясь к соплеменникам, свидетельствовал: «мужи Израильские! - говорил он, - Иисуса Назорея (…) вы взяли и, пригвоздив (ко кресту) руками (римлян) беззаконных, убили; но Бог воскресил Его» (Деян. 2:22, 24).

Распятый со Христом нераскаянный разбойник, подобно нынешним картежникам, хулил крестные страдания Сына Божия и, по завзятости, по нераскаянности, навсегда отправился в преисполню; а разбойник благоразумный, подавая всем пример, покаялся на кресте и тем наследовал вечную жизнь с Богом. Поэтому будем помнить твердо, что для нас, христиан, не может быть никакого другого предмета упований и надежд, никакой другой опоры в жизни, никакого другого объединяющего и вдохновляющего нас знамени, кроме единственно спасительного знамения непобедимого Креста Господня!

КАК ПРАВИЛЬНО ЧИТАТЬ УТРЕННИЕ И ВЕЧЕРНИЕ МОЛИТВЫ

Молитва есть беседа или разговор наш с Богом. Она необходима для нас так же, как воздух и пища. У нас все от Бога и нет ничего своего: жизнь, способности, здоровье, пища и все дается нам Богом. Поэтому и в радости, и в печали, и когда что нам нужно, мы должны обращаться к Богу с молитвою.

Главное в молитве — вера, внимание, благоговение, сокрушение сердца и обещание Богу не грешить . Техника чтения не должна заслонять смысл читаемого. Молитвы обычно читаются ровно и спокойно, без какой-то преувеличенной интонации.

Святитель Феофан Затворник в статье » Как надобно молиться» писал: Дело молитвы есть первое дело в жизни христианской. Если в отношении к обычному порядку дел верно присловье: «Век живи, век учись», то тем более идет оно к молитве, действие которой не должно иметь перерыва и степени которой не имеют предела.

Древние святые отцы, приветствуя друг друга при свидании, обыкновенно спрашивали не о здоровье и не о чем-либо другом, а о молитве: как, дескать, идет или как действует молитва. Действие молитвы было у них признаком жизни духовной, и они именовали ее дыханием духа.

Есть дыхание в теле — и тело живет; прекращается дыхание — прекращается и жизнь. Так и в духе: есть молитва — живет дух; нет молитвы — нет и жизни в духе.

Но не всякое совершение молитвы, или молитвословие, есть молитва. Стать перед иконой в церкви или дома и класть поклоны не есть еще молитва, а только принадлежность молитвы.

Сама же молитва есть возникновение в сердце нашем одного за другим благоговейных чувств к Богу: самоуничижения, преданности, благодарения, славословия, прощения, усердного припадания, сокрушения, покорности воле Божией и прочих.

Вся наша забота должна быть о том, чтобы во время наших молитвований эти и подобные им чувства наполняли душу нашу так, чтобы, когда язык читает молитвы или ухо слушает и тело кладет поклоны, сердце не оставалось пустым, но чтобы в нем было какое-либо чувство, устремленное к Богу.

Когда эти чувства есть, молитвословие наше есть молитва, а когда их нет, то она еще не молитва.

Кажется, чего бы проще и естественнее для нас, как молитва, или устремление сердца к Богу? А между тем оно не у всех и не всегда бывает. Его надо возбудить и потом укрепить, или, что то же, воспитать в себе дух молитвенный.

Первый способ для этого есть читательное или слушательное молитвословие. Совершай его как следует — и непременно возбудишь и укрепишь восхождение в сердце твоем ко Богу, войдешь в дух молитвенный.

В наших молитвословах помещены молитвы святых отцов Ефрема Сирианина, Макария Египетского, Василия Великого, Иоанна Златоустого и других великих молитвенников. Будучи исполняемы духом молитвенным, они изложили внушенное сим духом в слове и передали то нам.

В их молитвах движется великая молитвенная сила, и кто приникнет (всмотрится. — Ред.) в них всем усердием и вниманием, тот, в силу закона взаимодействия, непременно вкусит силы молитвенной, по мере сближения настроения своего с содержанием молитвы.

Чтобы молитвословие наше сделалось действительным для нас средством к воспитанию в себе молитвы, надо совершать его так, чтобы и мысль, и сердце воспринимали содержание молитв, составляющих его. Вот для этого три самых простых приема:

— не приступай к молитвословию без предварительного, хотя краткого, приготовления;

— не совершай его кое-как, а со вниманием и чувством;

— не тотчас по окончании молитв переходи к обычным занятиям.

Молитвенное правило – ежедневные утренние и вечерние молитвы , которые совершают христиане. Их тексты можно найти в молитвослове.

Правило бывает общим – обязательным для всех или индивидуальным, подбираемым для верующего духовником с учетом его духовного состояния, сил и занятости.

Состоит из утренних и вечерних молитв, которые совершаются ежедневно. Этот жизненный ритм необходим, поскольку в противном случае душа легко выпадает из молитвенной жизни, как бы просыпаясь лишь от случая к случаю. В молитве же, как и во всяком большом и трудном деле, одного «вдохновения», «настроения» и импровизации недостаточно.

Чтение молитв связует человека с их творцами: псалмопевцами и подвижниками. Это помогает обрести духовный настрой, родственный их сердечному горению. В том, чтобы молится чужими словами, пример нам – Сам Господь Иисус Христос. Его молитвенные возгласы во время крестных страданий – строки из псалмов (Пс. 21, 2; 30, 6).

Существует три основных молитвенных правила:
1) полное молитвенное правило, рассчитанное на духовно опытных мирян, которое напечатано в «Православном молитвослове»;

2) краткое молитвенное правило; утром: «Царю Небесный», Трисвятое, «Отче наш», «Богородице Дево», «От сна восстав», «Помилуй мя Боже», «Верую», «Боже, очисти», «К Тебе, Владыко», «Святый Ангеле», «Пресвятая Владычице», призывание святых, молитва за живых и усопших; вечером: «Царю Небесный», Трисвятое, «Отче наш», «Помилуй нас, Господи», «Боже вечный», «Благаго Царя», «Ангеле Христов», от «Взбранной Воеводе» до «Достойно есть»;

3) краткое молитвенное правило преподобного Серафима Саровского: три раза «Отче наш», три раза «Богородице Дево» и один раз «Верую» — для тех дней и обстоятельств, когда человек находится в крайнем утомлении или весьма ограничен во времени.

Совсем опускать молитвенное правило нежелательно. Даже если молитвенное правило читается без должного внимания, слова молитв, проникая в душу, оказывают свое очищающее воздействие.

Основные молитвы следует знать наизусть (при регулярном чтении они постепенно запоминаются человеком даже с очень плохой памятью), чтобы они глубже проникли в сердце и чтобы их можно было повторять в любых обстоятельствах.

Желательно изучить текст перевода молитв с церковно-славянского языка на русский (см. «Толковый молитвослов»), чтобы понимать значение каждого слова и ни одно слово не произносить бессмысленно или без точного осмысления.

Очень важно, чтобы приступающий к молитвословию изгнал из сердца обиды, раздражение, горечь. Без усилий, направленных на служение людям, на борьбу с грехом, на установление контроля над телом и душевной сферой, молитва не может стать внутренним стержнем жизни .

В условиях современного быта, учитывая загруженность и ускоренные темпы, мирянам нелегко отводить для молитвы определенное время. Врагом молитвы утренней является спешка, а молитвы вечерней – усталость.

Утренние молитвы лучше всего читать до начала всякого дела (и до завтрака). В крайнем случае, их произносят по дороге из дома. Поздно вечером часто бывает трудно сосредоточиться из-за усталости, поэтому можно рекомендовать читать вечернее молитвенное правило в свободные минуты до ужина или еще раньше.

Во время молитвы рекомендуется уединиться, возжечь лампаду или свечу и встать перед иконой. В зависимости от характера внутрисемейных взаимоотношений можно рекомендовать чтение молитвенного правила вместе, всей семьей, или каждому члену семьи отдельно.

Общая молитва рекомендуется перед вкушением пищи, в торжественные дни, перед праздничной трапезой и в других подобных случаях. Семейная молитва – это разновидность церковной, общественной (семья – своего рода «домашняя Церковь») и поэтому не заменяет молитву индивидуальную, а лишь дополняет ее.

Перед началом молитвословия следует осенить себя крестным знамением и совершить несколько поклонов, поясных или земных, и постараться настроиться на внутреннюю беседу с Богом. Трудность молитвы – нередко признак ее подлинной действенности.

Молитва за других людей (см. помянник) – неотъемлемая часть молитвословия. Предстояние Богу не отдаляет человека от ближних, но связывает его с ними еще более тесными узами. Не следует ограничиваться только молитвой за близких и дорогих нам людей. Молитва за тех, кто причинил нам огорчение, вносит в душу мир, оказывает воздействие на этих людей и делает нашу молитву жертвенной.

Хорошо окончить молитвословие благодарением Богу за дарованное общение и сокрушением о своей невнимательности. Приступая к делам, надо прежде подумать о том, что предстоит говорить, делать, видеть в течение дня и испросить у Бога благословения и сил для следования Его воле. В гуще трудового дня надо творить краткую молитву (см. иисусова молитва), которая поможет и в повседневных делах находить Господа.

Утреннее и вечернее правила – это лишь необходимая духовная гигиена. Молиться же нам заповедано непрестанно (см. молитва иисусова). Святые отцы сказали: если будешь сбивать молоко, получится масло, так и в молитве – от количества переходит в качество. Благослови вас Господь!