Диалектическая логика возникла в какое время. Структура диалектической логики: принципы, категории, законы

Феодализм был неотъемлемой частью европейского Средневековья. При этом социально-политическом строе крупные землевладельцы пользовались огромными полномочиями и влиянием. Опорой их власти было закрепощенное и бесправное крестьянство.

Зарождение феодализма

В Европе строй феодальный возник после в конце V века н. э. Вместе с исчезновением прежней античной цивилизации осталась позади эпоха классического рабовладения. На территории молодых варварских королевств, возникших на месте империи, стали складываться новые социальные отношения.

Строй феодальный появился из-за становления крупной земельной собственности. Влиятельные и богатые аристократы, приближенные к королевской власти, получали наделы, которые с каждым поколением только умножались. В то же время основная масса западноевропейского населения (крестьяне) жила в общине. К VII веку внутри них произошло значительное имущественное расслоение. Общинная земля перешла в частные руки. Те крестьяне, которым наделов не хватило, стали бедняками, зависимыми от своего работодателя.

Закрепощение крестьянства

Независимые крестьянские хозяйства раннего Средневековья назывались аллодами. Тогда же сложились условия неравной конкуренции, когда крупные землевладельцы притесняли на рынке своих оппонентов. В итоге крестьяне разорялись и добровольно переходили под покровительства аристократов. Так постепенно возник строй феодальный.

Любопытно, что этот термин появился не в а гораздо позже. В конце XVIII века в революционной Франции феодализмом назвали «старый порядок» - период существования абсолютной монархии и дворянства. Позже термин стал популярным у ученых. Например, его использовал Карл Маркс. В своей книге «Капитал» он назвал строй феодальный предшественником современного капитализма и рыночных отношений.

Бенефиции

Государство франков стало первым, в котором проявились признаки феодализма. В этой монархии становление новых социальных отношений ускорилось благодаря бенефициям. Так назывались земельные жалования от государства служивым людям - чиновникам или военным. Сначала предполагалось, что эти наделы будут принадлежать человеку пожизненно, а после его смерти власть сможет снова распорядиться собственностью по своему усмотрению (например, передать следующему претенденту).

Однако в IX-X вв. свободный земельный фонд закончился. Из-за этого собственность постепенно перестала быть единоличной и становилась наследственной. То есть владелец теперь мог передать лен (земельный надел) своим детям. Эти перемены, во-первых, усилили зависимость крестьянства от своих сюзеренов. Во-вторых, реформа укрепила значимость средних и мелких феодалов. Они на долгое время стали основой западноевропейской армии.

Крестьяне, которые лишались собственного аллода, брали землю у феодала в обмен на обязанность выполнять регулярные работы на его участках. Такое временное пользование в юрисдикции было названо прекарием. Крупные собственники не были заинтересованы в том, чтобы сгонять крестьян с земли окончательно. Установившийся порядок давал им заметный доход и стал основой благополучия аристократии и дворянства на протяжении нескольких столетий.

Усиление власти феодалов

В Европе особенности феодального строя заключались еще и в том, что крупные землевладельцы со временем получили не только большие угодья, но и реальную власть. Государство передавало им различные функции, в том числе судебные, полицейские, административные и налоговые. Такие королевские грамоты становились знаком того, что земельные магнаты получали иммунитет от какого-либо вмешательства в их полномочия.

Крестьяне на их фоне были беспомощными и бесправными. Землевладельцы могли злоупотреблять своей властью, без опаски государственного вмешательства. Так фактически появился феодально-крепостнический строй, когда крестьян принуждали к трудовым повинностям без оглядки на закон и прежние договоренности.

Барщина и оброк

Со временем обязанности зависимых бедняков менялись. Существовало три вида феодальной ренты - барщина, оброк натуральный и оброк денежный. Даровой и принудительный труд был особенно распространен в эпоху раннего средневековья. В XI веке начался процесс экономического роста городов и развития торговли. Это привело к распространению денежных отношений. До этого на месте валюты могли быть те же самые натуральные продукты. Такой экономический порядок назывался бартером. Когда деньги распространились по всей Западной Европе, феодалы перешли на денежный оброк.

Но даже несмотря на это, крупные поместья аристократов в торговле участвовали довольно вяло. Большая часть продуктов и других товаров, произведенных на их территории, потреблялась внутри хозяйства. При этом важно отметить, что аристократы использовали не только труд крестьянства, но и труд ремесленников. Постепенно доля земли феодала в своем же хозяйстве уменьшалась. Бароны предпочитали отдавать участки зависимым крестьянам и жить за счет их оброка и барщины.

Региональные особенности

В большинстве стран феодализм окончательно сформировался к XI веку. Где-то этот процесс закончился раньше (во Франции и Италии), где-то - позже (В Англии и Германии). Во всех этих странах феодализм был практически одинаковым. Несколько отличались отношения крупных землевладельцев и крестьян в Скандинавии и Византии.

Имела свои особенности и социальная иерархия в средневековых азиатских странах. Например, феодальный строй в Индии характеризовался большим влиянием государства на крупных землевладельцев и крестьян. Кроме того, там отсутствовало классическое европейское крепостное право. Феодальный строй в Японии отличался фактическим двоевластием. При сегунате сегун имел даже больше влияния, чем император. Этот держался на прослойке профессиональных воинов, получавших небольшие земельные наделы - самураев.

Наращивание производства

Все исторические социально-политические системы (рабовладельческий строй, феодальный строй и т. д.) менялись постепенно. Так, в конце XI века в Европе начался медленный производственный рост. Он был связан с совершенствованием рабочих инструментов. Вместе с тем происходит разделение специализаций работников. Именно тогда ремесленники окончательно отделились от крестьян. Этот социальный класс стал селиться в городах, которые росли вместе с наращиванием европейского производства.

Увеличение числа товаров привело к распространению торговли. Начала складываться рыночная экономика. Появилось влиятельное купеческое сословие. Торговцы стали объединяться в гильдии для того, чтобы защищать свои интересы. Точно так же ремесленники образовывали городские цехи. До XIV века эти предприятия были передовыми для Западной Европы. Они позволяли ремесленникам оставаться независимыми от феодалов. Однако с началом ускоренного научного прогресса в конце Средневековья цехи стали пережитком прошлого.

Крестьянские восстания

Конечно, феодальный общественный строй не мог не измениться под влиянием всех этих факторов. Бум городов, рост денежных и товарных отношений - все это происходило на фоне усиления народной борьбы против гнета крупных землевладельцев.

Крестьянские восстания стали обыденным событием. Все они жестоко подавлялись феодалами и государством. Зачинщиков казнили, а простых участников наказывали дополнительными обязанностями или пытками. Тем не менее постепенно, благодаря восстаниям, личная зависимость крестьян стала уменьшаться, а города превратились в оплот свободного населения.

Борьба феодалов и монархов

Рабовладельческий, феодальный, капиталистический строй - все они, так или иначе, влияли на государственную власть и ее место в обществе. В Средние века усилившиеся крупные землевладельцы (бароны, графы, герцоги) практически игнорировали своих монархов. Регулярно происходили феодальные войны, в которых аристократы выясняли отношения между собой. При этом королевская власть не вмешивалась в эти конфликты, а если и вмешивалась, то из-за своей слабости не могла остановить кровопролитие.

Феодальный строй (период расцвета которого пришелся на XII век) привел к тому, что, например, во Франции монарх считался лишь «первым среди равных». Положение вещей стало меняться вместе с наращиванием производства, народными восстаниями и т. д. Постепенно в западноевропейских странах сложились национальные государства с твердой королевской властью, которая приобретала все больше признаков абсолютизма. Централизация стала одной из причин, по которым феодальный строй остался в прошлом.

Развитие капитализма

Могильщиком феодализма стал капитализм. В XVI веке в Европе начался стремительный научный прогресс. Он привел к модернизации рабочего оборудования и всей промышленности. Благодаря Великим географическим открытиям в Старом Свете узнали о новых землях, лежащих за океаном. Появление нового флота привело к развитию торговых отношений. На рынке появились невиданные доселе товары.

В это время лидерами промышленного производства стали Нидерланды и Англия. В этих странах возникли мануфактуры - предприятия нового типа. На них применялся наемный труд, который был еще и разделенным. То есть на мануфактурах работали обученные специалисты - в первую очередь ремесленники. Эти люди были независимы от феодалов. Так появились новые виды производства - суконное, чугунное, типографское и т. д.

Разложение феодализма

Вместе с мануфактурами зародилась буржуазия. Этот социальный класс состоял из собственников, владевших средствами производства и крупным капиталом. Поначалу эта прослойка населения была небольшой. Ее доля в экономике была крохотной. На излете Средневековья основная масса производимых товаров появлялась в крестьянских хозяйствах, зависимых от феодалов.

Однако постепенно буржуазия набирала обороты и становилась богаче и влиятельнее. Этот процесс не мог не привести к конфликту со старой элитой. Так в XVII веке в Европе начались социальные буржуазные революции. Новый класс хотел закрепить собственное влияние в обществе. Делалось это с помощью представительства в высших государственных органах Парламенте) и т. д.

Первой была Нидерландская революция, закончившаяся вместе с Тридцатилетней войной. Это восстание носило еще и национальный характер. Жители Нидерландов избавились от власти могущественной династии Испанских Габсбургов. Следующая революция произошла в Англии. Она также получила название Гражданской войны. Итогом всех этих и последующих подобных переворотов был отказ от феодализма, раскрепощение крестьянства и торжество свободной рыночной экономики.

По отношению к Руси концепцию феодализма впервые применил Н. А. Полевой в своей «Истории русского народа» (т. 1-6, -). В дальнейшем Н. П. Павловым-Сильванским была предпринята попытка обосновать концепцию «русского феодализма».

В экономической области при феодализме землевладельцы и землепользователи резко различаются между собой и противопоставляются друг другу: собственность и пользование дробятся, и не только последнее, но и первая приобретают условный (ограниченный) характер.

В области политического строя при феодализме замечается упадок государственного единства и ослабление централизующей верховной власти: территория государства дробится на части и государственные прерогативы распадаются, переходя в руки владельцев этих частей (феодальная раздробленность); землевладельцы становятся «государями». При господстве феодальных начал борьба сильнее союза, сила - важнее права: жизнь гораздо больше подчиняется нравам, чем учреждениям, личной или групповой инициативе - чем общему закону, который заменяется устными, местными, очень шаткими обычаями. В такую эпоху война является не только единственной действительной формой охраны договоров и прав, но и могучим средством закрепления привилегий, достигнутых их нарушением, препятствием для выработки её твердых, постоянных юридических и государственных норм. Верховная политическая власть стала во время феодализма предметом частной собственности; «частные войны» между сеньорами заняли место вооруженных столкновений между нациями. Каждый благородный сеньор обладал «правом войны» и мог вести войну с любым другим, кроме своего ближайшего сеньора.

Наконец, в области отношений личности к государству и личностей между собой также устанавливается преобладание частноправовых (вместо публично-правовых) принципов и начала индивидуального договора - вместо общего закона .

Происхождение феодализма [ | ]

Происхождение феодализма связано с распадом родо -племенного строя, последней стадией которого была так называемая военная демократия . Воины дружин вождей получали во владение земли с крестьянами (особенно при завоеваниях) и становились, таким образом, феодалами. Феодалами становилась и племенная знать.

Развитию феодализма на территориях бывшей Западной Римской империи способствовало также наличие там латифундий , работавшие в которых рабы наделялись земельными участками и превращались в колонов .

Феодализм вне Западной Европы [ | ]

Существуют разные мнения о том, были ли феодальные отношения (в классическом понимании) вне Западной Европы . Марк Блок считал феодализм преимущественно, если не исключительно, западноевропейским феноменом, сложившимся в результате специфических исторических условий и выделял следующие черты европейского феодализма : зависимость крестьян; наличие института феода, то есть вознаграждение за службу землей; вассальные отношения в воинском сословии и превосходство сословия воинов-рыцарей ; отсутствие централизованной власти; одновременное существование в ослабленном виде государства и родственных отношений.

Главные аспекты критики концепции феодализма как универсальной стадии развития общества заключаются в том, что в большинстве обществ неевропейского ареала отсутствовали такие системно-важные элементы как крупное частное землевладение, крепостное право , иммунитеты служилого сословия. Марк Блок решительно возражал против отождествления общественного строя с экономическим:

Привычка, укоренившаяся даже у историков, стремится смешать самым досадным образом два выражения: «феодальная система» и «сеньориальная система ». Это целиком произвольное уподобление комплекса отношений, характерных для господства военной аристократии, типу зависимости крестьян, который полностью отличается по своей природе и, вдобавок, сложился намного раньше, продолжался дольше и был гораздо более распространен во всем мире.

Особенно схожим с европейским феодализмом был социальный строй Японии . Нитобэ Инадзо писал :

Каждого при знакомстве с западной историей поражает повсеместное распространение феодальной системы на все государства Западной Европы. Это бросается в глаза только благодаря тому, что западная история известна лучше, хотя феодализм ни в коей мере не ограничивается только Западной Европой. Он существовал в Скандинавии , в странах Центральной Европы и в России. Та же система была в древнем Египте , Абиссинии , на Мадагаскаре и в Мексике ... Феодальный строй Франции , Испании , Англии и Германии был поразительно похож на японский... Даже время становления феодализма совпадает. Принято считать, что европейский феодализм возник в IX в., после крушения Каролингской империи . В XI в. норманны принесли его в Англию . Через три века он достиг скандинавских стран. Удивительно, насколько эти даты совпадают с нашими.

Падение феодализма [ | ]

История постепенного падения феодализма охватывает собой конец Средних веков и все Новое время до середины XIX века, когда под влиянием революций 1848 г. окончательно пало на западе Европы крепостное состояние крестьян.

Из двух сторон феодализма - политической и социальной - большую живучесть проявила вторая: после того как новое государство сокрушило политическую мощь феодальных сеньоров, общественное устройство долго продолжало оставаться феодальным и даже в эпоху полного развития абсолютной монархии (XVI-XVIII века) социальный феодализм сохранял всю свою силу.

Процесс падения политического феодализма заключался в постепенном объединении страны под властью одного государя, в отделении суверенитета от землевладения и в замене вассальной связи отношениями подданства . Благодаря этому процессу король переставал быть «первым между равными», превращаясь в единого носителя верховной власти в стране, а сеньоры вместе со всеми остальными жителями страны становились подданными государя, хотя и привилегированными.

Эта привилегированность высшего сословия (дворянства), была одним из остатков того социального могущества, которое принадлежало этому элементу средневекового общества. Утратив суверенные права в своих землях, потеряв даже значение самостоятельной политической силы, дворянство удержало за собой целый ряд прав по отношению к крестьянской массе и к государству. Землевладение очень долго сохраняло феодальный характер: земли делились на дворянские и крестьянские; и те, и другие представляли собой условную собственность, сразу зависевшую от двух лиц - dominus directus и dominus utilis; крестьянские участки были обложены в пользу сеньоров разными оброками и повинностями . Долго сохранялась и юридическая зависимость крестьян от дворян - собственников земли, так как последним принадлежала вотчинная полиция и юстиция, а во многих странах крестьяне находились в крепостном состоянии.

С освобождением городов, превращавшихся иногда в самостоятельные общины с республиканским строем , рядом с прежними феодальными сеньориями явились новые, так сказать, коллективные сеньории, оказавшие громадное разлагающее влияние на феодализм. В городах ранее всего исчезли все формы прежнего феодального быта. Там, где феодальные дворяне входили в состав городских общин, они должны были подчиняться новым порядкам, устанавливавшимся в городах, и делались простыми (хотя и привилегированными) гражданами, а переселение в город крестьянина сопровождалось для него освобождением от крепостной зависимости («городской воздух делает свободным»). Таким образом, в городе не было ни вассалитета , ни крепостничества. В городе же ранее всего произошло отделение верховной власти от обладания землей. Впервые в городах же был нанесен удар и принципу феодального землевладения, так как каждый домовладелец был полным собственником того участка земли, на котором был построен его дом. Наконец, в основе экономического развития городов лежали торговля и промышленность; рядом с землевладением как основой самостоятельного и даже властного положения в обществе заняло место обладание движимым имуществом. Феодальное хозяйство было натуральным ; в городах стало развиваться, которое мало-помалу стало проникать и в села и подтачивать там сами основы феодального быта. Город, делаясь экономическим центром целого округа, постепенно разрушал хозяйственную обособленность феодальных сеньорий и тем самым подрывал один из устоев феодализма. Словом, все то новое в политической и экономической жизни, что по существу противоречило всему феодальному строю и быту, шло из городов. Здесь же сформировался тот общественный класс, буржуазия , который главным образом и вел вполне сознательную и всегда почти более или менее успешную борьбу с феодализмом. Борьба буржуазии с дворянством - одна из важнейших сторон социальной истории Запада со второй половины Средних веков до XIX века .

В период распада римского государства приток основной массы капитала производился за счет торговли, морепла­вания и мануфактур. Капитал в основном вкладывался в земельную собственность. Когда императорская военная власть, администрация и законы больше уже не могли гарантировать обществу социальную стабильность и надеж­ность его существования, люди стали "пристраиваться" к крупным землевладельцам. Эта категория римских граждан имела в своем распоряжении вооруженные военные стру­ктуры, которые в любой момент могли быть использованы для защиты и наведения порядка. На всех территориях быв­шего Западного Рима, а позже и Восточного Рима, возникли новые социальные формы организации, которые были в сос­тоянии создать условия для внутренней и внешней безопас­ности. Эта общественная форма организации римского обще­ства, получившая название "феодальный строй", представ­ляла собой общественную структуру, состоявшую из военной власти крупных землевладельцев. Одна из отличительных особенностей этой общественной формации состояла в том, что даже само производство было сконцентрировано в руках крупных землевладельцев, а города и рынки перешли под их непосредственную защиту.

Правовые корни феодального общества относились к фор­мированию юридических понятий еще в позднеантичную эпоху. Небогатые римские граждане искали защиту у крупных землевладельцев. В обмен на нее они отдавали землевла­дельцам свои небольшие участки земли, а потом свою же землю брали у них в аренду (precaria) или отдавали себя под полную их защиту (commendatid). Во втором случае нередко бывало так, что тот, кто искал защиту у крупного землевла­дельца, не брал у него землю в аренду, а давал ему для боль­шей убедительности и достоверности в письменном виде сос­тавленное послание, в котором он, в частности, упоминал об обещании защиты и покровительства со стороны "хозяина", Такие землевладельцы назывались "сеньорами" (старшими, отсюда - senor, seigneur, sieur, sire u sir и т. д.), а те, кто искал у них защиту и покровительство - вассалами (vassus). Если слу­жебный долг вассала заключался в военной службе у феода­ла, то в этом случае он назывался "precaria beneficium" (облаго­детельствованный леном, т. е. вассал в этом случае получал

"феод", небольшой земельный налел за военную службу). Дру­гая характерная черта феодального строя в той форме, в какой он возник во франкском государстве и затем распро­странился по всей Европе (за исключением Швеции, Нор­вегии и Финляндии), заключалась в правовом иммунитете как самого феодала, так и его чиновников. Это в той же мере относилось и к собственности церквей. Королевские чинов­ники даже не имели права и ногой ступить на землю феодала или его вассала. Не имели они и права вершить какой бы то ни было суд или чинить расправу и устраивать экзекуции на их земле, т. е. исполнять свои прямые обязанности по долгу и службе на этих землях. Земли феодалов и их вассалов не подлежали официальному обложению налогами.

В результате политической борьбы вокруг феодальных институтов Европы XVIII в. понятия "феодализм" и "фео­дальная система" как форма институтов претерпели значи­тельные изменения. Термин "феодализм" ("феодальный строй") стал обозначать определенную систему организации общественных отношений, в которой привилегированный слой богатых землевладельцев начал "прижимать" и эконо­мически закабалять подвластных им сограждан. Так произо­шло в России, феодальный строй которой покоился на прин­ципах византийского феодализма, и именно так это произо­шло (хотя в менее слабо выраженной форме) и в странах Западной Европы в период Позднего средневековья и самом начале Нового времени. Но первоначально, как уже упомина­лось, эта феодальная система представляла собой не что иное, как инструмент для организации социальной и эконо­мической защиты общества, в котором государственная власть больше уже не функционировала. Такая первоначаль­ная форма феодализма предусматривала формирование прав и обязанностей, соблюдать которые в равной мере должны были как крупные феодалы, так и кормившиеся возле них вассалы. Мы уже говорили о письменных посланиях тех, кто обращался к феодалам с просьбой о защите и покровитель­стве.

В качестве наглядного примера мы приводим одно из таких посланий. Данное послание содержалось в одном из текстов формулярного сборника некоего Tours (Тоурса), отно­сящегося приблизительно к 750 г. н. э. Текст представляет собой послание гражданина, ищущего у богатого землевла­дельца защиты и покровительства: "Тот кто отдает себя во власть другому. Благородному Господину (такому-то и тако­му-то). Я (такой-то и такой-то). Так как всем хорошо изве­стно, что я ничем не владею, что могло прокормить и одеть меня, то прошу обратить на меня Ваше милосердие, а я, со своей стороны, по своей доброй воле решил отдать себя под Вашу защиту и довериться Вам. И я делаю это следующим образом: Вы будете помогать мне и поддерживать меня в моем пропитании и одежде в той мере, в какой я смогу слу-

жить Вам как свободный человек и быть Вам полезен. До тех пор, пока я буду оставаться в живых, я как свободный человек буду служить Вам и оказывать Вам свое послушание, и я не буду противиться Вашей власти и Вашему превосход­ству, а всегда, пока я буду жив, буду оставаться под Вашей властью и Вашей защитой. Мы договариваемся о том, что если кто-нибудь из нас захочет расторгнуть это соглашение, то он должен будет заплатить другому штраф (в такой-то и такой-то сумме), а соглашение при этом будет по-прежнему сохранять свою силу. На этом основании мы договариваемся о том, что такое соглашение составляется обеими сторонами и подтверждается ими как имеющее одинаковую силу единый документ".

Как видно из представленного документа, вассал обязы­вался оставаться во власти феодала и подчиняться ему в течение всей жизни. Эта "собственность на жизнь" с самого начала представляла собой естественный момент такого сог­лашения. Феодал в подобного рода случаях должен был точно знать, какими именно военными, а главное, людскими ресурсами он располагал, поскольку в такой ситуации он брал на себя ответственность за жизнь и безопасность доверив­шегося ему свободного гражданина и его защиту от посяга­тельств извне, за соблюдение внутреннего порядка в своих владениях и за материальное положение своего подопечного. Однако, с другой стороны, особенность положения, в которое попадал доверившийся феодалу свободный гражданин, а также шаткость этого положения в конце концов оборачива­лась для доверившегося тем, что он попадал в полную лич­ную зависимость от своего покровителя, которая на практике означала, что он становился обычным рабом своего госпо­дина и в этом качестве оказывался у него в рабстве и, таким образом, по своему положению приравнивался к классу несво­бодных граждан, т. е. к классу, который в свое время вышел из недр рабовладельческого строя античной эпохи. Положе­ние этого класса несвободных граждан иногда несколько смягчалось или даже улучшалось за счет влияния церкви. Первоначально свободные, ставшие затем заложниками соб­ственной жизни, эти категории граждан в конечном счете попадали под пресс новой системы социального гнета.

Рождение новой феодальной системы соповождалось интенсивным усилением экономической власти крупных зем­левладельцев, которые обеспечивали увеличение общего объ­ема производства продукции в стране, а вместе с тем и коры­стное присвоение всех доходов. Усиление экономической вла­сти одновременно сопровождалось также укреплением поли­тических и правовых позиций землевладельцев, которые полностью завладели всеми структурами военной власти, подчинили себе все исполнительные функции администра­тивной и юридической властей, а также взяли под свой конт­роль все производство. Феодальный строй в эпоху Средневе-

ковья в различных частях Европы имел свои отличитель­ные особенности, оказавшие на различные страны различное влияние. Несмотря на то, что в XVIII и XIX вв. этот строй был уже подорван и как таковой ушел с исторической арены Западной Европы, он как форма социальной организации общества тем не менее в виде отдельных проявлений про­должал сохраняться на довольно больших территориях Вос­точной Европы, среди которых можно назвать, например, Польшу, Чехословакию и Венгрию, где он просуществовал вплоть до 1945 г. Но даже когда феодальная система в начальный период Позднего средневековья приняла жесткие застывшие иерархические формы, т. е. когда появились вас­салы короны или, другими словами, вассалы короля (вассалы, которым король жаловал земли в награду за их верность союзническому долгу с ним), даже тогда среди послушных вассалов и у вассалов этих вассалов и т. д. отмечалось силь­ное влияние со стороны прогерманских взглядов на обще­ство и его членов. Входившие в структуру богато развитой феодальной иерархической системы граждане (сюда не отно­сились категории граждан, о которых мы говорили выше, т. е. граждан, добровольно доверявших свою жизнь феодалам) внимательно следили за сохранением своего правового поло­жения. Феодальная система сохраняла свои позиции, с одной стороны, за счет строгого соблюдения развивавшихся фео­дальных правовых норм, а с другой - за счет верности гер­манским традициям, которые были ее идеологическим ядром. Аналогичным образом обстояло дело и во вновь воз­родившейся и начавшей процветать общественной городской жизни. Это началось в последний период эпохи Великого переселения народов. Германское влияние привело к образо­ванию различных, на добровольных началах формировав­шихся и взаимодействовавших одна с другой общественных структур, среди которых на первый план выдвинулись такие развитые и богатые корпоративные системы, как купеческие структуры и союзы ремесленников. Лаже сами города как таковые основывались на базе добровольных сообществ, как правило, со своим правовым статусом. Одновременно с этим создавались общие правовые нормы, принимавшиеся жите­лями городов на добровольной основе.

ЛОГИКА ДИАЛЕКТИЧЕСКАЯ

ЛОГИКА ДИАЛЕКТИЧЕСКАЯ

Философский энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия . Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов . 1983 .

ЛО́ГИКА ДИАЛЕКТИЧЕСКАЯ

наука о наиболее общих законах развития природы, общества и человеческого мышления. Эти законы отражаются в виде особых понятий – логич. категорий. Поэтому Л. д. можно определить и как науку о диалектич. категориях. Представляя собой систему диалектич. категорий, она исследует их взаимную , последовательность и переходы одной в другую.

Предмет и задачи Л. д. Логика диалектическая исходит из материалистич. решения основного вопроса философии, рассматривая как отражение объективной реальности. Этому пониманию противостояли и противостоят идеалистич. концепции Л. д., исходящие из представления о мышлении как о самостоятельной сфере, независящей от окружающего человека мира. Борьба между этими двумя взаимно исключающими интерпретациями мышления и характеризует всю историю философии и логики.

Особую роль по отношению к Л. д. играет как наука. Последняя, по сути дела, есть та же Л. д. с тем отличием, что в Л. д. мы имеем последовательное абстрактных логич. понятий, а в истории философии – последовательное развитие тех же понятий, но только в конкретной форме сменявших друг друга филос. систем. История философии подсказывает Л. д.

последовательность развития ее категорий. Последовательность развития логич. категорий в составе Л. д. диктуется прежде всего объективной последовательностью развития теоретич. знаний, к-рые, в свою очередь, отражают объективную последовательность развития реальных исторических процессов, очищенных от нарушающих их случайностей и не имеющих существ, значения зигзагов (см. Логическое и историческое). Л. д. представляет собой цельную, но отнюдь не законченную систему: она развивается и обогащается вместе с развитием явлений объективного мира и вместе с прогрессом человеч. знания.

И с т о р и я Л. д. Диалектическое мышление имеет древнейшее происхождение. Уже первобытное мышление было проникнуто сознанием развития, диалектикой.

Древневосточная, а также антич. создали непреходящие образцы диалектич. теорий. Антич. , основанная на живом чувств. восприятии материального космоса, уже начиная с первых представителей греч. философии твердо формулировала всю как становящуюся, как совмещающую в себе противоположности, как вечно подвижную и самостоятельную. Решительно все философы ранней греч. классики учили о всеобщем и вечном движении, в то же самое представляя себе в виде завершенного и прекрасного целого, в виде чего-то вечного и пребывающего в покое. Это была универсальная диалектика движения и покоя. Философы ранней греч. классики учили, далее, о всеобщей изменчивости вещей в результате превращения какого-нибудь одного основного элемента (земля, вода, воздух, огонь и эфир) во всякий . Это была универсальная диалектика тождества и различия. Далее, вся ранняя греч. учила о бытии как о чувственно воспринимаемой материи, усматривая в ней те или др. закономерности. Числа пифагорейцев, по крайней мере в раннюю эпоху, совершенно неотделимы от тел. Логос Гераклита есть мировой огонь, мерно вспыхивающий и мерно угасающий. Мышление у Диогена Аполлонийского есть воздух. Атомы у Левкиппа и Демокрита есть геометрич. тела, вечные и неразрушимые, не подверженные никаким изменениям, но из них составляется чувственно воспринимаемая . Вся ранняя греч. классика учила о тождестве, вечности и времени: все вечное протекает во времени, а все временное содержит в себе вечную основу, откуда и вечного круговорота вещества. Все создано богами; но сами боги есть не более, как материальных стихий, так что в конце концов космос никем и ничем не создавался, а возник собой и постоянно возникает в своем вечном существовании.

Итак, уже ранняя греч. классика (6–5 вв. до н.э.) продумала основные категории Л. д., хотя, находясь во власти стихийного материализма, она была далека от системы этих категорий и от выделения Л. д. в особую науку. Гераклит и др. греч. натурфилософы дали формулы вечного становления как единства противоположностей. Аристотель считал первым диалектиком элейца Зенона (А 1.9.10, Diels 9). Именно впервые резко противопоставили и множество, или мысленный и . На основе философии Гераклита и элеатов, в условиях нарастающего субъективизма, в Греции, естественно, возникла чисто отрицательная диалектика у софистов, к-рые в непрестанной смене противоречащих друг другу вещей, а также и понятий увидели относительность человеч. знания и доводили Л. д. до полного нигилизма, не исключая и морали. Впрочем, жизненные и житейские выводы из делал уже и Зенон (А 9. 13). В этом окружении Ксенофонт изображает своего Сократа, стремящимся давать учение о чистых понятиях, но без софистич. релятивизма, ища в них наиболее общие , разделяя их на роды и виды, обязательно делая отсюда моральные выводы и пользуясь методом собеседования: "Да и само "диалектика", – говорил он, – произошло оттого, что люди, совещаясь в собраниях, разделяют предметы по родам..." (Memor. IV 5, 12).

Ни в каком случае нельзя снижать роль софистов и Сократа в истории Л. д. Именно они, отойдя от слишком онтологич. Л. д. ранней классики, привели в бурное человеч. с ее вечными противоречиями, с ее неустанным исканием истины в атмосфере ожесточенных споров и погоней за все более и более тонкими и точными мыслительными категориями. Этот эристики (споров) и вопросо-ответной, разговорной теории диалектики отныне стал пронизывать всю антич. философию и всю свойственную ей Л. д. Этот дух чувствуется в напряженно-мыслительной ткани платоновских диалогов, в различениях у Аристотеля, в словесно-формалистич. логике стоиков и даже у неоплатоников, к-рые при всей своей мистич. настроенности бесконечно погружались в эристику, в диалектику тончайших категорий, в интерпретацию старой и простой мифологии, в изощренную систематику всех логич. категорий. Без софистов и Сократа немыслима античная Л. д. и даже там, где она не имеет ничего общего с ними по своему содержанию. Грек – всегдашний говорун, спорщик, словесный эквилибрист. Такова же и его Л. д., возникшая на основах софистики и сократовского метода диалектического разговора. Продолжая мысль своего учителя и трактуя понятий, или идей, как особую самостоятельную действительность, Платон под диалектикой понимал не только разделение понятий на четко обособленные роды (Soph. 253 D. сл.) и не только искание истины при помощи вопросов и ответов (Crat. 390 С), но и " относительно сущего и истинного сущего" (Phileb. 58 А). Достигнуть этого он считал возможным только при помощи сведéния противоречащих частностей в цельное и (R. Р. VII 537 С). Замечательные образцы этого рода античной идеалистической Л. д. содержатся в диалогах Платона "Софист" и "Парменид".

В "Софисте" (254 В–260 А) дается как раз диалектика пяти основных диалектич. категорий – движения, покоя, различия, тождества и бытия, в результате чего трактуется здесь у Платона в качестве активно самопротиворечащей координированной раздельности. Всякая оказывается тождественной сама с собой и со всем другим, различной сама с собой и со всем другим, а также покоящейся и подвижной в самой себе и относительно всего другого. В "Пармениде" Платона эта Л. д. доведена до крайней степени подробности, тонкости и систематики. Здесь сначала дается диалектика единого, как абсолютной и неразличимой единичности, а затем и диалектика едино-раздельного целого, как в отношении его самого, так и в отношении всего иного, к-рое от него зависит (Раrm. 137 С – 166 С). Рассуждения Платона о разных категориях Л. д. рассыпаны по всем его произведениям, из чего можно указать хотя бы на диалектику чистого становления (Tim. 47 Ε – 53 С) или диалектику космич. единства, стоящего выше единства отдельных вещей и их суммы, а также выше самого противопоставления субъекта и объекта (R. Р. VI, 505 А – 511 А). Недаром Диоген Лаэртский (III, 56) считал изобретателем диалектики именно Платона.

Аристотель, поместивший платоновские идеи в пределах самой материи и тем самым превративший их в формы вещей и, кроме того, присоединивший сюда учение о потенции и энергии (как равно и др. аналогичных учений), поднял Л. д. на высшую , хотя всю эту область философии он называет не Л. д., но "первой философией". Термин "логика" он сохраняет за формальной логикой, а под "диалектикой" он понимает учение о вероятных суждениях и умозаключениях или о видимости (Anal. prior. 11, 24а 22 и др. места).

Значение Аристотеля в истории Л. д. огромно. Его учение о четырех причинах – материальной, формальной (вернее, смысловой, эйдетической), движущей и целевой – трактовано так, что все эти четыре причины существуют в каждой вещи совершенно неразличимо и тождественно с самой вещью. С совр. т. зр. это, несомненно, есть учение о единстве противоположностей, как бы сам Аристотель ни выдвигал на первый план (вернее сказать, ) как в бытии, так и в познании. Учение Аристотеля о перводвигателе, к-рый мыслит сам же себя, т.е. является сам для себя и субъектом и объектом, есть не что , как фрагмент все той же Л. д. Правда, знаменитые 10 категории Аристотеля рассматриваются у него раздельно и вполне описательно. Но в его "первой философии" все эти категории трактованы достаточно диалектично. Наконец, не нужно низко ставить то, что он сам называет диалектикой, а именно систему умозаключений в области вероятных допущений. Тут уж во всяком случае Аристотель дает диалектику становления, поскольку сама только и возможна в области становления. Ленин говорит: "Логика Аристотеля есть запрос, искание, подход к логике Гегеля, а из нее, из логики Аристотеля (который всюду, на каждом шагу, ставит и м е н н о о д и а л е к т и к е) сделали мертвую схоластику, выбросив все поиски, колебания, приемы постановки вопросов" (Соч., т. 38, с. 366).

У стоиков "только мудрый – диалектик" (SVF II фр. 124; III фр. 717 Arnim.), а диалектику они определяли как "науку правильно беседовать относительно суждений в вопросах и ответах" и как "науку об истинном, ложном и нейтральном" (II фр. 48). Судя по тому, что у стоиков логика делилась на диалектику и риторику (там же, ср. I фр. 75; II фр. 294), Л. д. у стоиков совсем не было онтологическим. В этому эпикурейцы понимали Л. д. как "канонику", т.е. онтологически и материалистически (Diog. L. X 30).

Из домарксистской философии 19 в. огромным шагом вперед явилась русских революц. демократов – Белинского, Герцена, Чернышевского и Добролюбова, к-рым их революц. теория и не только дала возможность перейти от идеализма к материализму, но и привела их к диалектике становления, помогшей им создавать самые передовые концепции в разных областях истории культуры. Ленин пишет, что диалектика Гегеля явилась для Герцена "алгеброй революции" (см. Соч., т. 18, с. 10). Насколько Герцен глубоко понимал Л. д., напр. в отношении физич. мира, видно из следующих его слов: "Жизнь природы – беспрерывное развитие, развитие отвлеченного простого, не полного, стихийного в Полное, сложное, развитие зародыша расчленением всего заключающегося в его понятии, и всегдашнее домогательство вести это развитие до возможно полного соответствия формы содержанию – это диалектика физического мира" (Собр. соч., т. 3, 1954, с. 127). Глубокие суждения о Л. д. высказывал и Чернышевский (см., напр., Полн. собр. соч., т. 5, 1950, с. 391; т. 3, 1947, с. 207–09; т. 2, 1949, с. 165; т. 4, 1948, с. 70). По условиям времени революц. демократы могли только подойти к материалистич. диалектике.

Л. д. в буржуазной философии 2 - й п о л. 1 9 – 2 0 в в. Буржуазная философия отказывается от тех достижений в области диалектич. логики, к-рые имелись в прежней философии. Л. д. Гегеля отвергается как " ", "логическая ошибка" и даже "болезненное извращение духа" (Р. Гайм, Гегель и его время – R. Haym, Hegel und seine Zeit 1857; А. Тренделенбург, Логические исследования – A. Trendelenburg, Logische Untersuchungen, 1840; Э. Гартман, О диалектическом методе –Е. Hartmann, Über die dialektische Methode, 1868). Попытки правых гегельянцев (Михелет, Розенкранц) защитить Л. д. оказались безуспешными, как в силу догматического к ней отношения, так и в силу метафизич. ограниченности их собственных воззрений. С др. стороны, развитие математич. логики и ее огромные успехи в обосновании математики приводят к ее абсолютизации как единственно возможной научной логики.

Сохраняющиеся в совр. бурж. философии элементы Л. д. связаны прежде всего с критикой ограниченности формальнологич. понимания процесса познания и воспроизведением учения Гегеля о "конкретности понятия". В неокантианстве на место абстрактного понятия, построенного на основе закона обратного соотношения объема и содержания понятия и потому ведущего к все более пустым абстракциям, ставится "конкретное понятие", понимаемое по аналогии с математич. функцией, т.е. общим законом, к-рый охватывает все отд. случаи посредством применения переменной, принимающей любые последовательные значения. Восприняв эту мысль из логики М. Дробиша (Новое изложение логики... – М. Drobisch, Neue Darstellung der Logik..., 1836), марбургской школы (Коген , Кассирер, Наторп) вообще подменяет логику "абстрактных понятий" "логикой математич. понятия о функции". Это приводит, при непонимании того факта, что есть способ воспроизведения действительности разумом, а не сама она, к отрицанию понятия субстанции и "физич. идеализму". Однако в неокантианской логике сохраняется и ряд моментов идеалистич. Л. д. – понимание познания как процесса "создания" объекта (объект как "бесконечное задание"); принцип "первоначала" (Ursprung), состоящий в "сохранении объединения в обособлении и обособления в объединении"; "гетерология синтеза", т.е. подчинение его не формальному закону "Α-A", но содержательному "А-В" (см. Г. Коген, Логика чистого познания – Н. Cohen, Logik der reinen Erkenntnis, 1902; П. Наторп, Логические основы точных наук – Р. Natorp, Die logischen Grundlagen der exakten Wissenschaften, 1910).

Существенными принципами Л. д. является всеобщей связи и взаимозави-симости явлений, а также их развития, осуществляющегося через . Отсюда характерные для Л. д. принцип, требующий учета всех (могущих быть выделяемыми на данной ступени познания) сторон и связей изучаемого предмета с др. предметами; принцип, требующий рассмотрения предметов в развитии. Развитие имеет место только там, где каждый его момент является наступлением все нового и нового. Но если в этих наступающих новых моментах не будет присутствовать то самое, что становится новым, и нельзя будет его узнавать во всех этих новых моментах, то окажется неизвестным то, что развивается, и, следовательно, рассыплется и само развитие. Исключение различия моментов становления приводит к гибели самое становление, поскольку становится только то, что переходит от одного к другому. Но полное исключение тождества различных моментов становления тоже аннулирует это последнее, подменяя его дискретным множеством неподвижных и ничем не связанных между собой точек. Т.о., как различие, так и тождество отдельных моментов становления необходимы для всякого становления, без к-рого оно делается невозможным. Взятое в определ. пределах и в конкретном содержании развитие есть история, Л. д. есть прежде всего логика развития, логика историческая. О диалектике у Ленина говорится, что она есть "...учение о развитии в его наиболее полном, глубоком и свободном от односторонности виде, учение об относительности человеческого знания, дающего нам отражение вечно развивающейся материи" (Соч., т. 19, с. 4). Историзм есть сущность диалектики, а диалектика в основе своей обязательно есть историч. процесс.

Противоречие есть движущая сила становления, "Раздвоение единого и познание противоречивых частей его... есть с у т ь (одна из "сущностей", одна из основных, если не основная, особенностей или черт) диалектики" (там же, т. 38, с. 357). Развитие есть осуществление противоречия и противоположностей, к-рое предполагает не просто тождество и различие абстрактных моментов становления, но и их взаимоисключение, их объединение в этом взаимоисключении. Т.о., реальное становление не есть просто тождество и различие противоположностей, но их единство и борьба Л. д. изучает развитие категорий, отражающих действительность, к-рая "сама себя движет" и вне к-рой нет не только никакого двигателя, но и вообще ничего нет. Отражающие ее категории обладают относительной самостоятельностью и внутренней логикой движения. "Мыслящий разум (ум) заостривает притупившееся различие различного, простое разнообразие представлений до существенного различия, до п р о т и в о п о л о ж н о с т и. Лишь поднятые на вершину противоречия, разнообразия становятся подвижными (regsam) и живыми по отношению одного к другому, – ...приобретают ту негативность, которая является в н у т р е н н е й пульсацией самодвижения и жизненности" (там же, с. 132). "Две основные (или две возможные? или две в истории наблюдающиеся?) концепции развития (эволюции) суть: развитие как уменьшение и увеличение, как повторение, и развитие как единство противоположностей ( на взаимоисключающие противоположности и взаимоотношение между ними). При первой концепции движения остается в тени самодвижение, его д в и г а т е л ь н а я сила, его источник, его (или сей источник переносится в о в н е – бог, субъект etc.). При второй концепции главное внимание устремляется именно на познание источника "само"-движения. Первая концепция мертва, бедна, суха. Вторая – жизненна. Τолько вторая дает ключ к "самодвижению" всего сущего, только она дает ключ к "скачкам", к "перерыву постепенности", к "превращению в противоположность", к уничтожению старого и возникновению нового" (там же, с. 358). "Движение и " с а м о д в и ж е н и е" [это ΝΒ! самопроизвольное (самостоятельное), спонтанейное, в н у т р е н н е -н е о б х о д и м о е движение ], "изменение", "движение и жизненность", "принцип всякого самодвижения", " " (Trieb) к "движению" и к "деятельности" – противоположность, "мертвому бытию" – кто поверит, что это-суть "гегелевщины", абстрактной и abstrusen (тяжелой, нелепой?) гегельянщины?? Эту суть надо было открыть, понять, hinüberretten, вылущить, очистить, что и сделали Маркс и Энгельс" (там же, с. 130).

Замечательной характеристикой Л. д. являются следующие рассуждения Ленина: "Стакан есть, бесспорно, и стеклянный цилиндр и инструмент для питья. Но стакан имеет не только эти два свойства или качества или стороны, а бесконечное количество других свойств, качеств, сторон, взаимоотношений, "опосредствовании" со всем остальным миром. Стакан есть тяжелый предмет, который может быть инструментом для бросания. Стакан может служить как пресс-папье, как помещение для пойманной бабочки, стакан может иметь , как предмет с художественной резьбой или рисунком, совершенно независимо от того, годен он для питья, сделан ли он из стекла, является ли его цилиндрической или не совсем, и так далее и тому подобное.

Далее. Если мне нужен стакан сейчас, как инструмент для питья, то мне совершенно не важно знать, вполне ли цилиндрическая его форма и действительно ли он сделан из стекла, но зато важно, чтобы в дне не было трещины, чтобы нельзя было поранить себе губы, употребляя этот стакан, и т.п. Если же мне нужен стакан не для питья, а для такого употребления, для которого годен всякий стеклянный цилиндр, тогда для меня годится и стакан с трещиной в дне или даже вовсе без дна и т.д.

Логика формальная, которой ограничиваются в школах (и должны ограничиваться – с поправками – для низших классов школы), берет формальные определения, руководствуясь тем, что наиболее обычно или что чаще всего бросается в глаза, и ограничивается этим. Если при этом берутся два или более различных определения и соединяются вместе совершенно случайно (и стеклянный цилиндр и инструмент для питья), то мы получаем эклектическое определение, указывающее на разные стороны предмета и только.

Логика диалектическая требует того, чтобы мы шли дальше. Чтобы действительно знать предмет, надо охватить, изучить все его стороны, все связи и "опосредствования". Мы никогда не достигнем этого полностью, но требование всесторонности предостережет нас от ошибок и от омертвения. Это, во-1-х. Во-2-х, диалектическая логика требует, чтобы брать предмет, в его развитии, "самодвижении" (как говорит иногда Гегель), изменении. По отношению к стакану это не сразу ясно, но и стакан не остается неизмененным, а в особенности меняется назначение стакана, употребление его, с в я з ь его с окружающим миром. В-3-х, вся человеческая практика должна войти в полное "определение" предмета и как и как практический определитель связи предмета с тем, что нужно человеку. В-4-х, диалектическая логика учит, что "абстрактной истины нет, всегда конкретна", как любил говорить вслед за Гегелем, покойный Плеханов... Я, разумеется, не исчерпал понятия диалектической логики. Но пока довольно и этого" (Соч., т. 32, с. 71–73).

Ныне именуются учения, которые значительно расходятся в понимании границ предмета этой науки . Так, предмет диалектической логики, с одной стороны, пересекается с предметом диалектики (теория познания, онтология, метод); с другой стороны, предмет ДЛ (собственно логики) непосредственно увязан с предметом логики формальной. И та, и другая (формальная логика и диалектическая логика) являются науками о рассуждениях, закладывают рассудочную модель человеческого мышления в основу описания и развития представлений о естественном и искусственном интеллекте. Разумеется, каждое из логических учений претендует не только и не столько на название, сколько на право считаться единственно современной ступенью в развитии мировой логической мысли.Вот почему история вопроса помогает сформировать правильное понимание предмета науки Логики . Систематизация знаний диалектическойлогики возможна на следующей основе. В учебнике логики Ю. В. Ивлева (СПбГУ-МГУ)именем «диалектическая логика» названа научная дисциплина о развитии знаний, создать которую пытались в 20 веке, а именем «формальная логика» в учебнике названа наука о формах мышления , формально-логических законах и связях между мыслями по логическим формам их выражения. Диалектическая логика формально представлена в учебнике методологическими принципами, вытекающими из мировоззренческих принципов философии, а также методами и формами развития знаний , связанными с логическими формами выражения мысли. Правильность всех этих форм должны обеспечивать в отношении конкретных предметов конкретные науки, а роль логики сводится к обеспечению соответствия этих форм предмету. В связи с этим вычленить логику как научную дисциплину из науки вообще можно лишь в отношении форм выражения мыслей и форм развития знания, а также методов и методологических принципов, а применять их нужно в единстве, чтобы обеспечить соответствие языка индивида, который их применяет, нормативным принципам языка науки. В полноценном научно-философском познании логическая методология должна быть составной частью философской методологии, а это требование ещё более усложняет применение логической методологии. Поэтому философская методология нигде не представлена как нечто целое, включающее в себя научную и логическую методологии, а методология научно-философского познания не представляет собой единой системы средств познания. Отсутствие единой методологии не позволяет традиционной науке превратиться в подлинную науку о мире в целом, поэтому в традиционной науке нет единства методологий и языков разных наук - логики, философии, нейрофизиологии , психологии , семантики , лингвистики , теории коммуникации, кибернетики , синергетики , теории операций, системного анализа и пр.ээ

На этой стадии пока ещё не приходится говорить о философии как об особой науке - по той простой причине, что нет ещё других наук. Есть лишь слабые ростки математических , астрономических и медицинских знаний, вырастающие на почве практического опыта и ориентированные вполне прагматически . Неудивительно, что «философия» с самого начала включает в себя все эти немногочисленные зародыши научного познания и помогает им развиваться в своем лоне, стараясь освободить их от тех магически-знахарских наслоений, с которыми они переплетены в составе религиозно-мифологического мировоззрения .

Развитие философии совпадает тут полностью и без остатка с развитием научного понимания окружающего мира.Но именно поэтому в состав её размышлений, естественно, попадает и все то, что впоследствии составит её специальный предмет , то, что останется на её долю, когда она, как король Лир, раздаст по кускам свое царство своим дочерям - «положительным наукам»: исследование универсальных закономерностей, в рамках которых существует и изменяется как «бытие », так и «мышление », как постигаемый космос , так и постигающая его душа .

Следует отметить, что самое наличие таких законов, одинаково управляющих и космосом и «душой», для мыслителей того времени являлось чем-то само собой разумеющимся, столь же самоочевидным, как и существование окружающего мира .

На первый взгляд может показаться, что философия тогда вообще не касалась тех вопросов, которые впоследствии составят её специальный предмет, и прежде всего вопроса об отношении «мышления к бытию», духа - к материи , сознания - к действительности , идеального - к реальному. Но это лишь на первый взгляд.

Философия той эпохи не просто исследовала внешний мир, хотя, выступая как теоретическое мышление вообще, она действительно его исследовала, но делала это в ходе критического преодоления религиозно-мифологического миропонимания , в процессе полемики с ним, то есть постоянно сопоставляя между собой две четко разграниченные друг с другом сферы: с одной стороны,

• внешний мир, каким она сама начинала его осознавать,
• а с другой стороны, мир, каким он был представлен в наличном, то есть религиозно-мифологическом, сознании.

Более того, её собственные воззрения формировались именно как антитезы опровергаемых ею представлений.

Первый шаг философии - это именно критическое уразумение действительного отношения мира наличного сознания и воли к миру независимой от них реальности : к космосу, к природе, к «бытию».

Диалектическая логика в системе Аристотеля

Если «греческая философия наметила все… те области знания, из коих должна сложиться теория познания и диалектика», то система Аристотеля - первая в своем роде сознательно проведенная попытка создать энциклопедическую сводку всей совокупности теоретических знаний. Первая попытка дать органический синтез всех предшествующих принципов оказалась в Греции и последней, она довела до полной четкости выражения внутреннюю несовместимость материализма и идеализма , диалектики и метафизики как принципов решения основной проблемы философской науки.

Поэтому не случайно учение Аристотеля послужило общим теоретическим истоком для нескольких, впоследствии принципиально разошедшихся направлений в философии . По той же причине каждая из сталкивающихся точек зрения на логику и на отношение логики к «онтологии » всегда имеет основания рассматривать учение Аристотеля как неразвитый прообраз самой себя, а его автора - как своего сторонника и прародителя. Каждая из точек зрения на эти вещи усматривает в системе Аристотеля в качестве «существенного» и «интересного» то, что в тенденции ведет к ней самой.

Подытоживая свой «Опыт о человеческом разуме», Джон Локк так и определяет предмет и задачу логики: «Задача логики - рассмотреть природу знаков, которыми ум пользуется для понимания вещей или для передачи своего знания другим». Он толкует логику как «учение о знаках», как семиотику .

Поскольку объективная реальность толковалась представителями чисто механистического взгляда и на мир, и на мышление абстрактно-геометрически (то есть единственно объективными и научными считались лишь чисто количественные характеристики), то принципы мышления в математическом естествознании сливались в их глазах с логическими принципами мышления вообще. Эта тенденция в законченной форме выступает у Гоббса , который развивает концепцию логики как исчисления слов-знаков.

Диалектическая логика в немецкой классической философии

Гегель

Сфера логического распадается у Гегеля на три формы:

• абстрактная, или рассудочная,
• диалектическая, или отрицательно разумная, и
• спекулятивная, или положительно разумная.

Гегель специально подчеркивает, что названные три формы «не составляют трех частей логики, а суть моменты всякого логически реального, то есть всякого понятия или всего истинного вообще»

В эмпирической истории мышления (как и в любом данном исторически достигнутом его состоянии) эти три формы как правило выступают в виде трех разных и рядом стоящих систем логики.

Гегель дает характеристику трех «моментов» логического мышления, которые должны войти в состав Логики:

1. «Мышление как рассудок не идет дальше неподвижной определенности и отличия последней от других определенностей; такую ограниченную абстракцию это мышление считает обладающей самостоятельным существованием». Отдельным (обособившимся) историческим воплощением этого «момента» в деятельности мышления выступает догматизм, а логически-теоретическим его самосознанием - «общая», то есть чисто формальная, логика.
2. «Диалектический момент есть снятие такими конечными определениями самих себя и их переход в свою противоположность».
3. «Спекулятивное, или положительно-разумное, постигает единство определений в их противоположности, то утвердительное, которое содержится в их разрешении и переходе». В систематической разработке этого последнего «спекулятивного момента» как развития первых двух,Гегель видит свою собственную миссию и цель своей работы.

Абстрактно эти моменты предстаются частями логического и рассматриваются Гегелем как три ступени одной и той же спекулятивно-логической системы.

Отсюда же вытекает и внешнее, абстрактное членение его логики на: 1) учение о бытии, 2) учение о сущности и 3) учение о понятии и идее.

Возврат к материализму

Фейербах

Маркс, Энгельс

Энгельс в незаконченной книге (издана в СССР в 60-х годах) «Диалектика природы» обозначил единство законов и принципов объективной логики природы, человека и общества. Маркс сформулировал основные методологические принципы, которые потом назвали принципами диалектической логики. Они составили основу научного метода (объективного и материалистического).

Единство логики, диалектики и теории познания

выражает единство законов развития, тотальность процесса развития, захватывающего природу, и человеческое мышление, и общество. Этот принцип приводил в некоторое смущение марксистских диалектиков. В гегелевской диалектике этот принцип воплотился (как принцип тождества мышления и бытия) со всей возможной последовательностью. В материалистической диалектике возникли трудности с его применением. Его другая формулировка - единство диалектики объективной, диалектики природы и диалектики субъективной, диалектики мышления. В такой формулировке различие разных форм диалектики признается, но не раскрывается. Когда же появляются названия трех различных теоретических дисциплин - диалектики, логики и теории познания, то становится очевидным и «принципиальным» существование развития в различных формах. Один из предлагаемых ответов заключается в следующем: диалектика изучает проявление развития в природе, это диалектика объективного; логика изучает особенности развития в человеческом мышлении; теория познания пытается связать диалектику объективную и субъективную с помощью принципа отражения.

Категории диалектической логики

• как объективным содержанием (то есть содержанием, которое независимо не только от мышления, но и от человека вообще),
• так и субъективным содержанием (то есть содержанием со стороны той активной роли, которую эти категории играют в процессе теоретического познания, со стороны их логической функции).

• Становление

• Историческое
• Логическое

Принципы и методы диалектической логики

Принцип соответствия мышления действительности

Этот принцип обязывает рассматривать мышление не «само по себе», то есть в отрыве от действительности , а в процессе превращения действительности в мысль . Принцип соответствия реализуется посредством «диалектического метода», который обеспечивается путём выполнения определённых требований к организации рассмотрения действительности. В учебнике логики Ю. В. Ивлева эти требования составляют основу диалектического метода и сформулированы в виде принципов объективности и всесторонности рассмотрения. В свою очередь, принцип (или требование)объективности рассмотрения имеет следствия: рассматривать первичные явления как причины следствий, рассматривать конкретные особенности объекта и подчинять им метод исследования. В логике действительность (а не реальность) является важнейшей и притом специфической категорией. В действительности предметом диалектической логики может быть логика объективного мира и логика мышления человека. Если же не проводить между ними существенного различия, как это часто делается при философском рассмотрении знаний о логике, знания мировоззренческих законов и принципов философии преподносятся как принципы диалектической логики и возникает путаница понятий о методах развития знаний в логике и философии. В идеале философская методология должна рассматриваться как более общая, включающая в себя логическую методологию, но реализация этого идеала требует единой методологической структуры средств познания, оценивания и преобразования мира, которая описана в книге «Вариант „ОМега“ на основе ВНМС».

ВНМС - это «всеобщее нематериальное средство» организации мышления и познания на основе научного метода познания и преобразования действительности. Логическая структура ВНМС учитывает, что в науке есть «две стороны» - мировоззренческая и методологическая, поэтому представляет собой «логическую структуру единого научно-философского метода познания и преобразования действительности», который мог бы стать основой науки о развитии знаний диалектической логики. Следует иметь в виду, что научное формирование «науки логики» также должно учитывать обе стороны науки, начиная с принципа соответствия мышления действительности и онтологического (естественно научного) его объяснения. «Чистой логики», оторванной от действительности человеческого мира, быть не может, хотя можно бесконечно создавать искусственные формулы символической логики. Нельзя объяснить «логически правильное следование» одной мысли из другой, если каждую такую мысль не определять мировоззренческими предметами. «Правильная логика» может быть в том, что ОДНО следует из ДРУГОГО, но эти самые ОДНО и ДРУГОЕ должны быть, как минимум, определены, а как максимум, определены в их диалектическом развитии. Отрицание диалектики мира и самой мысли о необходимости в науке диалектической логики как науки о развитии знаний может быть оправдано идеей формирования «чистой логики», но реализовать такую идею невозможно в условиях современного мира, в котором нет однозначных определений понятий о мире. Если не рафинированы понятия, а они не рафинированы, то нельзя описать «рафинированную логику мышления». Любой пример «правильного логического вывода» потребует пояснений того, что означают Первое, из которого в примере выведено Второе. Проблема кроется в том, что «мировоззренческая и методологическая» стороны науки взаимосвязаны, а отделить их нужно для того, чтобы сначала изучить и запомнить, чтобы применять в единстве. Рассмотрим это, начиная с понятий.

Понятия, хотя и являются средствами понимания мира, но именно на их основе формируется мировоззрение. Таким образом, мировоззрение и методология фактически всегда связаны между собой, но в учебнике по философии МГУ (Алексеев и Панин) было отмечено только одно: «мировоззрение определяет методологию». Но не сказано, что же определяет мировоззрение как «систему взглядов на мир». Если вниманию индивида предлагаются фрагментарные и противоречивые знания, то и мировоззрение не может формироваться как целостная система. И, наоборот, если методологию формировать в виде научной системы нематериальных средств познания и преобразования действительности, как это обозначено в первой редакции учебника логики Ю. В. Ивлева (1992г), то такая методология постепенно начинает формировать системное мировоззрение. В этом процессе существует дилемма самоконтроля: какова конкретная система взглядов на мир (мировоззрение) - суммативная или целостная в момент ее рассмотрения? Формировать мировоззрение простым суммированием знаний разных наук крайне сложно, поскольку в их теориях много гипотетического и противоречащего, либо не соответствующего другим наукам. А мозг человека онтологически нуждается в целостной картине мира, поэтому может интегрировать только такие знания, которые не противоречат между собой. В учебниках по гуманитарным наукам это может проявиться в том, что их начала общие для всех наук, но с какого-то места специализация уводит мышление в проблемы отдельной науки, а они являются следствиями ненаучного развития мира. То есть специализация направлена на борьбу со следствиями ненаучного или антинаучного развития науки и общества.

Проще всего отвлечься от ложных проблем науки и реализовать потребности мозга в целостном понимании мира в отношении использования знаний методологических, а не мировоззренческих, поскольку научная методология в своей сути сводится к выполнению принципов научного метода. Не обязательное выполнение этих принципов в конкретной науке препятствует ее объединению с другими науками и их превращению в подлинную науку о мире в целом. Это затрудняет и соответствие языка конкретной науки нормативным принципам научности. В таких условиях важно облегчить выполнение всех этих принципов и это можно сделать как в науке, так и на практике, если освоить мышлением достаточно простой для понимания «знак-образ гештальт ВНМС», внутри которого показан граф научного метода познания и преобразования мира. Гештальт ВНМС (упрощенно показан по адресу WWW.UNMM.ru) обозначает в декартовой системе координат лишь первые 4 измерения логической структуры ВНМС, поскольку остальные 3 требуют разделения понятий (и других нематериальных средств) на действительные, мнимые и комплексные, а потому отображение графа всеобщего метода требует «пространства множества Мандельброта», позволяющего отображать логику естественного развития имен языка человека, чтобы мнимые имена ученый человек не воспринимал бы как действительные, не вводил бы в заблуждения себя и общество, не тратил бы напрасно время своей жизни и других.

Предназначение гештальта ВНМС - экономия мышления, а практическим пределом обобщения по отношению к миру является экономика. Мировоззренческая основа гештальта ВНМС построена по принципу «меньшее содержит большее»: природа рассматривается как базовая форма развития материи. Идея этих форм заимствована у К.Маркса - его формы «технология, организация и экономика» в иерархической структуре ВНМС опираются на Природу, над которой возвышается Наука (при Марксе она зарождалась), а над Наукой возвышается Техника. И только над Техникой возвышаются марксистские формы. Таким образом, для формирования экономического мышления необходимо в обучении формировать последовательно следующие виды мышления: естественно научное, техническое, технологическое и организационное. Если так формировать мышление политиков, то они смогут создать в будущем «экономику знаний». Всё многообразие аспектов применения ВНМС здесь не описать. К сожалению, но в РФ развитие логики пошло по пути очищения от «не логических знаний». Последнее, 4-е издание учебника логики Ю. В. Ивлева (2008г), разработанного на основе фундаментального исследования, представляет собой попытку отделить знания логики от мировоззренческих знаний. Ниже кто-то дал этому направлению в развитии логики свою оценку.

В мышлении человек отдает самому себе отчет в способе и характере своих познавательных действий, держит процесс отражения под контролем категорий, логических форм, выражающих универсальные формы всего существующего, формы действительности, как внутренне расчлененного «единства во многообразии» (то есть «конкретности»). Именно поэтому без категорий, выражающих универсальные формы и закономерности действительности, нельзя вообще ни понять, ни выразить «специфики мышления», а логика, замыкающаяся в рассмотрении так называемой «специфики мышления», то есть рассматривающая мышление «само по себе», вне его отношения к действительности, в итоге не схватывает как раз искомой «специфики», подменяя логический аспект исследования психологическим , феноменологическим , описательно-историческим или лингвистическим рассмотрением.

Способ (метод) восхождения от абстрактного к конкретному

Метод восхождения от абстрактного к конкретному обеспечивает соответствие сознания с действительностью, достигаемое через сложный диалектически противоречивый процесс развития понятий, категорий.

Способ (метод) восхождения от абстрактного к конкретному - это прежде всего сознательное выражение того закона, которому всегда и везде подчинялось и подчиняется развитие теоретического познания действительности как единого, связанного во всех своих проявлениях целого, как объективного «единства во многообразии», находящегося в процессе возникновения, становления и развития.

Противоречие

Противоречие - важнейший логический принцип и форма развития определений, принцип логического перехода от факта к факту. Этот принцип только и обеспечивает объективность перехода от категории к категории, то есть согласие развития определений с развитием действительности.диалектический материализм понимает такие моменты, «стороны» и т. п., которые находятся в неразрывном единстве, взаимоисключают друг друга, причем не только в разных, но и в одном и том же отношении, то есть взаимопроникают.

Нет противоположностей без их единства, нет единства без противоположностей. Единство противоположностей относительно, временно, борьба противоположностей абсолютна. Этот закон объясняет объективный внутренний «источник» всякого движения, не прибегая ни к каким посторонним силам, позволяет понять движение как самодвижение. Он раскрывает конкретное единство многообразия именно как конкретное, а не мертвое тождество. Диалектическое мышление не рассекает целое, абстрактно разделяя крайности, а, напротив, осваивает целое как органическое, как систему, в которой противоположности взаимно проникают, обусловливая весь процесс развития. Тем самым воспроизводится конкретная целостность и развитие предмета «в логике понятий». В этом законе наиболее концентрированно выражается противоположность диалектического мышления рассудочно-метафизическому , которое толкует «источник» движения лишь как отличный от самого движения и внешний для него, а единство - как существующее рядом с многообразием.

Метафизика толкает на путь подмены движения и конкретного единства многообразия описанием внешних результатов движения и лишь внешне сопоставленных сторон предмета. Вся история диалектики есть история борьбы вокруг этих проблем, попыток их решения.

Диалектическое противоречие в познании не сводится к столкновению тезиса и антитезиса. Оно заключается в движении к его разрешению. Понять диалектическое противоречие - значит понять, как оно развивается и разрешается. Разрешение его отнюдь не сводится к простому устранению путаных формально-логических противоречий в рассуждении. Адекватно сформулировать диалектическое противоречие внутри теории можно лишь в творческом процессе восхождения от абстрактного к конкретному (Абстрактное и конкретное). Поэтому развернутое изложение теории не может быть втиснуто в рамки единственной «непротиворечивой системы». Процесс развития осуществляется через столкновение как внутренних, так и внешних противоположностей. Диалектика рассматривает внешние противоположности не как изначально различные сущности, а как результат раздвоения единого, в конечном счете как производные от внутренних. Марксистское учение об общественном развитии построено на применении данного закона, на исследовании противоречий общества, оно обосновывает тезис о борьбе классов как движущей силе развития классового общества и делает из него свои выводы.

Всякий общественный строй есть закономерный результат развертывания и разрешения путем социальной революции противоречий предшествовавшего ему общественного строя. Противоречия и формы их разрешения многообразны. Марксизм утверждает, что социализм тоже развивается путем противоречий, но они носят специфический характер (антагонистические и неантагонистические противоречия). Категория диалектического противоречия имеет важное методологическое значение и для современного естествознания, которое все чаще сталкивается с противоречивой природой объектов.

Закон перехода количественных изменений в качественные

Закон перехода количественных изменений в качественные - всеобщий закон развития материального мира, говорящий о том, каким образом происходит процесс развития предметов, явлений, каков механизм этого процесса. Он основан на взаимосвязи двух свойств - качества и количества .Несмотря на существенные различия, количество и качество едины, поскольку они представляют собой стороны одного и того же предмета. Это единство называется мерой и представляет собой границу, определяющую пределы возможного количественного изменения в рамках данного качества.При нарушении меры количественные изменения влекут за собой качественное преобразование. Таким образом, развитие выступает как единство двух стадий - непрерывности и скачка .

• непрерывность в развитии - стадия медленных количественных накоплений, она не затрагивает качества и выступает как процесс увеличения или уменьшения существующего.
• скачок - стадия коренных качественных изменений предмета, момент или период превращения старого качества в новое. Эти изменения протекают сравнительно быстро даже тогда, когда принимают форму постепенного перехода.

Выделяют следующие виды скачков :

• по масштабу качественных изменений: внутрисистемные (частные) и межсистемные (коренные);
• по направленности происходящих изменений: прогрессивные (ведущие к возникновению более высокого качества) и регрессивные (ведущие к снижению уровня структурной организации объекта);
• по характеру обусловливающих противоречий: спонтанные (разрешение внутренних противоречий) и индуцированные (в результате воздействия внешних факторов).

Гегель отрицал абсолютность качеств и считал, в отличие от Аристотеля , что всякое новое качество есть лишь результат накопившихся количественных изменений. В подтверждение своего тезиса Гегель приводил изменения агрегатного состояния вещества: плавление, кипение и т. п. - где появление нового качества, например текучести, есть результат количественных изменений, например, увеличения температуры

Закон отрицания отрицания

Согласно этому закону, всякое развитие в живой и неживой природе осуществляется по спирали. В качестве примера действия третьего закона диалектики во всех учебниках приводят колос пшеницы. Колос вырастает благодаря смерти зерна, то есть он как бы отрицает зерно. Однако когда сам колос созревает, в нём появляются новые зерна, а сам колос как бы умирает, и его срезают серпом. Таким образом, отрицание зерна является причиной возникновения колоса, и отрицание колоса является причиной возникновения новых зерен. В духовной сфере примером действия закона отрицания отрицания является возврат Гегеля к некоторым положениям Гераклита . Этот возврат есть следствие двойного отрицания /Аристотель отрицал Гераклита, Гегель - Аристотеля/. Как замечал сам Гегель, все это похоже на действие с отрицательными числами /«минус на минус дает плюс» и т. п./.

Критика диалектической логики

Кондаков Н. И.: (Начало цитирования) «ДИАЛЕКТИЧЕСКАЯ ЛОГИКА - философский термин, введенный немецким философом Гегелем в начале XIX в., которым он, в противоположность искаженно истолкованной им формальной логике, назвал свое идеалистическое учение о законах развития всех „природных и духовных вещей“.Он правильно заметил один из пороков современных ему философских теорий, заключающийся в том, что законы и формы мышления рассматривались метафизически, как нечто извечно данное и неизменное … Но Гегель, вместо того чтобы обстоятельно подвергнуть критике метафизические философские системы, направил свои удары против формальной логики, которая, кстати сказать, никогда не ставила своей целью и не считала своим предметом возникновение, становление и развитие мышления, правильно считая, что - это компетенция теории познания. Формальная логика - наука о законах выводного знания, то есть о законах получения новых истинных знаний логическим путем из других истинных знаний, не прибегая в каждом конкретном случае к опыту и к истории генезиса мышления.Не поняв этого, Гегель исключил формальную логику, законами и правилами которой люди пользуются с того дня, как возникло человеческое мышление, из числа наук и свел ее к бессодержательной метафизике. Бездоказательно обвинив формальную логику в том, что она занимается всего лишь каким-то „внешним материалом“…, что ее предметом является „мертвенное содержание“…, а законы и правила „очень пусты и тривиальны“…, Гегель начал поносить ее, не стесняясь в выборе выражений: „здравый разум… насмехается над нею“…, ей „давно пора полностью сойти со сцены“…,она „сделалась предметом презрения“…, законы и правила ее „немногим лучше, чем перебирание палочек неравной длины“… и что вообще в ней нет „даже предчувствия научного метода“… и т. п. Как нетрудно заметить, взрыв такого недовольства формальной логикой объясняется не только непониманием предмета этой науки, но и идеалистической позицией Гегеля. Ему претило в формальной логике то, что ей строго следовали материалисты старого и нового времени… Поставив перед собой задачу „оживотворить“ духом „мертвые кости логики“…, Гегель противопоставил формальной логике свою диалектическую логику, как „систему чистого разума, как царство чистой мысли“… как „царство теней, мир простых сущностей, освобожденных от всякой чувственной конкретности“… Причем развитая им диалектическая логика была, как показывает изучение его работ, не логикой в принятом значении этого слова, не общечеловеческой наукой о законах и правилах выводного знания, а философской наукой о законах возникновения, развития и изменения природы, общества и мышления, исходящей из объективно-идеалистической позиции. Предметом диалектической логики, по Гегелю, является то, как абсолютная идея, составляющая основу всей действительности, сама развертывает свои моменты как присущие ей самой категории. Предпосылкой этой логики он избирает в корне ложный, идеалистический принцип тождества мышления и бытия, причем логическое признается первичным по отношению к историческому.Правда, вопреки идеалистической системе Гегель достиг в философском учении о возникновении, развитии и изменении мышления замечательных успехов. В развитии категорий он „угадал“ диалектику вещей. Логические категории, говорил немецкий философ, надорассматривать как всесторонне связанные, становящиеся, переходящие друг в друга, исчезающие друг в друге. Источником развития и взаимопереходов категорий является, по его мнению, диалектическое противоречие, которое Гегель называл корнем всякого движения и жизненности. Нечто, подчеркивал он, движется, обладает импульсом и деятельностью, „лишь поскольку… имеет в самом себе противоречие“. Хотя сам он не был последователен и пришел к выводу о необходимости примирения, нейтрализации противоречия, что означало, по словам Маркса, его капитуляцию перед действительностью» (Конец цитирования).