Скачать призыв к джихаду. «Вечное государство» спамит Россию с призывом к джихаду

Молитва есть прибежище ищущим помощи, источник спасения, сокровище упования, пристань, спасающая от треволнения, свет пребывающим во тьме, опора немощных, покров во время искушений, пособие в решительную минуту болезни, щит избавления во брани, стрела, изощренная на врагов, и просто сказать… все множество сих благ делается доступным… молитвой.

Что такое молитва?… Свобода и упразднение ума от всего здешнего, сердце, совершенно обратившее взор свой к вожделению уповаемого в будущем. А кто далек от сего, тот на ниве своей сеет смешанное семя и подобен впрягающему в ярмо вместе вола и осла.

Молитва в чине своем выше милостыни.

Любовь есть плод молитвы, и от созерцания своего возводит ум к ненасытному ее вожделению, когда ум пребывает в ней без уныния и человек умом только в молчаливых помышлениях разумения молится пламенно и с горячностью. Молитва есть умерщвление понятий, свойственных воле плотской жизни. Ибо молящийся прилежно есть то же, что умерший для мира, и терпеливо пребывать в молитве значит отречься человеку от себя самого. В самоотвержении души обретается, наконец, любовь Божия.

[Молитва] есть время стояния при вратах царских, чтобы умолять Царя, и прилично исполниться прошению умоляющего и призывающего в это время… Ибо вот и святые, хотя не имеют праздного времени, потому что всякий час заняты духовным, однако же и с ними бывает время, когда не готовы они к молитве. Ибо нередко занимаются или помышлением о чем-либо встречающемся в жизни, или рассматриванием тварей, или иным чем действительно полезным. Но во время молитвы созерцание ума устремлено к единому Богу и к Нему направляет все свои движения, Ему от сердца, с рачением и непрестанной горячностью при- носит моления. И посему-то в это время, когда у души бывает одно-единственное попечение, прилично источаться Божественному благоволению. И то и другое запрещала заповедь Ветхого Завета: Не засевай виноградника своего двумя родами семян… Не паши на воле и осле вместе (Втор. 22, 9–10).

Человеку во время молитвенного прошения своего утвердиться в уповании на Бога есть лучшая часть благодати веры. Утверждение же веры в Бога не то, что здравое исповедание, хотя оно и матерь веры; напротив того, душа видит истину Божию по силе жития.

Кто познал, что имеет нужду в Божией помощи, тот совершает много молитв. И в какой мере умножает их, в такой смиряется сердце. Ибо всякий молящийся и просящий не может не смириться. Сердца сокрушенного и смиренного Ты не презришь, Боже (Пс. 50, 19). Поэтому сердце, пока не смирится, не может престать от парения, смирение же собирает его воедино. Как скоро человек смирится, немедленно окружает его милость. И тогда сердце ощущает Божественную помощь, потому что обретает возбуждающуюся в нем некую силу уверенности. Когда же человек ощутит, что Божественная помощь действительно вспомоществует ему, тогда сердце его мгновенно исполняется веры… отныне услаждается уже он молитвою веры. Сердце его делается светлым от упования и никак не остается в прежнем ослеплении при простом вещании уст. Но когда уразумеет сие таким образом, тогда приобретет в душе молитву, подобную сокровищу, и от великого веселия вид молитвы своей изменит в благодарственные гласы.

Очи Господни обращены на смиренных сердцем и уши Его – к воплю их (Пс. 33, 16). Молитва смиренномудрого как бы прямо из уст в уши. Во время безмолвия твоего благими делами смирения взывай: «Господи Боже мой! Ты просветиши тьму мою» (ср.: Пс. 17, 29).

Быть злопамятным и молиться значит то же, что сеять на море и ждать жатвы. Как светлости огня невозможно сделать преграду, чтобы не восходила она вверх, так и молитвам милосердых ничто не препятствует восходить на Небо… Молитва злопамятного – сеяние на камне.

Паче всякой молитвы и жертвы драгоценны пред Господом скорби за Него и ради Него, и паче всех благоуханий воня пота их. Всякую добродетель, совершенную без телесного труда, почитай преждевременным и неодушевленным плодом чрева. Приношение праведных – слезы очей их, и приятная Богу жертва – воздыхания их во время бдений. Воззовут ко Господу праведные и угнетаемые тяжестью тела, и в болезни возошлют моления к Богу, и на вопль гласа их придут на помощь к ним святые Чины ободрить и утешить их надеждой, потому что святые Ангелы, по близости своей к святым мужам, имеют общение в их страданиях и скорбях.

Как близки между собой веки на глазах, так искушения близки к людям, и Бог предустроил сие премудро для пользы твоей, чтобы ты постоянно ударял в дверь Его, чтобы страхом скорбного всевалось памятование о Нем в уме твоем, чтобы к Нему приближался ты в молитвах и освящалось сердце твое непрестанным памятованием о Нем. И когда будешь умолять, услышит тебя, и дознаешь, что избавляющий тебя есть Бог, и сознаешь Создавшего тебя, Промышляющего о тебе, Хранящего тебя и Сотворившего для тебя сугубый мир: один – как временного учителя и наставника, другой – как отеческий дом и вечное наследие.

Надлежит же знать нам, возлюбленные, и то, что всякая беседа, совершаемая втайне, всякое попечение доброго ума о Боге, всякое размышление о духовном установляется молитвой, и нарицается именем молитвы, и под сим именем сводится воедино, будешь ли разуметь различные чтения, или глас уст в славословии Богу, или заботливую печаль о Господе, или телесные поклоны, или псалмопение в стихословии, или все прочее, из чего составляется весь чин подлинной молитвы, от которой рождается любовь Божия, потому что любовь – от молитвы, а молитва – от пребывания в отшельничестве. В отшельничестве же имеем мы нужду для того, чтобы нам была возможность наедине беседовать с Богом. Но отшельничеству предшествует отречение от мира. Ибо если человек не отречется сперва от мира и не удосужится от всего мирского, то не может уединиться. И также отречению от мира предшествует еще терпение, а терпению – ненависть к миру, и ненависти к миру – страх и любовь. Ибо если не устрашит сердца страх геенны и любовь не приведет к желанию блаженств, то не возбудится в сердце ненависть к миру сему. А если не возненавидит мира, то не потерпит быть вне его покоя… Если не будет беседовать с Богом, не пребудет в сих с молитвой соединенных размышлениях и во всех видах сказанного нами молитвенного чина, то не ощутит любви.

Телесный труд и поучение в Божественных Писаниях охраняют чистоту, а труд подкрепляют надежда и страх. Надежду же и страх утверждают в уме удаление от людей и непрестанная молитва.

Всякое настоящее житие заимствует возрастание от жития предшествовавшего, и предыдущее требуется к снисканию последующего. Молитву предваряет отшельничество, и самое отшельничество нужно ради молитвы, а самая молитва – для того, чтобы приобрести нам любовь Божию, потому что вследствие молитвы сыскиваются причины любить нам Бога.

Любовь к Богу от собеседования с Ним, а молитвенное размышление и поучение достигается безмолвием, безмолвие – нестяжательностью, нестяжательность – терпением и ненавистью к похотениям, а ненависть к похотениям – страхом геенны и чаянием блаженств. Ненавидит же похотения тот, кто знает плод их и что уготовляется ими человеку и до какого блаженства не допускается он похотениями. Так всякое житие связано с предшествующим и у него заимствует себе приращение и переходит в другое, высшее.

В какой мере, возлюбленные, оставляет ум попечение о сем видимом и озабочивается упованием будущего, соответственно возвышению своему над попечением о теле и над помышлением о сем попечении, в такой же утончается он и просветляется в молитве. И в какой мере тело освобождается от вещественных уз, в такой же освобождается и ум. И в какой мере ум освобождается от уз попечений, в такой просветляется он, а в какой просветляется, в такой же утончается и возвышается над понятиями века сего, носящего на себе образы дебелости. И тогда ум научается созерцать в Боге подобно Ему, а не как видим мы. Если человек не соделается сперва достойным откровения, то не может видеть оного… Посему Господь прежде всего повелел взяться за нестяжательность, удалиться от мирского мятежа и отрешиться от попечения, общего всем людям, сказав: Всякий из вас, кто не отрешится от всего человечества и от всего своего и не отвергается сам от себя, не может быть Моим учеником (Лк. 14, 33).

Те, в коих воссиявает свет веры, не доходят уже до такого бесстыдства, чтобы снова им испрашивать у Бога в молитвах: «Дай нам это», или: «Возьми у нас это», и нимало не заботятся они о себе самих, потому что духовными очами веры ежечасно видят Отеческий Промысл, каким приосеняет их тот Истинный Отец, Который безмерно великой любовью Своей превосходит всякую отеческую любовь, паче всех может и имеет силу содействовать нам до преизбытка в большей мере, нежели как мы просим, помышляем и представляем себе.

Чтобы ум не терпел вреда от всего: от зрения, от слуха, от попечения о вещах, от их истребления, от их умножения, от человека, и чтобы связать его единым упованием на Бога, Господь отклонил от нас всякое иное попечение, чтобы вследствие сего возжелали мы собеседования с Единым Богом. Но молитва имеет еще нужду в упражнении, чтобы ум умудрился долговременным пребыванием в оной. После нестяжательности, разрешающей наши мысли от уз, молитва требует пребывания в оной, потому что с продолжением времени ум снискивает навык к упражнению, познает, как отражать от себя помысл, и долгим опытом научается тому, чего заимствовать не может из иного источника.

Поелику Господь знает, что прежде смерти не отъемлет Он у нас возможности к уклонению, что весьма близко к нам это изменение, а именно переход от добродетели к пороку, что человек и естество его удобно приемлют в себя противное, то повелел быть тщательными и подвизаться во всегдашней молитве. Если бы в этом мире была страна удостоверения, то, как скоро человек достиг бы оной, естество его стало бы тогда выше потребности и делание его выше страха и не повелел бы нам Бог подвизаться в молитве, совершая сие Своим промышлением, потому что в будущем веке не приносят Богу молитв с прошениями о чем-либо.

Хочешь ли насладиться стихословием во время службы своей и постигнуть смысл произносимых тобою словес Духа? Отложи совершенно в сторону количество стихословий, не принимай в расчет знания меры в стихах, произноси их как молитву, оставь обычное громогласие… Да углубляется ум твой в изучение словес Духа, пока душа твоя удивлением к домостроительству не возбудится к высоким их разумениям и чрез это не подвигнется к славословию или к полезной печали. И ежели есть что для молитвы, усвой это себе, и когда ум твой утвердится в этом, тогда смущение уступит свое место и удалится.

При стихословии псалмопения твоего не будь как бы заимствующим слова у другого, чтобы… совершенно не стать далеким от почерпаемых в стихах умиления и радости – но как сам от себя произноси слова прошения твоего с умилением и рассудительным разумением, как истинно понимающий дело свое.

Диавол усиливается сначала сделать, чтобы оставлена была непрестанная сердечная молитва, а потом внушает пренебрежение к уставленным временам молитвы и правила, совершаемого телесно. И таким образом вначале помысл предается слабости вкусить прежде времени какую-нибудь малость пищи и что-либо самое незначительное и ничтожное, а по впадении в нарушение воздержания своего человек поползается в неумеренность и распутство… Ибо враг днем и ночью стоит у нас перед глазами, примечает, выжидает и высматривает, каким отверстым входом чувств наших войти ему. И когда допущено нами нерадение в чем-либо одном из сказанного выше, тогда этот хитрый и бесстыдный пес пускает в нас стрелы свои.

Если, когда отправляешь службу, помысл заговорит в тебе и станет тебе нашептывать: «Поспеши несколько, ибо дело у тебя умножается; скорее освободишься» – ты не приобщайся к сему помыслу. А если сильнее будет беспокоить тебя этим, то воротись тот- час назад на одну славу27 или на сколько хочешь, и каждый стих, заключающий в себе вид молитвы, с размышлением повторяй многократно. И если опять будет смущать и стеснять тебя помысл, оставь стихословие и скажи: «Желаю не слова вычислять, но обителей достигнуть, ибо всякой стезей, какой ни поведешь меня, пойду скоро».

Если кто не прекословит помыслам, всеваемым в нас врагом, но молитвой к Богу прерывает беседу с ними, то это служит признаком, что ум его обрел по благодати премудрость, что от многих дел освободило его истинное его ведение и что обретением краткой стези, которой достиг, пресек он долговременное парение на длинном пути, потому что не во всякое время имеем мы силу так воспрекословить всем сопротивным помыслам, чтобы прекратить их, – напротив же того, нередко получаем от них язву, долгое время неуврачуемую… Употребив же первый способ, будешь свободен от всего этого и от страха, потому что нет иной помощи, кроме Бога.

Всякая молитва, которую совершаем ночью, да будет в очах твоих досточестнее всех дневных деяний… Удовольствие, подаваемое подвижникам днем, истекает в чистом уме из света ночного делания. Всякий человек, который опытом не изведал продолжительного безмолвия, пусть не ожидает сам собою узнать что-либо большее о благах подвижничества, хотя он и велик, и мудр, и учителей, и имеет много заслуг.

Не обременяй чрева своего, чтобы не помутился ум твой, и не быть тебе в смятении от парения мысли, когда встанешь ночью, и не расслабли члены твои, и тебе самому не оказаться исполненным женского расслабления, а сверх сего, чтобы душа твоя не омрачилась, и не стали потемненными понятия твои, и чтобы, по причине омрачения, не прийти тебе в совершенное бессилие собрать их воедино для стихословия, и чтобы не попортился в тебе вкус ко всему и не перестало услаждать тебя стихословие псалмопения, тогда как ум, при легкости и светлости мысли, с удовольствием обыкновенно вкушает его разнообразие. Ибо когда возмущено ночное благочиние, тогда и в дневном делании ум бывает смущен, и ходит в омрачении, и не услаждается, по обыкновению, чтением, потому что, обратился ли ум к молитве или к какому занятию, на мысли находит как бы буря.

Когда пожелаешь стать на служение бдения, тогда… не тотчас начинай службу твою, но, когда помолишься сперва и совершишь молитву и запечатлеешь сердце свое и члены свои животворящим знамением креста, стой несколько времени молча, пока успокоятся чувства твои и утихнут помыслы твои. После сего возведи внутренний взор свой ко Господу и с печалью умоляй Его укрепить немощь твою, чтобы стихословие твое и мысли сердца твоего соделались благоугодными святой Его воле. И безмолвно молись в сердце твоем, говоря так: «Ты, Господи Иисусе, Боже мой, призирающий на тварь Свою, Ты, Кото- рому явны страсти мои, и немощь естества нашего, и сила супостата нашего, – Ты Сам укрой меня от злобы его, потому что сила его могущественна, а естество наше бедственно и сила наша немощна. Посему Ты, Благий, Который знаешь немощь нашу и понес на Себе трудности нашего бессилия, сохрани меня от мятежа помыслов и от потопа страстей и соделай меня достойным сей святой службы, чтобы мне страстями своими не растлить ее сладости и не оказаться пред Тобою бесстыдным и дерзким».

Если же, когда пребываешь во бдении, продолжительное стояние одолевает тебя своей долговременностью, и изнеможешь от бессилия, и скажет тебе помысл, вернее же сказать, злохитренный проговорит в помысле, как в змии: «Окончи, потому что не можешь стоять», – то отвечай ему: «Нет, но посижу одну кафизму – это лучше сна. И если язык мой молчит и не выговаривает псалма, ум же поучается с Богом в молитве и в собеседовании с Ним, то бодрствование полезнее всякого сна».

Одним из святых написано: «Кто не почитает себя грешником, того молитва не приемлется Господом». Если же скажешь, что некоторые отцы писали о том, что такое душевная чистота, что такое здравие, что такое бесстрастие, что такое созерцание, то писали не с тем, чтобы нам с ожиданием домогаться этого прежде времени, ибо написано, что не придет Царствие Божие приметным образом (Лк. 17, 20). И в ком оказалось такое намерение, те приобрели себе гордость и падение. А мы область сердца приведем в устройство делами покаяния и житием, благоугодным Богу, Господнее же приидет само собою, если место в сердце будет чисто и неоскверненно. Чего же ищем приметным образом, разумею Божии высокие дарования, то не одобряется Церковью Божией, и приемшие это приобретали себе гордость и падение. И это не признак того, что человек любит Бога, но душевная болезнь. Да и как нам домогаться высоких Божиих дарований, когда Павел хвалится скорбями и высоким Божиим даром почитает общение в страданиях Христовых!

Ежечасно надлежит нам знать, что в сии двадцать четыре часа дня и ночи имеем мы нужду в покаянии. Значение же слова «покаяние», как узнали мы из действительного свойства вещей, таково: оно есть с исполненною сокрушения молитвой приближающееся к Богу неослабное прошение об оставлении прошедшего и болезнование о хранении будущего. Посему и Господь наш опору нашей немощи указал в молитве, говоря: Пробудитесь, бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение (Мф. 26, 41). Молитесь и будьте неленивы, во всякое время будьте постоянны в молитве, бодрствуя в ней (Кол. 4, 2). Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам, ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят (Мф. 7, 7–8). Особенно же подтвердил слово Свое и к большей рачительности подвиг нас притчей о друге, который в полночь пришел к другу своему и просил у него хлеба. Господь говорит: Если, говорю вам, он не встанет и не даст ему по дружбе с ним, то по неотступности его, встав, даст ему, сколько просит (Лк. 11, 8). И вы молитесь и не будьте нерадивыми. Какое несказанное побуждение к дерзновению! Податель побуждает нас просить у Него, чтобы дать нам Божественные Свои дарования! И если Сам, как знает Он, домостроительствует все, что благодетельно для нас, то сии слова Его исполнены великой силы для возбуждения в нас дерзновения и упования.

В великом смирении и в сокрушении сердца о том, что в нас, и о помыслах наших будем просить отпущения грехов своих и душевного смирения.

Об одном из наших отцов говорят, что сорок лет молитву его составляла одна речь: «Согрешил я, как человек; Ты прости, как Бог». И отцы слышали, как он с печалью твердил этот стих, а между тем плакал и не умолкал, и сия одна молитва заменяла у него службу днем и ночью.

Непрестанно очищай себя пред Господом, имея в сердце своем памятование о Нем, чтобы, пробыв долго без памятования о Нем, не оказаться тебе не имеющим дерзновения, когда приходишь к Нему. Ибо дерзновение пред Богом бывает следствием частого с Ним собеседования и многой молитвы. Общение с людьми и продолжение оного бывает посредством тела, а общение с Богом – посредством душевного памятования, внимательности в молитвах и всесожжения. Долговременным сохранением памятования о Боге душа по временам приводится в изумление и удивление.

Когда случится, что душа твоя внутренно наполняется тьмою… и, подобно тому как солнечные лучи закрываются на земле мглой облаков, душа на несколько времени лишается духовного утешения и свет благодати внутри меркнет по причине осеняющего душу облака страстей и потому, что умалена в тебе несколько радостотворная сила и ум приосенила необычная мгла, – ты не смущайся мыслью и не подавай руки душевному неведению, но терпи, читай книги учителей, принуждай себя к молитве и жди помощи. Она придет скоро, чего и не узнаешь ты. Ибо как лицо земли открывается солнечными лучами от объемлющей землю воздушной тьмы, так молитва может истреблять и рассеивать в душе облака страстей и озарять ум светом веселия и утешения, что обыкновенно порождает молитва в наших помышлениях, особливо же когда заимствует себе пищу из Божественных Писаний и имеет бодрственность, осиявающую ум. Всегдашнее занятие писаниями святых исполняет душу непостижимым удивлением и божественным веселием.

Когда душа твоя приблизится к тому, чтобы выйти из тьмы, тогда вот что будет для тебя признаком: сердце у тебя горит и, как огнь, распаляется день и ночь, а потому целый мир вменяешь ты за уметы и пепел, не желаешь даже пищи из-за сладости новых пламенеющих помыслов, непрестанно возбуждающихся в душе твоей. Внезапно дается тебе источник слез, как поток, текущий без принуждения и примешивающийся ко всякому делу твоему, то есть во время чтения твоего, молитвы твоей и размышления твоего, когда принимаешь пищу и питие, и во всяком деле твоем оказывается, что у тебя срастворены с этим слезы. И когда увидишь это в душе своей, будь благонадежен, потому что переплыл ты море, и столько будь прилежен к делам своим, так тщательно содержи стражу, чтобы благодать умножалась в тебе со дня на день. А пока не встретишь в себе этого, ты не совершил еще пути своего и не вступил на гору Божию.

Слезы во время молитвы – признак Божией милости, которой сподобилась душа в покаянии своем, признак того, что молитва принята и слезами начала входить на поле чистоты.

Молитва, когда подает тебе руку, заменяет собою Божию службу. И когда во время самой службы дано тебе будет дарование слез, услаждение ими не называй праздностью в молитве, потому что благодать слез есть полнота молитвы.

Пока человек не приимет Утешителя, потребны ему Божественные Писания для того, чтобы памятование доброго напечатлевалось в мысли его и непрестанным чтением обновлялось в нем устремление к добру и охраняло душу его от тонкости греховных путей, потому что не приобрел он еще силы Духа, которая удаляет заблуждение, берет в плен душе- полезные памятования и приближается к холодности при рассеянии ума. Ибо когда сила Духа низойдет в действующую в человеке душевную силу, тогда вместо закона Писаний укореняются в сердце заповеди Духа, и тогда втайне учится у Духа и не имеет нужды в пособии вещества чувственного, потому что, пока сердце учится от вещества, непосредственно за учением следуют заблуждение и забвение, а когда учение преподается Духом, тогда памятование сохраняется невредимым.

Нерассеянная молитва производит в душе ясную мысль о Боге. И водружение нами в себе памятования о Боге есть вселение в нас Бога. Так соделываемся мы храмом Божиим.

[Совершенного жития достиг тот, кто сподобился] непрестанного пребывания в молитве. Ибо как скоро достиг он сего, взошел на высоту всех добродетелей и соделался уже обителью Святого Духа. А если кто не приял несомненно сей благодати Утешителя, то не может свободно совершать пребывания в сей молитве, потому что, как сказано, когда вселится в ком из людей Дух, тогда не прекратит он молитвы, но Сам Дух [в нем] молится всегда (см.: Рим. 8, 26). Тогда и в сонном, и в бодрственном состоянии человека молитва не пресекается в душе его, но ест ли, пьет ли, спит ли, делает ли что, даже и в глубоком сне без труда издаются сердцем его благоухания и испарения молитвы. Тогда молитва не отлучается от него, но всякий час, хотя и безмолвствует во внешности его, однако же в то же время совершает в нем службу Божию втайне. Ибо молчание чистых один из христоносных мужей называет молитвой, потому что помыслы их суть Божественные движения, а движения чистого сердца и ума суть кроткие гласы, которыми сокровенно воспевают Сокровенного.

Вот слово, изреченное Тем, Кто каждой вещи определил собственный ее образ: «Молитва есть радость, воссылающая благодарение». Разумел же Он… молитву, совершаемую в ведении Бога, то есть посылаемую от Бога, потому что не с трудом и утомлением молится тогда человек, какова всякая иная молитва, какою молится человек до ощущения сей благодати, но с сердечной радостью и удивлением непрестанно источает благодарственные движения при неисчислимых коленопреклонениях, – и от множества возбуждений к ведению, удивлению и изумлению пред благодатью Божией внезапно возвышает глас свой, песнословя и прославляя Бога, воссылает благодарение Ему и в крайнем изумлении приводит в движение язык свой.

В это время, в которое совершаются молитвословия и моления пред Богом и собеседование с Ним, человек с усилием отовсюду собирает воедино все свои движения и помышления и погружается мыслью в Едином Боге, и сердце его наполнено бывает Богом, и оттого уразумевает он непостижимое. Ибо Дух Святой по мере сил каждого действует в нем, и действует, заимствуя повод к действию из того самого, о чем кто молится, так что внимательностью молитва лишается движения, и ум поражается и поглощается изумлением, и забывает о вожделении собственного своего прошения, и в глубокое упоение погружаются движения его, и бывает он не в мире сем. И тогда не будет там различия между душой и телом, ни памятования о чем-либо.

Когда же действием Духа душа подвигнута к Божественному, тогда излишни для нас и чувства, и их деятельность, равно как излишни силы духовные душе, когда она по непостижимому единству соделывается подобною Божеству и в своих движениях озаряется лучом высшего света.

Молитва есть сеяние, а созерцание – собирание рукоятей, при котором жнущий приводится в изумление неизглаголанным видением, как из малых и голых посеянных им зерен вдруг произросли пред ним такие красивые класы. И он в собственном своем делании пребывает без всякого движения.

Всякая какого бы то ни было рода совершаемая молитва совершается посредством движений, но как скоро ум входит в духовные движения, не имеет там молитвы. Иное дело – молитва, а иное – созерцание в молитве, хотя молитва и созерцание заимствуют себе начало друг в друге.

Иное дело – молитвенное услаждение, а иное – молитвенное созерцание. Последнее в такой мере выше первого, в какой совершенный человек выше несовершенного отрока. Иногда стихи делаются сладостными в устах, и стихословие одного стиха в молитве неисчетно продолжается, не дозволяя переходить к другому стиху, и молящийся не знает насыщения. Иногда же от молитвы рождается некое созерцание, и прерывает оно устную молитву, и молящийся в созерцании изумевает, цепенея телом. Такое состояние называем мы молитвенным созерцанием, а не видением и образом или мечтательным призраком чего-либо, как говорят несмысленные. И опять, в сем молитвенном созерцании есть мера и различие дарований – и это еще молитва, потому что ум не преступил туда, где нет уже молитвы, в такое состояние, которое выше молитвы. Ибо движения языка и сердца в молитве суть ключи, а что после сего, то уже есть вход в сокровенные клети. Здесь да умолкнут всякие уста, всякий язык, да умолкнут и сердце – этот распорядитель помыслов, и ум – этот правитель чувств, и мысль – эта быстропарящая и бесстыдная птица, и да прекратится всякое их ухищрение. Здесь да остановятся ищущие, потому что пришел Домовладыка.

Как скоро ум сподобится ощутить будущее блаженство, забудет он и самого себя и все здешнее и не будет уже иметь в себе движения к чему-либо. Посему некто с уверенностью осмеливается сказать, что свобода воли путеводит и приводит в движение посредством чувств всякую совершаемую добродетель и всякий чин молитвы, в теле ли то или в мысли, и даже самый ум – этого царя страстей. Когда же управление и смотрение Духа возгосподствуют над умом – этим домостроителем чувств и помыслов, – тогда отъемлется у природы свобода и она путеводится, а не путеводит. И где тогда будет молитва, когда природа не в силах иметь над собой власти, но иной силой путеводится, сама не знает куда, и не может совершать движений мысли, о чем бы ей хотелось, но овладевается в этот час пленившей ее силой и не чувствует, где путеводится ею? Тогда человек не будет иметь и хотения, даже, по свидетельству Писания, не знает, в теле он или вне тела (см.: 2 Кор. 12, 2).

Поверь, брат, что ум имеет возможность различать свои движения только до пре- дела чистой молитвы. Как же скоро достигает туда и не возвращается вспять или не оставляет молитвы, – молитва делается тогда как бы посредницей между молитвой душевной и духовной. И когда ум в движении, тогда он в душевной области, но как скоро вступает в оную область, прекращается и молитва. Ибо святые в будущем веке, когда ум их поглощен Духом, не молитвой молятся, но с изумлением водворяются в веселящей их славе. Так бывает и с нами.

Как вся сила законов и заповедей, какие Богом даны людям, по слову отцов, имеет пределом чистоту сердца, так все роды и виды молитвы, какими только люди молятся Богу, имеют пределом чистую молитву. Ибо и воздыхания, и коленопреклонения, и сердечные прошения, и сладчайшие вопли, и все виды молитвы, как сказал я, имеют пределом чистую молитву и до нее только имеют возможность простираться. А когда достигнута чистота молитвенная и даже внутренняя, тогда ум, как скоро преступит этот предел, не будет уже иметь ни дерзновения на молитву и молитвенное движение, ни плача, ни власти, ни свободы, ни прошения, ни вожделения, ни услаждения чем-либо из уповаемого в сей жизни или в будущем веке. И посему-то после чистой молитвы нет иной молитвы. До сего только предела всякое молитвенное движение и все виды молитвы доводят ум властью свободы. Потому и подвиг в сей молитве. А за сим пределом будет уже изумление, а не молитва, потому что все молитвенное прекращается, наступает же некое созерцание и не молитвою молится ум.

Молитва есть моление и попечение о чем-либо и вожделение чего-либо, как то: избавления от здешних или будущих искушений, или вожделение наследия отцов, притом моление, которым человек приобретает себе помощь от Бога. Сими движениями и ограничиваются движения молитвенные. А чистота и нечистота молитвы зависят от следующего: как скоро в то самое время, как ум приуготовляется принести одно из сказанных нами движений своих, примешивается к нему какая-либо посторонняя мысль или беспокойство о чем- нибудь, тогда молитва сия не называется чистой, потому что не от чистых животных принес ум на жертвенник Господень, то есть на сердце – этот духовный Божий жертвенник.

Как из многих тысяч едва находится один, исполнивший заповеди и все законное с малым недостатком и достигший душевной чистоты, так из тысячи разве один найдется при великой осторожности сподобившийся достигнуть чистой молитвы, расторгнуть этот предел и приять оное таинство, потому что чистой молитвы никак не могли сподобиться многие, сподобились же весьма редкие, а достигший того таинства, которое уже за сей молитвой, едва, по благодати Божией, находится и из рода в род.

Будем же всегда молиться Господу так: «Да воссияет в сердцах наших истина Твоя, Христе, Полнота истины, и да познаем, как по воле Твоей ходить путем Твоим!»

Когда ум совлечется ветхого человека и облечется в человека нового, благодатного, тогда узрит чистоту свою, подобную небесному цвету… Тогда ум бывает там – выше молитвы, и с обретением лучшего молитва оставляется. И не молитвой тогда молится ум, но бывает в восхищении при созерцании непостижимого, – того, что за пределами мира смертных, и умолкает в неведении всего здешнего. Сие-то неведение называется высшим ведения. О сем-то неведении говорится: «Блажен постигший неведение, неразлучное с молитвой», которого да сподобимся и мы, по благодати Единородного Сына Божия. Ему подобает всякая слава, честь и поклонение ныне, и всегда, и во веки веков! Аминь.

«Молитва есть беседа ума с Богом», - писал Евагрий . Для Исаака Сирина беседа (enyana) ума с Богом есть наивысшее делание христианина, с которым не может сравниться никакое другое делание:

Ничто так не угодно Богу и не досточестно в очах ангелов, ничто так не смиряет сатану и не страшно для демонов, ничто так не заставляет трепетать грех и не возращает знание, ничто так не приводит к состраданию, не смывает грех, не помогает человеку приобрести смирение, не умудряет сердце, не подает утешение и не собирает ум, как постоянная молитва отшельника, преклоняющего колена к земле. Это гавань покаяния, в которую все собрание умилительных помыслов собрано со слезами, ибо это сокровищница силы, омовение сердца, путь чистоты, дорога откровений, лествица ума. Такая молитва делает ум подобным Богу, уподобляет его движения тем, что свойственны будущему веку. Она возмещает долг продолжительного небрежения в краткий срок. Она вмещает в себя различные и многообразные делания .

Исаак понимает под молитвой всю совокупность деланий, сопровождающих собеседование ума с Богом:

Всякая беседа, совершаемая втайне, всякая мысль благого ума о Боге, всякое размышление о духовном является молитвой и называется именем молитвы. Под этим именем объединяются и понимаются различные чтения, или голос уст в славословии Бога, или сосредоточенная печаль о Господе, или телесные поклоны, или псалмы–славословия, или все прочее, из чего составляется учение чистой молитвы .

Согласно традиционному для православной аскетики пониманию, молитва является основой духовной жизни христианина, источником и причиной всех благ. Исаак определяет молитву следующим образом:

Молитва есть прибежище помощи, источник спасения, сокровище упования, пристань, спасающая от треволнения, свет пребывающим во тьме, опора немощных, покров во время искушений, помощь в решительную минуту болезни, щит избавления от брани, стрела, изощренная на врагов .

В другом месте Исаак определяет молитву как «свободу и упразднение ума от всего здешнего - сердце, совершенно обратившее взор свой к вожделению уповаемого в будущем» . Во время молитвы, когда ум собран и все чувства приведены в гармонию, происходит встреча человека с Богом. Поэтому все духовные дарования и мистические видения бывали у святых во время молитвы. «Почему все откровения от Бога происходят у святых во время молитвы? - спрашивает Исаак. - Потому что нет времени более подходящего для чего–либо священного, чем время молитвы» . Захарии во время молитвы явился ангел, предвозвестив рождение Иоанна ; Петру во время молитвы шестого часа было видение ; Корнилию во время молитвы явился ангел . Когда архиерей однажды в год, «в страшное время молитвы», входил во Святое Святых и там возносил молитву, упав на лицо, он слышал Божии неизреченные глаголы в страшном и неизглаголанном видении. О, как страшно это таинство, которому служил при сем архиерей! Но таковы и все видения, являвшиеся святым во время молитвы. Ибо какое другое время так свято и по святыне своей столь соответствует принятию дарований, как время молитвы, в которое беседует человек с Богом? В это время, в которое совершаются молитвословия и молитвы перед Богом, человек с усилием отовсюду собирает воедино все свои движения и помышления и погружается мыслью в единого Бога, и сердце его наполнено бывает Богом, и оттого уразумевает он непостижимое .

Обозначим основные качества, которыми, по Исааку, должна характеризоваться молитва. Во–первых, молиться следует внимательно и нерассеянно: внешняя активность не должна отвлекать от молитвы. Исаак приводит в пример отшельника, который говорил:

«Удивляюсь, слыша, что некоторые в келлиях своих занимаются рукоделием и могут без опущения совершать правило свое и не смущаться… Честно говоря, если выхожу за водой, то чувствую замешательство в своем обычае и в порядке его и встречаю препятствие к совершенствованию своей рассудительности» .

Во–вторых, необходимо во время молитвы бороться с посторонними помыслами: «Чтобы чуждые помыслы возбуждались или не возбуждались в нас - это от нас не зависит; от нас же зависит, размышлять о них или не размышлять» . Говоря так, Исаак следует традиционному для восточно–христианской аскетической письменности учению о трезвении (греч. nhciw), согласно которому подвижник должен стоять на страже своего ума и отсекать чуждые помыслы при самом их появлении, не давая им проникнуть внутрь ума и овладеть собою .

В–третьих, во время молитвы человек не должен представлять в уме какие–либо чувственные образы - это опять же весьма традиционная для восточной аскетики тема. Воображение, согласно Исааку, может стать стеной между человеком и Богом, свести на нет весь его молитвенный труд:

Отвергай тех, кто устанавливает чувственный образ в уме своем во время молитвы и вместо одного простого и одинокого помысла прозрения в Его непостижимость во время моления к Спасителю нашему утешает себя образами ума своего. Что касается нас, то мы отвергаем таковых, обманутых собственными фантазиями. И когда душа наша собрана в полной сосредоточенности в страшное время молитвы, предадим чувства души нашей Духу Божию с простотой сердца .

В–четвертых, молиться нужно со смирением. Молитва смиренного идет прямо из уст молящегося в уши Божии .

Когда предстанешь в молитве твоей перед Богом, сделайся в помысле своем как бы муравьем, как бы пресмыкающимся по земле, как бы пиявкой и как бы лепечущим ребенком. Не говори перед Богом чего–либо от знания, но мыслями младенческими приближайся к Нему и ходи перед Ним, чтобы сподобиться тебе того отеческого промышления, какое отцы имеют о детях своих младенцах .

В–пятых, молиться нужно с глубоким чувством и слезами. Чувство сердечной скорби, сопровождающееся телесным трудом, то есть поклонами, должно сопутствовать молитве: «Всякая молитва, в которой не утруждалось тело и не скорбело сердце, вменяется заодно с недоношенным плодом чрева, потому что такая молитва не имеет в себе души» . Вместе с тем «молитва есть радость, воссылающая благодарение» . Сочетание скорби сердца и благодарной радости становится источником слез, которые сопровождают молитву, особенно на ее высших стадиях: «Слезы во время молитвы - признак Божией милости, которой сподобилась душа в покаянии своем, признак того, что молитва принята и слезами начала входить на поле чистоты» ; «Благодать слез есть полнота молитвы» .

В–шестых, молиться нужно усердно, терпеливо и с горячностью. Такая молитва достигается благодаря любви к Богу:

Любовь есть плод молитвы; и от созерцания своего возводит ум к ненасытимому вожделению ее, когда ум пребывает в молитве без уныния - молится ли он видимым образом, с участием тела, или только умом, в безмолвных помышлениях, пламенно и с горячностью . Молитва есть умерщвле¬ние мыслей похоти плотской жизни. Ибо молящийся прилежно есть то же, что умирающий для мира: и терпеливо пребывать в молитве значит отречься от себя самого. Поэтому в самоотвержении души обретается любовь Божия .

В–седьмых, каждое слово молитвы должно исходить из глубины сердца; даже если слова заимствуются из псалмов, их следует произносить как свои собственные: «При стихословии псалмопения твоего не будь как бы заимствующим слова у другого, чтобы… не стать совершенно далеким от почерпаемых в стихах умиления и радости; но, как сам от себя, произноси слова прошения твоего с умилением и рассудительным пониманием» . Исаак высоко ценил псалмопение, подчеркивая необходимость размышления над словами псалмов:

…Нет ничего, что препятствовало бы тебе во всей полноте воспринять все эти блага из псалмов и использовать их. Также и восхитительные слова, изложенные в песнях, которые установлены Святой Церковью , вместе с прочими возвышенными словами, которые Дух положил на музыку, и песнопениями, могут занимать место совершенной молитвы в человеке. Когда мы размышляем над ними, они рождают в нас чистые молитвы и высокие прозрения и приближают нас таким образом к просветленности (sapyuta) мышления и изумлению Богом, а также к другим вещам, посредством которых Господь умудряет тебя и просвещает в те времена, когда ты выбираешь соответствующие стихи и в просительном настроении приносишь их Господу твоему, повторяя их подолгу и в тишине _.

В–восьмых, во время молитвы необходимо иметь твердое упование на Бога . Не следует просить у Бога земных благ, которые Он подаст нам без всякого прошения:

Приноси Богу прошения твои сообразно с Его славой, чтобы возвеличилось пред Ним достоинство твое и возрадовался Он о тебе… Не проси у Бога того, что Он Сам без прошения дает нам по Своему отеческому промышлению… Сын у отца своего не просит уже хлеба, но домогается наибольшего и высшего в доме отца своего. Ибо только по немощи ума человеческого Господь заповедал просить повседневного хлеба. Но смотри, что заповедано тем, которые совершенны знанием и здравы душой. Им сказано: Не заботьтесь о пище или одежде… ищите же прежде Царствия Божия, и это все приложится вам .

Истинно верующие не просят у Бога «дай нам это» или «возьми у нас то», и вообще не заботятся о себе самих, потому что очами веры ежечасно видят Отеческий Промысл . Вместо того, чтобы спрашивать у Бога «что Ты дашь мне?», свободнорожденная душа просит Его о сохранении в ее сердце сокровища веры, хотя «даже в такой просьбе не нуждается Бог» . Наконец, молитве должен соответствовать весь образ жизни (dubbara) подвижника: «Молитва, с которой не соединено прекрасное поведение, - словно орел с подрезанными крыльями» . Если человек пренебрегает прочими аскетическими деланиями, он не преуспеет и в молитве. Таким образом, по Исааку, молитве должны сопутствовать внимание и трезвение, отсутствие рассеянности, посторонних помыслов и воображения, смирение, глубокое чувство сокрушения, сопровождающееся слезами, усердие и горячность, произнесение слов из глубины сердца, твердое упование на Бога и образ жизни, соответствующий высоте молитвенного делания. Если молитва подвижника обладает всеми этими свойствами, она легко и быстро дойдет до ушей Божиих. Почему Бог иногда медлит с ответом на молитву и не исполняет прошения человека? Исаак указывает две причины этого. Первая заключается в человеколюбивом Промысле Божием, согласно которому Бог каждому подает соответствующее его мере и способности вместить:

Если просишь чего у Бога и Он медлит услышать тебя вскоре, не печалься, потому что ты не мудрее Бога. Бывает же это с тобою или потому, что недостоин ты получить просимое; или потому, что пути сердца твоего не соответственны, но противны прошениям твоим; или потому, что не пришел ты еще в меру, чтобы принять дарование, которого просишь .

Другая причина, по которой Бог не слышит нашу молитву, - грехи, отделяющие нас от Бога:

Но поскольку говорим, что Бог многомилостив, то почему же, когда постоянно стучимся и просим в искушениях, не бываем услышаны, но презирает Он прошение наше? Этому, конечно, учит нас пророк, говоря: «Не мала рука Господня, и не тяжел Господь слухом, чтобы услышать. Но грехи наши разлучили нас с Ним, и беззакония наши отвратили лицо Его, чтобы не слышать» . Во всякое время помни о Боге, и Он вспомнит о тебе, когда впадешь в беды .

автора Лайтман Михаэль

Глава 8. Молитва Любое ощущение – это молитва Вопрос: Если наша молитва не влияет на решения Творца, то выходит, мы сами не влияем на ход событий? Или все же каким-то образом влияем?Ответ: Любое ощущение человека, даже такое, которое он сам не ощущает, которое проскакивает

Из книги НАСТАВЛЕНИЯ В ДУХОВНОЙ ЖИЗНИ автора Феофан Затворник

ЦЕРКОВНАЯ МОЛИТВА ИЛИ МОЛИТВА В ЦЕРКВИ В церкви хорошо молитесь и не замечаете, как служба идет. Се добре! Если можете, бывайте сколько можно чаще в церкви. Она - Дом Божий истинный,.. хоть сложена из кирпичей с известью. Сердце чует, что оно в Доме Отца, и сладко ему… Для

Из книги РЕДКИЕ МОЛИТВЫ о родных и близких, о мире в семье и успехе каждого дела автора Симон Преосвященный

МОЛИТВА МАТЕРИ О СВОИХ ДЕТЯХ МОЛИТВА МАТЕРИ О СВОИХ ДЕТЯХ (СОСТАВЛЕНА ПРЕПОДОБНЫМ АМВРОСИЕМ ОПТИНСКИМ) Боже! Создатель всех тварей, прилагая милость к милости, Ты соделал меня достойной быть матерью семейства; благодать Твоя даровала мне детей, и я дерзаю сказать: они

Из книги Слова подвижнические автора Сирин Исаак

МОЛИТВА ВДОВЫ О ЗАЩИТЕ, О ПОМОЩИ, О ПРОСВЕЩЕНИИ МОЛИТВА ВДОВЫ О ЗАЩИТЕ, О ПОМОЩИ, О ПРОСВЕЩЕНИИ И УМЯГЧЕНИИ ОБИДЧИКОВ (СОСТАВЛЕНА СВЯТОЙ РАВНОАПОСТОЛЬНОЙ ВЕЛИКОЙ КНЯГИНЕЙ ОЛЬГОЙ) О премилостивый Господи Боже мой Иисус Христос, прилпе душе моя по Тебе, и мене прият десница

Из книги 1115 вопросов священнику автора раздел сайта ПравославиеRu

МОЛИТВА ПРЕСЛЕДУЕМОГО ЧЕЛОВЕКАМИ МОЛИТВА ПРЕСЛЕДУЕМОГО ЧЕЛОВЕКАМИ (СОСТАВЛЕНА СВЯТИТЕЛЕМ ИГНАТИЕМ БРЯНЧАНИНОВЫМ) Как молиться о собственном спасении, о даровании любви к БогуБлагодарю Тебя, Господь и Бог мой, за все совершившееся надо мною!Благодарю Тебя за все скорби

Из книги В присутствии Бога (100 писем о молитве) автора Каффарель Анри

МОЛИТВА БОЛЯЩЕГО МОЛИТВА БОЛЯЩЕГО (СОСТАВЛЕНА ПРЕПОДОБНЫМ ГАВРИИЛОМ СЕДМИЕЗЕРСКИМ) Пресвятая Богородице Дево, жива сущая и по смерти спасающая присно наследие Твое, услыши воздыхание души моей, призывающей Тебя на помощь!Сниди с небесе, прииди и коснися ума и сердца

Из книги Месса автора Люстиже Жан-Мари

Слово 15. О разных отличиях безмолвия, о власти ума и о том, сколько властен ум возбуждать собственные свои движения при разных видах молитвы, какой предел дан молитве самим естеством, до какого предела властен ты молиться молитвою, по преступлении какого предела молитва

Из книги Может ли ещё молиться современный человек? автора Сурожский Митрополит Антоний

Что такое умная молитва, сердечная молитва? священник Афанасий Гумеров, насельник Сретенского монастыряВ аскетической литературе встречается деление молитвы на виды: устная, умственная и сердечная. Относится это деление, главным образом, к молитве Иисусовой.

Из книги В горах Кавказа (Записки современного пустынножителя) автора монах Меркурий

48. Его молитва есть моя молитва Я испытываю глубокую печаль при виде тех людей, которые хотели бы молиться, в которых обитает тайная тоска по молитве, но которые оставляют свои усилия, потеряв надежду на успех. Эта тоска по молитве, тем не менее, сохраняется у них в течение

Из книги 400 чудотворных молитв для исцеления души и тела, защиты от бед, помощи в несчастье и утешения в печали. Молитвы стена нерушимая автора Мудрова Анна Юрьевна

Первая молитва: молитва всей Церкви Затем предстоятель обращается к народу: «Помолимся». По этому призыву всё собрание замирает и пребывает в молчании. Не должно быть в храме больше никакой суеты, всем надо сосредоточиться.Из этого можно извлечь один общий урок.

Из книги В горах Кавказа. Записки современного пустынножителя автора

Молитва подвижника и молитва общины Каким образом соотносится частная молитва подвижника с молитвой общины?Какое значение имеет молитва общины для молитвы подвижника-затворника?С одной стороны, были подвижники и в древности и в более поздние времена, в частности –

Из книги Письма (выпуски 1-8) автора Феофан Затворник

ГЛАВА 36 Городская квартира - Самодействующая молитва остановилась - Буря хульных помыслов - Возобновление блудной брани - Главная беда - вынужденное празднословие - В горы - новым путем - Болезнь - Возвращение в город - И снова в пустынь - Кот выжил -

Из книги автора

Молитва при бракосочетании (молитва христианских супругов) Господи Боже наш, во спасительном Твоем смотрении, сподобивый в Кане галилейстей честный показати брак Твоим пришествием, Сам ныне рабы Твоя (имена) яже благоволил еси сочетатися друг другу в мире и единомыслии

Из книги автора

Молитва во время засухи (молитва Каллиста, Патриарха Константинопольского) Владыко Господи Боже наш, послушавый Илию Фесвитянина ревности ради к Тебе, и во время посылаемому земли дождю удержатися повелевуй, таже паки молитвою его дождь плодоносный ей даровавый: Сам,

Из книги автора

Из книги автора

746. При продолжении опасного недуга - о мужественном перенесении болезни. Конец постничества. Три вида молитвы: молитва деемая человеком, молитва находящая от Бога и молитвенный экстаз или восхищение За все благодарите Бога; и за нездоровье благодарите. Мне со стороны

Группировка ИГИЛ распространила видео с призывом к джихаду в России. В Кремле призвали не преувеличивать значение угроз террористов.

«Исламское государство» опубликовала видео с угрозами в адрес россиян. В девятиминутном ролике террорист из лагеря подготовки в пустыне обращается к российскому президенту и заявляет, что россиян будут убивать в их домах. Как заявил пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков, Москва с необходимым вниманием отнесется к угрозам, отметив, что подобные угрозы не способны повлиять на последовательную политику России и президента Владимира Путина по борьбе с терроризмом, которая будет продолжаться на всех направлениях.

Между тем сегодня в Сирии с земли был сбит российский военно-транспортный вертолет Ми-8, который возвращался на авиабазу Хмеймим после доставки гуманитарной помощи в город Алеппо. Трагедия произошла в провинции Идлиб.

Если бы Америка призвала к джихаду относительно России, тогда стоило бы обратить на это внимание, уверен в этом президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский . По его словам, «такие заявления звучали и раньше, однако, теракты происходили и без угрожающих роликов и призывов, поэтому не стоит обращать каждый раз на такие заявления».

«Ничего не надо менять в Сирии, надо просто продолжать уничтожать сплошной зачисткой все террористическое, что есть в Сирии. А группировки, - отметил собеседник издания «Колокол России», - у которых есть ракеты, полученные ранее через турок или иорданцев надо уничтожать еще до подступов к линии фронта».

Член научного совета московского Центра Карнеги, исламовед Алексей Малашенко, в беседе с корреспондентом издания КР оценил показанный ролик ИГИЛ как достаточно профессиональный. Однако он отметил, что ранее сделанные видео ролики были гораздо лучшего качества.

«Производством таких видеороликов занимаются наши русскоговорящие ребята, выходцы с Северного Кавказа. Делают они такие ролики по шаблонам образцам с призывом к джихаду и угрозой Путину. Поэтому, если и будет какой-то теракт его не стоит связывать напрямую с выложенным в интернет роликом об угрозах исламистов РФ», - пояснил эксперт.

«Исламское государство» воюет уже два года с двумя коалициями и успешно сбивает вертолеты, потому что это достаточно серьезная контора, где воюют десятки тысяч людей, имеющие серьезный боевой и террористический опыт, кроме этого, там существует и мощная идеология, которую поддерживают многие мусульмане. - Как отметил Алексей Малашенко, - феномен «Исламского государства» заключается в том, что он - вечен. Потому что его идеология, такая же ахинея, как и национальный путь развития, а значит, строить такое государство можно вечно, но воплотить идею никогда не удастся».

Востоковед, эксперт по Центральной Азии Дмитрий Верхотуров считает, что российское военное руководство не оставит без внимания такие заявления террористов ИГИЛ. По его словам, «если боевики заявляют, что воюют против РФ, стоит ожидать, что операция российских ВКС в Сирии явно усилится, а бомбовые атаки на лагеря террористов станут более интенсивные.

«В связи с гибелью российского экипажа вертолета МИ-8 ВКС РФ, безусловно, будут внесены какие-то изменения в тактику ведения операций против боевиков, что увеличит количество целей для испытания новейшего российского вооружения», - считает собеседник издания КР.

В свою очередь, как отметил вице-президент международной ассоциации ветеранов подразделения антитеррора «Альфа» Алексей Филатов , к этим угрозам надо относиться очень серьезно, и, несмотря на то, что в последние годы российские спецслужбы ведут достаточно активную работу по предупреждение терактов, нет стопроцентной гарантии, что они смогут предотвратить террористический акт.

Между тем, как пишет The Independent со ссылкой на европейские правоохранительные органы, боевики ИГИЛ готовят новое поколение террористов. Речь идет о детях иностранных боевиков в Сирии и Ираке. По некоторым данным, в настоящее время на захваченных боевиками территориях находятся более 50 детей из Великобритании и примерно 31 тыс. беременных женщин.

Ранее глава ФСБ Александр Бортников заявил, что на контроле спецслужб в России находится более 220 потенциальных «псевдошахидов».

Анатолий Молчанов

Фото: РИА Новости/ AP Photo/ Militant website

Слово «джихад», являющееся исламским религиозным термином, на самом деле имеет довольно широкий комплекс смыслов. Чаще всего люди воспринимают его как обозначение священной войны, но и здесь все может быть не так однозначно. И все же что такое джихад? Некоторые мусульманские теологи уверяют, что это понятие имеет мирное значение. Чтобы понять истинный смысл слова "джихад", необходимо проанализировать этот термин в контексте его исторического развития.

Неоднозначность понятия

Как уже говорилось, многие современные мусульманские богословы склонны утверждать, что термин джихад носит мирный характер, а его цель - это, скорее, духовная борьба, нежели физическая война. Но тут сразу вспоминаются религиозные войны Средневековья. Результатом крестовых походов стало распространение джихада именно в значении «священной войны», когда мусульмане были вынуждены обороняться от крестоносцев, стремившихся захватить Святую землю, населенную последователями пророка Мухаммеда.

Понятие джихада практически невозможно охарактеризовать однозначно, ведь оно имеет свое историческое развитие. В зависимости от места и времени, а также от того, как понимают и трактуют этот термин отдельные люди и лидеры мусульманской общины, он может приобретать несколько различное значение.

Значение слова "джихад" в Коране

Смысл его - это борьба. Но какая это борьба, и что такое джихад в данном контексте? В исламской литературе весьма часто встречается вот какая более расширенная форма определения этого слова: джихад - это борьба на пути Аллаха.

Изучив Коран, можно увидеть, что примерно в 275 из более чем 6 тыс. аятов речь в том или ином смысле идет о борьбе, войне и т. п. Слово «джихад» используется лишь 41 раз, при этом во многих случаях оно явно не имеет какого-либо агрессивного смысла. Примером может служить фраза «al-jihad bi anfousikoum», которая переводится как «борьба с упрямством своей души».

Проведя более подробный анализ употребления слов с корнем -jhd в Священном Писании мусульман, можно сделать следующий вывод: в шести случаях его использования джихад означает борьбу за Бога, при этом она явно не имеет насильственного характера. В большинстве случаев это борьба несколько другого смысла - за свое имущество или землю. И лишь в двух примерах слово "джихад" можно трактовать как призыв к борьбе против неверующих, с суровостью по отношению к ним. Тем не менее исламский джихад сегодня в основном воспринимается именно в контексте этих двух последних случаев.

Использование слова в других источниках

В иных источниках исламского богословия, некоторые из которых пользуются значительным авторитетом, джихад довольно часто трактуется как средство вооруженной борьбы. Причиной тому может быть то, что эти источники формировались в период противостояния халифата и европейских христианских государств, отчего понятие "джихад" зачастую приобретает на их страницах агрессивный и воинственный оттенок.

Стоит отметить, что большинство исламских теологов и богословов понимают смысл джихада в первую очередь именно в военном контексте. Мусульманское общество, на которое распространяется их влияние, может воспринимать его в значении войны против неверных, в то время как правильней было бы понимать это как необходимость бороться с самим собой и своими страстями.

Джихад как служение высшей цели

Столпы ислама в их классическом варианте не включают в свое число джихад. Однако некоторые религиозные группы склонны добавлять борьбу с собственными страстями к пяти столпам ислама, а самые радикальные из них считают своим долгом использовать его в качестве борьбы против неверных.

Здесь же прослеживается заметное превосходство джихада - иногда его приравнивают по значимости и даже ставят выше таких важных вещей, как молитва или строгий пост. Он становится духовным действием, равного которому нет ничего в мире, совершающий его заслуживает материальных благ и даже освобождается от некоторой ответственности, а погибший во время него должен немедленно войти в рай.

При этом важно понимать, что джихад - священная война, в которой нет места корысти или еще каким-либо личным интересам. Совершать его - значит служить Аллаху, возвеличивая его имя и всецело посвящая себя высшим идеалам.

Виды джихада

Современные мусульманские богословы, ссылаясь на своих предшественников, считают, что существует несколько разновидностей джихада. Так, его можно условно разделить на четыре вида:

Первые три вида джихада, основанные на нравственных принципах, относятся к группе «большого призыва». Борьбой, в прямом смысле этого слова, можно называть только джихад меча, который относится к «малому призыву».

Условия для призыва к реальной борьбе

Призыв к джихаду меча должен иметь веские основания, назовем причины, по которым это возможно:

• Против ислама имеет место замысел, который носит явно агрессивный характер. Подобные условия также могут стать причиной призыва к джихаду сердца в случаях, когда посягательства на ислам осуществляются в духовной сфере.
• К исламскому государству и мусульманской общине, умме, применяется военная сила, происходит открытая агрессия, вторжение.
• Джихад личного характера, когда существует вероятность убытков, потери имущества, территории.

Некоторые исламские богословы уверены, что в случае реальной военной угрозы со стороны неверных каждый мусульманин, способный держать в руках оружие, обязан встать на защиту государства.

Роль главнокомандующего выполняет правитель страны - никто, кроме него, не имеет права объявить или закончить джихад, и только он обладает полномочиями заключать мирный договор или какое-либо другое соглашение.

О мусульманском праве

Мусульманское представление о мире имеет множество особенностей и аспектов, свойственных исключительно исламу. Только разобрав их, можно понять, что такое джихад и какова суть причин призыва к нему.

В первую очередь нужно отметить, что исламскому праву свойственно делить мир на разные зоны, имеющие свой особый статус. Так, дом ислама - или «дар аль-ислам» - это территории, на которых проживают мусульмане и где действует шариат. Все остальные земли, на которых проживают неверные - это дом войны, по-другому «дар аль-харб». Исходя из этих условностей и проводится политика джихада.

В чрезвычайных условиях мусульманское общество должно беспрекословно подчиняться своему лидеру, что дает ему определенные возможности для манипулирования. Отсюда получается, что значение термина "джихад" находится в абсолютной зависимости от мнения правителя.

Взаимосвязь между формами джихада

Сравнивая виды джихада друг с другом, можно увидеть их сопряженность между собой, взаимозависимость. И если столпы ислама являются основой религии, то без джихада сердца, направленного на внутреннюю веру человека, попросту невозможно совершение каких-либо других его форм. Только после того как сформированы духовный мир мусульманина и его личность, верующий человек может проповедовать словом, исполнять закон или вести борьбу с врагами ислама. Без веры все это не имело бы смысла.

Здесь можно привести в пример пророка Мухаммеда, пережившего становление своей личности как человека, призванного к особому служению. Затем он несколько лет тайно проповедовал, результатом чего стало заложение основ будущего мусульманского общества - и только после этого он смог открыто начать возвещение божественной воли. Все то, что он создал, было необходимо сохранить. Для этого и нужен шариат - свод правил, с помощью которого можно было бы регулировать отношения мусульман друг с другом. В конечном счёте появляется надобность обеспечивать целостность мусульманской уммы и защищать ее от внешних врагов.

Очевидно, что понятие джихада имеет свое историческое развитие и сегодня представляет собой достаточно сложную систему.

Награда совершающему джихад

Чтобы понять, что такое джихад и какое значение он имеет для мусульманина, не будет лишним упомянуть о том, что совершающий его заслуживает награды, которая может быть двух видов: духовной и материальной. Как уже говорилось, участие в джихаде означает, что в случае своей гибели мусульманин становится шахидом (мучеником). Это, в свою очередь, гарантирует ему возможность немедленно попасть в рай, где он вправе занять достойное место.

Материальная награда - это те земные блага, имущество, которое удастся захватить у врага в ходе боевых действий. В этом случае важно понимать, что джихад не должен быть средством для личной наживы, а награда подразумевается как поощрение, как нечто второстепенное или побочное. Другими словами, мусульманин имеет право завладеть имуществом поверженного противника. Но джихад совершается не для этого. В противном случае это всего лишь газу - грабительский набег, не содержащий духовного контекста.

Война или все-таки борьба?

Что касается военных действий, то в исламской исторической литературе для их обозначения применяются слова "харб" или "киталь", поэтому термин "джихад" было бы правильней понимать как борьбу определенного рода. При этом данное слово имеет некий духовный и даже сакральный оттенок. Священный джихад - это борьба, проводимая исключительно с целью защиты ислама, ограждения внутренней веры каждого отдельного представителя уммы от всякого негативного воздействия.

Джихад является объединяющим средством, он выступает гарантом защиты абсолютных и непреложных истин и догм ислама, ограждая как все общество в целом, так и каждого отдельного человека от посягательств любого рода.

Заключение

Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод, что понятие "джихад" не обязательно должно нести агрессивный или негативный смысл. Все гораздо сложнее. Даже флаг джихада, как бы угрожающе он ни выглядел, является всего лишь надписью на черном фоне (иногда на зеленом), гласящей «нет бога, кроме Аллаха». Меч, изображающийся на этом знамени, символизирует борьбу, которая, как уже не раз говорилось, не всегда может вестись путем применения реальной военной силы.

Радикальные исламисты, использующие термин "джихад" для обозначения своих действий, которые, к сожалению, иногда сопряжены с кровью и смертью, попросту манипулируют значением этого слова, истолковывая его по-своему. Весьма часто это делается с подачи авторитетных исламских духовных лидеров. Поэтому если вам довелось услышать о джихаде из уст умеренных мирных мусульман, то, скорее всего, нет повода для беспокойства. Что касается агрессивно настроенных мусульман, то разве имеет значение то, какими словами они обозначают свою деятельность?