Что такое наука о добре и зле. Наука о добре и зле которая только и составляет предмет философии

Этика как наука о добре, зле и морали. Выполнила студентка Тюм. ГМУ: Лузина Алёна Владимировна

Э тика - философская дисциплина, предметом исследования которой являются мораль и нравственность. Первоначально смыслом слова этика было совместное жилище и правила, порождённые совместным общежитием, нормы, сплачивающие общество, преодоление индивидуализма и агрессивности. По мере развития общества к этому смыслу добавляется изучение совести, добра и зла, сочувствия, дружбы, смысла жизни, самопожертвования и т. д.

Выработанные этикой понятия- милосердие, справедливость, дружба, солидарнос ть и др. , направляют моральное развитие социальных институтов и отношений.

В науке под этикой понимают область знания, а под моралью или нравственностью - то, что она изучает. В живом языке это разграничение пока отсутствует

Этика есть наука о нравственном добре и зле и об осуществлении его в поведении человека. Она исследует конечную цель жизни человека и поведения его, поскольку оно ведёт к достижению этой цели или отклонению от неё.

пока будет существовать человек, он не перестанет мучительно размышлять над проблемой добра и зла. И первое настоящее испытание людей, обусловившее в дальнейшем весь драматизм человеческой жизни, - это, как мы узнаем из Библии, древо познания добра и зла. Сатана в облике змея, желая посеять в сердце Евы сомнение в искренности Божьей любви, соблазнил её словами: "В день, в который вы вкусите плоды древа познания добра и зла, откроются глаза ваши, и вы будите как боги, знающие добро и зло".

Чёткое определение добра и зла осложняется многозначностью обоих понятий. Более того, поскольку добро и зло столь многообразны, а их взаимные отношения так многогранны, то многие авторы вообще отрицают определения добра и зла.

Так, английский философ Д. Юм считал, что добро и зло нельзя различать при помощи разума, ибо деятельность направляется влечениями, а не разумом.

С другой стороны, мыслящие люди уже в античном мире поняли, что порок может формироваться как продолжение добродетели, если не соблюдается такт, необходимая мера культуры, человечности, сдержанности, то до какой степени трудности мы способны быть добрыми.

Добро духовно освещает жизнь всё ярче, показывая тени, потёмки души; доброта не только разрушает существующие противоречия, но и, как это ни странно, создаёт новые. Высшие требования заставляют увидеть больше недостатков и активнее действовать, чтобы их искоренить.

"Добро и зло, что может быть проще? " - подумают многие. Добро - это что-то хорошее, славное, недурное, сердечное; зло - худое, сердитое, свирепое, плохое. Ничего сложного на первый взгляд. Но если заглядывать в глубины понятий добра и зла можно открыть для себя много нового, ранее не известного. Именно этот глубинный смысл даёт нам возможность понять и оценить свои поступки, свою жизнь.

Рассматривая проблемы добра и зла и их взаимоопределенность, ловишь себя на мысли, что не всё то, что мы привыкли называть добром, является таковым.

Стремясь к "добру", как к личной выгоде, мы не замечаем зла, которое совершаем на пути к своей цели. Стремясь сделать добро одному человеку, мы не замечаем, как вредим другому. Путь к абсолютному добру очень сложен и не всегда удаётся его пройти, но стремление к доброму, чистому уже есть добро.

Добро и зло не могут существовать друг без друга, как день без ночи или тень без света. Без добра не может быть и зла, как и без зла не могут совершаться добрые поступки.

Этика формирует у человека взгляд на жизнь, внутренние понятия добра и зла, что есть хорошо и что есть плохо и помогает ему сделать выбор в той или иной ситуации

В русском языке существуют два родственных понятия – мораль и нравственность. Каково отношение между ними? В этике существуют попытки «развести» данные понятия. Наиболее известна идея Гегеля, который мораль связывал со сферой должного, идеального, а нравственность со сферой сущего, действительного. Существует ведь большая разница между тем, что люди признают за должное, и тем, что они в действительности выполняют.

Различия между нравственностью и моралью 1) Нравственность есть «внутренние, духовные качества, которыми руководствуется человек; этические нормы, правила поведения, определяемые этими качествами» . 2) Мораль есть особый, императивно-оценочный способ освоения действительности через дихотомию (противоположность) добра и зла.

Вывод Этика, как наука, связывакт между собой такие фундаментальные понятия, как нравстенность и мораль. Она помогает человеку оценить себя и собственные поступки через дихотомию добра и зла, помогает ему сфрмировать для себя понятия, что есть добро и что есть зло. Без этики невозможно формирование внутреннего мира человека, его мировоззрения и мировосприятия.

Вступление

Глава 1. Природа добра и зла

Глава 2. Конструктивна ли роль зла

Глава 3. Взаимоопределенность и абсолютное противопоставление добра и зла

Глава 4. Проблема добра и зла

Заключение

Литература

Вступление

Интерес к этике - одна из характерных примет нашего времени. Нравственные коллизии, обсуждаемые на страницах газет и журналов, как правило, вызывают обильную почту и живой человеческий отклик. В общем, это естественно. Чем более зрелым становятся человек и общество, тем сильнее их волнуют нравственные проблемы.

Этика есть наука о нравственном добре и зле и об осуществлении его в поведении человека. Она исследует конечную цель жизни человека и поведения его, поскольку оно ведёт к достижению этой цели отклонению от неё.

С момента своего возникновения этика была призвана занять определенную позицию по отношению к одной из вечных проблем нравственности - моральному злу. Ей предстояло выявить и описать характерные черты зла и его "опознавательные знаки", выяснить причины его появления, развенчать аморализм, показать его отталкивающие качества, вести неустанный поиск путей борьбы со злом, его искоренения. Все эти функции сходились, как лучи в фокусе, то есть независимо от субъективных, индивидуальных и групповых моральных оценок, или всё то, что принято называть злом, оказывается таковым лишь вследствие именно такой оценки данного явления. Развитие и углубление понятия зла в истории этики происходило в противоборстве различных решений данной проблемы.

Вопрос о природе зла органически связан с более общей и фундаментальной проблемой этики - проблемой сущности морали. Если мораль представляет собою какую-то сущностную сторону бытия, то очевидно, и зло - не простая видимость или продукт субъективной точки зрения, а нечто противостоящее бытию, придающее ему ложные искажённые формы. Если же мораль - только функция, не заключающая в себе никакого объективного значения, а употребляемая лишь для личного или совместного удобства, то и зло приобретает иллюзорный, необязательный, произвольный характер: вроде пугала, которого может устрашиться лишь тот, кто не знает его действительного смысла.

В истории этики было представлено множество пониманий сущности морали и соответственно зла. Их можно свести к четырём основным типам: этическому абсолютизму, этическому конвенциализму, имморализму и диалектическому объяснению зла. Всю историю этики допустимо рассматривать как движение от непрекращающейся борьбы между абсолютизмом и конвенциализмом через временные, но не редкие имморалистические отклонения к диалектическому пониманию зла, преодолевающему крайности и однородности предшествующих подходов.

Глава 1. Природа добра и зла

В широком смысле слова добро и зло обозначают положительные и отрицательные ценности вообще. Мы употребляем эти слова для обозначения самых различных вещей: "добрый" значит просто хороший, "злой" - плохой. В словаре В. Даля, например, "добро" определяется сначала как вещественный достаток, имущество, стяжание, затем как нужное, подходящее и лишь "в духовном значении" - как честное и полезное, соответствующее долгу человека, гражданина, семьянина. Как свойство "добрый" так же относиться Далем, прежде всего к вещи, скоту и потом только к человеку. Как характеристика человека "добрый" с начало отождествляется Далем с "дельным", "сведущим", "умирающим", а уж потом - с "любящим", "творящим добро", "мягкосердным". В большинстве современных европейских языков употребляется одно и тоже слово для обозначения материальных благ и блага морального, что даёт обширную пищу для морально-филосовских рассуждений по поводу хорошего и того, что является добром самим по себе.

В историческом развитии ценностного состояния, в истории моральной философии и моралистки, не смотря на сохранение лексического единства ("старое доброе вино", "добрый конь", "одобрение"), происходит понимание смысловых различий в употреблении слова "добро". Самым важным при этом было различие добра в относительном и абсолютном смысле. "Доброе" в одном случае - это хорошее, т.е. приятное полезное, а значит, ценное ради чего-то другого, а в другом - есть выражение добра, т.е. ценного самого по себе и не служащего средством ради иной цели.

Доброе в этом втором абсолютном значении - моральное, этическое понятие. Оно выражает положительное значение явлений или событий в отношении к высшей ценности - к идеалу. Зло есть противоположность добра.

Исторический процесс формирования этих понятий был процессом становления и развития самой морали. Во-первых, добро и зло осознаются как особого рода ценности, которые не касаются природных или стихийных событий и явлений. То, что совершается само по себе, т.е. стихийно, может иметь благие или злые последствия для людей. Но такие стихийно совершающиеся события и явления сами по себе не имеют отношения к тому, о чём мыслят в категориях добра и зла, они лежат по ту сторону добра и зла. Добро и зло характеризуют намеренные действия, совершённые свободно, т.е. поступки.

Во-вторых, добро и зло обозначают не просто свободные поступки, но действия, сознательно соотнесённые с определенным стандартом - в конечном счете, с идеалом.

Итак, содержание добра и зла обусловлено идеалом нравственного совершенства: добро - это то, что приближает к идеалу, зло - то, что отдаляет от него. Зная, что в истории существовали различные мнения относительно того, к чему должен стремиться человек, чтобы достичь совершенства, легко представить концептуальное разнообразие в трактовках добра и зла. В зависимости от нормативного содержания, вкладываемого в представление об идеале, добро и зло трактовались как счастье и несчастье, наслаждение и страдание, польза и вред.

В-третьих, добро и зло как моральные понятия связаны с душевным и духовным опытом самого человека и существуют через этот опыт. Как бы ни определялись философами источники добра и зла = творятся они человеком по мерке его внутреннего мира. Соответственно утверждение добра и борьба со злом достигаются главным образом в духовных усилиях человека. Внешние действия, пусть и полезные для окружающих, но не одухотворённые стремлением человека к добродеянию, остаются лишь формальным обрядом. Более того, любые ценности - наслаждение, польза, красота и прочее - могут быть как добром, так и злом в зависимости от того, как индивид переживает свой конкретный опыт "освоения" этих ценностей в отношении к идеалу, к высшему благу.

По своему императивно-ценностному содержанию добро и зло как бы представляет собой две стороны одной медали. Они взаимоопределены и в этом они как бы равны. Человек узнает зло, поскольку имеет определенное представление о добре; он ценит добро, испытав на собственном опыте, что такое зло. Кажется, утопично желать только добра, и нельзя в полной мере отрешиться от зла, не рискуя в то же время потерять добро. Существование зла порой представляется своего рода условием и непременным сопутствующим обстоятельством существования добра. "Что бы делало добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с неё исчезли тени? Ведь тени получаются от предметов и людей. Вот тень от моей шпаги. Но бывают тени от деревьев и от живых существ. Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снеся с него, прочь все деревья и всё живое, из-за своей фантазии наслаждаться голым светом?" - искушает Сатана своими вопросами Леви Матвея, ученика Йешуа Га Ноцри (Булгаков М.А. Мастер и Маргарита. Гл.29).

Добро и зло связаны тем, что они взаимно отрицают друг друга. Они содержательно взаимозависимы. Однако равны ли они по своему онтологическому статусу и соразмерны ли по аксиологическому статусу? На этот вопрос давались разные ответы.

Согласно одной, менее распространённой, точке зрения, добро и зло являются однопорядковыми началами мира, находящимися в постоянном неустранимом единоборстве. Такая точка зрения, признающая равновеликость противоположных начал мира называется дуализмом. Наиболее ярким выражением религиозно-этического дуализма стало в первой половине третьего века. Манихейство - учение, основанное персом Мани на базе различных религиозных традиций. Согласно манихейству, в мире борются два независимых и самостоятельных начала добра и зла или света и тьмы. В ходе и постоянной борьбы происходит смешение различных элементов добра и зла. Посланники Бога - Будда, Заратустра (Основатель религии древней Персии), Иисус и, наконец, Мани - должны были по этому учению, навсегда утвердить чёткие границы между двумя началами.

Сам Мани был побит камнями по наущению зороастрийских священников, но его учение достигло Европы и в виде тех или иных ересей просуществовало на протяжении всего средневековья. Манихейство является еретической ветвью христианства.

Задумаемся вот о чём: можно ли сказать, что добро и зло сосуществуют так же, как во Вселенной соприсутствуют свет и тьма? Или же их отношения иные - подобные свету и тени, как они видятся нами на Земле? Поскольку понятия добра и зла касаются именно людей в их земных свершениях, мы должны, по-видимому, принять второе сравнение.

К этому склоняет нас и другая точка зрения относительно природы добра и зла. Как на земле солнечные лучи являются источником и света, и тени, так и добро со злом взаимосоотнесенные, определены в отношении третьего. Так учат большинство религиозных нравственных учений: добро представляет собой путь к абсолютному добру - к Божеству, зло же есть отпадение от Божества. Действительным абсолютным мировым началом является божественное добро, или абсолютно добрый бог. Зло же - результат ошибочных или порочных решений человека, пусть даже провоцируемого дьяволом, однако свободного в своём выборе. Но ведь и Дьявол или Сатана, как носитель зла отнюдь не абсолютен; согласно иудейско-христианским воззрениям, Дьявол - это падший ангел, то есть заблудший сын Божий. Так, сто и перед человеком стоит задача конечного выбора не между абсолютами добра и зла, но между добром, которое потенциально, абсолютно тяготеет, к абсолюту и злом которое всегда относительно.

Таким образом, и добро и зло относительны - в их соотнесённости с высшим благом, нравственным идеалом как образом совершенства или Добра (с большой буквы). Но противоположность добра и зла абсолютна. Эта противоположность реализуется через человека: через его решение действия и оценки.

Иногда можно услышать слова об абсолютном зле. Это выражение может показаться довольно убедительным: если есть абсолютное добро, то должно быть абсолютное зло. Если исходить и возможных мифологических и религиозных смыслов, то возможны два толкования абсолютного зла. Согласно первому, абсолютное зло воплощает Сатана. Но выше мы показали, что это может быть дуалистическая точка зрения, типа манихейской, которая предполагает существование стоящего над Сатаной Бога. Сатана - падший ангел или заблудивший сын Бога, он обусловлен Богом и в этом смысле не безусловен.

Согласно другому толкованию, известному всегда, но в виде некоторого культового поветрия получившему распространение в наши дни, начало мира заключено в Сатане, он - то и воплощает абсолютное зло. Соответствующий культ называется сатанизмом. Но поклоняющиеся ему люди, по-видимому, полагают, что в этом заключается благо. Так же и садист, устраивающий кровавую оргию, патологическим образом усматривает в ней благо для себя (пусть и достигаемое ценою мучений других людей, не принимаемых во внимание). Со стороны в этом усматривают "абсолютное зло", тем более если таким действиям ничего не удаётся противопоставить, по крайней мере во время.

За разговорами об "абсолютном зле" нередко скрывается рассеянность перед действительным множеством того, что способно принести человеку напасти, уничтожить его. За разговорами об "абсолютном зле" может скрываться и нежелание или неспособность понять, что действительный источник зла находится в самом человеке, впрочем так же, как действительный источник добра.

В выяснении природы добра и зла было бы тщетно искать именно их бытийственную основу. Природа добра и зла не онтологична, а аксиологична. Объяснение их происхождения не может служить их обоснованием. Поэтому логика собственно ценного рассуждения оказывается одинаковой как у того, кто убеждён, что базовые ценности даются человеку в откровении, так и у того, кто считает, что ценности имеют "земное" происхождение.

Нормативно-ценностное содержание добра и зла определяется не тем, в чем усматривается источник идеала, или высшего блага, а тем, каково его содержание. Если нравственный идеал заключается во всеобщем духовном единении людей и в этом состоит абсолютное добро, то злом будет всё, что препятствует этому, что мешает человеку творить добро, противостоя соблазнам и стремясь к совершенству.

Конкретизируя содержательно понятия добра и зла, следует сказать следующее:

А) Добро утверждается в преодолении обособленности, разобщённости, отчуждения между людьми и установлении взаимопонимания, согласия, человечности в отношениях между ними.

Б) Как человеческие качества добро, доброта, проявляется в милосердии, любви, а зло, то есть злобность, - во враждебности, насилии.

Глава 2. Конструктивна ли роль зла

Зло не редко предстаёт не только, как убийство, ложь, глубочайший эгоцентризм, выживание за счёт всех остальных, война всех против всех по принципу: "Умри ты, но я останусь жить". Со злом связывается и нонконформизм, не дающий окостенеть порядку; а вместе с тем и нетривиальность, новаторство, творчество, пусть как даже поиск нового, нестандартного. Взгляды о несостоятельности того, что принято считать добром, высказывали уже софисты. О политической целесообразности несправедливости говорил Н. Макиавелли. В социально-экономическом плане, пожалуй, первым позитивную роль того, что с обыденной точки зрения воспринимается как зло, прямо попытался объяснить и обосновать Б. Мандевиль.

В наиболее яркой форме и с убеждающей силой таланта выразил такое миросозерцание Ф. Ницше. Для него добро всего лишь добропорядочно по причине жизненной слабости его носителей, зло же - энергично, целеустремлённо, аристократично. В невдумчивой проповеди добра действительно может скрываться всего лишь поверхностная добропорядочность; такая проповедь таит в себе возможность, как морализаторства, так и апологии здравого смысла, мещанства; но это уже не вопрос о добре и зле, а о живости и глубине ума, силе воли, устремлённости к цели, таланте, высокой образованности и т.д. Каждая из этих способностей может служить как добру, так и злу - в зависимости от характера индивида.

Выше упоминалась пословица "Благими намерениями вымощена дорога в ад". В ней содержится глубокий философский и культурно-этический смысл. Речь идёт не только о том, что человеку свойственно впадать в нравственный самообман или что никакие индивидуальные действия непредсказуемы в своих последствиях полностью ("Человек полагает, а Бог располагает"). Но и о том, что совершаемое и тем более совершенное действие открывается от воли и намерений того, кто его совершает, и, переплетаясь с множеством действий других людей, включается в ту реальность, которая существует объективно и независимо от сознания людей её породивших как самостоятельная сила. Как таковая эта реальность чужда отдельному человеку, она пренебрегает им. Для этой безличной социальной реальности человек выступает лишь как материал. Таким образом, благо, добро осуществляются лишь через зло, и зло предстаёт как конструктивное начало истории. Эту парадоксальную диалектику добра и зла, через которую якобы обнаруживает свою творческую силу зло, Маркс, вслед за Гегелем увидел в истории цивилизации.

Однако морали далеко не всегда совпадает с логикой истории. От того, что социальный и технический прогресс всего человечества покупается великим множеством индивидуальных и коллективных жертв, зло не прибавляет в цене. Оно не перестаёт быть злом. И из этого уж никак не следует, будто бы именно благодаря тому, что совершается зло, происходит исторический прогресс, как бы его не понимал тот или другой мыслитель. Представим те ситуации, в которых присутствуют настоящие цены и платежи: цена объявляется на что-то и люди платят за что-то. Неверно думать, что происходящее в истории зло целенаправленно осуществляется бессердечными людьми, стремящимися таким образом содействовать прогрессу и не принимающими во внимание вынужденные отрицательные последствия для людей творимого ими.

Между тем этический смысл того, что нечуткими к нравственности мыслителями воспринимается как конструктивность зла, состоит не в том, что благодаря злу, в его борьбе с добром происходит что-то значительное, а в том, что само наличие добра и зла как альтернатив человеческого выбора свидетельствует о возможности человека выбирать, и что-то значительное в этом мире происходит благодаря свободе человека, которая, в частности, проявляет себя и в свободе творить зло.

Глава 3. Взаимоопределенность и абсолютное противопоставление добра и зла

Уже в древности была глубоко осмыслена идея непреодолимой связи добра и зла. Старинная китайская притча рассказывает о юноше, который обратился к мудрецу с просьбой взять его к себе в ученики, с тем, чтобы наставить на путь истины.

Умеешь ли ты лгать? - спросил мудрец.

Конечно, нет! - ответил юноша.

А воровать?

А убивать?

Так иди, - воскликнул учитель, - и познай всё это. А познав, не делай! Что хотел сказать мудрец своим странным советом? Ведь не то, что надо окунуться в зло и порок, чтобы обрести иное понимание добра и постигнуть мудрость. Наверное, ради обретения мудрости юноша не должен был научиться лицемерить, ловчить, убивать. Мысль мудреца была иная: кто не узнал и не пережил зла, тот не может быть по-настоящему, деятельно добр.

Эта идея проходит через всю историю философии и конкретизируется в ряде этических положений. Во - первых, добро и зло содержательно диалектически взаимоопределены и познаются в единстве, одно через другое. Это то, что было предложено юноши в китайской притче. Но формальное перенесение диалектически добра и зла на индивидуальную нравственную практику чревато искушением индивида. "Пробование" зла без строгого, пусть и отвлеченного, понятия добра может гораздо скорее обернуться пороком, нежели действительным познанием добра. Опыт зла может быть плодотворным лишь как условие пробуждения духовной силы сопротивления злу.

Поэтому, во-вторых, без готовности сопротивляться злу недостаточно понимания зла и противостояния злу; само по себе это не приведёт к добру. Недостаточно изучить дорогу в Ад, чтобы попасть в Рай, хотя эту дорогу надо знать обязательно, чтобы не оказаться на ней в своих благих намерениях, памятуя известную поговорку: "Благими намерениями выложена дорога в Ад". Тем более что, как правило, эта дорога начинается в собственной душе.

В-третьих, добро и зло не просто взаимоопределены, они функционально взаимообусловлены: добро нормативно значимо в противоположности злу и практически утверждается в отвержении зла. Иными словами, действительное добро - это деяние добра, т.е. добродетель как практическое и деятельное исполнение человеком вменяемых ему моралью требований.

Однако будет не правильно полагать, что добро всегда приводит к злу. Не следует забывать, что добро и зло абсолютно противоположные понятия, и требуют противопоставления. Абсолютистские концепции строятся на онтологизации добра (блага) и толковании зла как чего-то по сути своей чисто отрицательного, противоборствующего бытию и искажающего его. Противоположность добра и зла, согласно такому мировоззрению, носит абсолютный характер. Ни в каких условиях, ни в каком отношении зло не способно переходить в добро, и наоборот. Подобное понимание зла развивалось, как правило, в рамках объективно-идеалистической философии и религии. Насколько объективному идеализму чужда диалектика, настолько он склонен абсолютизировать противоположность между злом и добром. Своеобразные конструкции этического абсолютизма обнаруживаются в этике Сократа, Аристотеля, Платона, стоиков, в христианской теологии, в религиозном учении манихеев, у Декарта, Лейбница, Канта и др.

Основной недостаток такого типа концепций - в их отрыве от реальных нравов. Действительное многообразие нравственной жизни, богатство нюансов в обычаях и характерах различных народов и социальных групп подведены под идеальные конструкции, с которыми они практически не имеют связи. Любое отклонение от нравов данной станы, от интересов господствующего класса, от собственных моральных симпатий мыслителя, рискует приобрести статус нравственного зла. Этический абсолютизм недостаточно чуток историческим изменениям морали.

В рамках этического абсолютизма и других названных подходов разработано много различных, порою прямо противоположных концепций зла, его сущности и происхождения. Поскольку зло - предмет весьма сложный и многоликий, у одного и того же мыслителя нередко сочетались сразу несколько вариантов его определения. Попытаемся выделить наиболее характерные из них.

Самым архаичным способом понимания зла является, по-видимому, выделение особого духа, божества или субстанции, выступающих источником всех бед и несчастий в мире. Этот способ понимания уходит корнями в первобытную мифологию. Развёрнутое выражение он нашёл в религии древних персов - зороастризме. Зороастризм крайняя форма противопоставления добра и зла. Близким к нему по смыслу способом понимания зла было выведение его из материального телесного, вещественного начала. Такое понимание представляющее собой шаг вперёд от мифологии к философии, основано на резком противопоставлении души и тела. В западноевропейскую культуру оно внесено пифагорейцами и Платоном. От них идёт идея о том, что имеющая божественный источник душа погребена в теле как в могиле. Тело обременяет душу массой разных низменных страстей и отвращает её от познания истины. Все телесные влечения суть зло и источник зла тело, будучи материальным, вещественным, плотным, тяжёлым и т.п., влечется к подобному себе: к материальным предметам, богатству, пище, питью. Оно хочет физически обладать и чувственно наслаждаться. Душа, наоборот, как бестелесная и незримая стремится к нематериальным вещам: идеям и истине. Познание как путь добродетели, противопоставляется прочным путям приобретения и наслаждения.

Почему этика пошла по пути противопоставления души и тела, по пути отожествления всего телесного со злом? Возможность противопоставления душевного телесному заключена уже в том культурном процессе, в котором человеческая деятельность освобождается от направленности только на удовлетворение природных потребностей. В реальной жизни индивида возвышенные душевные побуждения могут вступать в конфликт с элементарными влечениями. Этот конфликт и готовят почву для представления о том, что именно элементарные влечения являются источником зла.

Но между душевными и телесными побуждениями не может быть неустранимого антагонизма, ибо первые регулируют порядок и степень удовлетворения вторых соответственно сложившимся в данном обществе отношениям. Антагонистический характер взаимосвязь души и тела было не чем иным, превращенной формой осознания противоречия между образом человека, задаваемым требованиям общества и культурой, с одной стороны, и реальными стремлениями индивидов - с другой. Реальные побудительные мотивы принимались за влечения тела и клеймились как зло, а образ человека, созданный общественной культурой и господствующей идеологией, олицетворялся в душе и возводился на ценностный пьедестал.

Античная этика видела коренное преимущество души перед телом в её способности к познанию. Этот взгляд даёт ключ к ещё одному характерному пониманию зла - отождествлению его с незнанием, заблуждением, невежеством. Уравнивание добра и истины, добродетели и знания влечет за собой истолкование зла как недостаточного или ошибочного познания. Такое истолкование является заметным шагом на пути демифологизации зла. Зло осознается как продукт собственной деятельности человека, неправильно ориентированного в окружающем мире. У истоков этого способа объяснения зла стоит Сократ.

Рационалистическая этика Сократа построена на принципе единства знания и добродетели люди творят зло вследствие причастности какому-либо пороку - невежеству, безрассудству, нечестивости, несправедливости либо трусости. Всякая добродетель основана на знании, а порок, стало быть, проистекает из невежества. Если мудрость - главная добродетель, то главою всех пороков выступает невежество - особое состояние души, когда её понятия и представления темны, неотчётливы, спутаны между собою. Остальные пороки по смыслу схожи с невежеством и вытекают из него. Безрассудство - это незнание истиной меры удовлетворения своих желаний и страстей; тупость - незнание того, что на самом деле является страшным, а что таковым только кажется; несправедливость - незнание блага и зла в государственной жизни.

Природа зла в сократовской этике конкретизируется в трёх выводах:

1) никто не творит зла;

2) тот, кто совершает несправедливость намеренно, лучше того, кто допускает ненамеренное нарушение справедливости;

3) чинить несправедливость значительно хуже, чем её терпеть.

Решение вопроса о том, способен ли человек добровольно стремиться к злу или не способен, зависит от того, существуют или не существуют благо и зло сами по себе. Если благо и зло существуют объективно и имеют значение для каждого человека в любой ситуации, если благо не переходит в зло, а зло в благо, то при их истинном познании вероятность действий, направленных на осуществление зла, будет приближаться к нулю. Если же различие между злом и благом относительно, то знание того, что данный конкретный поступок считается злом, не будет исключать его совершения. Сократовский вывод о невозможности добровольного зла справедлив, следовательно, для тех условий, где отношения между людьми прозрачны и вполне однозначны.

Это вывод, как и два других, существенным образом связан с целерациональным типом мышления, для которого хорошим является действие, ближайшим путём ведущее к заранее установленной цели и в конечном счете полезное для человека. Зло, наоборот, есть то, что уводит от цели или затрудняет её достижение. Сократ, разумеется, отличал зло как продукт человеческих действий от природного зля (бедствий, болезней), но по логике целерационального мышления он полагал, что с первым нужно бороться так же, как и со вторым: углублением познания, расширением образованности, совершенствованием счётно-измерительных умений, одним словом повышением, выражаясь современным языком, информативной обеспеченности человека. Сократовскую концепцию зла нельзя назвать односторонне-рассудочной, поскольку в ней мудрость становится выше рассудительности, понимание благородных жизненных целей - выше умения рассчитывать житейские выгоды. Однако Сократ рассматривает человеческие отношения в их "вещном" аспекте и утрачивает специфическое отличие морали от предметно-практической деятельности вообще.

Одним из несомненных завоеваний рационализма в этике можно считать вывод о том, что нравственное зло и мудрость несовместимы друг с другом. Но рационализму недостает понимания того, что позиция человека по отношению к миру, обществу и самому себе определяется не только степенью познания этих объектов, а более широким кругом интересов: степенью включенности индивида в систему социальных связей, содержанием этих связей и т.д. Уровень моральности человека зависит от степени усвоения им общечеловеческой культуры. Однако это усвоение не сводиться к философскому умозрению сущности вещей. Оно проходит многочисленными артериями эмоциональных связей, кристаллизуясь в бессознательных предрасположениях и создавая целостный ансамбль мировоззрения. Эти эмоциональные и бессознательные механизмы важны ничуть не менее, нежели философские понятия, ибо без них нравственная жизнь гаснет даже при развитом интеллекте и неослабевающем познавательном интересе.

В рамках теоретической конструкции зла как незнания, заблуждения, невежества не может быть обоснована моральная ценность невинности и неискушённости. Для последовательного рационалиста личность, не ведущая о глубинах морального падения, о бесконечном разнообразии извращённых чувств и мыслей должна быть равноценна неотёсанному невежде. Рационалистический подход обнаруживает только те разновидности зла, которые тождественны нравственному примитивизму и тупости. Поэтому он не дает возможности развенчать аморализм, сочетающиеся со всесторонней образованностью развращенную философскую мысль, проявившую себя например, в гностическом течении антитактов, где грешили из принципа, чтобы измыслить и почувствовать всё, вплоть до самого грязного и низменного. Так гностик Карпокрит "учил совершать всякое бесстыдство и всякое грязное дело. Если кто, говорил он, не пройдет через всё и не выполнит воли всех демонов и ангелов, то он не может взойти на высочайшее небо и стать выше Начал и Властей". Рациональность, как видим, легко подменяется односторонней рассудочностью.

Теневой стороной рационализма является известное пренебрежение к эмоциональным аспектам нравственности. Из моральных запретов непреложными остаются только те, целесообразный смысл которых можно установить путём рассуждения. Всё остальное содержание морали при таком подходе может быть отброшено без сожалений и угрызения совести. С наибольшей наглядностью эта теневая сторона рационалистического понимания зла выявляется у стоиков. Стоический мудрец бесстрастно нарушает обще принятые установления, если они, на его взгляд, не вытекают из естественного закона. Мудрец, замечает Хрисипп, станет "даже есть человеческое мясо, если таковы будут обстоятельства". Ничего предосудительного с точки зрения законов природы и разума стоики не находят ни в некрофагии (поедании трупов), ни в гомосексуализме, ни даже в инцесте (половой связи с близкими родственниками). На фоне такого потрясающего безразличия к самым крайним проявлениям морального разложения благосклонное отношение стоиков к самоубийству выглядит не только естественным, но даже и невинным. "Уйти из жизни по их словам для мудреца вполне разумно и за отечество, и за друга, и от слишком тяжёлой боли, или увечья, или неизлечимой болезни".

Глава 4. Проблема добра и зла

Большинству людей, не склонных к размышлениям на философские и нравственные темы, проблема добра и зла кажется банальной. Общая схема

Размышлений, если они всё же возникают, примерно такова: "Добро - это хорошее, зло - это плохое. Следовательно, к хорошему следует стремиться, а с плохим - бороться". Следует сказать, что подобный взгляд не только поверхностен, но и весьма рискован и даже опасен. Почему Великая Октябрьская революция в 1917 году, задуманная как воплощение рая на земле, на практике оказалась историческим прыжком в бездну? Почему "благие намерения" борьбы со злом "ведут в ад"? Почему у добрых родителей порой вырастают плохие дети?

Русский философ С.Л. Франк писал, что "всё горе и зло, царящие на земле, все потоки пролитой крови и слёз, все бездействия, унижения, страдания, по меньшей мере, на 99 процентов - результат воли к осуществлению добра, фанатичной веры в какие-либо священные принципы, которые надлежит немедленно насадить на земле, и воли к беспощадному истреблению зла".

Пока будет существовать человек, но не перестанет мучительно размышлять над проблемой добра и зла. И первое настоящее испытание людей, обусловившее в дальнейшем весь драматизм человеческой жизни, - это, как мы узнаем из Библии, древо познания добра и зла. Сатана в облике змея, желая посеять в сердце Евы сомнение в искренности Божьей любви, соблазнил её словами: "В день, в который вы вкусите плоды древа познания добра и зла, откроются глаза ваши, и вы будите как боги, знающие добро и зло".

Чёткое определение добра и зла осложняется многозначностью обоих понятий. Более того, поскольку добро и зло столь многообразны, а их взаимные отношения так многогранны, то многие авторы вообще отрицают определения добра и зла. Так, английский философ Д. Юм считал, что добро и зло нельзя различать при помощи разума, ибо деятельность направляется влечениями, а не разумом. Подобные мысли высказывал Ф.М. Достоевский: "Никогда разум не в силах был определить зло или даже отделить зло от добра хоть приблизительно". Логические позитивисты ХХ века также не допускают возможности доказать утверждение, что "икс - добр", так как добро нельзя ни увидеть, ни попробовать на вкус, ни услышать; можно только сказать нечто приблизительное, общее о жизни.

А поскольку слову добро синонимом является благо, то полезно учесть, что в религиозном учении высшее добро присуще только Богу.

Бог является абсолютным воплощением добра. И так как человек сотворён по образу Божию, то смысл его жизни (или, как говорят христиане, спасение) заключается в стремлении к этому Абсолютному Добру.

Совсем иная позиция в учении буддизма. В нём сама жизнь, само существование есть зло, страдание. Чтобы искоренить это зло, необходимо преодолеть жажду жизни. Освободись от бесконечной цепи причин и следствий, от противопоставления субъекта и объекта, от власти страстей и чувств - и ты будешь избавлен от страданий и зла, достигнешь нирваны, то есть высшего блаженства, рая в душе.

Взаимную борьбу добра и зла человек обычно характеризует упрощённо, представляя зло вне себя. И всё-таки наиболее часто "линия фронта" добра и зла находиться в самой личности, когда конфликтуют долг и влечения человека, разум и чувства, человечность и минутная выгода. Добро побуждает принимать во внимание интересы человечества, народа, семьи и людей; зло заставляет подобно эгоцентричному Нарциссу взирать только на собственное отражение и приспосабливать всё человечество к своим потребностям и интересам, не останавливаясь ни перед какими препятствиями (активный злодей) или отдаваясь жизненному самотёку, конформизму, власти инстинктов (пассивный злодей).

В истории этики зло наиболее часто характеризуется трояко: как глупость (недостаток ума, интеллектуального развития), как слабость (недостаток воли и самостоятельности), как испорченность (непосредственный аморализм).

С другой стороны, мыслящие люди уже в античном мире поняли, что порок может формироваться как продолжение добродетели, если не соблюдается такт, необходимая ера культуры, человечности, сдержанности, то до какой степени трудности мы способны быть добрыми.

Добро духовно освещает жизнь всё ярче, показывая тени, потёмки души; доброта не только разрушает существующие противоречия, но и, как это ни странно, создаёт новые. Высшие требования заставляют увидеть больше недостатков и активнее действовать, чтобы их искоренить.

Ситуации конфликта человек видит свою задачу сделать правильный и достойный выбор. Однако неверно полагать, что моральный выбор сводиться к выбору морального образа мысли и действия и отказу от пути приспособленчества, карьеры, корысти или похоти. Нет сомнений в том, на сколько важен такой выбор в качестве первого морального шага и в качестве постоянных его повторений в ситуациях, когда мы готовы поддаться прелестным и прельщающим искушениям.

Собственно моральный выбор не исчерпывается этим. Он, конечно же, заключается в выборе между добром и злом, но и трудность первого или исходного морального выбора обусловлено тем, что далеко не всегда он предстаёт таким образом, что нужно выбрать и устоять перед искушением. Альтернативой добродетели может быть не обязательно приспособленчество, ею может быть и здравый смысл, альтернативой карьеры - служебный и профессиональный успех, альтернативой корысти - польза, альтернативой похоти - личное счастье. Иными словами случается, что человеку приходиться выбирать между положительными ценностями. Точнее, между действиями или образами жизни, в которых утверждаются различные положительные ценности.

При этом человек часто оказывается в ситуациях, когда приходится принимать решения не лежащие в рамках однозначного противостояния добра и зла. Не то чтобы эти решения лежали по ту сторону добра и зла. Это - решения в условиях выбора между большим и меньшим добром или большим и меньшим злом. Например, как относиться к аборту? Не к абортам вообще: вообще - ясно, что необходимо делать всё, чтобы не оказываться в ситуации, когда встаёт вопрос об аборте иными словами, абортов следует избегать. Тем не мене в силу разных причин возникают ситуации, когда перед женщиной или в, случае ситуации более благоприятной, перед женщиной или мужчиной встаёт вопрос об аборте. Аборт - зло. Но "нежеланность" ребёнка - тоже зло. Или возможные обусловленные какими-то заболеваниями отрицательные медицинские последствия беременности для женщины - тоже зло.

На этом уровне морали выбор особенно труден. Тем более в ситуациях, когда приходиться выбирать по принципу "наименьшего зла". Подобного рода ситуации всегда воспринимаются моральным сознанием как трагичные. В случае с разными положительными ценностями из большего и меньшего добра выбирается в любом случае добро. При выборе даже меньшего зла, выбранным оказывается зло. Последствия такого выбора никак меньшего зла, а как зла, не предсказуемы для окружения так и для самого выбирающего. Такой выбор требует практической мудрости.

Другой практически важный аспект морального выбора связан с тем, что добро и зло будучи "сбалансированными" на уровни понятий, предоставляют не равные основания для оценки соответствующих действий. Одно дело вершить добро или зло и другое - позволять злу твориться (другими людьми, стечением обстоятельств).

"Попустительство злу" - морально предосудительно, "потворствование злу", то есть содействие злу, - не допустимо и почти приравнивается моральным сознанием к творению зла. Однако "попустительствование добру" - фактически морально, нейтрально (не случайно даже нет такого выражения), а "потворствование добру" воспринимается моральным сознанием как само собой разумеющееся и этому не придаётся особого значения.

Вообще получается, что с моральной точки зрения вред зла значительнее, нежели благо добра. Не допущение не справедливости с моральной точки зрения существеннее, чем творение милосердия: зло несправедливости - более разрушительно для сообществ, чем добро милосердия - созидательно.

Заключение

"Добро и зло, что может быть проще?" - подумают многие. Добро - это что-то хорошее, славное, недурное, сердечное; зло - худое, сердитое, свирепое, плохое. Ничего сложного на первый взгляд. Но если заглядывать в глубины понятий добра и зла можно открыть для себя много нового, ранее не известного. Именно этот глубинный смысл даёт нам возможность понять и оценить свои поступки, свою жизнь. Рассматривая проблемы добра и зла и их взаимоопределенность, ловишь себя на мысли, что не всё то, что мы привыкли называть добром, является таковым. Стремясь к "добру", как к личной выгоде, мы не замечаем зла, которое совершаем на пути к своей цели. Стремясь сделать добро одному человеку, мы не замечаем, как вредим другому. Путь к абсолютному добру очень сложен и не всегда удаётся его пройти, но стремление к доброму, чистому уже есть добро.

Добро и зло не могут существовать друг без друга, как день без ночи или тень без света. Без добра не может быть и зла, как и без зла не могут совершаться добрые поступки. К сожалению, в современном мире полном эгоизма, обмана, жестокости добро не всегда остаётся в выигрыше, да и не все стремятся к добру. Люди разучились различать плохое и хорошее и не всегда идут по верному пути. Однако, не стоит забывать, что без добра не возможно зло.

Литература

1. Гусейнов А.А., Апресян Р.Г. Этика: Учебник. - М.: Гардарика, 1998. - 427 с.

2. Лосский Н.О. Условия абсолютного добра - М., Политиздат, 1991 - 368 с.

3. Янушкявичюс Р.В., Янушкявичене О.Л. Основы нравственности - М.: ПРО - ПРЕСС, 2000. - 456 с.

4. Льюис Клайв Стейплз Любовь. Страдание. Надежда. - М.: Республика, 1992 - 432 с.

5. Этическая мысль: Науч.-публицист. чтения. - М.: Политиздат, 1988. - 384 с.

Вступление

Глава 1. Природа добра и зла

Глава 2. Конструктивна ли роль зла

Глава 3. Взаимоопределенность и абсолютное противопоставление добра и зла

Глава 4. Проблема добра и зла

Заключение

Литература

Вступление

Интерес к этике - одна из характерных примет нашего времени. Нравственные коллизии, обсуждаемые на страницах газет и журналов, как правило, вызывают обильную почту и живой человеческий отклик. В общем, это естественно. Чем более зрелым становятся человек и общество, тем сильнее их волнуют нравственные проблемы.

Этика есть наука о нравственном добре и зле и об осуществлении его в поведении человека. Она исследует конечную цель жизни человека и поведения его, поскольку оно ведёт к достижению этой цели отклонению от неё.

С момента своего возникновения этика была призвана занять определенную позицию по отношению к одной из вечных проблем нравственности - моральному злу. Ей предстояло выявить и описать характерные черты зла и его "опознавательные знаки", выяснить причины его появления, развенчать аморализм, показать его отталкивающие качества, вести неустанный поиск путей борьбы со злом, его искоренения. Все эти функции сходились, как лучи в фокусе, то есть независимо от субъективных, индивидуальных и групповых моральных оценок, или всё то, что принято называть злом, оказывается таковым лишь вследствие именно такой оценки данного явления. Развитие и углубление понятия зла в истории этики происходило в противоборстве различных решений данной проблемы.

Вопрос о природе зла органически связан с более общей и фундаментальной проблемой этики - проблемой сущности морали. Если мораль представляет собою какую-то сущностную сторону бытия, то очевидно, и зло - не простая видимость или продукт субъективной точки зрения, а нечто противостоящее бытию, придающее ему ложные искажённые формы. Если же мораль - только функция, не заключающая в себе никакого объективного значения, а употребляемая лишь для личного или совместного удобства, то и зло приобретает иллюзорный, необязательный, произвольный характер: вроде пугала, которого может устрашиться лишь тот, кто не знает его действительного смысла.

В истории этики было представлено множество пониманий сущности морали и соответственно зла. Их можно свести к четырём основным типам: этическому абсолютизму, этическому конвенциализму, имморализму и диалектическому объяснению зла. Всю историю этики допустимо рассматривать как движение от непрекращающейся борьбы между абсолютизмом и конвенциализмом через временные, но не редкие имморалистические отклонения к диалектическому пониманию зла, преодолевающему крайности и однородности предшествующих подходов.

Глава 1. Природа добра и зла

В широком смысле слова добро и зло обозначают положительные и отрицательные ценности вообще. Мы употребляем эти слова для обозначения самых различных вещей: "добрый" значит просто хороший, "злой" - плохой. В словаре В. Даля, например, "добро" определяется с начало как вещественный достаток, имущество, стяжание, затем как нужное, подходящее и лишь "в духовном значении" - как честное и полезное, соответствующее долгу человека, гражданина, семьянина. Как свойство "добрый" так же относиться Далем, прежде всего к вещи, скоту и потом только к человеку. Как характеристика человека "добрый" с начало отождествляется Далем с "дельным", "сведущим", "умирающим", а уж потом - с "любящим", "творящим добро", "мягкосердным". В большинстве современных европейских языков употребляется одно и тоже слово для обозначения материальных благ и блага морального, что даёт обширную пищу для морально-филосовских рассуждений по поводу хорошего и того, что является добром самим по себе.

В историческом развитии ценностного состояния, в истории моральной философии и моралистки, не смотря на сохранение лексического единства ("старое доброе вино", "добрый конь", "одобрение"), происходит понимание смысловых различий в употреблении слова "добро". Самым важным при этом было различие добра в относительном и абсолютном смысле. "Доброе" в одном случае - это хорошее, т.е. приятное полезное, а значит, ценное ради чего-то другого, а в другом - есть выражение добра, т.е. ценного самого по себе и не служащего средством ради иной цели.

Доброе в этом втором абсолютном значении - моральное, этическое понятие. Оно выражает положительное значение явлений или событий в отношении к высшей ценности - к идеалу. Зло есть противоположность добра.

Исторический процесс формирования этих понятий был процессом становления и развития самой морали. Во-первых, добро и зло осознаются как особого рода ценности, которые не касаются природных или стихийных событий и явлений. То, что совершается само по себе, т.е. стихийно, может иметь благие или злые последствия для людей. Но такие стихийно совершающиеся события и явления сами по себе не имеют отношения к тому, о чём мыслят в категориях добра и зла, они лежат по ту сторону добра и зла. Добро и зло характеризуют намеренные действия, совершённые свободно, т.е. поступки.

Во-вторых, добро и зло обозначают не просто свободные поступки, но действия, сознательно соотнесённые с определенным стандартом - в конечном счете, с идеалом.

Итак, содержание добра и зла обусловлено идеалом нравственного совершенства: добро - это то, что приближает к идеалу, зло - то, что отдаляет от него. Зная, что в истории существовали различные мнения относительно того, к чему должен стремиться человек, чтобы достичь совершенства, легко представить концептуальное разнообразие в трактовках добра и зла. В зависимости от нормативного содержания, вкладываемого в представление об идеале, добро и зло трактовались как счастье и несчастье, наслаждение и страдание, польза и вред.

В-третьих, добро и зло как моральные понятия связаны с душевным и духовным опытом самого человека и существуют через этот опыт. Как бы ни определялись философами источники добра и зла = творятся они человеком по мерке его внутреннего мира. Соответственно утверждение добра и борьба со злом достигаются главным образом в духовных усилиях человека. Внешние действия, пусть и полезные для окружающих, но не одухотворённые стремлением человека к добродеянию, остаются лишь формальным обрядом. Более того, любые ценности - наслаждение, польза, красота и прочее - могут быть как добром, так и злом в зависимости от того, как индивид переживает свой конкретный опыт "освоения" этих ценностей в отношении к идеалу, к высшему благу.

По своему императивно-ценностному содержанию добро и зло как бы представляет собой две стороны одной медали. Они взаимоопределены и в этом они как бы равны. Человек узнает зло, поскольку имеет определенное представление о добре; он ценит добро, испытав на собственном опыте, что такое зло. Кажется, утопично желать только добра, и нельзя в полной мере отрешиться от зла, не рискуя в то же время потерять добро. Существование зла порой представляется своего рода условием и непременным сопутствующим обстоятельством существования добра. "Что бы делало добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с неё исчезли тени? Ведь тени получаются от предметов и людей. Вот тень от моей шпаги. Но бывают тени от деревьев и от живых существ. Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снеся с него, прочь все деревья и всё живое, из-за своей фантазии наслаждаться голым светом?" - искушает Сатана своими вопросами Леви Матвея, ученика Йешуа Га Ноцри (Булгаков М.А. Мастер и Маргарита. Гл.29).

Добро и зло связаны тем, что они взаимно отрицают друг друга. Они содержательно взаимозависимы. Однако равны ли они по своему онтологическому статусу и соразмерны ли по аксиологическому статусу? На этот вопрос давались разные ответы.

Согласно одной, менее распространённой, точке зрения, добро и зло являются однопорядковыми началами мира, находящимися в постоянном неустранимом единоборстве. Такая точка зрения, признающая равновеликость противоположных начал мира называется дуализмом. Наиболее ярким выражением религиозно-этического дуализма стало в первой половине третьего века. Манихейство - учение, основанное персом Мани на базе различных религиозных традиций. Согласно манихейству, в мире борются два независимых и самостоятельных начала добра и зла или света и тьмы. В ходе и постоянной борьбы происходит смешение различных элементов добра и зла. Посланники Бога - Будда, Заратустра (Основатель религии древней Персии), Иисус и, наконец, Мани - должны были по этому учению, навсегда утвердить чёткие границы между двумя началами.

Сам Мани был побит камнями по наущению зороастрийских священников, но его учение достигло Европы и в виде тех или иных ересей просуществовало на протяжении всего средневековья. Манихейство является еретической ветвью христианства.

Задумаемся вот о чём: можно ли сказать, что добро и зло сосуществуют так же, как во Вселенной соприсутствуют свет и тьма? Или же их отношения иные - подобные свету и тени, как они видятся нами на Земле? Поскольку понятия добра и зла касаются именно людей в их земных свершениях, мы должны, по-видимому, принять второе сравнение.

К этому склоняет нас и другая точка зрения относительно природы добра и зла. Как на земле солнечные лучи являются источником и света, и тени, так и добро со злом взаимосоотнесенные, определены в отношении третьего. Так учат большинство религиозных нравственных учений: добро представляет собой путь к абсолютному добру - к Божеству, зло же есть отпадение от Божества. Действительным абсолютным мировым началом является божественное добро, или абсолютно добрый бог. Зло же - результат ошибочных или порочных решений человека, пусть даже провоцируемого дьяволом, однако свободного в своём выборе. Но ведь и Дьявол или Сатана, как носитель зла отнюдь не абсолютен; согласно иудейско-христианским воззрениям, Дьявол - это падший ангел, то есть заблудший сын Божий. Так, сто и перед человеком стоит задача конечного выбора не между абсолютами добра и зла, но между добром, которое потенциально, абсолютно тяготеет, к абсолюту и злом которое всегда относительно.

Из окна кухни Эшли Олдридж, 19-летней матери двоих детей, был хорошо виден железнодорожный переезд, расположенный метрах в ста от ее дома на колесах в Оберне, штат Иллинойс.

Мужчину в инвалидной коляске она заметила, когда, закончив кормить малышей, стала мыть посуду. В какой-то момент, подняв глаза от раковины, Олдридж увидела, что коляска как вкопанная стоит на переезде – застряла. Человек звал на помощь, но мотоцикл, а потом две машины проехали мимо.

Олдридж выскочила на улицу. Раздался сигнал приближающегося поезда и лязг опускающегося шлагбаума, Эшли, как была, босиком, бросилась к переезду. От поезда, несшегося со скоростью 125 километров в час, ее отделяло меньше километра. Олдридж попыталась сдвинуть коляску с места – безрезультатно. Тогда она схватила мужчину под мышки, чтобы приподнять, – тоже не получилось. Поезд, громыхая, приближался. Олдридж последним невероятным усилием выдернула мужчину из коляски, и они рухнули на насыпь. Через несколько мгновений поезд снес инвалидную коляску, еще с километр тащил по рельсам обломки.

Человека, которого Олдридж спасла тем сентябрьским днем 2015 года, она не знала. Ее героический поступок – пример того, что ученые называют крайним альтруизмом. Это свойство человеческой натуры, проявляющееся в самоотверженных действиях, направленных на помощь посторонним людям с риском для собственной жизни. Неудивительно, что многие из таких героев работают в сферах, где готовность рисковать жизнью – часть профессии. Однако и среди людей самых обычных профессий есть те, кого отличает крайний альтруизм.

Сравните эти благородные поступки с ужасными преступлениями, которые тоже совершают люди: убийства, насилие, похищения детей, пытки… Вспомните, к примеру, кровавую бойню, устроенную в октябре 2017 года на фестивале музыки кантри в Лас-Вегасе: человек расстрелял толпу зрителей. Через три недели после трагедии были опубликованы официальные данные о жертвах: 58 убитых и 546 раненых. Подобные случаи, конечно, можно назвать из ряда вон выходящими. И все же такое происходит нередко – вернее, достаточно часто для того, чтобы подтверждать мрачную истину: мы, люди, способны быть чудовищно безжалостными.

Крайние альтруисты и психопаты воплощают, соответственно, наши самые лучшие и самые худшие инстинкты. На одном краю морального спектра – способность к самопожертвованию, великодушие и другие благородные черты, на другом – эгоизм, склонность к насилию и разрушению.

Ученые предполагают: у людей стремление помогать друг другу развилось благодаря тому, что взаимопомощь в рамках больших социальных групп была критически важна для выживания. Однако, поскольку этим группам приходилось конкурировать за ресурсы, готовность калечить, а при необходимости – убивать соперников была, к сожалению, не менее важна. «Мы – самые общественные животные на Земле, и мы же – самые жестокие, – говорит Джин Десети, специалист по нейросоциологии. – Мы двулики, потому что оба “лица” были необходимы нам для выживания».

В последние десятилетия исследователи добились заметных успехов в выявлении движущих сил добра и зла. Эти силы, похоже, связаны с одним и тем же важнейшим свойством нашей психики: эмпатией, то есть врожденной способностью представлять, что чувствует и переживает другой человек. Ученые обнаружили, что именно эмпатия побуждает нас помогать тем, кто попал в беду. Исследования также показали, что в основе жестокого, психопатического и антиобщественного поведения лежит недостаток эмпатии, который, по всей видимости, объясняется сбоем в нейронных цепях.

До последнего времени считалось, что маленьких детей не заботит, хорошо или плохо окружающим их людям. Однако результаты недавних исследований показывают, что дети в возрасте до года уже способны к эмпатии. В соответствующих исследованиях Мааян Давидов, психолог из Еврейского университета в Иерусалиме, и ее коллеги анализировали поведение младенцев, видящих, что кому-то рядом с ними плохо, – это мог быть плачущий ребенок, один из исследователей или мать, делающая вид, что очень расстроена. Многие малыши до полугода реагируют на подобные раздражители: на их личиках появляется озабоченное выражение; некоторые совершают такие движения, словно хотят приблизиться к расстроенному человеку. У полуторагодовалых детей эмпатия часто проявляется в форме позитивного социального поведения: они обнимают расстроенного ребенка или дают ему игрушку.

Однако так поступают не все малыши. У немногих участников экспериментов со второго года жизни исследователи наблюдают так называемое активное пренебрежение окружающими. «Когда кто-то жаловался им, что ударился, – рассказывает психолог Каролин Зан-Вакслер из Университета Висконсина в Мэдисоне, – эти дети смеялись в ответ и говорили: “Надо быть осторожнее!” – причем не с сочувствием, а с осуждением». Продолжая наблюдать за этими детьми в подростковом возрасте, Зан-Вакслер и ее коллега Со Юн Ри обнаружили, что они с большой вероятностью начинают демонстрировать склонность к антиобщественному поведению и попадать в неприятные ситуации.

В ходе других исследований с помощью опросов была измерена «степень бессердечия» и недостаточного проявления эмоций у подростков (их спрашивали, например, испытывают ли они раскаяние после того, как сделают что-то плохое). Подростки, у которых уровень так называемой бесчувственности-неэмоциональности высок, как правило, обнаруживают склонность к частым и сильным поведенческим расстройствам: например, они очень агрессивны в драках или совершают акты вандализма. Исследователи также обнаружили, что некоторые из этих подростков, став взрослыми, совершают серьезные преступления: убийства, изнасилования, ограбления. А какие-то становятся законченным психопатами – людьми с холодным, расчетливым сердцем, способными не моргнув глазом совершать ужасные злодеяния.

Если недостаток эмпатии, являющийся базовой причиной психопатического поведения, начинает проявляться еще в младенчестве, можно ли говорить о том, что зло таится в генах? На этот вопрос нет однозначного ответа; здесь играют роль и природа, и воспитание. Наблюдения за близнецами показали, что бесчувственность-неэмоциональность, которая бывает у некоторых детей, во многом определяется унаследованными от родителей генами. Однако исследование, в рамках которого ученые наблюдали за 561 ребенком, рожденным матерями, отличавшимися антиобщественным поведением, доказало, что дети, живущие в приемных семьях, где царит теплая и доброжелательная атмосфера, менее склонны к проявлению бесчувственности-неэмоциональности, чем те, которые живут в неблагополучных семьях.

Дети с генетической предрасположенностью к сложностям с эмпатией, зачастую, можно сказать, обречены. «Ребенок, который не проявляет любви и привязанности, обычно свойственных детям, будет вызывать у окружающих иную реакцию, чем ребенок более покладистый и чуткий, – делится наблюдениями Эсси Вайдинг, психолог из лондонского Университетского колледжа. – И многие из таких детей, разумеется, живут со своими биологическими родителями, так что им нередко не везет дважды: не только с генами, но еще и с семьей, где отец с матерью менее подготовлены к выполнению родительских обязанностей или сами испытывают проблемы с эмпатией».

Финеас Кейдж и лобная доля
В 1848 году Кейдж, строитель железной дороги (вверху ), выжил после взрыва, хотя сильно пострадал: левую лобную долю его мозга проткнуло железным прутом. Выздоровев, из дружелюбного и вежливого человека он превратился в черствого и безразличного. А вот пример из современной жизни одного канадца: в лобной доле у него образовалась доброкачественная опухоль, и, когда ему ее удалили, его жена сказала хирургам: «Спасибо, что вернули мне мужа». Снимки МРТ (внизу) показывают, как выглядел его мозг до и после операции. Такие случаи помогают понять, как определенные участки мозга управляют нашим поведением.

…Пожарные делали все, что было в их силах, чтобы спасти шестерых детей Мика и Мейрид Филпотт из объятого огнем дома в Дерби (Великобритания) ранним утром 11 мая 2012 года. Но, когда им наконец удалось добраться до второго этажа, где спали дети, в живых оставался только один мальчик. Через два дня в больнице скончался и он. Полиция заподозрила умышленный поджог.

Жители Дерби собрали деньги, чтобы помочь родителям погибших детей оплатить похороны. Мик Филпотт созвал пресс-конференцию. Он всхлипывал и вытирал глаза платком, который, однако, как ни странно, оставался сухим. Выходя из зала, Мик не устоял на ногах и рухнул на пол. А через 18 дней полиция арестовала Филпотта и его жену.

Следователи установили, что они вместе устроили поджог, чтобы обвинить в содеянном бывшую любовницу Мика. Суд признал их виновными в убийстве.

Притворное горе Филпотта и отсутствие раскаяния – черты, характерные для психопатов. Им свойственно пренебрежение к чувствам других людей, хотя они умеют притворяться, что испытывают те или иные эмоции. «На самом деле им неведомы сочувствие, чувство вины или раскаяние, – объясняет Кент Кил, нейробиолог из организации MindResearchNetwork. – Эти люди просто не такие, как все мы».

Обнаружилось, что у заключенных-психопатов наблюдается пониженная по сравнению со всеми прочими заключенными активность миндалевидного тела (участка мозга, играющего главную роль в формировании эмоций), когда они повторяют про себя эмоционально окрашенные слова, показанные им секундой ранее экспериментаторами, такие, как «скорбь» или «недовольство». В ходе эксперимента, призванного протестировать способность к принятию морально-этических решений, исследователи просили заключенных оценить, насколько оскорбительными им представлялись мелькавшие на экране изображения – например, горящий ку-клукс-клановский крест или в кровь разбитое лицо. Несмотря на то что оценки психопатов не сильно отличались от тех, что давали другие заключенные, у них наблюдалась меньшая активность в участках мозга, ответственных за вынесение моральных суждений.

Кил утверждает, что у психопатов есть «неисправности» во взаимосвязанных областях мозга (в том числе в миндалевидном теле и орбито-фронтальной коре) – системе, которая участвует в формировании эмоций, принятии решений и отвечает за самоконтроль. «По сравнению с другими заключенными у людей, обладающих психопатическими чертами, в этих участках мозга, как правило, содержится на пять-семь процентов меньше серого вещества», – комментирует Кил. По всей видимости, психопат компенсирует этот недостаток, используя другие участки мозга, чтобы сознательно моделировать то, что на самом деле относится к сфере эмоций. «Иначе говоря, психопаты должны думать о том, что хорошо и что плохо, тогда как все остальные люди чувствуют это».

Эбигейл Марш, психолог из Джорджтаунского университета, вспоминает: когда ей было 19 лет, она ехала на машине по мосту, и вдруг на дорогу перед ней выскочила собака. Девушка дернула руль, чтобы не сбить животное, потеряла управление, и машину вынесло на встречную полосу, где она и остановилась. У Марш не получалось завести двигатель, а выйти из машины она боялась. Но вдруг, на ее счастье, один из автомобилей припарковался, из него вылез мужчина, перебежал дорогу и помог завести двигатель. «Он очень сильно рисковал, перебегая шоссе, – говорит Марш. – И рисковал жизнью он только потому, что просто хотел мне помочь. Что заставляет людей так поступать?»
Вскоре после того как Эбигейл начала работать в Джорджтаунском университете, ей пришло в голову, что альтруизм, продемонстрированный тем водителем на мосту, может быть в каком-то смысле полярной противоположностью психопатии. Марш начала искать необычайно добрых людей, чтобы попросить их стать участниками исследования. Идеальным вариантом оказались добровольные доноры почек – люди, решившиеся пожертвовать почку незнакомому человеку.

Марш и ее коллеги пригласили 19 доноров со всей страны. Ученые показывали каждому участнику серию черно-белых фотографий, изображающих человеческие лица: на одних был написан страх, на других – злоба, а третьи ничего не выражали; тем временем мозг участников эксперимента сканировали томографом, определяя активность и структуру органа.

Когда доноры видели испуганные лица, в миндалевидном теле правых полушарий их мозга наблюдалась более выраженная активность, чем у представителей контрольной группы. Кроме того, исследователи обнаружили, что эти самые правые миндалевидные тела были у них в среднем на восемь процентов больше. Такие же исследования, проводимые ранее с психопатами, дали противоположные результаты: миндалевидные тела у тех были меньше и проявляли меньшую активность, чем у представителей контрольной группы.

«Испуганное лицо пробуждает озабоченность и тревогу. Если это выражение не вызывает у вас реакции, то, скорее всего, вы неспособны переживать за других, – поясняет Марш. – И альтруисты, каковыми являются доноры почек, похоже, очень чувствительны к негативным переживаниям других людей. Может быть, отчасти это объясняется тем, что миндалевидные тела у них больше, чем у многих из нас».

Большинство людей не являются ни крайними альтруистами, ни психопатами и не совершают актов насилия. Тем не менее во всем мире известно такое явление, как геноцид – организованные массовые убийства, которые требуют соучастия или как минимум невмешательства множества людей. В истории человечества не раз случалось так, что социальные группы, объединенные по этническому, национальному, расовому или религиозному принципу, устраивали истребление других групп людей. Нацисты в Германии, красные кхмеры в Камбодже, экстремисты из племени хуту в Руанде, террористы запрещенной в России ИГИЛ.

Почему замолкает голос совести, станет отчасти понятно, если вспомнить эксперименты, проведенные в 1960-е годы в Йельском университете психологом Стэнли Милгрэмом. Участников просили посылать разряд тока человеку, находящемуся в другой комнате, если тот неправильно отвечал на вопросы, причем с каждым неверным ответом электрический импульс становился сильнее. Поощряемые ассистентом экспериментатора в белом лабораторном халате, испытуемые часто доводили уровень напряжения до опасных величин. На самом деле ударов током никто не получал, и крики боли, слышные участникам эксперимента, были записаны заранее, но узнавали они об этом только впоследствии. Исследование показало, что, по словам Милгрэма, «взрослые люди демонстрируют полнейшую готовность идти практически на что угодно, подчиняясь тем, кто обладает властью».

Грегори Стэнтон, основатель некоммерческой организации GenocideWatch, чья цель – предотвращение массовых убийств, выделил стадии, после прохождения которых в целом приличные люди могут начать убивать. Одну из групп общества определяют как «чужую» и заявляют, что она представляет угрозу. Затем следует дискриминация: лидеры начинают называть своих жертв «недочеловеками», «низшей расой» – подрывая, таким образом, способность своих последователей испытывать к ним эмпатию. Со временем общество поляризуется. «Организаторы будущего геноцида заявляют: “Если вы не с нами, то вы против нас”», – говорит Стэнтон. После этого начинается стадия подготовки: организаторы составляют расстрельные списки, запасают оружие и расписывают план действий. Представителей «чужой» группы иногда сгоняют в гетто или концентрационные лагеря. Затем начинается бойня.

Многие ее участники так никогда и не испытывают раскаяния – не потому, что неспособны к нему, подобно убийцам-психопатам, а потому, что находят способы дать убийствам логичное оправдание. Исследователь природы геноцида Джеймс Уоллер вспоминает, как получил представление об этой «поразительной способности человеческого разума находить смысл в самых ужасных поступках и оправдывать их», когда проводил опрос нескольких десятков мужчин из племени хуту, осужденных за зверские преступления во время геноцида. Некоторые из них до смерти забивали детей. А объясняли они это, по словам Уоллера, так: «Если бы я не поступил так, эти дети выросли бы и вернулись бы, чтобы убить меня. То, что я сделал, было необходимо для того, чтобы мой народ выжил».

Словом, наша способность к сопереживанию и состраданию, возможно, и является врожденной, но это не значит, что ее нельзя подавить. То же относится и к тенденции превращения в опасного для общества психопата: если она проявляется в детстве, еще не все потеряно. Исследования, проводившиеся в последние годы, показали: зло можно подавить в зародыше, а наши позитивные социальные инстинкты – укрепить.

Возможность не дать склонным к насилию подросткам вырасти в закоренелых преступников изучали в Мендотском реабилитационном центре для несовершеннолетних (штат Висконсин). В это заведение направляют подростков, совершивших серьезные преступления, однако обстановка здесь больше напоминает психиатрическую больницу, чем тюрьму. У попавших сюда молодых людей обычно за плечами солидный стаж преступной жизни. «Они, по сути, выпали из человеческого общества – ни к кому не привязаны и ко всем враждебны», – рассказывает Майкл Колдуэлл, старший психолог Центра.

В Центре пытаются установить контакт с этими ребятами: несмотря на их агрессивное антиобщественное поведение, сотрудники общаются с ними спокойно и мягко. Каждый день поведение подростков оценивается. Если они вели себя хорошо, на следующий день им дают некоторые поблажки – например, возможность поиграть в видеоигры. Если получили плохие баллы – например, из-за того, что подрались, то теряют эти привилегии. Подчеркнем: акцент делается не на наказание, а на поощрение – это отличает Мендотский центр от большинства исправительных учреждений. Со временем, рассказывает директор центра Грег Ван Риброук, подростки начинают вести себя лучше. Их бесчувственность-неэмоциональность сглаживается. Обретенная способность держать себя в руках и противиться тяге к насилию, похоже, сохраняется у этих ребят и за стенами Мендотского центра. Как показывает статистика, подростки, побывавшие здесь, в срок от двух до шести лет после выхода на свободу реже совершают преступления, и если совершают, то не такие жестокие, как их сверстники, отбывавшие наказание в других местах. «Мы не волшебники, – говорит Ван Риброук, – однако мы, по сути, создали систему, которая оценивает тот взгляд на мир, который разделяют эти молодые люди, и пытается последовательно изменить его».

Исследователи выяснили: часть нашего разума, отвечающая за взаимоотношения с окружающими, обладает определенной гибкостью даже у взрослых, а значит, нас тоже можно приучить быть добрее и благороднее. Таня Зингер, специалист по социальной нейробиологии из Института Макса Планка в Лейпциге (Германия), была одной из первых, кто проводил исследования в этой области.

Они с коллегами выяснили, что эмпатия и сочувствие, способные приводить к позитивному социальному поведению, задействуют в мозге разные нейронные сети. Более того, эмпатическая реакция мозга при виде другого человека, испытывающего страдание, способна порой приводить к эмпатическому стрессу – состоянию, в котором наблюдающему чужую беду хочется отвернуться, чтобы не утратить ощущения собственного благополучия.

Зингер и ее коллеги исследовали действенность различных учебно-тренировочных методик, направленных на усиление сочувствия.То есть человеческого проявления, сочетающего понимание того, как плохо другому человеку, с желанием смягчить его боль. Одна из таких методик, позаимствованная у буддистов, предусматривает медитацию участника эксперимента: тот должен представлять любимого человека и направлять на него свои тепло и доброту, постепенно распространяя эти чувства сначала на знакомых, потом – на незнакомцев и даже на врагов. Исследования активности определенных участков мозга показали, что люди, практиковавшие такую медитацию в течение нескольких дней, демонстрируют более сочувственную реакцию, когда смотрят короткие видеофрагменты, запечатлевшие людей, которые испытывают душевные страдания, чем те, кого медитации не учили.

В другой раз Зингер и ее коллеги изучали действенность тренировки сочувствия для развития желания помогать другим с помощью компьютерной игры: персонаж пробирается по лабиринту в поисках сундука с сокровищами, открывая двери одну за другой. Но в лабиринте он оказывается не один: там за сокровищами охотится другой герой, и наш персонаж, по условиям игры, может открывать двери не только для себя, но и для него. Исследователи обнаружили, что игроки, прошедшие тренировку сочувствия, демонстрировали большую склонность помогать другому персонажу – своего рода чужаку, – чем люди из контрольной группы.

Наша способность менять свой разум к лучшему, развивать альтруистичность сулит обществу замечательные перспективы. Одним из способов приблизить наступление светлого будущего, по убеждению Зингер, могло бы стать введение тренировки способности к сочувствию в качестве школьного предмета. Это наш шанс получить более милосердный мир, в котором доброта, заложенная на уровне инстинкта, перестанет быть чем-то экстраординарным и сделается одним из отличительных признаков принадлежности к роду человеческому.

Церковь можно назвать училищем благочестия или школой добра, а христианское нравоучение наукой о добре и зле. Здесь, в этой главе, вкратце описывается где находится православно-христианское учение о добре и зле, добродетели и грехе и о христианской жизни вообще.

Содержание: Введение; (1) Понятие о добре и зле у всех; (2) Что такое добро, а что зло; (3) Где находятся данные о добре и зле; (3.1) Личные качества Иисуса Христа; (3.2) 10 Заповедей; (3.3) Заповеди блаженства; (3.4) Нагорная проповедь; (3.5) Священное Писание; (3.6) Жизнь святых; (3.7) Писания св.Отцов; (3.8) Молитвы и богослужение; (3.9) Христианское нравоучение; (3.10) Проповеди пастырей; (4) Человеческая душа; (5) Шкала добра и зла; (6) Невидимая брань; (7) Православная аскетика; Заключение.

Введение. Как же нам жить? Как себя вести? Как поступать в том или ином случае? Что правильно, а что нет и почему? Как же нам жить? На все эти вопросы, любящий нас Отец Господь Бог дал нам Свое руководство. Господь Бог создал этот мир, нашу вселенную, по законам. Все движется, все синхронизовано, все мудро, все красиво. Всюду царит естественный порядок. В жизни человека тоже должен быть порядок; добродетель и отсутствие греха есть жизнь по Закону Божию. Человек может этого порядка не придерживаться, но тогда у него в жизни выходят перебои и всякие отрицательные последствия. В некоторых случаях нам ясно что такой то грех приведет к нашему разрушению, но в других случаях из за нашей человеческой ограниченности это не ясно. Если мы продумаем хорошо последствие нашего греха на нас, на других, на наше окружение, в этот момент, через несколько или много лет или даже после нашей смерти, то становится ясно что каждый грех разрушает нас, наше окружение или общество. Многое что становится нам яснее с жизненным опытом. Яснее и яснее видно что если мы творим зло и грешим, то это в конечном итоге, разрушает и нас самих. Каждый грех маленький или большой разрушает, а каждая добродетель созидает. Грех есть разрушительное поведение, а добродетель созидательное. Итак, Господь Бог дал нам Свой завет, молиться и жить по Его Закону, то есть по Закону Божию. Нужно верить, молиться дома и в церкви, жить по заповедям, исповедоваться, причащаться, вести борьбу с нашими греховными привычками и таким образом постепенно перевоспитывать себя. Весь Закон Божий построен на идеи добра и поэтому чтобы жить по Закону Божию, нужно уметь различать добро от зла, добродетель от греха, доброго человека от плохого, доброе дело от дурного, Это есть основа успешной и плодотворной жизни на земле и залог к вечной жизни.

1. Понятие о добре и зле у всех. У всех людей есть Богом данная совесть которая различает что добро, а что зло. Это понятие о добре и зле общее, оно есть у каждого человека, у каждой группы людей и у каждого народа. Но это чувство, не всегда ясное и понятное. Скажем у некоторых племен есть уважение к родителям, но с другой стороны, проявляется большая жестокость, на войне, к пленным. Так что понятие о добре и зле у них есть, но оно не совершенное.

Это чувство не остается на одном уровне. Если человек не прилагает никаких усилий то из за греха, чувство совести начинает блекнуть. Человек начинает привыкать к греху и его совесть перестает быть светлой и как бы темнеет. Священное Писание называет таких людей, людьми с соженной совестью (1 Тим.4:1). Тяга к добру у всех.

Все люди преклоняются перед добром и даже зло отдает ему должное! Мы видим это из того, что добро никогда не должно притворяться что оно добро. Оно есть добро и это все видят. Зло же должно перекрашиваться и лгать и выставлять себя за добро. Оно даже обманывает само себя и выставляет себя, перед самим собой, что оно добро.

Вспомним всевозможные диктатуры которые обрушивались на несчастное человечество в течение его истории. Мы видим что зло всегда выставляет себя за добро. Целые армии шли в атаку и несли разрушение, а встречным смерть, с ложной идеей что они делают добро. Природная совесть человека не позволяет ему жертвовать собой во имя зла, а во имя добра жертвовать себя человек будет. Вот этим то и пользуется зло и поэтому оно всячески маскируется за добро. Правда, есть наемные солдаты которые совершают зло, но и они в своем разуме оправдывают свои дела, каким то мнимым добром.

У каждого человека есть тяга к добру и служению ему. Из за того что люди не всегда понимают что добро, они часто тянутся к какому то фальшивому идеалу добра. Целые жизни бывают прожиты в погони за фальшивым добром и только в конце жизни, люди начинают понимать что их добро не настоящее. Хороший пример этого, это когда люди целиком служат деньгам и стараются накопить капиталы, или отдаются какой то фальшивой политической идее. Рано или поздно, у них происходит разочарование и они бросают служить своему мнимому добру.

2. Что такое добро, а что зло. Добро созидает, строит и создает: мир, спокойствие, любовь, радость, духовную и нравственную красоту, прощение, миролюбие, святость и хорошие отношения между людьми, в семье, с друзьями, в школе, на работе и в обществе. Когда человек перестает грешить, делает добро и добродетель, то он по своим качествам начинает приближаться к другим людям и к Господу Богу, который есть первоисточник всего добра.

Зло противоположно добру, оно подрывает все хорошее. Оно разрушает, разоряет, рушит, создает тревогу, страх, злобу, гнев, раздражение, духовное и нравственное уродство, плохие отношения. Зло удаляет людей от первоисточника добра, от Господа Бога.

Что христианство имеет ключ к познанию добра и зла, без которого невозможно успешно жить, этот факт всячески скрывается от людей. Враги христианства говорят что оно безжизненно, злобно, пасмурно и строго. Как раз наоборот истинное христианство не безжизненно, а учит чистой и плодотворной жизни; христианство не злобно, а учит любви; христианство не пасмурно, а учит радости; христианство не строго, а учит прощению.

Последствие добра и зла очевидны. Итак:

Действительно встречаясь со злом, в нашей каждодневной жизни, мы знаем что зло можно остановить силой, но совершено обезоружить зло и добиться чтобы зло стало на сторону добра, можно только добром.

3. Где находятся данные о добре и зле. Где находятся данные о добре и зле? Они находятся в следующих первоисточниках:

1. Личные качества Иисуса Христа
2. Заповедей
3. Заповеди блаженства
4. Нагорная Проповедь
5. Священное Писание
6. Жизнь святых
7. Писания святых Отцов
8. Молитвы и богослужения
9. Христианское нравоучение
10. Проповеди пастырей

3.1 Личные качества Иисуса Христа. Лучший руководитель для добродетели является личность Господа Бога-Человека Иисуса Христа. Его любовь, доброта, сострадание, милосердие; все это является наглядным примером добродетели. Иисус Христос никогда не грешил. Вот этот факт нам ясно и говорит о Его божественном происхождении и что Он был не просто человек.

Читая Священное Писание с описанием Иисуса Христа и Его поступков, всюду ясно видны примеры добродетели.

3.2 10 Заповедей. 10 Заповедей были даны Господом Богом еще в Ветхом Завете. Эти заповеди вкратце охватывают всю деятельность человека и точно и определенно говорят что грех, а что нет. Деятельность которая приводит к греху, тоже становится грехом.

3.3 Заповеди блаженства Заповеди блаженства были даны Иисусом Христом в самом начале Нагорной проповеди (Матфея 5:3-12):

Блажени нищии духом, яко тех есть царствие небесное.
Блажени плачущии, яко тии утешатся.
Блажени кротцыи, яко тии наследят землю.
Блажени алчущии и жаждущии правды, яко тии насытятся.
Блажени милостивии, яко тии помиловани будут.
Блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят.
Блажени миротворцы, яко тии сынове Божии нарекутся.
Блажени изгнани правды ради, яко тех есть царствие небесное.
Блажени есте, егда поносят вам, и ижденут,
и рекут всяк зол глагол на вы лжушче, мене ради.
Радуйтеся и веселитеся, яко мзда ваша многа на небесех.

Здесь уже дано более глубокое руководство для нашего поведения. Принимается во внимание то, что начало добродетели и зла в человеке находится в его сердце, в его душе, в его мыслях. Каждому действию всегда предшествует мысль. Поэтому чтобы остановить греховное действие, во первых нужно остановить это дело, а во вторых нужно остановить и все мысли ведущие к этому действию.

3.4 Нагорная проповедь. Нагорная проповедь находится в Евангелии от Матвея, в главе 5-й, 6-й и 7-й (Матфея 5-7). Некоторые пастыри советуют для того чтобы понять основу всего христианства в кратчайший срок, то нужно хорошо усвоить именно эти три главы. Кроме заповедей блаженства в Нагорной проповеди разбросаны и другие основные учения. Например:

Итак будьте совершенны,
как совершен Отец ваш небессный. (Матфея 5:48).

Здесь Иисус Христос призывает нас к совершенству; не грешить и работать над собой и искоренять из себя греховные привычки.

Не собирайте себе сокровищ на земле,
где моль и ржа истребляют и
где воры подкапывают и крадут;
Но собирайте себе сокровища на небе,
где ни моль, ни ржа не истребляет и
где воры не подкапывают и не крадут;
Ибо, где сокровище ваше,
там будет и сердце ваше. (Матфея 6:19-21).

Здесь Иисус Христос учит нас не стремиться к богатству, славе, красоте, величию, а приобретать духовный клад; быть добрыми, честными, порядочными, любвеобильными и т. п.

3.5 Священное Писание. Во всем Священном Писании -- в Ветхом Завете и в Новом Завете -- как бисер разбросано учение о добре и зле. Читая и изучая Священное Писание, мы одновременно знакомимся и с христианским первоисточником учения о добре и зле.

3.6 Жизнь святых. Святые люди, своим характером, своим поведением и своей жизнью дают нам живой пример добродетели и какими нам подобает быть. Читая рассказы о жизни святых и общаясь с лицами у которых качества близки к святости, мы тоже наглядно учимся добродетели.

3.7 Писания св.Отцов. Великие духовные мужи, в течение всей христианской истории, оставили нам много книг с объяснениями о добре и зле. Определение и иллюстрации добра и зла во всех их многих явлениях. Как постепенно исправлять себя и двигаться к добру. О постепенности греховного падения и постепенности в духовном росте. Как себя менять к лучшему и т.д. и т.д. и т.д. Вот именно здесь разработано и испробовано на практике и записано для будущих поколений духовный опыт наших великих и добрых пастырей.

3.8 Молитвы и богослужение. В наших молитвах тоже как бисер разбросаны мысли и учение о добродетели; общие и определенные. Скажем в Молитве Господней "Отче наш": "...якоже и мы оставляем должником нашим..."говорится о том что православный христианин должен быть не злопамятным и прощать обиды.

В молитвах и в богослужении, обыкновенно берутся слова из Священного Писания и даются разные пояснения. Если мы будем внимательно следить, то мы всюду услышим учение о добре и зле.

3.9 Христианское нравоучение. Христианское нравоучение это уже целый предмет который преподается в средних и в высших заведениях. Здесь систематически собран, из всех источников, в одно целое, весь имеющийся материал о добре и зле, и о жизни христианина. Весь этот разбросанный материал, собран в одно целое и организован по разным темам.

3.10 Проповеди пастырей. Устные проповеди наших пастырей, или их записанные проповеди, а также проповеди святителей и св.Отцов полны примеров и иллюстраций учения о добре и зле.

4. Человеческая душа. Человек не есть только тело и разум, но у него есть и душа. Теперешние светские науки принимают во внимание только тело и разум и поэтому они не могут понять человека целиком. Они видят человека как бы только в двух измерениях. Святая православная вера не есть только вера, но она есть и истина. Она нас учит что кроме тела и разума у нас есть и душа. Наша душа бессмертная, она является центром духовной жизни и она есть центр добра и зла в нас. А от количества добра и зла в нас и зависит истинный успех нашей жизни. Душа человека это и есть как бы третье измерение человека. Человека можно понять только когда мы принимаем во внимание и тело и разум и душу человека. Без этого знания учение о человеке не законченное.

(Епископ Феофан Затворник Вышинский (Говоров), в своем произведении "Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться?" пишет что у человека есть тело, душа и Дух. По строго православному учению у человека есть тело и душа. Одна из составляющих души есть разум, а самая высшая его часть есть дух. Дух, это центр духовной жизни человека).

Если мы, при изучении человека, не принимаем во внимание его душу, то это будет что то вроде доктора который лечит человека совершенно не зная и не принимая во внимание его нервную систему. Многие болезни вылечить можно, много что можно понять, но все таки многое что еще будет и неизвестно. Так и с душой человека, если мы ее не будем принимать во внимание, то мы никогда не сможем понять человека в совершенстве. Все теперешние науки которые изучают человека и объясняют его поведение, не могут дать полный и удовлетворительный ответ, потому что они не принимают во внимание духовные качества человека.

5. Шкала добра и зла. На некоторых старинных иконах есть изображение лестницы на которой показано как маленькие люди карабкаются по ней вверх, а другие падают вниз. Наверху на этой лестнице Господь Бог, ангелы и святые, а все люди внизу, на разных уровнях, стараются лезть наверх к Господу Богу. Со всех сторон ангелы их поддерживают, а нечистая сила тянет вниз.

Вот так, давным давно, изображали самое основное в жизни христианина. Творить добро, не грешить, бороться со своими дурными склонностями и таким образом в своих духовных качествах приближаться к Господу Богу и наследовать жизнь вечную. Слово Божие говорит об этом так (Матфея 5:48): "Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш небесный".

Так вот, также само можно представить и Шкалу Добра и Зла или Шкалу Добродетели. Такая шкала облегчает нам понять как добро и зло, добродетель и грех действует на нас.

На самом вверху находится Господь Бог и там максимум добра и ноль зла. В другом конце шкалы, внизу, ноль добра и максимум зла. Мы же все находимся где то на этой шкале, кто выше, а кто ниже. Наше положение на шкале зависит от того, насколько в нас количество добра и зла. Итак добрый человек ближе к Господу Богу, святой еще ближе, а злой далеко, а криминально злой совсем далеко, то есть совсем внизу.

Кроме всего этого, наше положение на шкале не постоянное, а может меняться. Зависит от нашего образа жизни. Если мы грешим и живем в миру, не принимая никакие усилия чтобы не грешить, то мы постепенно опускаемся по шкале вниз. Если же мы стараемся не грешить и боремся со своими греховными привычками и наклонностями, то с Божьей помощью, мы движемся вверх. Самая главная задача православного христианина, чтобы он другое не делал в жизни, постепенно очищать себя от греха, приближаться к святости и двигаться по шкале добра и зла вверх.

6. Невидимая брань. Наша православная вера не только нас учит как жить, но она нас тоже призывает к самоисправлению или к духовному самовоспитанию. Мы не можем довольствоваться просто тем, что мы стараемся не грешить и творим добродетель, но мы должны тоже активно бороться (вести невидимую брань) с нашими греховными привычками.

Для этого нужно изучить Закон Божий и в особенности учение о христианской жизни; нравоучение. Потом нужно познать себя, прислушиваться к своим словам, присматриваться к своим поступкам, знать свои положительные и отрицательные качества и работать над собой чтобы постепенно удалить все греховное. Пост является временем когда мы с особенным усилием удаляемся от греха. Итак, для борьбы с грехом, на первом месте у нас есть молитва, дневная исповедь во время молитвенного правила, жизнь по Закону Божию, пост, духовное чтение, духовная брань, исповедь перед перед священником, причастие.

"Стоять на страже" обозначает весь день не просто жить, а жить на страже против греха. Не давать себе не только грешить, но даже и думать о грехе. Известно, что перед греховным делом, сперва должна появиться мысль об этом деле. Таким образом если мы не допустим появление греховной мысли, то и грех останавливается и вырывается с корнем, то есть в его зародыше. "Борьба с помыслами" обозначает борьбу с греховными мыслями.

Обязательно нужно иметь духовного отца, который наставляет на праведный путь. К сожалению, в теперешнее время, это большая редкость. Старцы, это особенный вид духовного отца.

Молитва и духовное чтение это хорошее начало для духовной брани. Сперва мы просим у Господа Бога благословение, а чтение дает знание и вдохновляет на духовную брань.

7. Православная аскетика. Аскетика это упражнение духа и тела, воли и помыслов. Духовные законы, законы добродетели и греха, никем так не разработаны как православным монашеством в аскетике. Наши подвижники, ведущие борьбу со своею греховностью, разработали эту тему и установили пять степеней греха: прилог, сложение, сочетание, пленение и страсть. Св.Нила Сорский пишет в своей книге так:

"Так Св.подвижники свидетельствуют нам, что все грехопадения человеческия совершаются не иначе, как с постепенностью.

Первая степень это Прилог, когда без намерения и против воли входят в душу греховныя представления и побуждения, или чрез внешния и внутенния чувства, или через воображение. Это безгрешно, и только есть повод и близость к греху; и самые великие святые, в самые священныя времена, нередко подвергались прилогам и принуждены были бороться с ними.

Сочетание означает принятие прилога, добровольное размышление о нем; сие не всегда безгрешно.

Сложение есть услаждение души пришедшим помыслом или образом, т.е. когда кто, принимая помыслы или образы, представленные врагом, и с ними беседуя мысленно, вскоре сложит в мысли своей, чтобы так было, как внушает помысл. Здесь нужно немедленное покаяние и призывание Бога на помощь.

Пленение есть то состояние души, когда принужденно и невольно отводится ум на худыя мысли, нарушающия мирное устроение души, и душа с усилием, только при помощи Божией, возвращается в себя.

Страсть есть долговременное и обратившееся в привычку услаждение страстными помыслами, влагаемыми от врага, и утвердившееся от частаго размышления, мечтания и собеседования с ними. Это уже есть рабство греху, и не покаявшийся, не извергший из себя страсть, подлежит вечным мукам. Здесь потребна уже великая и напряженная борьба и особенная благодатная помощь, чтобы оставить грех."

Тоже самое можно найти у преподобнаго о.Иоанна в его Лествице 15:73.

Этот разбор степеней греховности применим ко всем грехам (маленьким и большим) и к привычке к алкоголю, и к привычке к наркотикам, и к обыкновенному раздражению, и к привычке говорить людям неприятности, и к привычке все время со всеми спорить, или к привычке ни с кем и ни в чем не соглашаться.

Каждый из нас грешит много каждый день и имеет греховные привычки, то есть страсти. Отличительная черта православной веры от других христианских вер, это что она нас учит не только не грешить, но и активно бороться со своими страстями. Но как начинать, с какими грехами из многих начинать борьбу? На этот вопрос дает ответ, по учению свв.Отцев, Митрополит Виталий, Первоиерарх РПЦЗ в своем великопостном послании 1988 года: "...У каждого из нас есть какая-то господствуящая страсть, как некий главный духовный корень, против котораго и подобает нам ополчиться всеми силами своей души..." (Православная Русь, Номер 5 (1362), 1/14 марта 1988 г.).

Из этих кратких выдержек видно, до какой высоты дошло православное понимание о грехе и о духовной жизни вообще. Конечно по своей глубине равных учений нет. Об этом тоже говорят так называемые converts. Многие из них читали православную духовную литературу и глубина этих произведений привела их к православной вере.

Восхождение по "Шкале добра и зла" является медленным и постепенным. Из за отрицательного действия мира на человека, он с годами обыкновенно портится и становится хуже, то есть по "Шкале добра и зла" он опускается вниз. Если же он ведет успешную брань с грехом и себя исправляет, то он постепенно противостоит падению вниз, и движется наверх.

Таким образом люди не ведущие борьбу со своей греховностью, с годами становятся хуже, а истинный православный христианин, который борется со своей греховностью, с годами становится лучше; с духовной точки зрения.

Заключение. Христианское учение о жизни есть код которым "зашифрована" вся наша цивилизация и весь мир. Ключ к этому "шифру" это христианский кодекс о жизни. Люди, группы людей, или народы не знающие и не понимающие этот "шифр", живут в мраке, страдают, мучаются и не совсем понимают что происходит вокруг них.

Люди знающие этот "шифр" и живущие по нему, радостны, живут без злобы, в тишине и спокойствие. Для них все просто и ясно, так как христианский "шифр" объясняет все и дает совет на любой случай жизни; совет от самого Господа Бога.

Понятие о добре и зле всегда существовало, оно есть у всех народов и во все времена, но оно не всегда ясно. Самое ясное представление у христиан. Так как православное христианство есть самое чистое и неизмененное христианство, то конечно отсюда следует что самое лучшее представление о добродетели и грехе должно находиться у православных. Так оно и есть. Нигде так не разработано понятие о добре и зле, как у православных христиан. Кроме того православная вера идет дальше всех и учит не только не грешить, но и постепенно избавляться от греховных привычек (страстей).

Для этой трудной работы православная вера обладает всеми нужными средствами для лечения человеческих душ и избавления их от зла. Это конечно молитва, жизнь по Закону Божию, пост, духовное чтение, следование примерам святых, удаление от греха, невидимая брань, исповедь и причастие.

Библиография
Полная библиография для этой главы находится в отделе (30)"Объяснительные записки" в описаниие предмета (208)"Нравоучение (Нравственное богословие)".

29 июня/12 июля 1988 Свв.Петра и Павла